Сразу надо сказать, что таких ударов, даже атомных, понадобилось бы не один-два, а по крайней мере два-три десятка, а для этого потребовалось бы время — плутоний и уран-235 тогда ещё тоннами не производили.
И куда наносить удары? На Тихоокеанском театре военных действий тогда находилось в разных местах до 4 миллионов японских солдат. Причём удары по войскам были бы менее эффективными, чем по городам.
С другой стороны, представим себе, что в новой (сегодня — виртуальной) ситуации Япония, скажем, в июне или начале июля 1945 года делает СССР ряд таких широких и разумных уступок, которые полностью снимают наши законные многолетние претензии к Японии.
Взамен Япония получает от нас в массовом порядке военную технику — включая высотные перехватчики ПВО, нефть и другие военные материалы. Право на это мы вполне имели бы. При этом мощная Квантунская армия полностью перебрасывается на Тихоокеанский театр военных действий.
Представим также, что Япония нормализует (а почему бы и нет в форс-мажорной для неё ситуации?) отношения с Китаем. В ответ же на первые атомные бомбардировки США японцы публично заявляют о своей готовности применить против союзников и прежде всего на территории США своё бактериологическое оружие (БО). Тогда серьёзные его разработки велись только в Японии, и она достигла здесь немалых успехов, создав реальные боеприпасы, технологию и прочее. Базировалось всё это в основном в Маньчжурии и по причине мощного и быстрого советского удара не было эвакуировано в метрополию, но ведь мы рассматриваем виртуальный вариант, когда все структуры бактериологической войны у Японии сохранились.
Вспомним, что в реальной истории и союзники, и Германия имели огромные запасы химического оружия (ХО), но даже накануне поражения Гитлер не решился на химическую войну, ибо знал и был предупреждён, что в ответ союзники зальют Рейх боевыми отравляющими веществами.
Фактически, хотя это по сей день не осознано даже «записными» политологами, это был первый случай взаимного стратегического сдерживания — пока ещё не атомного, но вполне эффективного.
Япония, не надломленная вступлением в войну СССР, могла бы применить принцип сдерживания уже в Азии и на другой военно-технологической базе. В Европе от применения ХО немцев удержала угроза применения ХО союзниками. Теперь же угроза применения БО японцами могла бы сдержать эскалацию атомной войны США против Японии.
А как же вы хотели, господа хорошие? Ядерный кошмар Хиросимы вполне оправдывал бы Большую чуму 1945 года в Сан-Франциско и Нью-Йорке…
Почему-то мы забываем и об исключительной жестокости японцев времён Второй мировой войны. Ужасные фотографии жертв Хиросимы заслоняют ужасные, например, фотографии хладнокровно отрубленных японцами голов китайских патриотов. А «медицинские» эксперименты над заживо вскрытыми людьми?
Но жестокость подкрепляла фанатизм. А массовый фанатизм, оснащённый воздушной человеко-торпедой с реактивным двигателем, мог стать тоже важным фактором.
Не знаю, насколько реальные англосаксонские стратеги учитывали в своих расчётах 1945 года описанный мной выше виртуальный вариант и всё остальное, но думаю, что нечто подобное они не учитывать не могли. Англосаксы всегда были мастерами ближней стратегии.
К слову… Об их способности к подлинной, то есть — планетарной умной и дальновидной, стратегии говорить не приходится, ибо тут англосаксы проявили себя как раз слепцами, посадив мир конца XX и начала XXI века в зловонную ядовитую лужу империалистической «золотомиллиардной» глобализации и «массмедийной» дебилизации.
Но это — к слову…
Итак, стратегией конструктивного развития Планеты англосаксы никогда не владели и даже над ней не задумывались — мир всегда был для них не более чем «Великой шахматной доской». Однако «тактической», так сказать, стратегией «игры» на мировой «шахматной доске» они всегда владели мастерски.
Соответственно, что бы ни писали отставные англосаксонские политиканы типа Черчилля в своих мемуарах, компетентные англосаксонские аналитики в реальном масштабе времени умели мыслить системно, хотя мыслили они, увы, в рамках стратегии не Жизни, а Игры.
Но если они мыслили системно, то не могли не отдавать себе отчёта во всей важности скорейшего подключения к войне на Дальнем Востоке Советского Союза. Если бы его участию в войне в Вашингтоне не придавалось особого значения, то США не очень-то втягивали бы нас в войну уже потому, что в случае совместной победы над Японией Россия на Дальнем Востоке укреплялась бы однозначно и мощно. Мы тогда возвращали бы себе Южный Сахалин и получали бы Курильские острова, что реально и произошло.
Стратегическое положение СССР сразу становилось качественно иным, причём — и по отношению к Соединенным Штатам. Надо было это янки? Нет, конечно. Но без участия России скорая победа над Японией становилась проблематичной, несмотря на все атомные бомбы, к тому же — ещё немногочисленные.
Вот почему на Потсдамской конференции Трумэн кулуарно не раз задавал Сталину вопрос «о сроках», и тот ответил, что 8 августа 1945 года — самый ранний срок.
Советскому Союзу затягивать ситуацию тоже, между прочим, не стоило. Зимой через Большой Хинган не очень-то перевалишь. Да и вообще надо было поскорее решить все военные проблемы и переходить к мирным задачам.
Опять-таки по сей день не осознано, что дата первого атомного удара по Японии была определена фактически не в Вашингтоне — сколько бы нам ни приводили англосаксонских доказательств на сей счёт, а в Москве.
Всё определялось готовностью к войне СССР.
Если бы янки уничтожили Хиросиму до начала советского наступления, то психологический эффект был бы намного слабее. У Японии ещё оставалась бы пусть и призрачная, но — надежда. Иное дело, когда атомный «кулак» отправлял в нокаут Японию, уже получившую «маньчжурский» нокдаун от России.
Это — относительно того, нужна ли была Соединённым Штатам Россия для обеспечения успеха в войне с Японией.
Но миф о том, что Россия якобы не нужна была англосаксам для победы над Японией, бледнеет на фоне ещё более гнусного и глупого мифа о том, что якобы «подлый» СССР «ударил в спину» «благородную» Страну восходящего солнца, всю войну России с Германией строго соблюдавшую по отношению к России лояльность и нейтралитет.
Утверждается также, что, вступив в войну с Японией ранее 13 апреля 1946 года, Советский Союз якобы нарушил режим, обусловленный советско-японским Пактом о нейтралитете от 13 апреля 1941 года.
Что ж, далее мы займёмся именно этим мифом. И начнём с того, что с начала войны Японии с Соединёнными Штатами Америки (с которыми СССР был связан союзническими обязательствами) в отношениях СССР и Японии (с которой у нас был подписан Пакт о нейтралитете) стали обычными инциденты на море с советскими судами.
Причём тот факт, что Япония воевала с Америкой, а мы с Америкой торговали, японские недружественные действия не оправдывал. Советские суда не могли везти в США военные грузы — что мы могли дать тогда США такого, чего у них не было? А любые грузы, которые везли в СССР из США советские суда, не могли быть использованы против Японии, с которой СССР не воевал.
Зачем же было нагнетать и так непростую обстановку — если ты верен нейтралитету?..
Тем не менее, уже в декабре 1941 года, несмотря на опознавательные знаки, японцы обстреляли стоявшие на ремонте в Гонконге советские торговые суда «Кречет», «Свирьстрой», «Сергей Лазо» и «Симферополь». В декабре того же 1941 года японские самолёты потопили советские пароходы «Перекоп» и «Майкоп», в апреле 1942 года японский эсминец задержал наш пароход «Сергей Киров». В течение 35 суток японцы задерживали пароход «Двина», издеваясь над экипажем, в мае 1943 года были задержаны «Ингул» и «Каменец-Подольский»…
Всего в 1941–1944 годах японцы задержали 178 советских судов. Причём речь — не об остановках и досмотрах судов, что было как-то оправданно и что было почти постоянным на маршрутах наших судов, перевозящих грузы из США в СССР. Речь — именно о задержаниях, каждый раз необоснованных.
Именно необоснованных, потому что здесь неправомерны никакие ссылки на то, что многие наши грузовые суда были американской постройки и предоставлялись нам Америкой по ленд-лизу (тот же, например, «Сергей Киров» был построен в 1942 году в Портленде и вначале именовался Charles Gordon Curtis).
Во-первых, хотя обводы у «ленд-лизовских» судов были американскими, флаги на них были советскими. Во-вторых, во время войны США и Японии на курсах, ведущих к Владивостоку и Петропавловску-на-Камчатке, с определённого места маршрута только советские гражданские суда и плавали. Кроме японских, конечно.
Современный японовед Василий Молодяков, очень тесно связанный ныне с Японией, называет всё это «различными инцидентами, неизбежными в годы войны между соседними нейтральными странами, если они принадлежат к враждующим коалициям».
Ой ли?
Вообще-то, нейтралитет и принадлежность к враждующим коалициям — вещи, мало согласующиеся друг с другом. И тот, кто желает даже в подобной ситуации восприниматься другой стороной как действительно сохраняющий нейтралитет, должен быть особенно щепетильным по части необдуманных, а тем более — явно намеренных недружественных действий.
Мы так себя и вели.
Японцы же…
Скажем, 11 мая 1942 года НКИД СССР направил посольству Японии в Куйбышеве памятную записку относительно торпедирования советского парохода «Ангарстрой» японской подлодкой. Пароход был атакован и затонул юго-западнее острова Кюсю. Японцы стандартно свалили потопление на крейсирующие у японских берегов подлодки США. Однако потопили «Ангарстрой» всё же японские подводники, так же, как 17 февраля 1943 года утром, в 7 часов 45 минут, при ясной и тихой погоде, они потопили сухогруз «Ильмень», шедший из Владивостока в Петропавловск-на-Камчатке. Потопили после того, как японские надводные суда трювды досматривали судно.