Враждебный тон заставил меня нахмуриться, но затем я расслабился. Последняя реплика была адресована не мне и не Аазу, а скорее Сэмуайзу. Бес вылез из двери с портиком, в которую нас только что протолкнули, отряхнул пыль со своего пижонского костюма и подошел, чтобы похлопать двух мужчин по спине.
– Привет, Физал и Чопри, рад вас видеть! – Те смиренно приняли этот жест и вернулись на свои посты у входа. Сэмуайз повернулся к нам: – Как я вам и говорил, у меня здесь прекрасные отношения со всеми.
Климат Гордона походил на климат Девы: безводная пустыня с жарким солнцем и легким ветерком, который только поднимал пыль, но было и некое отличие. Сначала я не мог понять, какое именно. Но затем все же понял: снаружи гробницы Уэйкросса было не намного больше шума, нежели внутри нее. Огромный Базар-на-Деве, занимавший большую часть измерения, никогда не стихал. В течение дня он был полон крика и гама, рева и улюлюканья торговцев-деволов, обожавших спорить во всю мощь своих легких. Добавьте к этому шуму крики уличных артистов, друзей и тех, кто вот-вот станет друзьями, приветствующих друг друга, музыкантов, свиты важных посетителей, выкрикивающих имя и дело хозяина, которого они сопровождали, рев выставленных на продажу драконов и других животных, и просто бесконечный гул голосов тысяч живых существ, галдящих одновременно. По контрасту, в Гордоне царила почти полная тишина. Я слышал ветер. Это напомнило мне буколическую уединенность фермы моих родителей на Пенте. Мне стало слегка жутковато. Мне хотелось петь или кричать, чтобы напомнить себе, что такие звуки существуют.
Я плелся по зыбкому песку позади Сэмуайза и Ааза, и мои шаги производили негромкое шуршание.
– Пойдемте поймаем верблюда, – предложил Сэмуайз.
– Надеюсь, нам не придется тащиться до него целую милю, – сказал Ааз и подождал аплодисментов. Тех не последовало, ибо я не понимал, что он имел в виду.
Впереди я заметил длинные овальные головы, покачивающиеся на узких шеях. Я не мог сказать, что это были за головы, но горбатые туловища за этими головами напоминали гигантских змеев.
– Кто это такие? – спросил я, когда мы подошли ближе. Головы повернулись к нам, и на меня посмотрели огромные карие глаза с длинными ресницами. Существа не были похожи на змеев, но их шеи соединялись с горбатым телом, которое плашмя лежало на песке.
– Верблюд, сэр, нужен верблюд? – спросило первое существо с темно-коричневой шерстью громким, хриплым голосом. – Доставлю вас на экскурсию к великой пирамиде, в Хобокис, город Сузаль, да прибудет она вечно, к островам фараонов или на потрясающий шопинг в Казбе! Ваш выбор, разумные цены! Я гарантирую вам самую мягкую поездку. Вам покажется, что вы плывете на барашке.
– В смысле, по волнам? – уточнил я.
– Нет, – ответил верблюд. – Я не лодка, а живое существо. Поедемте со мной, давайте, поторопитесь!
– Я увидел их первым, – воскликнул светло-бурый верблюд, пытаясь оттолкнуть первого. – Я доставлю вас безопасно и благополучно, о туристы… а-а-а, Сэмуайз.
Энтузиазм верблюдов угас.
Я все более укреплялся во мнении, что наш потенциальный работодатель не пользовался особой симпатией у местных жителей, если не сказать, что они его на дух не выносили.
– Мы пойдем пешком, – сказал Ааз.
– Вы не дойдете, – возразил Сэмуайз. – Зыбучие пески проглотят вас в мгновение ока. Медленные пески еще более опасны, потому что у них крепче захват.
– Мы могли бы просто полететь.
– Э-э-э… я предпочитаю поддерживать местных предпринимателей, – поспешно сказал Сэмуайз.
– Хмм! – Местные бизнесмены – ладно, верблюды, похоже, не питали к нему за это особой благодарности. Я подозревал, что бес плохо успевал оплачивать счета.
– Все в порядке, – сказал я, позвякивая сумочкой на поясе, чтобы показать, что у одного из нас есть деньги. – Меня зовут Скив. Ты отвезешь нас в… – Я посмотрел на Сэмуайза.
– В главный офис «И компании», – сказал бес.
– «И компании»? – переспросил я.
– Меня тут все знают, – сказал Сэмуайз. Мы осторожно ступили на горбы за головой верблюда и расположились между ними. Там почти не было места для троих. Я застрял между Сэмуайзом и задним горбом. – Но некоторые из моих проектов я осуществляю совместно с партнерами, поэтому я назвал предприятие в их честь. Таким образом, они также получают должное признание.
Оказавшись на спине верблюда, я понял, что это не змея или змей. У этого зверя имелись конечности во всех четырех углах тела, но они были погружены под поверхность песка. Вместо того чтобы бежать, он плыл, плавно скользя, словно водоплавающая птица. Я оглянулся. Мы оставляли за собой клинообразный песчаный след, который крутился и вновь оседал, превращаясь в пологие пики.
– Горбы не дают ему утонуть в зыбучем песке, – пояснил Сэмуайз.
– Держитесь крепче. Никаких прыжков, никакой музыки и никаких фотосессий, – сообщил верблюд, отплывая от причала. – Плеваться можно.
В качестве иллюстрации он выплюнул комок бурой слизи. Та упала на поверхность песка и тотчас утонула. Мне слегка поплохело.
– Я – Дромад, ваш сегодняшний водитель.
Удалившись на некоторое расстояние от гробницы Уэйкросса, он начал плавно сворачивать вправо. Как бы Сэмуайз ни критиковал древнего архитектора, я невольно восхитился конструкцией памятника и тем, как удачно он вписался в окружающую местность. Казалось, будто он поднялся из бескрайней пустыни в начале времен, чтобы оставаться там вечно. Наставления и проклятия, которые я видел внутри, тянулись снаружи по всему зданию бесконечными рядами.
У Уэйкросса был неиссякаемый запас правил.
Я не хочу, чтобы этот памятник вышел из-под контроля.
Пока мы огибали массивное квадратное строение, я с изумлением смотрел на новое чудесное сооружение, появившееся впереди.
– Вы не сказали нам, что уже построили пирамиду, – заметил Ааз.
Ее вид впечатлял. Я ни разу не видел ничего подобного, кроме как в сборнике рассказов или учебнике истории в кабинете моей матери. Ее идеальный, гладкий треугольник перламутрово-белого цвета возвышался над бескрайним простором пустыни, словно математический абсолют. Издалека он не казался таким большим, но когда мы приблизились к нему, я понял, что ходившие по камням насекомые были людьми моего роста и даже выше. Когда же мы подплыли ближе, я хорошенько их рассмотрел. Их тела были подобны обитателям моего измерения, Пента, но головы и ноги напоминали головы и ноги животных.
Узкая лестница вела вверх по центру одной из граней пирамиды к крошечному дверному проему, прямоугольнику черного цвета на фоне блестящей белой стороны. Люди тяжело передвигались вверх и вниз по ступеням, таща на себе рулоны ткани, банки с цветной краской и свитки толстого пергамента.
– Нет, это не моя, – сказал Сэмуайз, теребя воротник. – Это пирамида Диксена. Он ее построил. Я работал на него.
– Ты хочешь сказать, что копируешь его чертежи? – подозрительно спросил Ааз.
– Вовсе нет! Отнюдь нет! Я покажу вам свои чертежи, как только мы доберемся до офиса. Они совершенно другие. Вон та пирамида – моя.
Впереди виднелся пирс из простых каменных плит. За ним маячило небольшое квадратное здание, похожее на уборную гробницы Уэйкросса. Выше располагались три неполных ряда огромных грубых прямоугольных блоков, поставленных один на другой.
По сравнению с завершенной пирамидой проект Сэмуайза нас разочаровал. Со всех сторон выше готовой части высились штабеля чистых и гладких, без всякой резьбы, кубиков розовато-серого камня. Вокруг них, с молотком и зубилом в руках, толпились горды. Между ними на волнах магии порхали маленькие объекты, ловившие свет. Мне думалась, что эта пирамида больше похожа на развалины снесенного здания, нежели на строительную площадку. Тем не менее по пандусам у внешнего края с каждой стороны наверх выкатывались новые блоки, устанавливаемые на пустые места.
Я посмотрел на камни, но не заметил, чтобы их кто-то двигал. Я бы не удивился, если бы люди Сэмуайза использовали для строительства магию. Как над землей, так и под землей было доступно невероятное количество чистой энергии. Я огляделся в поисках волшебников, но не увидел никого, чье поведение говорило бы мне «профессиональный маг в действии». Вместо этого по углам каждого этажа и на видных местах среди рабочих стояли крупные, рослые местные жители. У каждого на груди были скрещены короткий хлыст и палка в тонкую полоску с крюком наверху на манер пастушьего посоха. Эти горды недобрым взглядом поглядывали на туристов на спинах верблюдов, которые гребли по песку на безопасном расстоянии, наблюдая за их работой.
Наконец мы приблизились к причалу. Я расплатился с нашим верблюдом и сделал мысленную заметку добавить к счету серебряную монетку, когда Сэмуайз начнет платить корпорации M.И.Ф. за ее знания и опыт. Затем мы сошли на берег. Верблюд уплыл, что-то бормоча и плюясь.
– Мне казалось, ты сказал, что это профсоюзный проект, – сказал Ааз, наблюдая, как одна из массивных плит опускается на место и оседает.
– Совершенно верно, – ответил Сэмуайз. – Так как выбора нет. Я просто пошел по пути наименьшего сопротивления.
– Но эти камни движутся сами по себе. Магия!
– Никакой магии, – поморщившись, сказал Сэмуайз. – Это скарабеи. Всеобщая Священная Хиджра Вечного Братства, Межпространственная артель.
– Ушебти? – Ааз присвистнул. – Сильная группа. Крепкие работники.
– Они, можно сказать, держат это измерение мертвой хваткой, – признался Сэмуайз. – У меня вечный спор с их главным переговорщиком и цеховым старостой, Бельтасар. Вы встретитесь с ней позже. Она вечно приходит с жалобами.
– Ты думаешь, они могут быть причиной проблем? – уточнил я.
– Я так не думаю, – с сомнением в голосе сказал Сэмуайз. – Надеюсь, что нет. У них тоже было изрядное количество несчастных случаев. Они постоянно твердят о древнем проклятии.