– Извини, Скив, – сказал Банни. – Мне просто хотелось немного побыть одной.
– Может, для начала бокальчик вина? – предложил я. – Лично я бы не отказался.
Банни улыбнулась мне.
– Не сейчас, Скив. Спасибо.
Она удалилась в свой кабинет и заперла за собой дверь. Я же, щедро налив в свой кубок вина из кувшина, стоящего на столе у стены, устроился на одной из удобных кушеток в атриуме. Нежно журчал фонтан. Сквозь окно в крыше косо пробивалось бледно-серое сияние, считавшееся в Лимбо солнечным светом. Глип влетел в комнату и положил голову мне на колени.
– Привет, парнишка, – сказал я, почесав ему уши.
– Скив… в порядке?
– В порядке. – Я вздохнул. – Просто жутко устал! И сегодня мы еще не закончили.
– Итак, как дела? – Рядом со мной с кружкой размером с ведро возник Ааз и отхлебнул глоток.
– Ааз! Ты здесь!
Он подмигнул мне:
– Где же еще мне быть? Я просто кое-кого выпускал.
И тут я заметил, что на столике между диванами стоит вторая чашка. Она была значительно меньше той, которую держал мой друг. Ощутив не то цветочный, не то ореховый аромат – явно духи, – я виновато огляделся.
– Я что-то прервал? – спросил я. Ааз покачал головой:
– Нет. Она в любом случае собиралась уходить.
– Понятно.
Других подробностей Ааз не сообщил, а я не спросил. Его личная жизнь меня не касалась. Я посмотрел моему другу прямо в глаза:
– Я подумал, ты очень расстроился вчера, когда Банни выставила тебя с собрания.
– Ты тоже клюнул на эту удочку? – небрежно спросил Ааз. – Здорово мы вас разыграли, не так ли?
Я в упор посмотрел на него:
– Так это все был розыгрыш?
Ааз приложил руку к груди:
– Конечно! Неужели ты думаешь, что меня волнует, участвую ли я в местных грошовых выборах? Эти двое полные ничтожества и могли бы просто вытянуть губернаторское кресло на спичках.
– Зря Банни выставила тебя.
– Нет, малыш, она была права. Клиент всегда прав. Какая разница? Ты всегда можешь воспользоваться моей мудростью, где бы я ни был. Я же всегда предпочитаю быть силой, стоящей за троном, нежели мишенью номер один. Ты думаешь, я ушел, потому что мои чувства были задеты?
– Ну, я…
Ааз жестом оборвал мои предположения:
– Нет, конечно! Они хотели что-то выиграть, и я им позволил. Это хорошая стратегия. Она сделала их более склонными говорить «да» всему, что нужно Банни. Это сработало!
Примерно то же самое сказала и Банни.
– Так ты специально их подстрекал?
– Не особенно. Скорее прикола ради. Заодно хотел проверить, насколько толста их кожа. Довольно прочная, да, что неудивительно, но каждый бит информации дает представление о том, чего от них ожидать. Не то чтобы мне это было очень интересно. У меня есть другие дела, и гораздо важнее, – добавил он.
Почему-то выражение его лица заставило меня усомниться в этих словах.
– С тобой действительно все в порядке? – спросил я.
Ааз отмахнулся от вопроса:
– Ха! Я-то в порядке. А вот ты? Ты выглядишь как последний выживший в состязании по джиттербагу.
– Чему-чему? – уточнил я.
– Ничему, – сказал Ааз. – Скажи лучше, как дела у наших клиентов?
– По-моему, они лгут. И мухлюют, – сказал я. – Во всем. Предполагалось, что мы сделаем совместное официальное заявление о дне голосования, но они распустили слухи сразу после того, как мы вчера вечером вернулись домой на Базар. Они также организовали всевозможные мероприятия, которые даже не обсудили с нами.
Я протянул Аазу свиток. Пока он читал, его чешуйчатые брови уехали вверх почти до макушки. Прочтя, он с ухмылкой вернул его мне.
– Какая креативная трата времени, – сказал он. – Они не хотят говорить о реальных проблемах. Каждый жаждет лишь внимания к своей персоне, только бы не обсуждать ничего существенного.
– Никакие хитрости и уловки не пройдут, – решительно заявил я. – Мы приложим все усилия, чтобы провести честные выборы.
– Малыш, у меня для тебя плохие новости. Именно так и бывает на настоящих выборах.
– Ты шутишь!
– Сколько лет тебе было перед тем, как ты ушел из дома? – спросил Ааз. – Ты уже мог голосовать? Нет? Значит, ты никогда не видел, как это бывает в реале. Те, что баллотируются на высокие посты, готовы на что угодно, лишь бы получить преимущество, пусть даже временное.
Я почувствовал, как во мне закипает гнев.
– Из-за них Банни даже расплакалась.
– Это означает, что она просто злится, а не расстроена. Я куда больше беспокоился бы о тебе, чем о ней.
– Не вижу причин, зачем обо мне беспокоиться.
– Не учи ученого. – Ааз отхлебнул пива. – Итак, что там дальше в повестке дня?
– Первые дебаты, – ответил я. – Я дал им вопросы Корреша, чтобы они могли подготовить ответы.
– Зря ты на это надеешься.
– Неправда! Мы устанавливаем правила. Они обещали им следовать.
– Малыш, я готов поспорить на сотню золотых монет, что они никогда не ответят по существу ни на один вопрос, – сказал Ааз.
Ааз никогда не заключал никаких пари, если видел для себя хотя бы малейший риск это пари проиграть. Я пытливо посмотрел на него:
– Тогда зачем они это устраивают?
– Чтобы создать у электората иллюзию, что те выбирают лучшего кандидата. Не бери в голову! Наслаждайтесь самим процессом. Это театр. Можно получить несколько дельных советов о том, как эффективно лгать. Помощь никогда не помешает.
– Большое спасибо, – сказал я. Дверь кабинета Банни открылась. Мы подняли глаза. Она вышла в ярко-красном костюме, отутюженном до блеска.
– О, привет, Ааз.
– Привет, Банни. Сногсшибательный костюмчик.
– Спасибо, Ааз. – Она улыбнулась ему. – Не хочешь пойти со мной и послушать сказки?
– Нет, спасибо. Предпочту остаться здесь и лупить себя по ноге отбойным молотком.
– Я бы тоже, – вздохнула Банни. – Но это часть работы. Ты готов, Скив?
– Глип!
Я посмотрел на моего дракона. В его больших голубых глазах застыла мольба. Но я увидел в его взгляде и кое-что еще.
– Я хочу взять его с собой, Банни.
– Сомневаюсь, что это хорошая идея, Скив.
– А, по-моему, очень даже неплохая, – внезапно заявил Ааз. – Этот надоедливый дракон может пригодиться.
– Глип! – радостно воскликнул мой питомец и прыгнул на Ааза, пытаясь облизать его своим длинным, слюнявым языком.
– Лежать! – проревел Ааз. – Когда ты наконец научишь его манерам?
– Он просто показывает, что ты ему нравишься, Ааз, – сказал я, отводя длинную шею Глипа назад, чтобы он опустился на четвереньки на пол. – Ты один из его любимчиков!
– Думаю, я мог бы прожить еще несколько веков, прежде чем услышу, что я номер один в хит-параде драконов, – проворчал Ааз.
– Он не хотел обидеть тебя! – сказал я в защиту своего питомца. Глип уткнулся головой в мои ноги и выглядел виноватым. Ааз махнул рукой:
– Это не… не важно. Продолжай, или ты опоздаешь на шоу.
Ложь, наглая ложь и статистика.
Это и впрямь было шоу. Мы не хотели, чтобы в наш адрес прозвучали обвинения в фаворитизме, и потому дебаты должны были состояться на открытом воздухе, в поле, в нескольких милях от штаб-квартиры каждой кампании. Прибыв в Бокроми, мы наняли местный экипаж, чтобы он отвез нас туда. На дорогу ушло около получаса, неспешная езда в сгущающихся сумерках. По дороге мы обсудили стратегию.
– Я поручила соорудить сцену в десять футов высотой, с кафедрами для каждого кандидата и столом для нас, модераторов, посередине, – сказала Банни. – Я также хотела, чтобы около десятка эхоидов доносили наши голоса до переднего края толпы. Подрядчик пообещал сделать все это вовремя.
Выйдя из закрытого экипажа наружу, я увидел небольшую деревянную сцену. На ней одиноко стоял столик, украшенный зелено-пурпурной скатертью.
– Стол есть, – сказал я, – но где кафедры?
– А что это за флагштоки по обе стороны? – поинтересовалась Банни.
Кстати, каждый был высотой не менее двухсот футов. Я задрал голову и прищурился, глядя в темное небо.
– Не могу сказать.
На наших глазах шесты становились все выше и выше, сначала с одной стороны, затем с другой. Я почувствовал беспорядочные всплески магии. Она исходила от тонкой белой силовой линии, проходящей примерно в ста футах от нас.
– Что там происходит? – спросила Банни.
Перед сценой собралась небольшая толпа. Мы присоединились к ней. Экстра уже была там. По шляпам с острыми полями и заткнутой за ленточку карточкой я догадался, что это ее собратья-репортеры. У всех были с собой блокноты. Жуки-фотографы порхали над головами, делая снимки тонкими полупрозрачными крылышкам под твердыми хитиновыми надкрыльями.
– Мисс Банни! – приветствовал нас Орлоу. – И мистер Скив! – Он схватил меня за руку, притянул к себе и ловко повернул голову, чтобы улыбнуться жуку-фотографу.
– Всем привет, – добавила Карнелия, дружески закинув руку на плечо Банни. – Мы как раз вносим небольшие изменения в аранжировку. Совсем немного.
Репортеры что-то деловито строчили в своих блокнотах.
– Что случилось с платформами докладчиков? – спросила Банни. – Где Торвальд?
Типп с серебристо-серым мехом поднял указательный палец:
– Прямо перед вами, мэм.
– Вы обещали, что все подготовите к вечеру.
– Так и было, мэм, пока эти люди не пришли сюда. – Он бросил обвиняющий взгляд на Орлоу и Карнелию. – Все вышло из-под контроля.
– Что именно? – спросила Банни, уперев руки в боки. – Где платформы для выступающих?
Торвальд указал вверх:
– Вон там.
Я запрокинул голову – тонкие подпорки были увенчаны крошечными квадратиками.
– Почему они так высоко?
– Это все он, – заявила Карнелия, злорадно усмехаясь Орлоу. – Он первый начал.
Орлоу фыркнул и раздул щеки:
– Я решил, что Эмо как ведущий кандидат должен занимать чуть более высокую ступень. Поэтому я попросил моего мага Риджинальда немного его приподнять.