Глава V. Поучимся у Западной Европы?
Миф о добром, немецком примере для России
Одно из моих печатных выступлений против катастрофизма нашей журналистики вызвало печатную же отповедь под названием «Мы не катастрофисты, мы свидетели катастрофы». Отповедь принадлежала перу Ростислава Горчакова, редактора одной из провинциальных газет. Походя обвинив меня в «идеологическом обслуживании режима», он утверждал: «Над Россией сейчас вновь опускается ночь», и этот мрак будет сгущаться «до тех пор пока нами будут продолжать править бывшие гестаповцы и бывшие гауляйтеры». Чтобы читатель понял, откуда взялись гестаповцы и гауляйтеры, давался целый вставной фельетон.
Вообразите, мол, такую картинку: в ФРГ минуло 10 лет после краха нацизма, пост федерального канцлера занимает бывший гауляйтер Кох, он призывает бывших узников примириться с бывшими охранниками, правительство состоит из его бывших партайгеноссе, «депутаты бундестага чуть ли не на всех заседаниях с картами в руках лихорадочно ищут у соседей искони немецкие земли, в чем находят полную поддержку МИДа, коим руководит выдающийся профессионал гестапо герр Мюллер [в тот момент Примаков еще был министром иностранных дел — А. Г.]. Промышленность приватизирована, и бывшими заводами фирмы Герман Геринг АГ ныне руководит выдающийся рыночный бизнесмен и личный друг канцлера герр Мартин Борман». И так далее. Если бы такое прочел со сцены эстрадный балагур, публика падала бы со стульев от смеха.
Поскольку примером Германии нам тычут в глаза достаточно часто, давайте примем условия игры и всерьез вообразим Германию, где фашизм не выкорчеван внешней военной силой, а реформировался. Вообразим предвоенного немца-антифашиста, которому предлагают: сделай выбор для своей родины! С одной стороны — война, гибель каждого десятого жителя Германии, миллионы искалеченных, сметенные с лица земли города, 250 тысяч погибших только за одну ночь только в одном Дрездене 57, разгром, оккупация, репарации, утрата навек 33 % территории по сравнению с 1913 годом, раскол оставшейся территории страны надвое на протяжении 45 лет, страшная вина перед остальным человечеством. А с другой — версия г-на Горчакова. Неужели бы спрошенный заколебался в выборе? «Пускай старые фашисты ходят, пока живы, на могилу фюрера со словами „Рано умер, отец“ сколько им влезет. Чорт с ними! — сказал бы он без сомнения. — Я с радостью соглашаюсь на такую плату».
Вот и Россия согласилась на такую плату. И благодарит Бога, что не пришлось платить другую.
В остальном же фельетон г-на Горчакова не такой уж и фельетон. Новые мехи в ФРГ наполняли тем вином, какое было в наличии, и «через 10 лет после краха нацизма», (как и через 20) в администраций ФРГ и ее земель трудились десятки тысяч вчерашних нацистов! Они занимали высокие посты в стране вплоть до 70-х. С юных лет в моей памяти засело несколько из них: федеральные министры Оберлендер и Зеебом (были и другие, при желании их можно установить), глава военной разведки Гелен, генералы на высших командных должностях Хойзингер и Шпейдель (последнего связывали с убийством в 1934 г. югославского короля Александра и французского министра Барту). У советских пропагандистов была легкая жизнь, им ничего не надо было выдумывать. «Правду», что ни день, украшала сенсация вроде: «Генерал вермахта, военный преступник NN стоит у руководства НАТО!» Да что там министры и генералы! Канцлер ФРГ в 1966–68 гг. Курт Георг Кизингер (преемник Эрхарда и предшественник Брандта) состоял в нацистской партии с февраля 1933 года по май 1945-го, был заместителем заведующего отделом радиопропаганды германского МИДа и в этом качестве имел тесные контакты с Риббентропом и Геббельсом. А бывший эсэсовец Курт Вальдхайм (обвинявшийся в военных преступлениях в Югославии) в 1972 г. стал генеральным секретарем ООН, а в 80-х был президентом Австрии.
Вот какие черты духовного климата ФРГ середины 50-х счел нужным выделить современный немецкий историк проф. Рейнхард Рюруп:
«Досрочное освобождение нацистских преступников, осужденных в Нюрнберге, реабилитация генералов вермахта, деятельность крупных функционеров третьего рейха на руководящих постах в Федеративной республике… Книжный рынок на многие годы заполонили мемуары фельдмаршалов и генералов… Убийства и зверства немцев на советской земле последовательно затушевывались».58
Вплоть до 70-х, т. е. до подписания правительством Брандта договоров с СССР, Польшей и Чехословакией, правительство ФРГ рассматривало границы рейха на 1 марта 1937 как продолжающие юридически существовать, и время от времени об этом напоминало (например, в заявлении от 10 декабря 1965). В стране открыто действовали такие симпатизанты нацизма, как Национал-демократическая партия, Немецкая партия, Общегерманский блок, Немецкая молодежь Востока, «Стальной шлем», Союз немецких солдат, Союз бывших военнослужащих войск СС (даже через 25 лет после войны насчитывал сто тысяч членов) и т. д.
Где они теперь? Там же, где будут через два-три десятилетия наши упорствующие ленинцы и сталинцы. Что, помимо бега времени, устранило их? Приход нового поколения и рост уровня жизни. Руководство России сегодня не может не состоять из бывших капеэсэсовцев, но это пройдет. Интереснее другое: похожи ли эти люди на сталинских наркомов? Нет, они больше похожи на политиков свободной страны — многие, правда, в неотесанной версии. Но ведь в любой свободной стране полно неотесанных политиков. А встречаются и продажные.
Р. Горчаков призывал не наполнять новые мехи российской демократии «прокисшей отравой из плодов многих лет отрицательного отбора». Увы, такая рекомендация хоть и звучит высокохудожественно, но по своей дельности напоминает обращенный к крестьянам совет персонажа по имени Вово, из «Плодов просвещения» Толстого, сеять «непременно мяту».
Много ли прока в благопожеланиях, совершенно невоплотимых в жизнь? Если чистота стиля оказалась утопичной в Германии, где нацизм был у власти всего-то 12 лет, что же говорить о нашей стране, испытавшей 74-летнюю большевистскую оккупацию! Не требуйте, господа, от России невозможного во второстепенном после того, как она совершила невозможное в главном.
Где уважали человеческую жизнь?
Все истекшее десятилетие, особенно перед вступлением нашей страны в Совет Европы, московские газеты неоднократно возвращались к теме смертной казни. Одни авторы незамысловато истолковывали требование о ее отмене как попытку нескольких чересчур благополучных стран навязать России свои понятия, предостерегали нас от такой беды и убеждали жить своим умом. Другие (из тех, что волнуются как невесты при слове «Запад») писали еще более интересные вещи. Во-первых, они объясняли, что на Западе издревле «утвердились гуманизм, представительная власть, цивилизованный суд, вера в закон и нелицемерное уважение к человеческой жизни» (цитата подлинная), а во-вторых, устало сомневались, что жители современной России в силах даже сегодня усвоить подобную систему ценностей, понять, как противоестественна смертная казнь. У россиян, де, не тот менталитет (что бы это ни означало), у них за плечами вереница кровавых деспотических веков, а представительная власть, цивилизованный суд и т. д. (см. выше) им никогда не были ведомы.
Будете в Лондоне — купите билет на обзорную экскурсию по центру города в открытом автобусе. Там есть наушники, можно слушать объяснения по-русски. У Гайд-парка вы услышите, что там, где сейчас «уголок оратора», находилось место казней. Казни были основным общественным развлечением лондонской публики в течение многих веков. Главная виселица имела какое-то (забыл) шутливое имя. Повод для юмора был налицо: там на разновысоких балках была 21 петля, так что получалось подобие дерева. То ли она напоминала англичанам елку с украшениями, то ли что-то еще. И виселицы работали без простоев, недогрузки не было.
Некоторые вещи помогает понять искусство. Историки культуры давно признали, что даже в античных, библейских и мифологических сюжетах европейские художники отражали реалии окружавшей их жизни. И эти реалии ужасают. Посмотрите на гравюры Дюрера и Кранаха. Вы увидите, что гильотина существовала за два века(!) до Французской революции. Вы увидите, как в глаз связанной жертве вкручивают какой-то коловорот, как вытягивают кишки, навивая их на особый вал, как распяленного вверх ногами человека распиливают пилой от промежности к голове, как с людей заживо сдирают кожу. Сдирание кожи заживо — достаточно частый сюжет не только графики, но и живописи Западной Европы, причем тщательность и точность написанных маслом картин свидетельствует, во-первых, что художники были знакомы с предметом не понаслышке, а во-вторых, о неподдельном интересе к теме. Достаточно вспомнить голландского живописца конца XV — начала XVI. вв. Герарда Давида.
Московское издательство «Ad Marginem» выпустило в 1999 году перевод работы современного французского историка Мишеля Фуко «Надзирать и наказывать» (кстати, на обложке — очередное сдирание кожи), содержащей немало цитат из предписаний по процедурам казней и публичных пыток в разных европейских странах вплоть до середины прошлого века. Европейские затейники употребили немало фантазии, чтобы сделать казни не только предельно долгими и мучительными, но и зрелищными — одна из глав в книге Фуко иронически озаглавлена «Блеск казни». Чтение не для впечатлительных 59.
Гравюры Жака Калло с гирляндами и гроздьями повешенных на деревьях людей — отражение не каких-то болезненных фантазий художника, а подлинной жестокости нравов в Европе XVII века. Жестокость порождалась постоянными опустошительными войнами западноевропейских держав уже после Средних веков (которые были еще безжалостнее). Тридцатилетняя война в XVII веке унесла половину населения Германии и то ли 60, то ли 80 процентов — историки спорят — населения одной ее южной части. Папа римский даже временно разрешил многоженство, дабы восстановить народное поголовье