О животных и подобных им
Оборотни, зиланты, кукушки…
В древности значение различных животных для человека было огромным. Кони помогали воинам на поле боя, лесные звери давали возможность не умереть от голода и холода, коровы и козы обеспечивали хозяев молоком (ну и мясом, конечно), собаки охраняли дом и загоняли дичь на охоте, кошки уничтожали грызунов в доме и на огороде… Не говоря уже о том, что у многих народов имели место представления о происхождении от какого-либо зверя, птицы или даже рыбы.
Так как славянские древние мифы дошли до нас лишь фрагментарно, нам сложно судить о месте зверей в них. Но, судя по всему, у славян имел место и тотемизм, и ассоциирование определенных животных с тем или иным богом, и представления о том, что у каждого божества есть любимый вид жертвенных животных.
ДОРОГОЙ, МНОГОУВАЖАЕМЫЙ КАБАН…
У скандинавов кабан весьма почитался: богиня Фрея разъезжала на кабане по имени Хильдисвини («Боевой вепрь»), а ее брат Фрейр вместо коня седлал кабана Гуллинбурсти («Золотощетинного»). Возможно, почтение к кабану у скандинавов могли позаимствовать и славяне – либо у них это самое почтение возникло независимо от соседей.
Одним из самых вероятных славянских тотемов называют медведя, а помимо него – волка, оленя, сокола (ястреба). Высказывались также предположения, что славяне могли почитать кабанов – или просто использовать это животное в качестве наиболее популярной жертвы богам.
Скульптура работы А. Козельского «Богатырь», установленная в Костроме к 300-летию династии Романовых. Фото 1910-х гг.
Особая история – это различные предания об оборотнях, которые были распространены и у славян, и у многих других народов. Например, в числе самых древних персонажей русских былин – богатырь Вольга Святославич (он же Волхв Всеславич), который не только умел говорить на языке животных и птиц, но и мог превращаться в некоторых из них. Возможно, эта способность у него проявилась потому, что его отцом был… змей. А вот мать Вольги Святославича, Марфа, была вполне обычной женщиной – то есть вполне обычной княжной. Свои способности Вольга использовал в том числе для борьбы с врагами: так, есть упоминания о том, что однажды во время военного похода он превратился ночью то ли в горностая, то ли в хорька и перегрыз тетивы у вражеских луков.
В славянском фольклоре самой распространенной разновидностью оборотня был и остается волк; в зависимости от местности, где родилась легенда, такой оборотень может называться волколаком, волкодлаком и так далее. В более поздние времена оборотней иногда смешивали с упырями: считалось, что способность превращаться в хищного зверя и желание пить кровь часто идут рука об руку. Предания о том, что в случае укуса оборотня укушенный сам станет таким же, появились достаточно поздно.
Но как вообще появлялись представления об оборотничестве? И откуда, по мнению древних людей, появлялись такие способности? Один возможный вариант мы уже рассмотрели – это рождение от змея или другого подобного персонажа. Но, возможно, тотемизм тоже давал основы для представлений о возможности обращаться в того или иного зверя. Считалось также, что обратить человека в животное могут колдуны или боги, наказывая таким образом грешников. С распространением христианства стали популярны представления о том, что оборотнями часто становятся те, кто умер некрещенными, те, кто продал душу дьяволу и так далее…
В. М. Васнецов. Один в поле воин. 1914 г.
Иногда древние предания о каких-то реальных или фантастических существах проявлялись в государственной символике. Так, например, на гербе и флаге Казани издавна изображается крылатый коронованный змей, которого называют Зилантом (в переводе на русский это и означает «змей»). О нем рассказывали такую легенду.
ВОЛЧЬЯ ТЕМАТИКА ПОПУЛЯРНА И У ТЮРКСКИХ НАРОДОВ. У НИХ ПОЧИТАЛСЯ АК БУРЕ – БЕЛЫЙ ВОЛК, КОТОРОГО МНОГИЕ ПЛЕМЕНА ПОВОЛЖЬЯ СЧИТАЛИ СВОИМ ТОТЕМОМ. АК БУРЕ УМЕЛ ПРИНИМАТЬ ОБЛИК ЧЕЛОВЕКА, КОНЯ И ДАЖЕ ПТИЦЫ.
Много лет назад в Казани жила одна добрая и красивая девушка. Она рано лишилась родителей и должна была самостоятельно вести хозяйство. Ежедневно она ходила с тяжелым кувшином на реку Казанку, чтобы натаскать домой воды; а чтобы добраться до дома, ей нужно было взбираться на крутой речной берег. И вот однажды, поднимаясь вверх по скользкой тропинке, она с досады громко сказала:
– Вот если бы наш хан был вынужден сам таскать воду к себе во дворец, ему не пришло бы в голову строить город на таком крутом берегу!
Кто-то из слуг хана услышал эти слова. И через несколько минут девушку уже тащили в ханский дворец.
– Говорят, тебе не нравится, как я строю города? – грозно спросил хан. – И ты считаешь, что наш город расположен неудачно?
– Да, – робко ответила девушка.
– Ну если ты такая умная, – прищурился хан, – то посоветуй, где есть место лучше.
– Недалеко отсюда, – ответила девушка, – есть место, которое называется Змеиная гора. Город будет стоять высоко, но там нет такого крутого спуска к воде. И людям не нужно будет мучиться, ходя за водой.
– Но ведь на той горе живет змей-зилант! – воскликнул хан. – И он вряд ли захочет, чтобы его выгнали с насиженного места!
– Но ведь у тебя, великий хан, есть и волшебники, и мудрецы, и воины! – сказала девушка. – Неужели они не придумают, как извести зиланта?
Хан приказал привести к нему придворных магов, мудрецов и звездочетов. Три дня они думали, а потом придумали: развели у Змеиной горы огромный костер и при помощи заклинаний загнали зиланта в огонь. Освободилась гора, и на ней возвели новый город Казань! А зиланта изобразили на его гербе.
Отношение ко многим животным зависело от того, с каким божеством они были связаны. Так, у многих народов и племен, почитавших богиню Хумай, священной птицей был лебедь, ибо Хумай часто представляли в ее образе. Лебедей запрещалось убивать, отнимать у них птенцов, употреблять в пищу их мясо. Считалось, что лебеди приносят счастье и защищают селения, рядом с которыми свили гнездо.
Изображение Зиланта с казанского герба и флага
А вот кукушки во многих культурах – например, у башкир – были воплощением горя, олицетворяли несчастье.
…Жил на земле в давние времена смелый молодой воин-батыр, которого звали Кэкук. У него была невеста – прекрасная юная Карагаш.
И вот однажды на земли, занятые башкирами, напали враги, и Кэкук должен был идти на битву. Перед тем, как отправиться, он сказал своей невесте:
– Если я погибну, на том месте, куда упадут капли моей крови, вырастут алые цветы. Они будут расцветать каждую весну и напоминать обо мне.
Битва была долгой и кровопролитной; башкиры сумели отстоять свои земли, перебили врагов, но и сами полегли на поле боя. Погиб и могучий воин Кэкук. Но когда его невесте Карагаш сообщили об этом, она сказала:
– Я не верю, мой любимый не мог погибнуть. Я буду ждать его, даже если мне придется прождать всю жизнь!
Но родители девушки не захотели, чтобы она осталась одна, вспоминая своего жениха, и нашли ей нового. Через неделю была назначена свадьба. Не стала противиться Карагаш воле отца и матери, вышла замуж – но как только брачная церемония закончилась, ударила жениха ножом со словами:
– Никто не станет моим супругом, кроме Кэкука!
БАШКИРЫ СЧИТАЛИ, ЧТО ЕСЛИ КУКУШКА СЕЛА НА КРЫШУ ДОМА И ПОДАЛА ГОЛОС, ТО В ЭТОМ ДОМЕ КТО-ТО ВСКОРЕ МОЖЕТ УМЕРЕТЬ. В ТАКОМ СЛУЧАЕ ПОСТРОЙКУ РЕКОМЕНДОВАЛОСЬ ОБРЫЗГАТЬ МОЛОКОМ.
За совершенное преступление девушку посадили в каменный мешок. Сидя там, она проливала горькие слезы и призывала своего любимого. И вдруг почувствовала Карагаш, что тело ее стало совсем маленьким, лицо вытянулось и превратилось в клюв, а вместо рук появились крылья – она обратилась в кукушку!
Взлетела вверх кукушка-Карагаш и покинула темницу. Отправилась она на поиски своего любимого, выкликая его имя!
– Кэкук! Кэкук!
Долго летала она, а когда наступило утро и выглянуло солнце, увидела внизу поле, сплошь усеянное алыми цветами. Удостоверилась Карагаш-кукушка, что любимый ее и в самом деле погиб. И с тех пор она летает по свету и везде, где садится на ветку дерева, печально зовет Кэкука.
Скотоводы и земледельцы
У башкир, как и у многих других народов, которые определенное время были кочевниками, очень почиталась лошадь. Встречаются легенды, в которых лошадям приписывается способность в экстремальных ситуациях говорить человеческим голосом – например, если нужно предупредить о чем-то хозяина. Лошади якобы могли останавливать дождь (или, напротив, вызывать его), лошадиные черепа и копыта играли роль оберегов в жилищах. Веревки из конского волоса, будучи растянутыми вокруг палатки или просто намотанные на косяк или балку, отгоняли нечистую силу.
Так как кочевой образ жизни не позволял активно заниматься земледелием, одним из основных занятий у кочевников становится скотоводство, а значит, огромную ценность приобретает крупный рогатый скот (мелкий тоже, но крупный – особенно). Трепетное отношение к этим животным нашло свое воплощение, например, в башкирской «Сказке о бурой корове».
…Жили да были в одном селении муж и жена. У них были сын и дочка; но однажды случилось в их семье несчастье – жена заболела и умерла. Муж вскоре женился снова, но его новая жена терпеть не могла пасынка и падчерицу и вся извелась, думая, как бы им навредить.
А надо сказать, что у брата и сестры была любимица – большая бурая корова. Каждый день они водили ее пастись, приносили свежую воду и угощали вкусными лепешками.
Когда мачеха увидела, как привязаны дети к корове, она решила избавиться от нее. Злая женщина притворилась больной и, охая, приковыляла к своему мужу.
– Что-то совсем мне худо! – простонала она. – Не знаю, что со мной случилось! Но я сегодня сходила к лекарю, и он посоветовал мне съесть коровье сердце – и непременно от бурой коровы. Тогда, возможно, я и поправлюсь.
Муж взял нож и отправился во двор, где содержалась корова. Когда брат и сестра увидели, что отец намеревается убить животное, они начали громко плакать и кричать.
– Зачем ты хочешь зарезать нашу корову? – рыдали дети. – Мы так ее любим, она дает такое вкусное молоко!
– Ваша мачеха заболела, – ответил отец. – И лекарь говорит, что ей во что бы то ни стало нужно съесть сердце бурой коровы.
Дети поняли, что дело не в болезни, что просто злая мачеха хочет избавиться от их любимицы. И решили схитрить.
– Пожалуйста, – сказал мальчик, – разреши нам в последний раз отвести корову на пастбище!
– Ну хорошо, – сказал отец. – Но возвращайтесь быстрее, нам нужно еще сердце приготовить.
Брат и сестра сели на спину бурой коровы, а та вдруг помчалась вдаль с такой скоростью, что догнать ее не смог бы даже добрый рысак! И вот через несколько часов они доскакали до леса, в котором росли деревья с удивительными золотыми листочками.
– Ах, какие красивые! – воскликнула девочка. – Пожалуй, я сорву листочек-другой!
– Не надо, – сказала ей корова человеческим голосом. – Не рви эти листочки.
Но девочка не послушалась – уж больно красивые были листики на волшебных деревьях! Сорвала она один золотой листочек и вплела в свою косичку.
Еще через несколько часов доехали путники до леса, в котором росли деревья с серебряными листьями; а еще чуть позже перед ними вырос лес деревьев с медными листочками. И каждый раз девочка вплетала в свою косичку красивые блестящие листики. И вдруг… окаменела, превратившись в неподвижную статую.
– Ой, беда! – заплакал ее брат. – Что же мне теперь делать?
– А я ведь предупреждала, – сказала ему бурая корова. – Не надо было рвать листочки с волшебных деревьев. Ну да ладно – выдерни из моего хвоста три волоска и сожги их.
Чак-чак – лакомство на основе меда и обжаренного плотного теста, популярное у татар, башкир и других народов Поволжья
Ухватился мальчик за коровий хвост – и видит, что на нем растет несколько золотых, серебряных и медных волосков. Вырвал он их из хвоста бурой коровы, сжег – и в тот же момент девочка ожила и заговорила.
– Ну а теперь давайте домой возвращаться, – сказала ребятам корова.
Сели они снова на спину бурой коровы, и та быстро примчала их домой. Зашли брат и сестра в дом и видят, что мачеха их окаменела, стоит как статуя! С тех пор дети, их отец и их любимая корова жили долго и счастливо. А листочки в косичках девочки превратились в настоящее серебро и золото.
У. Аллан. Башкиры, конвоирующие пленных. 1814 г.
У многих тюркских и монгольских народов в древности почитались собаки. В этом ничего удивительного нет, ведь собака была помощницей и для пастухов, и для охотников, а еще охраняла жилище… В некоторых этнографических исследованиях даже есть упоминания о том, что иногда слабых младенцев давали выкармливать собакам – считалось, что это придаст им жизненных сил. А рубашка, которую дали поносить псу, защитит того, кто потом наденет ее, от происков нечисти. Отношение к собакам несколько изменилось, когда на южные поволжские земли начал проникать ислам: как известно, мусульмане считают собаку животным нечистым. Но полностью дискредитировать собак не удалось – их помощь человеку была нужна по-прежнему. А у калмыков, у которых ислам не получил такого широкого распространения, как, например, у татар, по-прежнему появлялось много легенд об уме, преданности и силе духа собак.
…В давние времена хлебные колосья были не такими, как сейчас. Они были покрыты большими, тяжелыми зернами по всей длине стебля! И из одного колоска можно было испечь целый каравай[59]. Но люди, привыкшие к такому изобилию, относились к хлебу неуважительно. Могли оставить на поле часть колосьев, могли рассыпать зерна по полу и не собрать их… Увидел это бог и страшно рассердился. Он сказал так:
– Отныне никаких зерен в колосьях не будет! Пусть люди жуют солому, пока не научатся бережно относиться к тому, что получают!
Так и получилось. Исчезли зерна с колосков, одни только вороха соломы лежали на полях. Начали люди голодать и наконец задумались о том, что, наверное, вели себя неправильно. Но что делать – пока не сообразили.
А один пес, видя, как страдают люди без хлеба, решил отправиться к богу и заступиться за людей.
– Пожалуйста, смени гнев на милость! – заскулил он, оказавшись перед глазами божества. – Ведь люди скоро начнут умирать от голода, мне их очень жалко!
Оценил бог чистоту души пса, который искренне хотел помочь людям, и решил, что зерно на колосках все же будет, но не так много, как раньше. Только на макушке колоса! Так и было сделано. А люди научились относиться к хлебу намного бережнее.
КАЛМЫКИ РАССКАЗЫВАЛИ, ЧТО ОДНАЖДЫ КОШКА СПАСЛА ОДНУ ИЗ КНИГ С УЧЕНИЕМ БУДДЫ: ОНА ОТОГНАЛА ОТ НЕЕ МЫШЕЙ, КОТОРЫЕ СОБРАЛИСЬ ГРЫЗТЬ ПЕРЕПЛЕТ. И С ТЕХ ПОР КОШКА ПОЛУЧИЛА ОСОБУЮ МИЛОСТЬ: ЕСЛИ ОНА ПАДАЕТ, ТО ВСЕГДА ПРИЗЕМЛЯЕТСЯ НА ЛАПЫ.
Интересная легенда была у калмыков относительно происхождения лошадей. Однажды злые силы решили запустить в мир людей существо, которое могло бы погубить их. Они слепили из глины животное с длинными ногами, вооруженными твердыми копытами, сильным телом и длинной гривой. Очень радовалась нечисть: этот новый зверь сможет топтать людей копытами, хлестать их своей длинной гривой, вытаптывать огороды и разрушать жилища! Но как ни бились злые духи – не смогли оживить глиняное животное. Расстроились они и бросили фигурку на дорогу. А подобрали ее боги добрые. Рассмотрели они глиняное существо повнимательнее и пришли в восторг:
– Какая мощная широкая спина! На ней этот зверь сможет возить мешки с поклажей и носить всадников! Ноги с копытами дадут возможность неутомимо скакать по горам и долинам, а на сильную шею можно надеть хомут и запрячь животное в повозку!
Оживили добрые боги глиняное животное. И вот так на свет появилась лошадь, которая стала помогать человеку во всех его делах.
Праздник в Калмыкии. Верблюды – непременные участники
Помимо коров и лошадей, у калмыков в качестве рабочих животных были популярны верблюды. Их необычный внешний облик объясняется в старинной легенде.
Как известно, у калмыков широко используется восточный календарь, разделенный на двенадцатилетние циклы; каждый год цикла посвящается какому-либо животному. И когда этот календарь еще только был задуман, один год из двенадцати должен был быть посвящен верблюду. Но тут прибежала мышь и запищала:
– Почему это год должен быть посвящен верблюду? Могли бы и меня уважить! Мы, мыши, маленькие, и о нас никогда никто не вспоминает!
Мышь была так возмущена, что даже побежала к богам и начала жаловаться им. Она так надоела всем своим писком, что боги сказали ей:
– Кто из вас первым увидит краешек солнца, поднимающегося из-за горизонта, тот и получит свой особый год.
Залезли верблюд и мышь на высокую гору, повернулись мордами на восток и стали ждать рассвета. Но мышь схитрила: она незаметно залезла на голову верблюда и, когда солнце показалось из-за горизонта, увидела его первой. Она радостно помчалась рассказывать всем о своей победе, и с тех пор один год из двенадцати в календаре именуется годом Мыши. А чтобы верблюду не было обидно, боги сказали ему:
– Мы дадим тебе черты одиннадцати животных, которые получили в календаре свои собственные годы. Уши у тебя будут кроличьи, глаза – змеиные, грудь – как у тигра, шея – как у дракона. Копыта будут бычьи, хвост – овечий, колени – собачьи, грива – лошадиная, хохолок – петушиный. А горбиться ты будешь, как обезьяна!
Как легко догадаться, до этой истории верблюд выглядел совершенно иначе. Неизвестно, правда, обрадовался ли он таким изменениям в своем внешнем облике…
КАЛМЫКИ СЧИТАЛИ, ЧТО ВЕРБЛЮД МОЖЕТ ПРЕДСКАЗЫВАТЬ БУДУЩЕЕ. А ЕСЛИ ОН ДОЛГО И ПРИСТАЛЬНО СМОТРИТ В ОДНУ ТОЧКУ, ТО ИМЕННО ОТТУДА СТОИТ ЖДАТЬ ОПАСНОСТИ.
Сайгаки у калмыков считались животными, посвященными самому Белому старцу. Об этом есть такая легенда: мол, однажды некий охотник набрел на огромное стадо сайгаков. Он очень обрадовался, зашел с подветренной стороны, чтобы животные не учуяли его. И начал пускать стрелы, надеясь набить мяса на несколько месяцев вперед. Но все стрелы почему-то разворачивались в воздухе и летели назад! Охотник едва успевал от них уворачиваться и не мог понять, что происходит. И тут из гущи животных вышел Белый старец и сказал:
– В другой раз, когда увидишь сайгаков, сбившихся в плотное стадо, не трогай их и другим охотникам это передай. Собираю я их для того, чтобы надоить сайгачьего молока и сделать из него целебные снадобья.
И с тех пор калмыки охотятся только на тех сайгаков, которые отбились от стада.
Сейчас сайгаки находятся под охраной не только Белого старца, но и Красной книги
Что же касается птиц – калмыки очень любили и почитали журавлей. Прилет этих птиц связывался с приходом весны, пробуждением природы. Считалось, что человека, который убил журавля, всю жизнь будут преследовать несчастья, и исправить ситуацию будет невозможно. А вот вороны не пользовались особой любовью – их считали вестницами смерти. Услышав карканье, нужно было сказать: «Говори хорошее, предсказывай доброе! За хорошие вести дам угощение, за недобрые ударю плетью!»
Финно-угорские сказания: медвежья сила, змеиная мудрость
Многие сказания финно-угров Урала и Поволжья перекликаются с тюркскими и монгольскими. Отчасти это объясняется тесными контактами разных народов в этом регионе, а отчасти тем, что некоторые животные вызывали у разных народов схожие ассоциации. Например, могучий медведь воспринимался как воплощение силы, хрупкие журавли – как символы любви и красоты, а лошадь использовалась как надежный помощник в работе.
У чувашей волк выступал в основном как положительный персонаж! Они отдавали должное уму этого животного; способность волков действовать сообща во время охоты, их любовь к потомству издавна давали чувашам повод думать, что волки в каком-то смысле близки людям. Волк считался символом здоровья, защитником от невзгод; были популярны также амулеты в виде волчьей головы или лапы. Слово «кашкар» – по-чувашски «волк» – у чувашей нередко выступало как имя собственное.
Почтением пользовались и близкие родственники волков – собаки. Чуваши верили, что это животное наделено сверхъестественной способностью чувствовать беду и отгонять нечисть. Так же как и лошадь – ведь не зря воины-всадники так доверяли своим коням!
Много сохранилось преданий, посвященных птицам. Так, например, чуваши считали, что воробей – птица недалекая и при этом нахальная. И однажды воробей наговорил лишнего богу Султи-Туре; бог, чтобы наказать воробья, связал ему лапки. С тех пор воробей не может ходить, а только прыгает. Ласточки же, напротив, считались вестницами богов, живущими непосредственно в верхнем мире; там же дозволено находиться голубям, лебедям, жаворонкам и некоторым другим пернатым.
Молодые женщины в национальных чувашских костюмах
Ворону чуваши представляли существом наглым и не заслуживающим доверия. Именно такой она предстает в легенде о поисках воды.
…Однажды на земле чувашей наступила засуха. Пересохли все реки, все родники и озера. Изнывали от жажды люди и животные. Боги собрали птиц и повелели им лететь в разные стороны и смотреть, не найдут ли они где-нибудь водоем, который пока не пересох?
Все пернатые полетели на поиски воды, а один сарыч решил попытаться добыть воду из-под земли. Копал он, копал – и вот наконец выкопал настоящий колодец, на дне которого появилась вода. Очень обрадовался сарыч, собрался было лететь к богу Султи-Туре и рассказать о своем открытии. Но спохватился: пока он рыл колодец, весь вымазался в глине и грязи. Нехорошо являться к богам в таком виде! Сел сарыч на край ямы и начал чистить перья.
А в это время мимо летела ворона. Увидела она колодец, увидела сарыча, который чистил перья, и мигом смекнула, что к чему. Быстренько подлетела к яме, вымазалась в грязи и полетела к Султи-Туре.
– Я добыла воду! – радостно завопила ворона, врываясь во владения божества. – Видишь, какая я грязная? Это я копала колодец!
Обрадовался бог и наградил ворону способностью находить себе пищу где угодно – вот так и стали вороны всеядными. А когда к Султи-Туре явился сарыч и попробовал доказать, что на самом деле это он вырыл колодец, просто не хотел являться к божеству грязным, бог ему уже не поверил. Более того, счел обманщиком и наказал: с тех пор сарыч вынужден долго и тяжело добывать себе пищу.
В мордовском фольклоре, как и у многих других народов, весьма почитался медведь. Более того, считалось, что присутствие медведя само по себе отпугивает болезни и нечистую силу, поэтому во время праздников по селению иногда водили ручного медведя, стараясь провести его по всем «стратегически важным» местам: пашня, амбары и так далее.
У НЕКОТОРЫХ НАРОДОВ РИТУАЛЬНЫЙ ТАНЕЦ, ИСПОЛНЯЕМЫЙ НА СВАДЬБЕ, ДО СИХ ПОР ИМЕНУЕТСЯ МЕДВЕЖЬИМ ТАНЦЕМ.
Волк у мокши и эрзя, в отличие от многих других народов Урало-Поволжья, практически всегда был персонажем отрицательным. Считалось, что именно в волков обращаются злые колдуны, чтобы начать особенно качественно вредить людям.
Так как в мордовских мифах создательницей мира часто предстает Великая птица Инэ Нармунь, а ее классический образ – утиный, утка на мордовских землях пользовалась большим уважением. Так же как и курица – последнюю считали воплощением Анге Патяй, покровительницы всего живого, богини материнства и плодородия. А вот в голубя, по представлениям эрзя, иногда превращался великий бог Нишке-Паз, создатель мира. К вороне на мордовских землях относились терпимо, считая ее птицей довольно вздорной и горластой, но в целом безобидной. Более того, сохранились мордовские заговоры и песни, в которых ворону именуют защитницей от дурного глаза и колдовства.
Отношение к пресмыкающимся у разных народов сильно зависело от того, о каком существе идет речь: о ядовитом или безвредном. Например, марийцы считали добрым знаком, если в подполе или в амбаре поселился уж: его старались подкармливать молоком, более того, существовало поверье, что некоторые болезни можно вылечить, если попить из «ужиного» блюдца.
В любом случае пресмыкающиеся, которые находились близко к земле, считались созданиями, которые гораздо теснее связаны с нижним миром, чем человек. У тех же марийцев было множество народных рецептов на основе порошка из сушеной змеиной шкурки, да и сама способность змей сбрасывать старую оболочку представлялась людям чем-то сверхъестественным и необычным. И иногда змею считали символом возрождения и обновления.
Марийская сказка о стариках и змее очень показательна в этом отношении.
…Жили на свете старик со старухой, и не было у них детей. Супруги очень печалились об этом, но уже смирились с мыслью, что детей у них не будет. Но вот однажды старуха родила змея! Сначала испугались, конечно, старики, но решили воспитывать змея как родного сына. А змей оказался чудесный – мало того, что умел говорить, так еще и болезни лечил.
И вот через некоторое время змей говорит старику:
– Отец, сосватай за меня царскую дочку!
Удивился старик, но отправился делать, что велено. А правитель, когда узнал, что старик хочет выдать его дочь за своего сына-змея, приказал разрубить старика на части. Но приполз змей, сложил эти куски вместе, прополз по ним, и старик встал на ноги живой и невредимый.
Снова сказал змей своему приемному отцу:
– Отец! Иди и сосватай за меня царскую дочку.
Отец отправился, и история повторилась, и снова спас змей старика. И правитель в итоге смекнул, что змей-то не простой.
Отдал он за змея свою дочь, и сразу после свадьбы змей превратился в прекрасного юношу, который оказался заколдованным сыном змеиного короля. Конечно же, он немедленно нашел клад, который был предназначен ему, и сделал баснословно богатыми и родителей своей супруги, и воспитавших его стариков.
В этой сказке очень явно просматривается наследие древних мифов. Это, например, покорность судьбе – змей говорит старцу-отцу идти сватать царевну, и тот подчиняется; причем подчиняется несколько раз, постоянно принимая в результате страшную смерть! Еще змею приписываются сверхъестественные способности исцеления и так далее.
Исследователи неоднократно высказывали мысль, что особое отношение к медведям у многих народов объяснялось «человекоподобием» этого зверя. То есть медведь умеет довольно ловко ходить на задних лапах, удерживает в передних разнообразные предметы… Более того, некоторые финно-угорские (в частности, удмуртские) сказания утверждают, что медведь произошел от человека. Да, именно так, а не наоборот.
…Некогда жили на свете два брата; были они очень дружны и всегда помогали друг другу. И была у них книга, от родственников унаследованная, которой они очень дорожили, хоть и не владели грамотой. Знали братья, что в книге заключены мудрость и знания всего мира. Один злой дух решил рассорить братьев и подговорил одного из них спрятать эту книгу, чтобы стать единовластным ее хозяином. Второй брат, узнав об этом, так рассердился, что спрятавший книгу вынужден был бежать от своего родственника в лес.
Бежит за ним второй брат и кричит:
– Остановись! Куда ты дел книгу? Отдай ее мне!
Беглец с испугу полез на дерево. И пока лез – покрылся шерстью, руки и ноги стали короче и превратились в лапы, а лицо обратилось звериной мордой. Превратился один из братьев в медведя, от него и пошел на земле медвежий род.
ПОНЯТЛИВЫЙ МЕДВЕДЬ
Удмурты считали, что медведь вполне понимает человеческую речь. И если вы встретили в лесу лохматого хозяина (это слово было для медведя практически вторым именем), нужно вежливо попросить его идти своей дорогой и сказать, что вы не претендуете на его добычу.
…Отделить сказку от мифа подчас действительно сложно; в литературоведении даже имеется особый термин – «мифологическая сказка», то есть такая, сюжет которой очень явно основан на древнейших преданиях: о происхождении того или иного животного, о путешествии героя на небо или под землю… Но иногда мифологическую подоплеку можно найти даже в тех сказках, которые появились относительно недавно. Попробуем это сделать?