– Кому сказано, молчать! – рявкнул стражник, вновь ткнув меня копьем.
– Нам хватит времени, чтобы попасть в подземелья и снова выйти?
– О да, вы попадете в подземелья, это я вам гарантирую, – прошипел главный стражник, когда прибежало еще больше солдат, взявших нас в кольцо. – А вот выберетесь ли назад – этого не обещаю.
– Какая избитая фраза, – вздохнул Пейдж.
– Все в порядке, – сказал я. – Мы сами хотим пойти в темницы.
– Это так удобно, – добавила Тананда, заигрывая с ним и трепеща ресницами. – Это избавляет нас от необходимости спрашивать дорогу.
– Я могла бы указать ее и сама, – обиженно сказала Келса.
– Да вы совсем сбрендили, – сказал капитан охраны, покачивая рылом, и свободной рукой указал на сокровища Клада. – Конфискуйте эти… вещи!
– Мы не «вещи», – тут же обиделась Асти.
Капитан повернулся ко мне:
– Скажи им, чтобы заткнулись.
– Приятель, – вздохнул я, – если ты заставишь их заткнуться, я сниму перед тобой шляпу.
– А теперь топайте вперед! Шагом марш!
– Могу я сообщить вам обновленную информацию о ситуации в зале для аудиенций? – спросил Пейдж.
– Только диалог, хорошо?
– Безусловно. «Дзынь-Хуа издала звук, похожий на «пту». «Прелестно, красиво», похвалил Баррик, черодей и завоеватель Уолта».
– Только без примечаний редактора, – рыкнул я.
– Но так записано в архивах, – обиделся Фолиант.
– Ладно, я понял. – Я повернулся к стражникам: – Нельзя ли поживее? У нас плотный график!
– Они точно чокнутые, – прокомментировал один из охранников. – Его Магичество захочет узнать о них как можно скорее.
– Иди, доложи, – велел капитан.
– Оставайся здесь! – приказал я. – Мы слишком опасны для малочисленного отряда.
– Что?
Тананда обвилась вокруг охранника и игриво погладила его зубастую челюсть пальцем.
– Смотри, я убегаю.
– Вернись в строй, чужестранка! – скомандовал капитан.
– Так с дамой не разговаривают, – сказала она и, врезав стражнику кулаком в длинное рыло, сбила его с ног. Тот упал навзничь.
Нас тотчас окружил весь отряд, тыкая в нас остриями копий.
Тананда подняла руки, сдаваясь.
– Полегче, полегче! Я вовсе не против грубых игр, но давайте сначала договоримся про стоп-слово.
Умей стражники-дайлы краснеть, они бы точно покраснели до ушей.
– Марш! – рявкнул капитан охраны более хрипло, чем раньше.
– Калипсе лучше придерживаться графика, – сказал я.
Подземелье было примерно таким, какое я ожидал от человека, прочитавшего «Руководство тирана по притеснению, или Деспотизм для чайников». Тяжелая железная дверь с решеткой размером с мою руку со скрипом открылась. За ней вниз вела винтовая лестница, настолько узкая, что мы могли спуститься только гуськом. Стражники спереди и сзади зажгли факелы, которые дымили, как наркоманы, курящие по пять пачек сигарет в день, и излучали ровно столько света, что невозможно было отличить тени от твердых предметов. Стены пропахли кровью, страхом, немытыми телами узников, тухлой едой и крысиным пометом. Учитывая, что мы находились довольно далеко от измерения, откуда произошли крысы, я на мгновение поразился вездесущести этого вида паразитов.
Мои мысли на мгновение отвлекли меня от комментария Пейджа, который ни на минуту не прерывал своего репортажа.
– Его попытки побудить Дзынь-Хуа ускорить выдачу денег не увенчались успехом. Он угрожал жизни Калипсы, но Кошелек делал вид, будто его не слышит. Он велел лакею ловить монеты, когда она их выплевывает.
– Дай мне знать, когда у него закончится терпение, идет? – спросил я.
– Разговоры в строю! – донесся до нас окрик капитана.
Внизу лестницы стражники прижали меня и Тананду к стене. Тюремщик ухмыльнулся нам, демонстрируя щербины в рядах сотен стесанных желтых зубов.
– Полагаю, что отсутствие гигиены полости рта среди тюремщиков – универсальное явление для всех измерений, – прокомментировал я.
– Тишина!
Тишину нарушил Пейдж:
– «Чародей смотрит на Меч. Он делает знак девушке-уолту, чтобы она передала его ему. Она отказалась. «Если ты не отдашь его мне, твой дед умрет долгой, медленной, мучительной смертью», – говорит он».
– Ты будешь когда-нибудь уделять внимание грамматике? – раздраженно бросила Келса. – Ты то и дело прыгаешь между настоящим и прошедшим временем.
– Прости. Я не привык сообщать о том, что недавно записано в архивы. Времена то и дело меняются.
– Что нам делать с золотом? – спросил капитана один из стражников.
– А ты как думаешь? Мы спасаем их для Его Магичества! Он знает все, что здесь происходит.
– Не все, – возразила Келса. – Он ведь не знает, что ты сочинил о нем песенку. В ней поется: «Баррик – косоглазый гад, на носу колючек ряд…»
– Скажи, это круто! – воскликнул Буирни. – Задай мне ритм, Зильди!
РАТА-ТАТА! РАТА-ТАТА!
– Тишина!
Ба-дум. Барабан разочарованно кивнул.
– Тебе лишь бы унизить артиста, – пожаловался Буирни.
– Хватит ныть, – рявкнул я на него. – Через минуту у тебя будет масса преотличных возможностей.
– Может, мне усыпить их прямо сейчас? – спросила Асти. – Они действуют мне на нервы почти так же, как и ты.
– Пока не надо, – ответил я.
– «Против ее воли, – продолжил Пейдж, – девушка-уолт протягивает Меч. Чародей Баррик выхватывает его у нее. «Ты будешь служить мне?» – спрашивает он у Меча. Эрзац смотрит на него. «У тебя дрянная хватка. Ты выронишь меня сразу же, как только замахнешься». Чародей приходит в ярость. «Пту!» – говорит Дзынь-Хуа. Баррик отвлекается, так как его слуга прыгает, чтобы поймать монету…»
– Этих надо приковать к стене в камере 47, – приказал капитан.
– Я еще не успел там убраться. В ней все еще лежит другой парень, ну, тот, который умер.
– Плевать, – сказал капитан, злорадно поглядев на меня. – Извращенцы ведь не против дохлятинки, а?
– Ну что, пора, Ааз? – спросила Асти.
– Еще нет, – прорычал я. Стражники между тем подогнали нас, угрожая остриями пик, к низкой, потемневшей от копоти двери. Я разглядел, что защелка замка находится в нижней трети двери, далеко от глазка. Даже Тананда вряд ли смогла бы дотянуться до нее, даже при условии, что мы сумеем разорвать обещанные стражником цепи.
– Ааз, – сказала она.
– Я знаю, знаю! Келса, что происходит?
– Он просто отбросил Эрзаца в сторону. Калипса чуть не грохнулась в обморок, когда тот упал на землю. Он начал подбирать Фолиант.
– Фолиант – это я, – оскорбился Пейдж.
– Да, я знаю, дорогой, что ты не тот томик, который Калипса пытается выдать за тебя. Ты понял?
– Что происходит? – перебил ее я.
– Итак, Дзынь-Хуа подождала, пока он начал ее поднимать, а затем выплюнула еще одну монету. Она так красиво раз за разом заставляет его нагибаться, что можно подумать, что она уже делала это раньше!
– Она делала это раньше, – подтвердил Пейдж.
– Баррик нахмурился, – сказала Келса, широко распахнув глаза в образе извергини. – Он считает. Ой, да он расстроен! Послушайте!
Из Хрустального шара громко и отчетливо раздался гундосый голос. По всей видимости, это был Баррик.
– Но здесь только шесть вещей из Клада. Где великое Кольцо, Бозебос?
– Это голос Его Магичества, – в ужасе вскрикнул капитан. – Как ты это делаешь? Он нас слышит?
– О боже, нет, – ответила Келса. – Я лишь приемник, а не телестудия. Для этого я советую вам поговорить с…
– Заткнись! – сказал я. – Не мешай слушать.
Затем раздался голос Калипсы. В нем как будто слышался вызов, но я-то знал: она напугана до полусмерти.
– Я отдам Кольцо, когда вы приведете сюда моего деда и дадите мне убедиться, что с ним все в порядке.
– С чего ты взяла, что можешь со мной торговаться? Он останется в темнице, и, если только ты не желаешь составить ему компанию, немедленно отдашь мне свои сокровища!
– Тогда я найду его.
– Этого нет в сценарии, – простонал я. Затем я услышал звуки потасовки.
– Убери от меня свои мерзкие чешуйчатые лапы!
Должен сказать, что Калипса была великолепна в своем негодовании, хотя мне и не понравился ее выбор оскорблений. За воплем последовала пощечина, которую слышали все, кто был в темнице.
– Как ты посмел прикоснуться ко мне! Ты за это заплатишь! Я исполню Танец Смерти!
Мы с Танандой переглянулись.
– Этого точно нет в сценарии, – сказал я.
Голос Баррика сделался выше обычного:
– Стража! Стража! ВСЕ мои стражники, немедленно схватите эту девку!
– Нам надо идти, – сказал капитан, делая знак тюремщику. – Запри этих двоих. Всем готовиться к выходу!
Стражники подтолкнули нас к зияющей черной дыре за низкой дверью. Я уперся ногами в пол, пытаясь их задержать. Тананда схватилась за скобу настенного факела. Дайлы один за другим оторвали ее пальцы и дюйм за дюймом затащили ее в камеру.
– СЕЙЧАС, Ааз?
– Будь моим гостем, – сказал я, держа Асти прямо перед лицом капитана. – Эй, приятель, взгляни, какая симпатичная чашечка!
Через край Асти полилось – нет, не золотое молоко доброты, а зеленовато-бурая маслянистая жидкость. Капитан схватился за меня, но устоять на ногах не смог.
БАЦ!
Он сбил с ног соседнего стражника, тот в свою очередь – третьего, и так далее. Они падали, как костяшки домино.
– Омани балундари стратеруми бригундери…
Пейдж начал громко читать заклинания. Стража, державшая его, окаменела. К нему потянулась еще пара дайлов.
– …вискери спосори топпири зинк!
Они тотчас завертелись на месте волчком.
– Доволлллльно! – застонали стражники.
Фолиант захлопал обложками и, словно гигантская золотая бабочка, взлетел к лестнице.
– Увидимся в зале для аудиенций, – раздался сверху его мягкий голос.
– О, это тоже моя реплика, – сказал Буирни.
– Давай, Зильди, Клик! В такт. Раз, два…
В сопровождении своего верного барабанщика Зильди Буирни обрушил на уши дайлов оглушительный шквал боевой музыки казу. Стража наверняка рухнула бы на колени, заткнув пальцами уши, не кружись она в безумной пляске. Те, что были на сухой земле, приседали и извивались, иногда сбиваясь на тустеп. Остальные дергали ногами и подпрыгивали. Один стражник покачнулся и, полетев навзничь, рухнул на своих товарищей. Все тотчас начали падать… да-да, в точности как костяшки домино. В конце концов весь отряд вяло елозил спинами посреди огромного маслянистого пятна. Их ноги продолжали подергиваться. Когда я проходил мимо, они в один голос запросили пощады. Мои собственные ноги были защищены противоскользящим лосьоном, который Асти приготовила заранее, что также защитило нас от танцевальных чар Буирни.