[10]. Мы с ней очень хорошо ладили… до недавних пор.
Ааз расхаживал взад-вперед перед своим наспех сколоченным войском.
– …Идея состоит в том, – говорил Ааз, – чтобы разнести это место на мелкие осколки и сломить его оборону с самых разных сторон, лишив врага возможности вовремя реагировать на любую из наших атак. Пусть не ждет от меня пощады. Марки, ты видела пузырь. Сможешь его разбить?
– Еще как могу, – ответила купидонша с мрачным лицом. – Этот маг убил одного из самых порядочных людей, когда-либо живших на этом свете. Скажу честно, магия воздуха – моя самая сильная сторона, но я смогу справиться и с водой, без проблем.
– Отлично, – сказал Ааз. – Опусти этих бойцовых рыбок на землю. Люди Плохсекира верхом на верблюжьих спинах разделаются с ними, как только они упадут в песок. Если только они не утонут. Но я не стану лить слезы по этому поводу.
– Послушай, Ааз, – сказал Гвидо, – драка не лучшее решение.
– Тогда что? Дипломатия? Чтобы слушать, как он снова станет нам лгать? – прорычал Ааз. Гвидо умолк и покачал головой. Ааз в ярости был пострашнее любого дракона.
– Соглашусь, – сказал Корреш, воздев над головой фиолетовый указательный палец. – Он действительно солгал тебе? И кто вынудил его позвать на помощь охранников? Любой отреагирует так же на насильственное вторжение.
– Корреш! Я думал, ты на моей стороне! – сказал Ааз.
– На твоей, старина. Я на стороне правды, а она может стать более мощным оружием против сопротивления Диксена, нежели любые мускулы, сталь или магия.
– Правды? – повторил Ааз. – Правда в том, что я собираюсь свести счеты с Диксеном. Его секретарша сказала, что он не может помочь, даже после того, как я вернулся и рассказал ей, что случилось. Что он сделал… – Ааз недоговорил. – Меня не волнует, что произойдет. Я хочу лишь, чтобы пузырь этого чувака лопнул!
Я понял, что должен вмешаться, и попытался протиснуться мимо сфинкса. Увы, он был словно высечен из камня. Я взобрался на его лопатки.
– Извини, – сказал я, когда Твити повернулся и бросил на меня гневный взгляд. В следующий миг его гнев сменили изумление и восторг.
– Скив! – воскликнул он и дал мне соскользнуть с его передней лапы.
Затем меня заметила Маша. Разинув от удивления рот, она ткнула в бок Плохсекира. Взгляд генерала был прикован к Аазу, и потому он не сразу заметил меня. Сэмуайз был зажат между Твити и скамьей, на которой, скрестив руки, сидели Гвидо и Нунцио. Я соскользнул на него, когда спускался с плеча сфинкса на пол.
– Скив! – воскликнул бес, хватая меня за руку и крепко пожимая ее.
– Скив, – произнес Ааз, наступая на Сэмуайза. – О ком, по-твоему, мы говорили все это время? Я жажду мщения! Этот парень за все заплатит.
– Ааз, – сказал я и махнул рукой, привлекая его внимание. – Ааз!
– Что? – Он повернулся ко мне, и его глаза с желтыми прожилками полезли на лоб.
– Я в полном порядке, – сказал я.
Дипломатия – это когда вы говорите «хорошая собачка», пока не поднимете с земли камень.
Вскоре я пережил крепкие объятия Корреша и душные – генерала, всех офисных девушек и даже некоторых строителей. Маша и Марки заключили меня в крепкие групповые объятия, Маша – подобно массажу всего тела пушистой подушкой, Марки – словно жгут вокруг колен.
– Ты в порядке? – спросила Маша.
– Со мной все в порядке, – заверил я ее. – Я просто совершил небольшое неожиданное путешествие.
Маша вновь обняла меня.
– Никогда не пугай меня так! Я вмиг похудела на восемьдесят фунтов!
Гвидо и Нунцио жали мою руку до тех пор, пока я не подумал, что она вот-вот отвалится, несмотря на бинты. Все, кто был на тот момент в здании «И Компании», сбежались, чтобы похлопать меня по спине, обнять или пожать руку. Точнее, все, кроме Ааза. Когда бурные аплодисменты наконец стихли, я посмотрел на Ааза и робко развел руки.
Тот осмотрел меня с ног до головы и одарил сердитым взглядом.
– И сильно ты ранен? – спросил он.
– Я не ранен, – ответил я. – При падении сквозь песок я получил несколько синяков, но думаю, это потому, что я задел камни, скрытые в зыбучих песках. Тамошние течения очень сильные. Но Нижняя Эгида просто великолепна! Тебе бы там понравилось.
Ааз поджал губы.
– Если ты не ранен, тогда для чего все эти бинты?
– А, это! – сказал я, глядя на свои одежды. – Это для тепла. В Некрополе холодно. Смотрится круто, не так ли?
– Денди, – раздраженно буркнул Ааз. – А передать мне сообщение слабо? Ни единой паршивой записульки, чтобы сообщить, что ты жив? Чтобы я не изводил себя догадками и не выставлял себя дураком в глазах у всех, кого я знаю?
– Это моя вина, – сказал царь со своего места в коридоре и поднял руку. Он был так высок, что возвышался над головой сфинкса. Твити попятился, давая ему возможность пройти в переполненный конференц-зал. Следом за царем туда протиснулись слуги с опахалами и принялись махать пальмовыми ветвями над головой своего повелителя.
– Кто ты? – потребовал ответа Ааз. Его голова доходила до середины мощной груди царя.
Владыка Нижней Эгиды посмотрел на него своими пронзительными черными глазами.
– Я Си-Кер, властитель Нижней Эгиды. Признаюсь честно: все, кто мог передать вам послание, были заняты, празднуя выздоровление вашего друга. Он прекрасный человек. Мы, в Нижней Эгиде, гордимся тем, что познакомились с ним. – Он кивнул Коррешу. Тот поклонился в ответ. – Рад видеть тебя, мудрый лорд Что-Э-То.
– Как и я, о Си-Кер, кормчий Лунной Ладьи. Мне жаль, что я не повидался с тобой, будучи в твоем прекрасном царстве.
– Прекрасно, – сказал Ааз, махнув рукой. – Если общество взаимного восхищения завершило свое собрание, у меня есть план вторжения!
– Но я цел и невредим! – возразил я. – Тебе нет необходимости атаковать Диксена именно сейчас!
– Есть, и еще какая! – рыкнул Ааз. – Этот негодяй наложил проклятие на мой строительный проект. Каждый день обходится мне в целое состояние!
– Это как карта ляжет, – сказал Плохсекир, покачав головой. – Ааз, в этом нет необходимости.
– Нет, конечно, – сказал Си-Кер. – Я поговорю за тебя с Диксеном.
– Ты? – спросил Ааз, смерив царя взглядом с головы до ног. – Большое спасибо, что подвез моего партнера домой, и досвидос. Без обид, худышка, но ты лезешь не в свое дело. Это тебя не касается.
Грубость Ааза скорее позабавила Си-Кера, нежели оскорбила.
– Вы ошибаетесь, когда говорите, что это не мое дело, – произнес он. – Во-первых, ваш партнер теперь друг моей нации. Во-вторых, все разумные существа стремятся избежать ненужного вреда друг другу. В-третьих, семья Диксена происходит из Нижней Эгиды. Можно сказать, что он в той же мере мой подданный, как и поданный ее величества фараона Сузаль. Я могу рассказать вам все, что мне известно о его планах и намерениях.
Третья причина заставила Ааза насторожиться.
– Ну, хорошо, – с видимой неохотой произнес он. – Присаживайтесь, ваше величество. Выкладывайте, что вам известно.
Гвидо и Нунцио в спешном порядке освободили для Си-Кера скамью. Стройный царь занимал меньше трети той ширины, какую занимали они.
– Что он сказал тебе такого, чего не мог сказать тебе я, Ааз? – льстиво произнес Сэмуайз, как только царские слуги заняли места позади него с опахалами и у его ног поставили поднос с кувшином и золотым кубком. Бес преградил Аазу путь. – Не слушай этого парня. Я тот, кто работал на него.
– И ты сказал, что ничего не знаешь. – Ааз отодвинул беса в сторону. – Я хочу услышать все из другого источника.
– Но Ааз!.. – вновь вмешался Сэмуайз.
Ааз в упор посмотрел на него:
– Ты хочешь сказать, что есть кое-что, что ты не хочешь, чтобы он мне рассказывал? Ты что-то от меня скрываешь? У тебя есть секреты?
– Ага, например, что у тебя больше нет магических сил? – противно усмехнулся Сэмуайз. Все вокруг негромко ахнули. Я шагнул вперед, чтобы не дать Аазу оторвать Сэмуайзу за оскорбление голову. Но Ааз лишь скрестил на груди руки. Я отступил, впечатленный его хладнокровием. Когда же он заговорил, то даже не повысил голос.
– Я привел к тебе компетентного мага, не так ли? Ты потерял из-за меня хоть одну монету? Нет! Я привел к тебе новых клиентов. У тебя есть мой опыт и мой совет, о чем ты и просил. Говори, тебе нужно что-то большее?
Сэмуайз вздохнул:
– Нет, думаю, нет. – Он сел на стул и обхватил голову руками.
– Хорошо, ваше величество, – сказал Ааз. – Говорите. Что гложет Диксена?
– У Диксена душа художника, – сказал Си-Кер. – Он чувствителен от природы.
– О да! Это видно по тому, как он выставил нас из своего офиса, – съязвил Ааз. – Я начинаю догадываться, что здесь пошло не так. Какие свидетельства вы можете добавить?
– Спору нет, Диксен терпеть не может конкурентов. Заостренные постройки в моем царстве вдохновили его, и сначала он даже хотел привезти их сюда.
– Сомневаюсь, что у него было бы много конкурентов. Уж слишком тесен чердак, – прокомментировал Ааз.
– Но у нас мало вещей, – заметил Си-Кер. – Наше главное богатство – наши семьи.
– Спасибо за эту сентиментальную чушь, – сказал Ааз, – но не будем отклоняться от темы. Как насчет Диксена? Где он раздобыл проклятие?
– Не берусь утверждать, что читал его мысли, но я знаю его с детства, – ответил Си-Кер, делая глоток из кубка, налитого ему Асуаной. – Предполагалось, что, посвященное его матери, которая также некроп, начнется еще одно строительство. Диксен намеревался закончить его, пока она еще жива, чтобы добрая женщина успела полюбоваться его творением. Резные камни под прозрачной поверхностью были бы ее любимыми историями и легендами. Он работал над ними многие годы, но так и не смог составить планов, которые бы его удовлетворили. Он хотел добиться идеального состояния! Мы, некропы, живем долго; у него было достаточно времени, чтобы усовершенствовать их по своему усмотрению. Но не успел он и глазом моргнуть, как у него под носом начали возводить еще одну пирамиду! И выглядит она точь-в-точь как на чертежах, которые Мол-Де привезла показать нам во время своего визита домой несколько лет назад. О