Его действительных заслуг достаточно для уважения, а неправда, которая неминуемо откроется, только бросит на него, а также на журналистов и на руководителей, которые поверят в его россказни, нехорошую тень. <…>.
Участники Великой Отечественной войны: Заслуженный летчик-испытатель СССР, Герой Советского Союза, генерал-лейтенант авиации в отставке С. А. Микоян; Заслуженный летчик-испытатель СССР, Герой Советского Союза, полковник в отставке А. А. Щербаков[106].
Заслуженные участники Великой Отечественной войны достаточно критически относятся к числу сбитых Федоровым самолетов противника, но, заметьте, ни один ни слова не сказал против его рассказа о штрафных авиасоединениях…
Так были они или нет?
Вот что писал полковник юстиции А. Мороз: «Даже некоторые военные историки высказывают сомнения в том, что в годы Великой Отечественной войны наряду со штрафными батальонами и ротами были и штрафные авиаэскадрильи… Но если штрафбаты в составе фронтов и штрафроты в составе общевойсковых армий создавались в соответствии с приказом наркома обороны СССР № 227 от 28 июля 1942 г., то штрафные эскадрильи в составе воздушных армий формировались в те же сроки скорее по инициативе самих авиаторов, не по велению сверху. Немногочисленные и лаконичные директивы центра по этому поводу имеют больше разрешительный, чем обязывающий характер. Более того: архивные документы позволяют думать, что предложение, а может, и просьба о создании штрафных эскадрилий исходила из 8-й воздушной армии, входившей в состав Сталинградского фронта.
<…>
Ведь именно военному совету этой армии было предписано разработать соответствующее положение.
Приказ НКО № 227 в 8-й воздушной армии был не только объявлен в эскадрильях, батальонах аэродромного обслуживания, во всех штабах и службах, но и обсуждался на митингах и собраниях. В такой вот эмоциональной атмосфере могла вызреть и окрепнуть мысль о том, что летчику, проявившему трусость в воздушном бою, при штурмовке или бомбардировке цели, техническому специалисту, плохо обслужившему самолет, целесообразнее искупать вину не в боевых порядках штрафного стрелкового батальона или роты, а в небе, на аэродроме.
…В 1941–1942 гг. немало военнослужащих, в том числе авиаторов, угодили, как в обиходе выражаются, под трибунал. В 1941 г. 69,7 процента, а в 1942 г. 78,8 процента приговоров выносились с отсрочкой их исполнения до окончания боевых действий. И куда же осужденный летчик направлялся? В родную эскадрилью, часто на переподготовку».
Вот судьба пилота 1 — й эскадрильи 6-го истребительного авиаполка младшего лейтенанта В. В. Копейкина. Согласно характеристике, подписанной 2 апреля 1942 г., «он с первых дней войны допускал халатное отношение к боевой работе, проявлял недисциплинированность, выражавшуюся в пьянках, из которых одна со стрельбой… Эта недисциплинированность в конце концов привела к грубому летному происшествию — допустил промах на посадке и столкновение с другим самолетом на пробеге. За эти факты тов. Копейкин был осужден военным трибуналом в декабре 1941 г. к десяти годам». Осужденного младшего лейтенанта Копейкина в феврале 1942 г. направили в 6-й истребительный авиаполк для переучивания на новой матчасти. Здесь его охарактеризовали следующим образом: «Имеет большое стремление искупить вину Должности пилота соответствует, но требует контроля со стороны начальников».
Положение о штрафных эскадрильях было разработано в том числе в 811-м штурмовом полку 206-й штурмовой дивизии (она была переформирована из истребительной в штурмовую на Сталинградском фронте). Положение подписано начальником штаба 8-й воздушной армии полковником И. Селезневым и военкомом штаба старшим батальонным комиссаром В. Ануфриковым, а на титульном листе утверждено командующим армией генерал-майором авиации Героем Советского Союза Т. Хрюкиным[107] и военкомом армии бригадным комиссаром А. Вихоревым.
Задачу организации штрафных эскадрилий положение определило так: предоставить возможность летчикам, стрелкам-бомбардирам, техникам и механикам, уличенным в саботаже, проявлении элементов шкурничества, уклонении от полетов, путем выполнения ответственных боевых заданий на самых опасных участках и направлениях искупить свою вину перед Родиной. Далее в документе сказано, что перечисленные выше лица независимо от занимаемых должностей направляются в штрафные эскадрильи распоряжением командира дивизии с последующим оформлением и отдачей приказа по личному составу воздушной армии. Отчисление из штрафной эскадрильи осуществляется по представлению командира дивизии приказом командующего армией. Предусматривалось создание штрафных эскадрилий трех типов:
а) истребительной на самолетах Як-1 и ЛаГГ-3;
б) штурмовой на Ил-2;
в) легкобомбардировочной на У-2.
Каждая эскадрилья содержалась по штату… эскадрильи десятисамолетного состава. Подчинялась непосредственно командиру той дивизии, в которой была оформлена решением командования воздушной армии. Как и в штрафбате, руководящий состав штрафной эскадрильи подбирался из нештрафников. Он включал пять человек: командира и военного комиссара эскадрильи, заместителя командира, адъютанта старшего (так в то время называли начальников штабов батальонного звена) и старшего техника. Весь остальной командный, рядовой летный и технический состав укомплектовывался за счет штрафников. Положение предусматривало единственное исключение: при неукомплектованности штрафной легкобомбардировочной эскадрильи стрелками-бомбардирами командиру дивизии разрешалось замещать эти должности нештрафниками. Кстати сказать, в момент разработки положения еще ни один самолет Ил-2 в двухместный переоборудован не был, поэтому проблема воздушных стрелков для штурмовиков отсутствовала[108].
На командование эскадрилий и дивизий возлагалась обязанность тщательно учитывать всю боевую работу штрафников, и только на основании этих учетных данных возбуждать ходатайство о переводе их в строевые части. Положение не разрешало представлять штрафников к правительственным наградам, лишало их полагавшегося другим летчикам денежного вознаграждения за боевые успехи в порядке приказов НКО СССР, а также процентной надбавки за выслугу лет. Пребывание в штрафной эскадрилье не засчитывалось в срок, определяющий присвоение очередного воинского звания. Штрафники независимо от должности, которую занимали в строевой части, удовлетворялись денежным содержанием по должности, которую им определили в штрафной эскадрилье, с процентной надбавкой за пребывание на фронте. Документ разработан под прямым воздействием приказа НКО № 227. Но в штабе 8-й воздушной армии не могли воспользоваться в качестве образца положениями о штрафном батальоне и штрафной роте. Последние были утверждены заместителем наркома обороны генералом армии г. Жуковым 26 сентября 1942 г., а Т. Хрюкин с А. Вихоревым утвердили свое положение на двадцать дней раньше — 6 сентября.
<…>
Штрафников в пехоте, как известно, за подвиги к наградам все-таки представляли, хотя и нечасто. Они заранее знали, на какой срок направлены в штрафной батальон или роту — этот срок не мог превышать трех месяцев. Ранение, каким бы ни был его характер, признавалось свидетельством искупления вины. Авиаторы же предпочли иной критерий — только число и итоги боевых вылетов и качество подготовки самолетов к боевой работе. Некоторым летчикам не удавалось избавиться от статуса штрафника до пяти месяцев. Получив в воздухе ранения, ожоги, они автоматически в строевые части не переводились. Часто даже после снятия с них по представлению командования эскадрильи и дивизии судимости еще какое-то время решали боевые задачи в качестве штрафника. Не предусматривало Положение о штрафных эскадрильях и дополнительных дисциплинарных полномочий для их постоянного командного состава, льготного исчисления выслуги лет. Это было прерогативой наркомата обороны. В тот момент, когда в 8-й воздушной армии приступили к комплектованию штрафных эскадрилий, она имела в своем составе десять авиационных дивизий и ряд отдельных частей — всего 49 авиаполков и 40 батальонов аэродромного обслуживания, объединенных в пять районов аэродромного базирования. Эти данные дают представление о том, что три штрафные эскадрильи десятисамолетного состава (не всегда укомплектованные полностью) в системе столь мощного авиационного объединения — капля в море. Но их воспитательное значение преуменьшать нельзя.
Формируемые с 9 сентября 1942 г. штрафные эскадрильи создавались: истребительная — при 268-й истребительной авиадивизии (командир полковник Б. А. Сиднев), штурмовая — при 206-й штурмовой авиадивизии (командир полковник В. А. Срывкин) и легкобомбардировочная — при 272-й ночной бомбардировочной дивизии (командир полковник П.О. Кузнецов). В свою очередь в дивизиях штрафные эскадрильи, оставаясь в непосредственном подчинении комдива, прикреплялись к одному из полков. Так, в 206-й штурмовой авиадивизии штрафная эскадрилья довольно прочно приросла к сформированному уже в ходе войны 811-му штурмовому полку двухэскадрильного состава.
Командиром штрафников был назначен один из лучших летчиков этой молодой части капитан Петр Федосеевич Забавских, до этого возглавлявший обычную эскадрилью. Летая на Ил-2, он, перед войной шесть лет прослуживший инструктором в Сталинградском училище летчиков, не только отличился точной штурмовкой целей, но и сумел сбить два истребителя противника — «мессершмит-109» и «Фокке-вульф-189».
<…>
По разным причинам и при разных обстоятельствах попадали в штрафники летчики и аэродромные специалисты. В большинстве случаев их персональная вина была очевидной и неоспоримой. Но не всегда. К примеру, в штрафную эскадрилью, которую принял под свое командование капитан Забавских, угодил Григорий Алексеевич Потлов. Уроженец села Никольско-Бурлинское, что в Казахстане, он в 1933 г. окончил военную школу пилотов. С началом войны на Южном фронте совершил 15 боевых вылетов в составе ночного бомбардировочного полка на У-2. Затем, уже на Сталинградском фронте, принял эскадрилью в 622-м штурмовом полку, совершил на Ил-2 девять успешных боевых вылетов. Но 14 августа 1942 г., ведя в бой группу из шести самолетов, задание не выполнил, вернулся на свой аэродром с полной бомбовой нагрузкой.