Посередине между двумя этими ключами бьет еще один — ключ Ваи-манга-уа. Из него обычно пьют дети. А те два ключа носят имена Ваи-матанги и Ваи-фуалоло потому, что люди, называвшиеся так, бывало, пили из них. От этих людей и пошел запрет переступать через священные ключи.
Те двое жили в Куланахау и в Каупа — там, где Пауло, вероучитель с Самоа, приплывший в Муталау, поставил первый храм [696]. Однажды Ваи-матанги и Ваи-фуалоло покинули родные места и отправились посмотреть на разные другие земли. Их путь лег на остров Тутуила. Властителя острова звали Моа, это был знатный, благородный вождь. Он никогда не поднимал глаз от земли: ведь стоило ему взглянуть на любое растение, как оно тут же погибало. То же самое происходило от его взгляда со всем, что есть на земле, — с животными, с людьми. Итак, он всегда держал свои глаза опущенными долу, чтобы не погубить взглядом своего острова со всем, что на нем было [697].
Когда Левеи-матанги и Левеи-фуалоло прибыли туда, вождь спросил их:
— Откуда вы, люди? Назовите мне вашу землю, скажите, где она. Чем богата ваша земля?
Они заговорили с благородным Моа и отвечали ему:
— Мы держим путь с Нуку-ту-таха, что зовется еще Моту-те-фуа, и Факахоа-моту, и Нуку-тулуэа. Сладка вода, которую мы пьем там, а едим мы разные мелкие плоды, ягоды, которые дает нам земля. Вот и все.
Вождь приказал приготовить гостям еду. И вот их стали угощать чем-то очень сытным и вкусным — пища была сладкой, нежной. Восхищенные угощением, они облизали губы, обсосали пальцы, покрывшиеся кокосовым маслом, и затем сказали вождю:
— Ничего подобного этому у нас на острове нет.
Пиршество закончилось, и они еще долго беседовали с вождем. А потом вождь дал им два кокосовых ореха: первый кокос — Левеи-матанги, второй кокос — Левеи-фуалоло. И сказал вождь:
— Вот это кокосы, коэ ниуэ [698]. Это вам. Возьмите их с собой, выройте в земле ямку и посадите в нее. Только следите внимательно за их ростом. Ухаживайте за ними, и у вас будут новые плоды, которые станут вашим богатством, а потом богатством ваших детей. Они будут расти для вас и для всех, кто придет после вас.
И сейчас кокосы — необыкновенное чудо и сокровище. Жаждущий пьет молоко кокосовых орехов. Голодный подкрепляется их мякотью. Из волокон кокоса плетут веревки, необходимые в строительстве дома. Волокнистое опушение кокосовых листьев используют при приготовлении пищи — в него заворачивают таро, аррорут, дикий ямс тухои; через эти волоконца процеживают приправу к фаикаи [699]. Срединные прожилки кокосовых листьев связывают в пучки, и такими метелками удобно подметать в доме. В плетенные из кокосовых листьев корзины складывают все необходимое, собираясь в путь. Из этих же листьев плетут циновки, на которых приятно отдохнуть. Листьями кокосовой пальмы покрывают крыши домов. Из листьев плетут опахала, и ими обмахиваются в жару и зной. Их берут с собой путники, передвигающиеся в ночной темноте. Теперь кокос — богатство, за которое можно получить много других ценностей.
И сейчас растут на острове те два вида кокосов, что были получены от вождя Тутуила. Зеленый кокос ниутеа, светлый кокос — кокос Фуалоло. Светлых кокосов на острове немного; их молоко врачеватель дает больным, в этом молоке купают младенцев. Что же касается ключа Фуалоло, текущего в Хиола, то, когда он залит морской водой, пить из него нельзя — надо ждать, пока море отступит назад. Вода этого ключа очень полезна для больных, она возвращает силу и здоровье.
Коричневый кокос ниукула — кокос Ваи-матанги, носившего также имя Левеи-матанги. Из его ключа можно пить не переставая всегда, и не надо ничего ждать. И ныне кокосы Ваи-матанги во множестве родятся на нашей земле, и все люди всегда пьют молоко этих кокосов.
Именно эти двое людей дали острову имя Ниуэ-фекаи. А всего остров называли трижды: Хуанаки дал ему имена Нуку-ту-таха, Моту-те-фуа, Факахоа-моту и Нуку-тулуэа, Левеи-матанги и Левеи-фуалоло назвали его Ниуэ-фекаи, а капитан Кук назвал его Савити Аилани — Дикий Остров [700].
Капитан Кук прибыл на остров в районе Алофи, зашел в проход Опахи, а Опахи — это деревня рядом с мысом Халангингиэ. Знатные люди Ниуэ раскрасили губы, зубы, щеки соком банана хулахула [701]; они растопырили пальцы, оскалили зубы, чтобы приплывший сюда капитан увидел их, испугался и оставил их остров. Чтобы быть похожими на людоедов, они и раскрасили себе зубы. Вот так остров и был назван Диким. А на самом деле следует забыть имена, данные острову Хуанаки — те три имени, и имя, данное капитаном Куком, и оставить только имя, идущее от Левеи-матанги и Левеи-фуалоло, — имя Ниуэ-фекаи.
Примечание № 120. [55], 1901 г., с ниуэ.
Ср. самоанскую версию происхождения кокосов (№ 28). Ваи-матанги и Ваи-фуалоло называются здесь также Левеи-матанги и Левеи-фуалоло.
121. Фолахау
Женщина по имени Фолахау жила на самой вершине Первого Неба; этот край там, наверху, называется Тукуофе [702]. Женщина эта была мастерицей выделывать тапу.
Вот как-то она принялась за работу, но у нее не было ни капли воды, не в чем было замочить луб. Как раз в это время наступила страшная засуха, изнемогала иссушенная земля, и женщину томила смертельная жажда.
Женщина запела, стала взывать к ползучим тварям, к небесным птицам, но у них тоже не было воды. Она принялась умолять рыб, плавающих по морю, чтобы они дали ей воды. И вдруг земля иод нею содрогнулась, женщину затрясло, а из земли появилась и забила ключом вода. Вот уже вода понеслась к дому Фолахау, залила ее луб, подкатилась к ее ногам. Захлебываясь, Фолахау накинулась на воду — ведь жажда вконец измучила ее. Она забыла поблагодарить за появление воды тех, кто спас ее, забыла благословить несущиеся потоки.
Вот почему подводные источники возвращаются на свое прежнее место, уходят на дно расселин; вот почему эта вода не поит весь остров Ниуэ. Жители Палуки, Лику и некоторые жители Алофи берут эту воду, когда готовят аррорут, но вода эта иссякает очень быстро — и все потому, что Фолахау пила ее бездумно, забыв о словах благодарности. Нет ничего слаще этой воды, по сей день нет, а берется она из расселин, выйти из которых не может [703].
Примечание № 121. [55], 1901 г., с ниуэ.
122. Нгини-фале
Женщина по имени Нгини-фале — ее называли еще Мата-нгини-фале — была мастерица наносить узор на тапу [704]. Как-то она сидела на берегу моря и двустворчатыми раковинами наносила свои узоры: раковины для работы были у нее припасены и завернуты в край набедренной повязки. И тут к ней приплыл кит, выпустил из ноздрей воды, забил хвостом по воде. Нгини-фале принялась дразнить его:
— Эй ты, твердолобый, эй, твердолобый кит!
Услышав это, кит пришел в ярость. Он подплыл поближе и затаился. А Нгини-фале вскоре пошла на риф собирать морские раковины. Едва она повернулась спиной к морю, кит изловчился, схватил ее, зажал между плавниками и отправил в рот. И вот уже она оказалась в желудке у кита [705].
Могучая рыба унеслась в открытое море. А Нгини-фале, оставшаяся в живых, вытащила из узла на набедренной повязке острую-острую раковину, взяла ее и принялась скрести ею брюхо кита. Огромная рыба начала корчиться от ужасной боли, бросилась на какие-то камни, стала тереться об них брюхом. А Нгини-фале продолжала изнутри скрести раковиной брюхо кита. В конце концов море вынесло кита к берегам земли, которая называется Тонга [706]. Разрезанное брюхо кита открылось, и Нгини-фале вышла наружу. Она села на берегу погреться на солнце, потому что очень замерзла.
Вскоре на берег спустились местные жители и нашли женщину. Они отвели ее к себе, окружили вниманием и заботой. Нгини-фале была хороша собой, и ее взял в жены один благородный человек из числа тамошних вождей. Женщина понесла, и с этого времени муж ее стал горевать, не зная ни дня покоя. Наконец Нгини-фале спросила его:
— Почему ты все время плачешь?
— Потому я плачу, что в чреве у тебя — дитя.
А дело в том, что на этом острове было положено разрезать живот беременной женщины, чтобы вынуть оттуда младенца. При этом женщина умирала [707]. Вот отчего горевал Леи-пуа.
Но Нгини-фале успокоила его:
— Ну что ты! Я покажу всем, как должен родиться на свет ребенок.
И вот ребенок появился на свет. Это был мальчик, и назвали его Муталау. Когда он вырос, он узнал, что его мать приплыла с Моту-те-фуа, и ему очень захотелось побывать на родине матери.
Примечание № 122. [55], 1901 г., с ниуэ.
123. Рассказ о ветрах
Жил человек по имени Левеи-матанги [708]. В лесу он расчистил земли и посадил на них таро. Но на этот участок, скрытый от чужих глаз, все время налетали ветры, продували его насквозь и улетали прочь. Наконец Левеи-матанги изловчился, поймал их, завернул в лист таро и так, завернутыми, отнес в пещеру, что в Тауту, Лику. Там он подвесил их под сводом пещеры.
У Левеи-матанги было два сына — Лефеке и Пупу-ки-мака.
Отец сказал сыновьям:
— С этим свертком будьте очень осторожны. Трогать его нельзя.
Но едва отец ушел, один сын подобрался к свертку и проткнул лист таро, в который были запрятаны ветры. В мгновение ока один ветер вырвался наружу и полетел к морю.