МИФы — страница 5 из 18

МИФические личности[70]

Robert Asprin: “Myth-ing Persons”, 1984

Перевод: В. А. Федоров

Глава 1

До определенного момента репутация — отличная штука. После него она — сплошное мучение.

Д. Жуан

Делая то, что, как ты знаешь, тебе делать не полагается, получаешь какое-то греховное удовольствие. Вот примерно в таком душевном состоянии я и подходил к неопределенного вида палатке на Базаре Девы с завтраком под мышкой… с чувством вины, но довольный собой.

— Извините меня, юноша…

Я обернулся и увидел спешащего ко мне пожилого девола, который отчаянно махал мне на бегу. В другой раз я бы уклонился от такой встречи, так как деволы всегда что-нибудь продают, я же покупать ничего не собирался, но поскольку не спешил, то решил послушать, что он хотел мне сказать.

— Хорошо, что догнал вас, — с трудом перевел он дух. — Хоть я обычно и не вмешиваюсь, но вам действительно не следует туда заходить!

— Это почему же? Я просто…

— Разве вы не знаете, кто там живет?

— Ну, на самом-то деле я думал…

— Это жилище Великого Скива!

Этот сующийся не в свое дело субъект чем-то раздражал меня. Возможно, тем, что ни разу не дал мне закончить фразы. Так или иначе, я решил еще немного поводить его за нос.

— Великого Скива?

— Неужели вы никогда о нем не слышали? — Девол, казалось, искренне поразился. — Он, вероятно, самый могущественный маг на Базаре.

Мое мнение об этом любителе соваться не в свои дела воспарило до небес, но игра стала слишком забавной, чтобы ее бросить.

— Я никогда особенно не верил в магов, — обронил я с деланной небрежностью. — Их способности по большей части сильно преувеличены.

Старикан раздраженно закатил глаза.

— В большинстве случаев это, возможно, и верно, но только не в тех, когда речь идет о Великом Скиве! Вам известно, что он якшается с демонами и держит при себе ручного дракона?

Я одарил его снисходительной улыбкой.

— Ну и что? Дева — перекресток измерений. Путешествующие демонстраторы измерений, или, как вы их называете, демоны, здесь обычное явление. А так как вы — девол, то должны получать свой основной доход от сделок с демонами. Что же касается дракона, то не далее, как в восьми рядах отсюда, есть загон, где драконов продают всякому, у кого водятся деньги.

— Нет-нет! Вы не понимаете! Конечно, мы все имеем дело с демонами, когда речь идет о бизнесе. Разница в том, что этот Скив действительно дружит с ними… приглашает их к себе в дом и живет вместе с ними. Один из постоянных гостей у него в доме — извращенец, и я не знаю ни одного девола, способного так низко пасть. И что еще хуже, я слышал разговоры, будто у него связи с преступным миром.

Игра эта начинала мне надоедать. Все очки, какие этот девол набрал своей данью уважения к Великому Скиву, пропали начисто, когда он принялся отпускать замечания о демонах.

— Ну, спасибо за заботу, — произнес я, протягивая ему руку. — Обещаю запомнить все сказанное вами. Как вас, говорите, зовут?

Девол схватил меня за руку и начал энергично пожимать ее.

— Я — Али-Мент и рад быть полезным, — заискивающе улыбнулся он. — Если вы действительно хотите выразить свою благодарность, то запомните мое имя. Если вам когда-нибудь понадобится уважаемый маг, то у меня есть племянник, только что открывший свое дело. Уверен, мы сможем договориться о некоторой скидке в цене. Скажите, а как вас зовут? Это для племянника, чтобы он знал, на кого рассчитывать.

Я сжал ему руку чуть покрепче и выдал самую широкую свою улыбку.

— Друзья зовут меня Скив.

— Я обязательно скажу… СКИВ?

Глаза девола расширились, а цвет физиономии полинял с красного до бледно-розового.

— Совершенно верно, — подтвердили, не выпуская его руки. — Да, и, к вашему сведению, демоны с Извра называются извергами, а не извращенцами… и он не гость у меня в доме, а партнер.

Девол теперь отчаянно боролся, пытаясь высвободить руку.

— А теперь скажите-ка, сколько клиентов вы отпугнули от моего дома своими россказнями о том, какой я страшный?

Девол вырвал руку из моих цепких пальцев и исчез в толпе, издавая на бегу невнятный визг ужаса. Короче, Али-Мент убрался. И что?

Я наблюдал за его бегством с озорным удовлетворением. Уверяю вас, на самом-то деле я не особенно сердился. Денег у нас сейчас было больше, чем мы могли истратить, поэтому я не злился на него из-за клиентов. И все же я никогда по-настоящему не задумывался о том, каким внушительным должен казаться наш бизнес со стороны. Взглянув на него глазами чужака, я оказался более чем довольным. Учитывая сомнительный успех моих первых шагов, мы за последние несколько лет создали себе неплохую репутацию.

Я вполне серьезно говорил Али-Менту, что не особенно верю в магов. Моя собственная репутация была, мягко говоря, преувеличенной, и если меня считали могущественным магом, то, на мой взгляд, о других специалистах в моей профессии лучше всего умолчать. Понаблюдав в течение нескольких лет изнанку магического бизнеса, я начинал гадать, есть ли на свете хоть один маг, который и в самом деле так же хорош, как его видят окружающие.

Входя в нашу скромную палатку, я был настолько занят этими мыслями, что напрочь забыл о том, что мне полагалось прошмыгнуть туда украдкой. Напоминание последовало почти сразу же.

Оно пришло в виде огромного человека, выросшего передо мной и преградившего мне путь.

— Босс, — заявил он писклявым голосом, всегда удивлявшим, поскольку исходил из такого огромного тела. — Вам не следовало бы выходить так вот, в одиночку. Сколько раз надо говорить вам…

— Да пустяки, Нунцио, — отмахнулся я, пытаясь обойти его. — Я всего лишь выскочил прикупить что-нибудь на завтрак. Хочешь пончик?

Нимало не обратив внимания на мои доводы, Нунцио без всякого смущения продолжал меня распекать.

— Как нам прикажете служить вашими телохранителями, если вы все время, при каждом удобном случае, выскакиваете на улицу в одиночку? Представляете, что с нами сделает Дон Брюс, если с вами что-нибудь случится?

— Да брось, Нунцио. Ты же знаешь, как обстоят дела на Базаре. Если деволы видят меня с телохранителем, то цены на все взлетают выше потолка. Кроме того, я люблю время от времени побродить сам.

— Вы можете позволить себе цены и повыше. А вот чего вы себе позволить не можете, так это подставлять себя в качестве мишени для каждого проходимца, желающего прославиться, прихлопнув Великого Скива.

Я начал было спорить, но тут у меня промелькнул в голове недавний разговор с Али-Ментом. Нунцио был прав. Обладание репутацией имело и оборотную сторону. Если кто-то поверит слухам на Базаре и все-таки отважится причинить мне вред, то соберет для этой попытки такую огневую мощь, что мои шансы выжить станут равны нулю.

— Нунцио, — медленно проговорил я, — возможно, ты и прав, но если уж быть совершенно откровенным, то что вы с Гвидо сможете сделать для пресечения магической атаки?

— Ничего, — спокойно ответил он. — Но нападающие, вероятно, сперва попытаются убрать ваших телохранителей, и это может дать вам время скрыться или самому ударить по ним, прежде чем они соберутся с силами для повторной атаки.

Он сказал это легко, как мы с вами могли бы сказать «солнце всходит на востоке», но меня это потрясло. Мне никогда по-настоящему не приходило в голову, с какой легкостью пускают в расход телохранителей и с какой готовностью они принимают опасности своей профессии.

— Постараюсь на будущее это запомнить, — пообещал я с определенной долей мрачного смирения. — И что еще важнее, думается, я обязан извиниться перед тобой и Гвидо. А кстати, где он?

— Спорит наверху с Его Милостью, — усмехнулся Нунцио. — Собственно говоря, я и искал-то вас затем, чтобы прервать их спор, когда обнаружил, что вы снова ускользнули на улицу.

— Чего же ты сразу не сказал мне об этом?

— Зачем? Не горит. Они будут спорить, пока вы не доберетесь туда. На мой взгляд, важнее было убедить вас больше не выходить в одиночку.

Я слегка застонал про себя, но уже давным-давно усвоил, что спорить с Нунцио о приоритетах бесполезно.

— Ну, еще раз спасибо за совет, но мне лучше подняться наверх, пока эти двое не убили друг друга.

И с этими словами я направился через внутренний двор к лестнице с фонтанами, ведшей в наши апартаменты…

Внутренний двор? Лестница с фонтанами?

Что случилось со скромной палаткой, куда я вошел минуту назад?

Ну-у-у… Я ведь сказал, что я — маг, не так ли? Наша маленькая палатка на Базаре внутри больше, чем снаружи. Намного больше. Я живал в королевских покоях не столь больших, как наша «скромная палатка». Однако я не могу приписать честь этого конкретного чуда себе, за исключением того, что именно моя деятельность помогла нам заработать наше нынешнее жилище. Мы живем здесь, не внося арендной платы, за счет Ассоциации Купцов Девы — это их частичное возмещение за не так давно провернутое нами для них дельце. Благодаря ему же я обзавелся и телохранителями… но это уже другая история.

Ассоциация Купцов Девы, спросите вы? Ладно. Для непосвященных объясню это еще раз. Измерение, где я в настоящее время проживаю, называется Дева и является родиной самых прожженных торгашей и дельцов во всех измерениях. Возможно, вы слышали о них. В моем родном измерении их называют дьяволами, но я уже давно научился произносить правильно — деволы. Так или иначе, мое шикарное жилище — результат того, что мы с моим партнером обставили деволов в их же игре… то есть заключили с ними сделку, более выгодную для нас. Но не говорите об этом никому. Это погубит их репутацию и, возможно, даже лишит меня доходного места. Видите ли, они все еще не знают, что их обставили.

Итак, на чем я остановился? Ах да. Направлялся к апартаментам. Обыкновенно после вылазки я останавливаюсь у стойла поделиться завтраком с Глипом, но перед лицом кризиса я решил забыть о радостях общения со своим зверьком и взяться за дело. Глип. Это тот самый дракон, о котором говорил Али-Мент… и я не намерен здесь пересказывать эту историю. Она просто слишком сложна.

Еще издалека я услышал их голоса, тянувшие на повышенных тонах свою любимую «песню». Слова время от времени менялись, но мелодию я знал наизусть.

— Сапожник недоделанный!

— Кого это ты назвал недоделанным сапожником?

— Вношу поправку. Ты доделанный сапожник!

— Полегче на поворотах! Даже если ты партнер босса, еще одно слово, ия…

— Что? Попробуй только ударь, и я за себя не отвечаю.

— Вот как?

Похоже, я прибыл в самый раз. Набрав побольше воздуху в легкие, я как ни в чем не бывало вошел в эпицентр ссоры.

— Привет, ребята. — Я притворился, будто совершенно не в курсе, что тут происходит. — Кто-нибудь хочет пончик?

— Нет, не хочу я пончик! — фыркнул в ответ один из скандалистов. — Я нуждаюсь в помощи. Я это заслужил.

— …И раз уж ты рассчитываешь на помощь, то мог бы относиться ко мне более уважительно! — не замедлил с ответом другой.

Последнее замечание исходило от Гвидо, старшего из двух моих телохранителей. Если он чем и отличался от своего кузена Нунцио, так это еще большей массивностью и занудностью.

Первая же реплика принадлежала Аазу. Ааз — мой партнер. Он также демон, если точнее — изверг, и хотя он слегка ниже меня ростом, своим занудством он с лихвой превосходит обоих телохранителей вместе взятых.

Моя стратегия сработала в том смысле, что теперь их раздражение сфокусировалось на мне, а не друг на друге. Понимая, каких бед способны натворить их темпераменты по отдельности, а тем более совместно, я имел причину усомниться в мудрости своей стратегии.

— В чем проблема?

— Проблема, — прорычал Ааз, — в том, что этот вот твой ас-телохранитель только что лишил нас пары клиентов.

У меня екнуло сердце. Ранее я упоминал, что денег у нас с Аазом больше, чем мы можем потратить, но со старыми привычками трудно расстаться. Когда речь заходит о деньгах, Ааз становится самым сквалыжным существом, какое я когда-либо встречал, а при жизни на Базаре Девы это о чем-то говорит! Если мы действительно потеряли из-за Гвидо потенциального клиента, то будем долго еще слышать об этом.

— Не спеши, партнер, — осадил я его, стремясь скорее выиграть время, чем добиться чего-либо еще. — Я же только вошел, не забыл? Ты не мог бы сообщить мне некоторые подробности?

Ааз наградил Гвидо еще одним мрачным взглядом.

— Да рассказывать тут особенно нечего, — буркнул он. — Я почти закончил завтракать…

— Он выпивал еще одну порцию, — презрительно перевел Гвидо.

— …когда этот безмозглый болван заорал во всю глотку, что там внизу, в приемной, ждут несколько клиентов. Я крикнул в ответ, что сию минуту спущусь, а потом прикончил завтрак.

— Он заставил их ждать по меньшей мере полчаса. Нельзя ожидать от клиентов…

— Гвидо, ты не мог бы воздержаться хоть ненадолго от своих комментариев? Сделай одолжение! — вмешался я, прежде чем Ааз успел на него накинуться. — Я все еще пытаюсь получить общее представление о происходящем. Ладно, Ааз. Так что ты говорил?..

Ааз глубоко вдохнул, а затем возобновил доклад.

— Так или иначе, когда я спустился вниз, клиентов уже и след простыл. А ведь можно бы надеяться, что у твоего охранника хватит сил задержать их или по крайней мере хватит ума вызвать подкрепление, если они начнут рвать когти.

— Брось, Ааз. Гвидо полагается быть телохранителем, а не заниматься приемом посетителей. Если какие-то клиенты устали ждать, пока ты явишься, и ушли, то не понимаю, при чем тут он? Пенял бы лучше на себя.

— Минутку, босс. Вы кое-что упускаете из виду. Они не уходили!

— Как-как?

— Я оставил их там, в приемной, а потом и глазом не успел моргнуть, как господин Горластый заорал, что я упустил клиентов. Они вообще не выходили! Так вот, мне, как вы говорите, полагается быть телохранителем. По-моему, в доме бродит несколько лишних людей, а этот жлоб больше всех глотку дерет о виноватых в этом, вместо того чтобы посмотреть на себя.

— Я знаю, кто в этом виноват, — прожег его взглядом Ааз. — Из этой приемной есть только два выхода, и мимо меня никто не проходил!

— Ну, они не проходили и мимо меня! — огрызнулся Гвидо.

В желудке у меня начал образовываться ледяной ком.

— Ааз, — тихо произнес я.

— Если ты думаешь, будто я не знаю, когда…

— ААЗ!

Это заставило его резко умолкнуть. Он обернулся, намереваясь мне много чего наговорить, но увидел выражение моего лица.

— Что такое, Скив? У тебя вид, словно…

— Из той приемной есть больше чем два выхода.

Несколько мгновений мы в ошеломленном молчании глазели друг на друга, а затем оба рванули к приемной, позволив Гвидо бежать следом за нами.

Комната, отведенная нами под приемную, была одной из самых больших в доме и единственной большой комнатой с легким доступом со стороны передней двери. Меблировали ее достаточно шикарно, чтобы произвести впечатление даже на тех избалованных чудесами Базара посетителей, которые ожидали увидеть просто надомную контору преуспевающего мага. У нее имелся только один недостаток, и именно он и стоял в фокусе нашего внимания, когда мы туда ворвались!

Единственным украшением, оставленным нами от прежних владельцев, был изысканный гобелен, висевший на северной стене. Вообще-то я проворней Ааза, но на сей раз он очутился у гобелена раньше меня и откинул его в сторону, открыв спрятанную за ним тяжелую дверь.

Наши наихудшие опасения подтвердились.

Дверь была незаперта и стояла приоткрытой.

Глава 2

Успех часто зависит от выбора надежного партнера.

Рем[71]

— Что такое? — потребовал ответа Гвидо, воспользовавшись нашим ошеломленным молчанием.

— Это дверь, — объяснил я.

— Открытая дверь, если конкретней, — уточнил Ааз.

— Это я и сам вижу! — зарычал телохранитель. — Я имею в виду, что она здесь делает?

— Она выглядела бы весьма глупо, находясь сейчас посреди улицы, не так ли? — отпарировал Ааз.

Гвидо побагровел. Как я уже говорил, эти двое положительно обладают талантом раздражать друг друга.

— Слушайте, я всего лишь спрашиваю…

— Гвидо, ты не мог бы просто подождать несколько минут, пока мы решим, что делать дальше? Потом мы все объясним, обещаю.

Мои мысли неслись вскачь, занятые этой проблемой, и препирательства Ааза и Гвидо ничуть не помогали мне сосредоточиться.

— Думаю, первое, что нам следует сделать, партнер, — задумчиво проговорил Ааз, — это закрыть дверь так, чтобы нас не… прервали, пока мы ищем решение проблемы.

Вместо ответа я осторожно вытянул ногу и, ткнув носком дверь, закрыл ее. Ааз быстро задвинул на место два засова.

Сделав это, мы прислонились к двери и молча посмотрели друг на друга.

— Ну? Что ты думаешь? — спросил я наконец.

— Я за то, чтобы снова замуровать ее и забыть обо всем этом.

— Думаешь, это безопасно?

— Вообще-то не знаю. Недостает информации.

Мы оба медленно повернулись, наведя задумчивые взгляды на Гвидо.

— Скажи-ка, э, Гвидо, ты не мог бы чуть побольше рассказать нам об этих клиентах, зашедших сегодня утром.

— Нет ничего легче. — Гвидо скрестил руки на груди. — Это вы, ребята, настаиваете на принципе «информация за информацию». Верно? Ну так я ничего вам не скажу, пока кто-нибудь не расскажет мне об этой двери. Я имею в виду, я ваш штатный телохранитель, и никто не потрудился сообщить мне, что в этом доме есть другой ход.

Ааз оскалил зубы и рванул было вперед, но я схватил его за плечо.

— Он прав, партнер. Если мы хотим от него помощи, мы обязаны объяснить ему.

На миг мы сцепились взглядами, а затем он пожал плечами и отступил.

— На самом-то деле, Гвидо, объяснение тут очень простое…

— Оно будет первым, — пробурчал телохранитель.

Ааз одним прыжком пересек приемную и схватил Гвидо за грудки.

— Ты хотел услышать объяснение? Тогда ЗАТКНИСЬ И ДАЙ ЕМУ ОБЪЯСНИТЬ!

Так вот, Гвидо потяжелее пера и никогда не испытывал недостатка в смелости. И все же никто не может сравниться с Аазом, когда тот действительно взбешен.

— Да ладно! Извиняюсь! Говорите, босс. Я слушаю.

Ааз отпустил его рубашку и вернулся на свое место у двери, незаметно подмигнув мне на обратном пути.

— Случилось следующее, — сказал я, скрывая улыбку. — Мы с Аазом нашли эту дверь, когда только переехали сюда. Нам не понравился ее вид, и поэтому мы решили ничего здесь не трогать. Вот и все.

— Вот и все? Задняя дверь, которая даже по вашему признанию выглядит опасной, и вы всего-навсего оставляете ее без внимания? И в довершение всего даже не думаете сообщить о ней своим телохранителям? Из всех безмозглых полоу…

Ааз шумно прочистил горло, и Гвидо вновь взял себя в руки… очень поспешно.

— Э-э-э… я хотел сказать, что… а, ладно. Теперь все это у нас позади. Вы не могли бы дать мне чуть больше информации, теперь, когда эта тема затронута. Что, собственно, находится по другую сторону этой двери?

— Не знаем, — признался я.

— НЕ ЗНАЕТЕ? — завопил Гвидо.

— Но вот что мы таки знаем, — поспешно вмешался Ааз, — это чего нет на другой стороне. Там нет известного нам измерения.

Гвидо моргнул, а затем покачал головой.

— Чего-то не пойму. Вы не могли бы прокрутить это снова… помедленней?

— Дай попробую, — вызвался я. — Слушай, Гвидо, ты уже знаешь об измерениях, верно? Что мы живем в измерении Дева, которое совершенно не похоже на наш родной мир — измерение Пент? Ну, здешние жители, деволы, такие мастера путешествовать по измерениям, что навострились строить себе дома за барьерами измерений. Именно потому это жилище больше внутри, чем снаружи. Дверь находится на Деве, но остальной дом — в другом измерении. Это значит, что если мы пройдем через эту дверь — только что показанную тебе заднюю дверь, — то окажемся в другом мире… мире, о котором мы ничего не знаем. Вот потому-то мы и были готовы скорее оставить ее замурованной, чем совать нос в совершенно незнакомую ситуацию.

— Все равно, по-моему, вам следовало бы проверить, — упрямо стоял на своем телохранитель.

— Подумай еще раз, — предложил Ааз. — Ты видел только два измерения. Скив посетил дюжину. Я сам побывал в сотне. Деволы же, которых ты видишь здесь, на Базаре, знают свыше тысячи различных измерений.

— Ну и?

— Ну и, по нашему мнению, они дали нам этот дом потому, что он ведет в измерение, которого они знать не желают… «знать не желают» в смысле «до смерти боятся». Так вот, ты сам видел, девол для извлечения прибыли готов проявить немалую храбрость. Ты хочешь отправиться исследовать мир, оказавшийся слишком неприятным для них?

— Понимаю, что вы хотите сказать.

— Кроме того, — победоносно закончил Ааз, — посмотри еще раз на эту дверь. На ней больше замков и засовов, чем на трех настоящих банковских сейфах-хранилищах.

— Кто-то ведь открыл ее, — заметил Гвидо.

Это несколько сбило пафос Ааза. Он невольно бросил нервный взгляд на дверь.

— Ну, хороший вор с отмычкой, работая с этой стороны…

— Некоторые из этих замков, Ааз, не отмыкали.

Воспользовавшись их дискуссией, я немного осмотрелся и теперь протягивал им для изучения одно из своих открытий. Это был амбарный замок с разорванной металлической дужкой. Их там валялось несколько штук, словно кому-то надоело возиться с отмычкой и он просто сорвал остальные голыми руками.

Гвидо поджал губы, бесшумно присвистнув.

— Вот это силища. Что за тип мог такое сотворить?

— Именно это мы и пытаемся узнать у тебя, — язвительно сказал Ааз. — А теперь, если ты не против, расскажи нам, как выглядели те посетители.

— Их было трое… двое мужчин и женщина… довольно молодая на вид, но ничего особенного. Судя по их виду — пентюхи. Теперь, задним числом, помнится, они, кажется, немного нервничали, но я думал, это просто оттого, что они пришли повидать мага.

— Ну, теперь они по другую сторону двери. — Ааз поднял один из невредимых замков и защелкнул его на место. — Думаю, они не смогут отомкнуть замки или поломать их, если не сумеют до них дотянуться. Они там, и это их беда, накликанная, могу добавить, ими самими, — а мы здесь. Конец загадки. Конец проблемы.

— Ты действительно так думаешь, Ааз?

— Положись на меня.

Эта фраза почему-то задела в моей памяти знакомую струну и вызвала не очень-то приятное эхо. Я уж собрался высказать это Аазу, когда в дверь сунул голову Нунцио.

— Эй, босс. У нас посетители.

— Видишь? — воскликнул, просияв, мой партнер. — Я же говорил тебе, что дела могут пойти только лучше! Еще и полудня нет, а у нас уже новые клиенты.

— На самом-то деле, — внес ясность Нунцио, — это делегация деволов. По-моему, это домовладелец.

— Домовладелец? — отозвался глухим эхом Ааз.

— Видишь, насколько лучше пошли дела? — с отвращением улыбнулся я. — А еще и полудня нет.

— Выгнать их взашей, босс? — предложил Гвидо.

— Думаю, вам лучше повидаться с ними, — посоветовал Нунцио. — Они, кажется, вроде как расстроены. Болтают что-то насчет укрывательства беглых.

Мы с Аазом молча сцепились взглядами, что вполне естественно, так как сказать нам было нечего. Неопределенным взмахом руки, граничившим с нервным тиком, я подал Нунцио знак проводить посетителей сюда.

Как и следовало ожидать, явилась та же самая делегация из четырех лиц от Торговой палаты Девы, которая первоначально наняла нас для работы на Базаре, во главе с нашим старым противником, Мер-Зером. При нашей последней сделке он находился в затруднительном положении, чем мы не преминули безжалостно воспользоваться. Хоть он и согласился на наши условия, я всегда подозревал, что предоставление нам столь выгодной сделки больно задело его девольскую гордость, и с тех пор он все дожидался возможности расплатиться с нами. Судя по улыбке, игравшей у него на лице, когда он вошел в приемную, он считал, что такая возможность наконец представилась.

— А-а-а-а, мастер Скив, — обрадовался он. — Как приятно столь быстро свидеться с вами без предварительной договоренности. Я знаю, как вы заняты, и поэтому перейду прямо к сути. Как я считаю, в этой резиденции находятся некие лица, с которыми нашей организации очень хотелось бы потолковать. Если вы будете столь любезны вызвать их, мы не будем вас больше беспокоить.

— Минутку, Мер-Зер, — вмешался Ааз, прежде чем я успел ответить. — Что заставляет вас думать, будто разыскиваемые вами лица находятся здесь?

— Потому что многие видели, как они входили в вашу палатку менее часа назад и все еще не вышли, — сказал самый рослый из бригады поддержки Мер-Зера.

Я заметил, что в отличие от Мер-Зера он не улыбался. Более того, он выглядел откровенно разгневанным.

— Он, должно быть, говорит о зашедших раньше, — любезно предположил Нунцио. — Знаете, босс, о двух парнях с девахой.

Ааз закатил глаза в беспомощном отчаянии, и на сей раз я склонен был разделить его чувства.

— М-м-м, Нунцио, — промычал я, уставясь в потолок, — почему бы тебе с Гвидо не подождать снаружи, пока мы тут разбираемся со всем этим?

Двое телохранителей молча проследовали за дверь, хотя, как я заметил, Гвидо глядел на своего кузена с таким негодованием, что, по моим подозрениям, суровая разборка должна была произойти даже раньше, чем я сам смог бы до них добраться. Синдикат ничуть не меньше магов не терпит сотрудников, болтающих лишнее при противнике.

— Теперь, когда мы установили, что нам все известно, о ком речь и что они здесь, — сказал, потирая руки, Мер-Зер, — вызовите их и покончим с этим раз и навсегда.

— Не так быстро, — вмешался я. — Во-первых, ни я, ни Ааз в глаза не видели тех, кого вы ищете, потому что, во-вторых, их здесь нет. Они удрали через заднюю дверь, прежде чем мы смогли с ними встретиться.

— Я почему-то не надеюсь, что вы поверите нам на слово, — добавил Ааз. — И поэтому не стесняйтесь, обыскивайте весь дом.

Улыбка девола расширилась, и я почувствовал, как на лбу у меня выступил холодный пот.

— В этом нет необходимости. Видите ли, верю я вам или нет — не имеет большого значения. Даже если мы поищем, то, уверен, вы умеете лучше прятать, чем мы — находить. Значение имеет только одно: мы установили, что они заходили сюда, и уже поэтому вы за них в ответе!

Я не совсем понимал, что здесь происходит, но не сомневался, что с каждой минутой происходящее нравится мне все меньше и меньше.

— Минутку, Мер-Зер, — начал я. — Что значит «мы в ответе»? В ответе за что?

— Да за беглецов, конечно. Разве вы уже забыли? Когда мы согласились предоставить в ваше пользование этот дом без всякой арендной платы, то договоренность включала в себя положение, что если кто-то из живущих в этом доме нарушит какие-нибудь правила Базара и либо исчезнет в другое измерение, либо иначе откажется отвечать на обвинения, то вы возьмете ответственность за их действия на себя лично. Это стандартное условие аренды на Базаре.

— Ааз, — вспылил я, — сделку заключал ты. Была в ней такая статья?

— Была, — признал он. — Но я в то время имел в виду Тананду и Корреша… а за них мы всегда заступимся. И за Машу тоже. Мне никогда не приходило в голову, что они попытаются утверждать, будто всякий прошедший через нашу дверь живет в нашем доме. Не понимаю, как они надеются доказать…

— Нам нет нужды доказывать, что они находятся у вас в доме, — улыбнулся Мер-Зер. — Это вы должны доказать, что их здесь нет.

— Это же бред, — взорвался Ааз. — Как мы можем доказать…

— Никак, Ааз. Мы не можем этого доказать. В том-то вся и суть. Ладно, Мер-Зер. Вы нас достали. А теперь, что именно натворили эти типы, за коих мы в ответе, и каков наш выбор? Я думал, что одно из главных достоинств Базара в том и состоит, что здесь нет никаких правил.

— Их немного, — поправил меня девол, — и немногие существующие строго соблюдаются. Конкретное правило, нарушенное вашими друзьями, связано с мошенничеством.

Он поспешно поднял руку, предупреждая мое возражение.

— Я знаю, что вы собираетесь сказать. Учитывая все односторонне выгодные сделки, заключаемые здесь, на Базаре, мошенничество кажется глупым обвинением, но для нас это дело серьезное. Хотя мы гордимся своим умением упорно торговаться и заключать выгодные для себя сделки, но коль скоро сделка заключена, вы получаете обещанный товар. Иногда в описании товара опускаются специфические детали, но все, что действительно сказано о нем, — правда. То есть наша репутация и длительный успех Базара зависят от скрупулезного следования этому правилу. Если торговец или купец продает что-то, утверждая, будто это магический предмет, а оказывается, что предмет этот не обладает никакими магическими свойствами, то это мошенничество… и если позволить преступникам уйти безнаказанными, то это может означать конец того Базара, каким мы его знаем.

— На самом-то деле, — сухо произнес я, — я всего-навсего собирался настоятельно просить вас не называть их нашими друзьями, но пропустим это. Вы как-то не упомянули о наших вариантах выбора.

Мер-Зер пожал плечами.

— Их в общем-то всего три. Вы можете заплатить полученные ими обманом деньги плюс двадцать пять процентов пени, принять постоянное изгнание с Базара или же попытаться убедить своих др… э-э-э-э, я хотел сказать, беглецов, вернуться на Базар и уладить дело самим.

— Понимаю… Отлично. Вы свое слово сказали. А теперь выйдите, пожалуйста, и дайте нам с партнером обсудить нашу позицию по этому вопросу.

Ааз взял на себя заботу по их выпроваживанию, в то время как я погрузился в размышления о том, что нам следует сделать. Когда он вернулся, мы оба просидели молча почти целый час, прежде чем один из нас заговорил.

— Ну, — сказал наконец я, — что ты об этом думаешь?

— Изгнание с Базара исключается! — прорычал Ааз. — Это погубит нашу репутацию, да и я не потерплю, чтобы нас выгнали с Базара — и из нашего дома — из-за такого идиотского случая!

— Согласен, — мрачно сказал я. — Хоть мне и приходит в голову, что с этим вариантом Мер-Зер блефовал. Он хочет закрепить нас на Базаре не меньше, чем мы — остаться на нем. Именно он в первую очередь и нанял нас, помнишь? По-моему, он ожидает, что мы плюнем и заплатим. Таким образом, он выжмет из нас кое-что из того, с чем он в свое время с таким скрипом расстался. Мне почему-то очень не хочется уступать такому давлению.

Ааз кивнул.

— Мне тоже.

Последовало еще несколько минут молчания.

— Ладно, — сказал наконец Ааз. — Кто из нас это скажет?

— Придется нам отправиться за ними, — вздохнул я.

— Наполовину верно, — поправил Ааз. — Придется мне отправиться за ними. Партнер ты или нет, мы здесь говорим о совершенно новом измерении, и оно слишком опасно для человека с твоим уровнем магического искусства.

— Моим уровнем? А как насчет тебя? У тебя и вовсе нет никаких способностей. Если оно слишком опасно для меня, то на что же рассчитывать тебе?

— На опыт, — высокомерно обронил он. — Я, бывало, это проделывал, а ты нет. Конец спору.

— Как бы не так, «конец спору»! Как же это ты предполагаешь оставить меня тут, если я не соглашусь?

— Запросто, — усмехнулся Ааз. — Видишь, кто стоит в углу?

Я повернулся посмотреть, куда он показал, и то, что случилось вслед за этим, запомнилось мне надолго.

Глава 3

Для успешного планирования нужна надежная информация.

Х. Колумб

— Эй! Шеф! Очнись!! Ты в норме?

При ином раскладе я бы предпочел, чтобы эти слова произнесло чувственное видение — гений чистой красоты. Но их воскликнула Маша.

Это было одним из первых впечатлений, пробившихся сквозь туман в моей голове, когда я пытался вновь прийти в сознание. Я никогда не проявляю себя в лучшем виде по утрам, даже когда просыпаюсь без посторонней помощи. Пробуждение, навязанное мне кем-либо другим, лишь гарантирует мне скверное настроение.

Однако даже будучи не в себе, я не мог ошибиться насчет того, что это Маша трясет меня, заставляя очнуться. Даже спросонья ее фигуру нельзя было ни с чем спутать. Представьте себе, если сможете, самую массивную, самую толстую женщину, какую вы когда-либо встречали. Теперь удвойте все ее параметры, добавьте к этому впечатлению оранжевые волосы, накладные ресницы и лиловую помаду и сдобрите всю картину тачкой аляповатых ювелирных изделий. Понимаете, что я имею в виду? Я мог бы узнать Машу за милю темной ночью… с завязанными глазами.

— Конечно, в норме, ученица! — прорычал я. — Разве тебе не положено заниматься какими-нибудь уроками или еще чем-нибудь?

— Ты уверен? — безжалостно изрекла она.

— Да, уверен. А почему ты спрашиваешь? Неужели нельзя немного вздремнуть, не подвергнувшись за это насмешкам?

— Просто ты обычно не ложишься вздремнуть на полу посреди приемной.

Эти слова привлекли мое внимание, и я заставил свои глаза сфокусироваться. Она права! По какой-то причине я лежал, растянувшись на полу. Это что же такое могло со мной произойти, чтобы…

И тут все вспомнилось! Ааз! Экспедиция в новое измерение!

Я сел, резко выпрямившись… и тут же пожалел об этом. Голову, точно удар кинжалом, пронзила ослепительная боль, а желудок у меня перекувырнулся и приземлился на спину, проделав это с изяществом кома засохшей овсянки.

Когда я начал крениться, Маша схватила меня за плечо.

— Держись, Девятый Вал. Похоже, твое представление о состоянии «в норме» немного не совпадает с моим.

Не обращая на нее внимания, я осторожно ощупал затылок и обнаружил за ухом огромную саднящую шишку. Если у меня и были какие-то сомнения насчет случившегося, то теперь они рассеялись.

— Проклятый извращенец! — выругался я, вздрагивая от новой волны боли, вызванной звуками моего же голоса. — Он, должно быть, оглушил меня и ушел один!

— Ты имеешь в виду Ааза? Зеленого и чешуйчатого собственной персоной? Чего-то не пойму. С какой стати твоему собственному партнеру наносить тебе такой удар, будто неопытному сопляку?

— Чтобы пройти через дверь без меня. Я совершенно ясно дал понять, что не хочу при проведении такой операции оставаться на базе.

— Дверь? Какую дверь? — нахмурилась Маша. — Я знаю, у вас есть свои тайны, шеф, но думаю, тебе лучше немного поподробней растолковать мне, что, собственно, здесь происходит.

Я как можно короче ввел ее в курс дела вплоть до последних событий, включая объяснение, почему мы с Аазом никогда ничего не говорили о таинственной задней двери дома. Будучи сама закаленной путешественницей по измерениям, она намного быстрей, чем Гвидо и Нунцио, усвоила понятие незарегистрированного измерения и его потенциальных опасностей.

— Чего я не понимаю, так это того, что даже если он не хотел брать с собой тебя, то почему он не взял себе в помощь кого-нибудь другого?

— Кого, к примеру? — скривился я. — Мы уже установили, что ты моя ученица и он не отдает тебе приказаний без консультации со мной. На Гвидо и Нунцио он никогда не производил впечатления. Тананда и Корреш отправились на задания по собственным контрактам и должны вернуться только через несколько дней. Даже Гэс отправился с Берфертом в давно заслуженный отпуск. Кроме того, он отлично знает, что если примется сколачивать команду и не включит в нее меня, то прежде чем уляжется пыль, обязательно возникнут серьезные затруднения. Разве стал бы я себе полеживать, когда творится такое?

— Трудно поверить, но ты как раз этим и занимался, — сухо заметила моя ученица, — хотя должна признать, он в некотором роде тебя к этому вынудил.

И с этими словами она сунула руки мне под мышки и подняла, осторожно поставив на ноги.

— Ну, что теперь? Полагаю, ты собираешься броситься следом за ним с налитыми кровью глазами. Ты не против, если я отправлюсь с тобой? Или ты твердо решил непременно быть таким же глупым, как он?

Собственно говоря, именно это я и намеревался сделать. Однако нескрываемый сарказм в ее голосе вкупе с непрошедшей шаткостью моих ног заставили меня пересмотреть свои планы.

— Нет, — осторожно проговорил я. — Хватит и одного из нас, прущего в воду, не зная броду… хотя, если разобраться, и одного чересчур много. Карты в этой партии сдавал Ааз, ему их и разыгрывать. Мое дело — оставаться в лавке до его возвращения.

Маша поглядела на меня, вскинув бровь.

— В этом есть смысл, — согласилась она, — хотя, признаться, я немного удивлена, услышав такое от тебя.

— Я теперь не юный балбес, а ответственный бизнесмен, — пожал я плечами, — и больше не могу себе позволить опрометчивых поступков. Кроме того, я вполне уверен в способности моего партнера управляться с делами.

Это были прекрасные слова, и говорил я их всерьез. Однако два дня спустя «ответственный бизнесмен» готов был опрометчиво кинуться в дверь, не задумываясь о последствиях. Гвидо и Нунцио перестали жаловаться на мои одиночные вылазки… в основном потому, что я вообще не выходил из дому! Фактически я проводил почти все часы бодрствования и все часы сна (хотя, признаться, спал я не много), ожидая победоносного возвращения Ааза.

К несчастью, мое бдение оставалось невознагражденным.

Я изо всех сил скрывал свою озабоченность, но мне не стоило себя утруждать. По мере того как тянулись часы за часами, беспокойство моих сотрудников все росло, и я стал тратить бо́льшую часть времени на увещевания типа: «Нет, он еще не вернулся. Как только он появится, я дам вам знать». Даже Гвидо, никогда по-настоящему не ладивший с Аазом, взял в привычку заходить по меньшей мере раз в час за сообщением: «Никаких изменений».

Наконец, желая поберечь собственные нервы, я созвал всех сотрудников в приемную на собрание.

— Мне хочется знать одно: сколько еще нам сидеть сложа руки, прежде чем мы признаем, что все пошло наперекосяк? — в пятый раз пробурчал Гвидо.

— Сколько, по-твоему, требуется времени на розыск беглеца в незнакомом измерении? — огрызнулся я. — Как долго ты разыскивал бы их на Пенте, Гвидо? Мы должны дать ему некоторое время.

— Сколько времени? — не отступал он. — Прошло уже два дня…

— Теперь вот-вот вернутся Тананда и Корреш, — перебила Маша. — Думаешь, они будут вот так сидеть, когда выяснят, что Ааз там совсем один?

— Разве не ты считала отправку за ним следом глупой идеей?

— И по-прежнему так считаю. Хочешь теперь узнать, какого я мнения об идее ничего не делать?

Прежде чем я успел ответить, раздался тихий стук в дверь… заднюю дверь!

— Видите! — победоносно гаркнул я. — Я же говорил вам, что он вернется!

— Как-то не похоже на его стук, — с подозрением заметил Гвидо.

— И с чего бы ему вообще стучать? — добавила Маша.

С тех пор как он ушел, дверь оставалась незапертой.

Охваченный энтузиазмом, я пропустил их замечания мимо ушей. Молниеносно очутившись у двери, я рванул ее настежь и возгласил репетируемое два дня приветствие.

— Самое время вернуться, парт… нер.

Там стоял не Ааз.

В самом деле, существо за дверью вообще ничуть не походило на Ааза. Но что вдвойне удивительней — я ее узнал!

Мы не были по-настоящему знакомы… не были представлены друг другу, когда вскоре после встречи с Аазом разгневанная толпа вздернула меня, принявшего ее обличье, и еще когда я рассмотрел ее после успешного конкурса придворного мага в Поссилтуме.

Но мне ни разу не доводилось непосредственно лицезреть ни ее лучезарного лица, обрамленного волнами солнечно-золотых волос, ни непринужденного изящества, с которым она держалась, ни…

— Это Великий Скив, верно? Вон тот, с открытым ртом?

Голос ее был таким мелодичным, что мне потребовалось несколько мгновений, чтобы осмыслить сказанное ею и сообразить, что она ждет ответа.

— Э-э-э-э… да. То есть я к вашим услугам.

— Рада наконец встретиться с тобой лицом к лицу, — живо проговорила она, нервно поглядывая на Гвидо и Машу. — Я давно искала повода и полагаю, что он наконец представился. У меня есть для тебя новости… о твоем ученике.

Мне все еще было трудно сосредоточиться на ее словах. Не только ее голос гипнотизировал меня, но и сама она была едва ли не самой прекрасной женщиной, какую я когда-либо встречал… Ну, на самом-то деле девушкой. Она не могла быть намного старше меня. Что еще важнее, я ей, похоже, нравился. То есть она не переставала нерешительно улыбаться, и ее синие глаза не отрывались от моих. Ну, я встречал уважение к себе со стороны коллег и существ на Базаре, но никогда со стороны девушки, выглядевшей словно…

Затем ее слова дошли до меня.

— Моем ученике?

Я невольно украдкой взглянул на Машу, прежде чем сообразил, что тут явное недоразумение.

— А, ты имеешь в виду Ааза. Он мне больше не ученик. Он мой партнер. Заходи, пожалуйста. Мы как раз о нем и говорили.

Я посторонился и величественным взмахом руки пригласил ее войти. Раньше я этого никогда не пробовал, но видел такой жест пару раз, когда работал при дворе в Поссилтуме, и он произвел на меня сильное впечатление.

— М-гм, босс? Нельзя ли вас на минутку?

— Позже, Гвидо.

Я повторил жест, и девушка ответила мимолетной улыбкой, озарившей всю приемную.

— Спасибо за приглашение, — произнесла она. — Но мне придется воспользоваться им потом. Я действительно не могу задерживаться. На самом-то деле мне вообще не следовало приходить сюда. Просто я подумала, что кто-то должен известить вас о том, что ваш друг… Ааз, не так ли? Словом, ваш друг в тюрьме.

Это живо спустило меня на землю.

— Ааз? В тюрьме? За что?

— За убийство.

— За УБИЙСТВО! — завопил я, бросив всякие попытки вести себя изысканно. — Но Ааз не стал бы…

— Не кричи на меня! О, конечно, мне не следовало приходить. Слушай, я знаю, что он его не совершал. Вот потому-то мне и надо уведомить тебя о происходящем. Если ты чего-нибудь не предпримешь, его казнят… а там знают, как казнить демонов.

Я круто обернулся лицом к остальным.

— Маша! Иди за своей шкатулкой с драгоценностями. Гвидо, Нунцио! Снаряжайтесь. Нам предстоит нанести небольшой визит к нашим соседям.

Я пытался говорить спокойно и ровно, но голос меня не слушался, и я срывался на крик.

— Не так быстро, босс, — возразил Гвидо. — Сперва вам надо кое-что узнать.

— Позже. Я хочу, чтобы вы…

— СЕЙЧАС, босс. Это важно!

— В ЧЕМ ДЕЛО?

Незачем говорить, что в данную минуту я не горел желанием вступать в долгие пререкания.

— Она — одна из них.

— Не понял?

— Из троицы, ушедшей через заднюю дверь. Из тех, за кем гоняется ваш партнер. Она — та самая деваха.

Словно громом пораженный, я повернулся к девушке за подтверждением и обнаружил лишь пустой дверной проем. Моя таинственная посетительница исчезла так же внезапно, как и появилась.

— Знаешь, это может быть западней, — задумчиво произнесла Маша.

— Она права, — кивнул Гвидо. — Можете положиться на слово того, кто сам бывал в бегах. Когда удираешь от правосудия и тебя могут узнать всего двое, возникает сильное искушение ликвидировать это звено. Ведь то, что ваш партнер попал в беду, вам известно только с ее слов.

— Не надо быть гигантом мысли, чтобы догадаться, кого скорее всего наймут деволы для погони за беглецами. Тебя и Ааза. В конце концов, они ведь знали, через чей дом рвут когти, — добавила Маша.

Гвидо поднялся на ноги и принялся расхаживать взад-вперед.

— Верно, — согласился он. — А теперь предположим, что Ааза взяли они. Можете вы придумать лучший способ убрать другую половинку опасной пары, чем, рассказав вам о беде с партнером, увлечь в расставленную западню? Вся эта комбинация дурно пахнет, босс. Я не разбираюсь в незнакомых измерениях, но в преступниках-то я разбираюсь. Как только вы шагнете через эту дверь, так сразу же и станете мишенью.

— Вы вполне высказались?

Даже для моих ушей собственный голос показался мне ледяным, но меня это мало заботило.

Гвидо и Маша переглянулись, а затем молча кивнули.

— Отлично. Возможно, вы и правы, и я ценю вашу заботу о моем благополучии. Однако…

Голос мой упал до страшного шипения.

— …что, если вы ошибаетесь? Что, если наша беглянка все-таки говорит правду? Вы все пилили меня за то, что я ничего не делаю для спасения Ааза. Неужели вы действительно думаете, будто я стану просто сидеть сложа руки, в то время как моего партнера и друга сжигают за преступление, которого он не совершал… из-за того только, что вмешательство может оказаться для меня опасным?

Огромным усилием я обрел нормальный свой голос.

— Через десять минут я отправляюсь через эту дверь следом за Аазом… и если я иду прямиком в западню, то лучше ей быть покрепче. А теперь есть ли желающие последовать за мной или я пойду один?

Глава 4

Бесполезно пытаться что-либо планировать, готовясь к неожиданному… по определению!

А. Хичкок[72]

На самом-то деле прошло больше часа, прежде чем мы действительно подготовились к выходу, хотя мне это ожидание показалось куда более долгим. И все же даже мне пришлось признать, что отправляться в этот поход без надлежащих приготовлений будет не только глупостью, но и прямым самоубийством!

Решено было оставить Нунцио дома, чтобы на базе оставался кто-то способный уведомить о происходящем Тананду с Коррешем, когда те вернутся. Нечего и говорить, такое поручение отнюдь не привело его в восторг.

— Но мне же полагается быть вашим телохранителем! — возражал он. — Как же мне охранять вас, если я буду сидеть здесь, в то время как вы окажетесь на линии фронта?

— Силы поддержки должны от кого-то получить нужные для следования за нами сведения, — ответил я.

Хоть мне и не улыбалось спорить с Нунцио, я все же предпочел бы сломить сопротивление дюжины синдикатских телохранителей, чем быть вынужденным объяснять Тананде и Коррешу, почему их не включили в спасательную миссию.

— Мы могли бы оставить записку.

— Нет.

— Мы могли бы…

— НЕТ! Ты нужен мне здесь! Так достаточно ясно?

Телохранитель тяжело вздохнул.

— Ладно, босс. Я буду ошиваться здесь, пока они не появятся, а потом мы втроем…

— Нет! — снова возразил я. — Потом следом за нами отправятся Тананда и Корреш. А ты останешься здесь.

— Но, босс…

— Потому что если снова появится Мер-Зер со своей командой, то здесь должен находиться кто-то, кто даст им понять, что мы — на работе, а не просто отправились в отпуск. Допустим на миг, что мы-таки вернемся, тогда нам понадобится эта дверь, и ты здесь позаботишься о том, чтобы она оставалась открытой. Только нам еще и не хватало, чтобы домовладельцы вселили нового жильца, пока мы в отъезде… скажем, кого-нибудь, кто вздумает заложить дверь кирпичом, пока мы находимся по другую сторону.

Нунцио молча обдумал сказанное.

— А что, если вы не вернетесь? — спросил он наконец.

— Этот мост мы сожжем, когда до него дойдем, — вздохнул я. — Но помни, убить нас не так-то легко. По крайней мере один из нас, вероятно, сумеет вернуться.

К счастью, прибытие Гвидо оторвало меня от этой неприятной цепочки размышлений.

— К походу готов, босс.

Несмотря на отчаянность положения и неотступно поджимающее время, я просто уставился на него, разинув рот.

— Что это? — сумел наконец выговорить я.

Гвидо облачился в темное длиннополое пальто и широкополую шляпу. Глаза его скрывали солнцезащитные очки.

— Это? Это моя рабочая одежда, — гордо сказал он. — Очень функционально.

— Как-как?

— Я хочу сказать, что она не только отпугивает народ. В этой полушинели полно вот таких кармашков, видите? Именно там я и ношу свою амуницию.

— Но…

— Привет, шеф! Миленький у тебя наряд, Гвидо.

— Спасибо! Я как раз рассказывал о нем боссу.

Маша оделась… или, лучше сказать, разделась в свою рабочую одежду. Короткий жилет с трудом прикрывал ровную часть ее массивного торса, в то время как еще более короткая юбка, похоже, готовилась вот-вот капитулировать, окончательно проиграв свою битву.

— М-гм-м-м… Маша? — осторожно поинтересовался я. — Я всегда хотел спросить. Почему ты не… м-гм-м… не надеваешь на себя побольше?

— Я люблю одеваться легче, когда мы лезем в самое пекло, — подмигнула она. — Видишь ли, когда дела летят вскачь, я становлюсь немного нервной… а единственное, что может быть хуже толстой девахи, это потная толстая деваха.

— По-моему, это очень сексапильный наряд, — вставил Гвидо. — Напоминает мне тряпки, которые носила, бывало, шлюха моего папаши.

— Ну спасибо, порадовал, мрачный зануда. Я бы сказала, у твоего папаши был хороший вкус… жаль, что мне не довелось его испытать.

Я задумчиво изучал их, пока они дружно смеялись над Машиной шуткой. Всякая надежда незаметно проникнуть в это неизвестное измерение стремительно рушилась. Даже по отдельности Гвидо и Маша сразу привлекали к себе внимание, но вместе они будут напоминать происходящие на одной дороге парад-алле и армейские маневры. Затем мне пришло в голову, что раз неизвестно, как обстоят дела там, куда мы направляемся, то может случиться, что они впишутся в общество, а вот я буду выделяться. Это была пугающая мысль. Если там все так выглядят…

Я отогнал эту мысль. Нет смысла пугать себя больше, чем требуется, пока не появятся факты, подкрепляющие эти страхи. Гораздо важнее то, что боялись неизвестности и мои помощники. Они изо всех сил старались не показывать своего страха, спрятавшись под привычными масками взятых на себя ролей. Гвидо вовсю разыгрывал роль «крутого гангстера», в то время как Маша опять усиленно подавала себя в своей любимой роли «вамп». Конечный итог, однако, заключался в том, что боялись они или нет, но были готовы во что бы то ни стало поддержать все мои действия или умереть. Это было бы трогательно, если бы сей факт не означал, что они рассчитывали на мое руководство. Стало быть, мне требовалось сохранять спокойствие и уверенность… как бы сильно я сам ни боялся. Лишь задним числом мне пришло в голову, что руководящая роль — это маска, за которую в сложных ситуациях очень удобно прятаться. Это заставило меня немного погадать о том, а знал ли на самом деле хоть кто-нибудь из нас, на что он идет, искренне ли надеялся на успех, или жизнь наша состоит всего лишь из смены ролей.

— Ладно. Мы готовы? — спросил я, прогоняя свои бессвязные думы. — Маша? Твои драгоценности при тебе?

— Бо́льшая часть на мне, а остальное тут, — похлопала она по сумке у себя на поясе.

Хотя я иной раз мысленно отпускал ехидные замечания по поводу ювелирных украшений моей ученицы, тем не менее они служили двойной цели. Ма́шины побрякушки — это в действительности довольно обширная коллекция накопленных ею за минувшие годы магических предметов. Насколько обширная? Ну, прежде чем записаться ко мне в ученицы для усвоения настоящей магии, она имела постоянную работу в качестве мага города-государства Та-Хо в измерении Валлет исключительно в силу нахватанных ею механических «способностей». Хотя я соглашался с Аазом, что настоящая магия предпочтительней механической, поскольку при ней меньше вероятность сбоев (урок, усвоенный по опыту из первых рук), я, безусловно, был не прочь иметь для подкрепления ее арсенал.

— Ты помнишь то специальное кольцо? Ты применяла его для розыска короля? У тебя в сумке случайно нет лишнего?

— Только вот это, — помахала она пальцем.

Я мысленно выругался, а затем принял первое из, как я опасался, множества неприятных решений в этом предприятии.

— Отдай его Нунцио. Оно понадобится Тананде и Коррешу, чтобы найти нас.

— Но если мы оставим его, как же тогда сумеем отыскать твоего партнера?

— Придется нам что-нибудь придумать, но не можем же мы себе позволить разделить свои силы. Даже если с Аазом все обойдется, нам скорее всего потом не избежать поисков другой половины команды спасателей.

— Как скажешь, шеф, — поморщилась она, отдавая кольцо, — но, надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Так же, как и я, Маша, так же, как и я. Ладно, ребята, давайте-ка посмотрим, что там действительно собой представляет наш задний двор!

Снаружи наше жилище выглядело куда внушительней, чем со стороны, видимой на Базаре. На самом-то деле оно походило с виду на за́мок… и притом довольно зловещий, одиноко стоящий на вершине холма. Хотя я в общем-то не слишком пристально изучал его — лишь настолько, чтобы суметь снова узнать его на обратном пути. Как можно было ожидать, мое внимание сосредоточилось непосредственно на новом измерении.

— Что-то темновато тут, а?

Замечание Гвидо явилось скорее констатацией факта, чем вопросом, и он был прав.

Где бы мы ни находились, освещение оставляло желать лучшего. Сперва я подумал, что здесь ночь, и это меня озадачило, так как до сих пор во время моих путешествий все измерения, кажется, соблюдали одно и то же расписание восходов и закатов. Затем мои глаза привыкли к мраку, и я сообразил, что небо просто затянуто густыми и сплошными тучами… до такой степени, что сквозь них не проникало почти ни малейшего света, — это и придавало дню иллюзорное сходство с ночью.

К тому же, судя по всему увиденному, новая местность казалась весьма похожей на любую другую из известных мне: деревья, кустарник и дорога, ведущая то ли к за́мку, то ли от за́мка, в зависимости от того, с какой стороны смотреть. По-моему, это Тананда любила говорить: «Если ты видел одно измерение, значит, ты видел их все». Ее брат Корреш возражал, что причина геологического сходства заключалась в том, что все посещенные нами измерения являлись различными реальностями одной и той же основы. Мне всегда представлялось, что тут он слегка хватил через край… «Они все похожи потому, что они — одно и то же? Брось, Корреш!» Но его возражения всегда оставляли у меня ощущение, что я слушаю речь на непонятном языке, и поэтому в последнее время я предпочитал уклоняться от таких дискуссий.

— Ну, шеф, что теперь будем делать?

На сей раз у меня для разнообразия имелся ответ на ее дерзкий вопрос.

— Эта дорога должна куда-то вести. Одно лишь ее существование указывает, что мы в этом измерении не одни.

— Я думал, это мы уже знаем, — пробурчал себе под нос Гвидо. — Вот потому-то мы здесь и находимся.

Я бросил на него свой лучший мрачный взгляд.

— По-моему, возникал некоторый спор по поводу того, наврали нам насчет ареста Ааза или нет. Если здесь есть дорога, то построил ее наверняка не мой партнер и не те, кого он преследовал. Это значит, что нам придется иметь дело с туземцами… возможно, враждебно настроенными.

— Правильно, — быстро вставила Маша. — Засохни, Гвидо. Я хочу услышать план действий, и мне не нравится, что из-за какого-то зануды приходится все ждать и ждать.

Телохранитель нахмурился, но промолчал.

— Ладно. Теперь поступим так: пойдем по этой дороге и выясним, куда она ведет. Держитесь обочины и будьте готовы исчезнуть, если заслышите чье-то приближение. Мы не знаем, как выглядят местные, и пока у меня не будет образчика для работы, нет смысла пытаться замаскироваться с помощью магии.

И в таком вот общем походном порядке мы зашагали в темноте по дороге, двигаясь тихо, чтобы не выдать свое присутствие никому впереди нас. Вскоре мы подошли к первой точке, где требовалось принимать решение. Дорога, по которой мы шли, внезапно закончилась, встретившись с другой, куда более торной. Мои помощники выжидательно смотрели на меня. Пожав плечами, я принял произвольное решение и повел их направо по новому курсу. И пока мы шли, я с некоторым раздражением размышлял, что, хотя и Маше, и Гвидо известно, что я такой же новичок в этой местности, как и они, выбор пути почему-то выпал на мою долю.

Мои размышления прервали приближающиеся голоса впереди. Мои спутники тоже услышали их, и без единого слова или сигнала мы укрылись в кустарнике. Присев на корточки, я сквозь мрак вглядывался в дорогу, жаждая поскорее взглянуть на туземные формы жизни.

Ждать мне пришлось недолго. Появились две фигуры, судя по их виду, молодая парочка, весело болтавшая и смеявшаяся на ходу. На мой взгляд, они выглядели вполне нормально, чему я очень обрадовался, учитывая, с какими формами жизни мне пришлось познакомиться в некоторых других измерениях. Они были достаточно гуманоидными, чтобы сойти за пентюхов… или скорее за валлетов, так как оказались бледноватыми. Одежда их не слишком отличалась от моей, хотя и была чуточку цветастей. Усвоив все это с одного взгляда, я решил сделать первую попытку извлечь информацию. Я имею в виду, раз после всех моих страхов они оказались чуть ли не до разочарования обычными, так почему бы не рвануть напролом? Если сравнить их с некоторыми из существ, с какими мне приходилось иметь дело в прошлом, все выглядело проще пареной репы.

Сделав другим знак оставаться на месте, я вылез на дорогу позади намеченной пары.

— Извините! — окликнул я их. — Я в этом районе недавно, и мне нужна помощь. Вы не скажете, как пройти к ближайшему городу?

Кулоны-переводчики — стандартное снаряжение путешественников по измерениям, и так как я носил сейчас такой, то не боялся быть непонятым.

Пара повернулась лицом ко мне, и меня сразу же поразили их глаза. «Белки» их глаз пылали темно-красным, вызывая у меня на спине мурашки. Мне пришло в голову, что я мог бы и чуть повнимательнее изучить местных жителей, прежде чем пытаться выдать себя за туземца. Мне также пришло в голову, что я уже безвозвратно выбрал этот курс действий, и придется, невзирая ни на что, продолжать блеф. И наконец в мою бедную голову пришла мысль, что я идиот-самоубийца и что, будем надеяться, Маша с Гвидо готовят свое оружие поддержки для спасения меня как пострадавшего от собственного нетерпения.

Но странное дело, пара, кажется, не заметила в моей внешности ничего необычного.

— Ближайший город? Это будет Блут. Он недалеко, мы только что оттуда. Там очень бурная ночная жизнь, если вам это интересно.

Что-то в очертаниях ротового отверстия туземца показалось мне до боли знакомым. К несчастью, я не мог заглянуть прямо в него, не нарушив глазного контакта, и поэтому, подбодренный очевидным принятием меня за своего, я поспешил продолжить разговор.

— На самом-то деле я не слишком увлекаюсь ночной жизнью. Я просто хочу найти одного старого друга, от которого давно не имею известий. В Блуте есть почта или полицейский участок, где можно навести справки?

— Там есть кое-что получше, — рассмеялся мужчина. — Вам нужно обратиться прямо к Диспетчеру. Он за всеми следит. Третий склад налево от вас, когда войдете в город. Он превратил весь второй этаж в свой кабинет. Если он не сможет вам помочь, то никто не сможет.

Как ни важна была эта информация, я лишь отчасти обратил на нее внимание. Когда мужчина рассмеялся, я сумел разглядеть его рот получше. Зубы у него были…

— Посмотри на его зубы! — ахнула, впервые заговорив, девушка.

— Мои зубы? — моргнул я, внезапно сообразив, что она пялится на меня с нескрываемым удивлением, даже пораженно.

Ее спутник в это же время заметно побледнел и попятился на нетвердых ногах.

— Вы… вы… откуда вы пришли?

Пытаясь во что бы то ни стало сохранять нормальный контакт, я двинулся вперед для поддержания разговора на прежнем расстоянии.

— Из за́мка вон там на холме. Я просто…

— Из ЗАМКА?!

Парочка молниеносно повернула и дунула от меня по дороге во все лопатки.

— Чудовище!! На помощь!! ЧУДОВИЩЕ!!!

Я резко обернулся и посмотрел на дорогу позади себя, пытаясь разглядеть предмет их ужаса. Однако по мере разглядывания совершенно пустой дороги я постепенно все понял. Они испугались меня! Чудовище?

Из всех реакций, какие я пытался предвидеть при нашем появлении среди обитателей этой новой страны, такого я не ожидал даже в самых диких фантазиях.

Я? Чудовище?

— По-моему, у нас возникли проблемы, Девятый Вал, — сказала Маша, выбираясь вместе с Гвидо из кустов и подходя ко мне.

— Я бы сказал — если совершенно не ошибся с чтением признаков, — они меня боятся.

Она тяжело вздохнула и покачала головой.

— Я говорю совсем не об этом. Ты видел их зубы?

— Я видел его зубы, — уточнил я. — Клыки у него длинные и острые. Очень странно, а?

— Да совсем не так уж и странно, шеф. Подумай об этом. Держу пари, ты только что разговаривал с парой вампиров!

Глава 5

Чтобы выжить, надо уметь приспосабливаться к меняющимся ситуациям.

Тираннозавр Рекс[73]

— Вампиры, — осторожно повторил я.

— Разумеется. Все сходится, — кивнула Маша. — Бледная кожа, острые клыки, красные глаза, то, как они превратились в летучих мышей…

— Превратились в летучих мышей?

— Вы это пропустили, босс, — сообщил Гвидо. — Когда они это сделали, вы смотрели в другую сторону. Большего кошмара я никогда не видел. Секунду назад они улепетывали, спасая шкуру, а в следующую уже улетали в темноту. Все другие измерения похожи на это?

— Вампиры…

На самом-то деле я испытал не такой уж сильный шок. Учитывая, с чем сталкивались мы с Аазом в круизах по так называемым «известным и безопасным» измерениям, я ожидал встретить и здесь незаурядное. Если я что и испытал, так это некоторое облегчение. Жребий брошен… и все оказалось совсем не так уж и плохо! То есть могло быть и хуже. (Если пребывание в обществе Ааза чему-то и научило меня, так это тому, что дела всегда могут обстоять и хуже!) Мои блестящие собственные реплики были всего-навсего хитроумным приемом с целью прикрыть мысленные усилия переварить новые сведения и решить, что с ними делать.

— Вампиры редки в любом измерении, — отвечала моя ученица, заполняя пустоту в ответ на вопрос Гвидо. — И что еще важнее, их всегда все боятся. Вот чего я не могу понять, так это почему те двое так испугались Скива.

— Но опять же, — задумчиво проговорил я, — остается вопрос, а можно ли нам считать, что все измерение населено существами вроде только что встреченных нами. Вы скажете, такое маловероятно, но ведь мы могли наткнуться на единственных здесь вампиров.

— Не знаю, Девятый Вал. Чувствовали они себя явно как дома и, безусловно, не думали, будто ты найдешь что-то необычное в их внешности. Но моим предположениям, это мы здесь исключение, а они — норма.

— Что бы там ни было, — отмахнулся я, принимая наконец решение, — они пока единственные имеющиеся у нас для работы образцы, и потому будем основывать свои действия именно на них, пока не доказано обратное.

— Так что же нам делать против оравы вампиров?

Как телохранитель Гвидо, казалось, не на шутку встревожился проведенным нами анализом ситуации.

— Успокойтесь, — улыбнулся я. — Первым делом надо обратиться к старому надежному заклинанию личины. Всего несколько быстрых мазков, и нас не смогут отличить от туземцев. Мы сможем пройти через целый город вампиров, и они нас даже не заметят.

С этими словами я закрыл глаза и приступил к работе. Как я и обещал сотрудникам, было это легко. Всего-то добавить к обычной внешности более бледную кожу, более длинные клыки и небольшое искусственное подкраснение глаз, и все в ажуре.

— Ладно, — снова открыл я глаза. — Что дальше?

— Мне бы не хотелось цитировать в ответ тебя же, шеф, — протянула Маша, — но разве не ты сказал, что, прежде чем переходить к следующим действиям, надо сперва заняться личинами?

— Конечно. Именно потому я только что… минутку. Ты хочешь сказать, что у нас по-прежнему та же внешность, как и до того, как я навел чары?

Одна из проблем с наведением чар личины в том, что я как наводящий чары никогда не вижу результата. То есть я вижу людей такими, какие они есть на самом деле, как при чарах, так и без них. Я настолько привык полагаться на действие этого особого заклинания, что мне и в голову не пришло, будто оно может не сработать.

Маша и Гвидо с немалой степенью озабоченности посмотрели друг на друга.

— М-гм-м-м… возможно, ты забыл.

— Попробуй еще раз.

— Совершенно верно! И на этот раз запомни…

— Погодите-ка, — приказал я самым повелительным своим тоном. — Судя по вашей реакции, мне думается, ответ на мой вопрос будет «да». То есть что заклинание не действует. А теперь помолчите секундочку и дайте мне подумать. Идет?

Для разнообразия они решили выслушать меня и впали в почтительное молчание. Я мог бы урвать миг, чтобы насладиться этим триумфом, не будь я столь обеспокоен возникшей проблемой.

Заклинание личины было одним из первых усвоенных мною заклинаний и до сих пор служило мне одним из самых лучших и самых надежных инструментов. Если оно не действовало, значит, случилось что-то серьезное. А так как я знал, что прохождение через дверь не уменьшило моего знания этого заклинания, то, значит, если что и барахлит, так это наверняка…

— Эй, шеф! Проверь-ка силовые линии!

Очевидно, мы с ученицей одновременно пришли к одинаковым выводам. Быстрое магическое сканирование неба и окружающей местности подтвердило мои наихудшие опасения. Сперва я подумал, что тут вообще нет никаких силовых линий. А затем понял, что они есть, но настолько слабые, что даже для того, чтобы их заметить, потребовалась почти вся моя резервная энергия.

— Что это за разговор о силовых линиях? — поинтересовался Гвидо.

Маша нетерпеливо вздохнула.

— Если ты намерен гулять в этой компании, мрачный зануда, то лучше немного усвоить начала магии… или по крайней мере ее словарь. Силовые линии — это невидимые потоки энергии, протекающие по земле и в воздухе. Они — источник силы, которую мы черпаем, когда проворачиваем свои крибле-крабле-бумсы. Это значит, что в местности, где силовые линии либо не существуют, либо очень слабы…

— …вы ничего не можете сделать, — закончил за нее телохранитель. — Эй, босс! Если сказанное ею правда, то как же это только что встреченная нами парочка ухитрилась проделать тот трюк с превращением в летучих мышей?

— Благодаря очень, очень большому мастерству по части магии. Чтобы сделать столь многое при столь малых средствах, они идут на любой трюк в области поиска и использования силовых линий. Короче, в магической игре они намного превосходят и Машу, и меня.

— Предположение разумное, — кивнула Маша. — Во всех измерениях, где я бывала и где водятся вампиры, они числятся среди самых сильных магобандитов. Если им приходится тренироваться именно здесь, то я могу понять, почему они словно с цепи срываются, когда попадают в измерение с более многочисленными и более мощными силовыми линиями.

Я потер лоб, отчаянно размышляя, как предотвратить надвигающуюся, как я чувствовал, головную боль. Точно по графику, положение становилось еще хуже!

— Полагаю, в твоей коллекции драгоценностей нет ничего для наведения личин, так?

Несмотря на серьезность ситуации, Маша негромко рассмеялась.

— Ну, подумай сам, Девятый Вал. Будь у меня что-нибудь подобное, разве я разгуливала бы в таком виде?

— Значит, мы выступаем против мира матерых магов при нехватке боеприпасов для самозащиты, — подытожил Гвидо.

— Ладно. Допустим, нам придется чуть потуже, чем я сперва думал. Только помните — мой партнер весьма неплохо действовал в эти последние несколько лет вообще без всяких способностей.

— Ваш партнер в настоящее время сидит в каталажке за убийство, — напомнил Гвидо. — Потому-то мы в первую очередь и оказались здесь. Ведь так?

— Кроме того, — продолжал я, игнорируя его замечание (этому умению я тоже научился у Ааза), — в наши намерения никогда и не входило «выступать против всего мира». Нам и надо-то всего-навсего быстро провернуть свое дельце и смыться. Хапнуть Ааза и вернуться, как можно меньше контактируя с туземцами. Это означает, что нам всего лишь требуется немножко больше осторожности. Вот и все.

— А как насчет погони за троицей, которую мы взялись вернуть на Базар?

Я немного подумал о блондинке, предупредившей нас о бедственном положении Ааза.

— Это тоже подразумевает большую осторожность, — торжественно объявил я. — Если… я имею в виду когда мы вытащим Ааза из тюрьмы, то направимся домой и будем считать, что нам повезло. Поэтому мы… расплатимся с деволами. Это… дешевая цена… ну, за…

Я сообразил, что сотрудники смотрят на меня немножко косо. А также сообразил, что, когда я дошел до слов о расплате с деволами, моя речь постепенно выродилась в вымученную бессвязную декламацию.

Я прочистил горло и начал снова.

— М-гм-м-м, давайте просто договоримся, что вновь оценим эту ситуацию, когда доберемся до Ааза. Идет?

Мое войско все еще, похоже, немного терзалось сомнениями, и поэтому я счел за благо поскорее перейти к следующей теме.

— Что же касается противника, то давайте соберем наши общие сведения о вампирах, чтобы иметь представление, с чем нам предстоит столкнуться. Так вот, мы знаем, что они могут превращаться в летучих мышей и собак…

— …или просто в туманное облачко, — дополнила Маша.

— Они пьют кровь, — мрачно сказал Гвидо.

— Они не любят яркого света и крестов…

— …и их можно убить, воткнув им в сердце осиновый кол или…

— Они пьют кровь.

— Хватит про питье крови! Ладно, Гвидо?

Бесконечный пессимизм моего телохранителя начинал меня более чем раздражать. Я имею в виду, что нам всем не особенно нравился такой оборот дела, но мрачными раздумьями о негативных сторонах нашего путешествия ничего не добьешься.

— Сожалею, босс. Полагаю, в моем деле не помешает привычка видеть во всем темную сторону.

— Чеснок! — воскликнула вдруг Маша.

— Чего-чего?

— Я сказала, чеснок, — повторила она. — Вампиры не любят чеснок!

— Совершенно верно! Как насчет этого, Гвидо? У тебя случайно нет с собой чеснока?

Телохранитель и впрямь, похоже, смутился.

— Терпеть его не могу, — признался он. — Другие ребята в Синдикате, бывало, подшучивали надо мной из-за этого, но у меня от него тут же течет из носу.

Восхитительно. Нам достался, вероятно, единственный на свете член Синдиката, страдающий аллергией на чеснок. Еще одна блестящая мысль полетела к чертям.

— Ну, — вздохнул я, — теперь мы знаем, с чем нам придется столкнуться.

— М-гм-м-м… скажи-ка, шеф? — тихо произнесла Маша. — Шутки в сторону! Разве нас тут слегка не превосходят в силах? Я имею в виду, что мрачный зануда может обеспечить нас физической защитой, но я не уверена, что моей коллекции драгоценностей хватит на прикрытие нас в магическом плане.

— Ценю ваше доверие, — печально улыбнулся Гвидо, — но я не думаю, что от моей амуниции будет хоть какой-то прок против вампиров. Если уж босс оказался слаб по части магии…

— Не торопись сбрасывать меня со счетов. Моя магия, возможно, и не действует на полную мощь, но если запахнет жареным, я все же смогу выкинуть фокус-другой…

Маша нахмурилась.

— Но силовые линии…

— В наших уроках, ученица, я пока не затронул одну мелочь, — сказал я с легкой довольной улыбкой. — При таком обилии энергии на Деве в этом и не было необходимости… в общем-то. Так или иначе, все сводится к тому, что для магических действий не всегда необходимо подсоединение к силовой линии. Можно аккумулировать энергию внутри себя, как в батарее, чтобы она была на месте, когда тебе понадобится. Пока мы разговаривали, я подзаряжался и поэтому, когда будет нужно, смогу обеспечить толику магического прикрытия. Но не очень длительного вроде постоянного заклинания личины, поэтому мне придется экономить свои возможности и после каждого их применения производить перезарядку, при этом, должен заметить, я рассчитываю не только на твои побрякушки.

Я ожидал от сотрудников более восторженного отклика на мое откровение, что я не совсем беспомощен. Вместо этого, судя по их виду, они чувствовали себя как-то неуютно. Переглянулись, посмотрели на небо, затем на землю.

— М-гм-м-м… это означает, что мы идем дальше? — сказал наконец Гвидо.

— Совершенно верно, — ответил я, плотно сжав губы. — Честно говоря, я, вероятно, продолжил бы экспедицию, даже если бы мои чары совершенно пропали. Мой партнер в беде, и я не собираюсь возвращаться, по крайней мере не попытавшись ему помочь. Я бы сделал то же самое и ради любого из вас, но сейчас мы говорим об Аазе. Он спасал меня чаще, чем мне хочется об этом вспоминать. Я просто не могу…

Я осекся, но вновь овладел голосом.

— Послушайте, — начал я снова. — Я знаю, мы решились на этот поход, никак не рассчитывая на столкновение с вампирами, и к тому же прокол с магией — достаточно серьезное препятствие, чтобы заставить призадуматься всякого. Если кто-либо из вас хочет повернуть назад, может это сделать без всяких сомнений и комплексов вины. В самом деле. Я хочу идти дальше только потому, что знаю себя. Что бы там ни ждало нас впереди, для меня еще невыносимей будет жить с осознанием того, что я оставил Ааза умирать в одиночку, не попытавшись вытащить его из тюрьмы. Но это я, вы же, если хотите уйти, действуйте.

— Не сердись, шеф, — мягко упрекнула меня Маша. — Я все еще не уверена, велика ли будет от меня помощь, но я с тобой. Вероятно, если бы с тобой что-нибудь случилось в мое отсутствие, у меня возникла бы та же проблема, что и у тебя, если чего-нибудь случится с Аазом. Я ведь, знаешь ли, твоя ученица.

— Ремесло телохранителя не ахти какое, но это все, что я умею делать, — хмуро сказал Гвидо. — Мне полагается охранять ваше тело, поэтому куда оно, туда и я. Просто я не в восторге от соотношения сил, понимаете, что я имею в виду?

— Значит, решено, — твердо сказал я. — Отлично. Как я понимаю, следующая наша остановка — Блут.

— Блут, — осторожно повторила Маша.

— Совершенно верно. Я хочу навестить этого самого Диспетчера и послушать, что-то он скажет. Я имею в виду, город есть город, а все мы посетили уже немало незнакомых городов. Нам сейчас нужна только информация, а ближайший ее источник, кажется, в Блуте.

— Диспетчер, — откликнулась Маша без энтузиазма.

— В Блуте[74], — повторил с еще менее радостным предвкушением Гвидо.

Мне пришло в голову, что, несмотря на то, что мои помощники твердо решили остаться со мной в этом предприятии, если я и дальше собираюсь рассчитывать на их искреннюю поддержку, мне придется для начала поискать ее у туземцев… перспектива, с которой я и вовсе не связывал больших надежд.

Глава 6

Литературный агент — это вампир с телефоном!

Некий редактор

Помните, я говорил о том, что если вы видели хоть один городишко, то считайте, видели их все? Так вот, забудьте об этом. Я посетил уйму измерений и повидал уйму городишек, но мне пришлось признать, что Блут выглядел немного странновато.

Всё там, казалось, было выкрашено в убийственный черный цвет. (Наверное, «убийственный» — неудачное слово. Но тем не менее.) Прошу заметить, когда я говорю «всё», я имею в виду всё. Мостовая, стены, черепица крыш, все выдерживалось в одной и той же маловдохновляющей цветовой гамме. Может быть, сами по себе черные обертона не показались бы чересчур зловещими, если бы не архитектурные украшения, торчавшие, казалось, везде, куда ни глянь. Все коньки крыш и карнизы украшались каменными драконами и змеями наряду с неизбежными горгульями и, конечно же, летучими мышами. Здесь я имею в виду не просто летучих мышей, а ЛЕТУЧИХ МЫШЕЙ!!! Больших летучих мышей, маленьких летучих мышей, летучих мышей с полуразвернутыми крыльями и других, с широко развернутыми крыльями… ЛЕТУЧИХ МЫШЕЙ!!! Общим у них было (помимо черного цвета), кажется, только одно — рты, полные острых, как иглы, зубов, — образ, ничуть не прибавлявший уверенности моему и без того уже нервничавшему отряду. Я и сам чувствовал нарастающее напряжение, когда на улице нас обступали эти свирепые украшения. Идя мимо них, так и ждешь, что каменные фигуры оживут и ринутся на нас за пинтой-другой к обеду.

— Веселенькое местечко, не правда ли? — спросила, поглядывая на крыши, Маша.

— Не хотел бы жаловаться, босс, — вставил, прибегая к откровенной лжи, Гвидо, — но я бывал на кладбищах, с виду более приветливых.

— Да будете вы наконец держать язык за зубами! — зарычал я по возможности сквозь плотно сжатые губы. — Помните о наших личинах.

Я и впрямь прибег к заклинанию личины, когда мы вступили в город, но, стремясь поберечь магическую энергию, всего лишь окрасил наши глаза в красное. Если кто-нибудь из прохожих, а их попадалось немало, случайно заметил бы наши невампирские зубы, нам была бы крышка. Впрочем, кто знает, возможно, и нет. Мы все еще не разобрались, почему встреченная нами по дороге парочка так меня испугалась, но я не собирался основывать успех нашей миссии на хрупкой надежде, что целый город пустится наутек при виде наших незамаскированных физиономий.

К счастью, мне не пришлось заниматься магической возней с нашим гардеробом. Если мы чем и выделялись, так это некоторой сероватостью по сравнению с большинством вампиров на улице. Хотя многие из них выглядели довольно молодыми, едва ли старше меня, но комплекцией и ростом значительно друг от друга отличались. Разодеты они были в самые что ни на есть цветастые и броские наряды, какие я когда-либо имел неудовольствие видеть. Они криком приветствовали друг друга, забегая в таверны и выбегая обратно.

Уже наступила ночь, тучи рассеялись, показалось усыпанное звездами ночное небо, и верные своему призванию вампиры, кажется, наслаждались ночной жизнью.

— Если здесь все вампиры, — сказал, игнорируя мое предупреждение, Гвидо, — то где же те, у кого они промышляют кровь?

— Насколько я могу судить, — ответила Маша, тоже пропустив мимо ушей мой приказ заткнуться, — они покупают ее в бутылках.

Она указала на небольшую группу вампиров, сидевших на невысокой стене и весело пускавших по кругу бутылку с красной жидкостью. Несмотря на наше знание особенностей этой местности, я предпочел бы думать, что пили они вино. Столкнувшись с неумолимым логическим выводом, что распиваемое ими пойло подразделялось по группам, а не по градусам, мой желудок совершил быстрый переворот и падение куда-то вправо.

— Если вы закончили рассматривать местные достопримечательности, — прошипел я, — то давайте попытаемся найти этого Диспетчера, пока кто-нибудь не пригласил нас пропустить по стаканчику.

И с этими словами я увел прочь своих слегка притихших помощников, кивая и махая по пути веселящимся вампирам. На самом-то деле все это выглядело довольно забавно, и у меня могло бы возникнуть искушение присоединиться к общему веселью, если бы не настоятельность нашего поиска… и, конечно же, тот факт, что они были вампирами.

Следуя инструкциям, полученным мною от парочки на дороге, мы без всякого труда нашли контору Диспетчера. Оставив Гвидо на стреме, мы с Машей смело поднялись по лестнице и вошли в кабинет Диспетчера.

Каким бы странным ни показался мне Блут, я не был готов к лицезрению помещения, в которое мы вступили.

По стенам вытянулись сотни стеклянных картин, изображавших движущихся живых существ, — было такое впечатление, что глядишь на вереницу аквариумов. И самое ужасное, они рисовали эпизоды чудовищного насилия и неописуемых действий, совершаемых с явно беспомощными жертвами. Общее воздействие не было ни успокаивающим, ни приятным… определенно, такое мне не хотелось бы видеть на стене у себя дома.

Эти картины так заворожили меня, что я не заметил самого Диспетчера, пока тот не поднялся из-за стола. Наверное, «поднялся» — неточное определение. На самом-то деле он спрыгнул на пол с кресла, бывшего изначально высоким, но сделанным еще выше посредством подложенной на сиденье подушки.

Он заспешил к нам, сияя широкой улыбкой и протягивая руку.

— Привет-меня-зовут-Вильгельм-ваша-проблема-моя-проблема-не-садитесь-срочные-проблемы-разрешаю-даром-несрочные-за-гонорар-разумные-расценки-небольшой-процент-сверху-чем-могу-помочь?

Все это он выпалил на одном дыхании, в том смысле, что не останавливался передохнуть. Но, однако, схватил меня за руку, дважды пожал ее, потом повторил ту же процедуру с Машей, а затем опять стиснул руку мне… и все это, не переставая говорить.

В общем и целом такой натиск немного подавлял. Перед моим взором стремительно возникло видение невысокого коренастого субъекта с пухлыми розовыми щеками и до крайности суетливыми движениями. Я намеренно постарался не гадать, каким будет с виду Диспетчер, но вампир-херувим все же захватил меня врасплох.

— Я… м-гм-м… как вы узнали, что у меня проблема?

За это я заработал добавочное пожатие руки и подмигивание.

— Сюда никто не заходит без проблем, — сказал он, снижая наконец чуточку скорость речи. — То есть, я хочу сказать, мне бы и самому не помешала кое-какая помощь, но кому есть до этого дело? Как же! Держи карман. Любое новое лицо для меня — новая работа. Я не прав?.. Возразите, сделайте милость! Скажите, что вы зашли подменить меня на часок-другой и дать мне возможность сбегать промочить горло.

— Ну, на самом-то деле у нас есть проблема, и нам сказали…

— Вот видите! Что я говорил? Ладно. Что там у вас? Срочная проблема или несрочная? Со срочными проблемами я разбираюсь…

Он снова завелся. Отчаянно желая не затягивать наш визит, я прервал его излияния.

— Мы ищем одного друга, который…

— Больше ни слова! Друга! Секундочку!

И с этими словами он прыгнул обратно в кресло, сорвал крышку со странного на вид прибора у себя на столе, немного повозился с ней, а затем принялся в нее говорить.

— Алло, Дарвин? Это Вильгельм. Мне нужно… разумеется.

Откинувшись на спинку кресла, он сунул устройство под склоненную набок голову и схватил другое.

— Говорит Вильгельм. Кэй тут?.. Ну, соедините, когда она закончит…

Второе устройство скользнуло под то же ухо, что и первое, а он протянул руку за новым.

— Я знаю, мне не следует про это спрашивать, — шепнул я Маше, — но что он делает?

— Это телефоны, — прошептала в ответ Маша, когда в игру вступил четвертый инструмент. — Ты говоришь с этого конца провода, а тот, кто находится на другом конце, слышит тебя и отвечает. Это куда лучше, чем бегать в поисках ответа по всему городу.

К этому времени маленький вампир понавешал себе на плечи и руки столько инструментов, что выглядел подвергшимся нападению целого клубка змей. Однако он, казалось, неплохо управлялся с ними, говоря то в один аппарат, то в другой, явно поддерживая сразу несколько разговоров, словно жонглер, управляющийся с целой корзиной мячей.

— Вот здорово, ловко получается! — воскликнул я. — Как по-твоему, мы не могли бы достать несколько таких штук для нашего дома на Базаре?

— Поверь, от них больше хлопот, чем толку, — охладила мой пыл Маша. — Не успеешь и глазом моргнуть, как будешь все время болтать по телефону и ничего не добьешься. К тому же с тех самых пор, как расчленили нашу корпорацию…

— По-моему, я нашел! — объявил Вильгельм, снова спрыгивая на пол. — Я достал на ваше усмотрение одного друга; но буду с вами честен — он всего лишь так себе. Мне еще должны позвонить насчет двух других, так что, прежде чем вы остановитесь на ком-то определенном, давайте посмотрим, что они собой представляют. Идет?

— М-гм-м-м… по-моему, здесь вышла какая-то ошибка, — отчаянно вмешался я, пытаясь остановить это безумие, пока оно не зашло еще дальше. — Я не пытаюсь найти себе нового друга. Я пытаюсь отыскать уже имеющегося у меня друга, который может находиться в вашем городе.

Он несколько раз моргнул, когда до него дошла наконец эта новость. И невольно начал снова поворачиваться к телефонам, а затем с отвращением махнул рукой, отказавшись от них.

— Черт с ними, — сказал он со вздохом. — Если им удастся что-нибудь подыскать, я всегда могу с выгодой всучить их кому-то другому. Итак, давайте тогда попробуем снова. Вы ищете кого-то определенного. Он из горожан или приезжий? Мне, знаете ли, не помешает хоть какой-то материал для работы.

Он казался немного раздраженным, и мне хотелось сказать или сделать что-нибудь, способное его развеселить. Однако, прежде чем я смог что-либо придумать, в разговор решила вступить моя ученица.

— Ну и здорово же тут у вас все оборудовано, господин Трудяга. Вас не обидит, если я спрошу, чем вы занимаетесь?

Как всегда, Машино «чутье на публику» оказалось получше моего. При этом комплименте маленький вампир заметно просветлел лицом и, выпятив грудь, пустился в объяснения.

— Ну, эта работа первоначально числилась как диспетчерская… знаете, в смысле — Диспетчер Кошмаров. Но так или иначе, подобно любой другой работе, она оказалась связанной с множеством дел, не входящих в должностные обязанности. Теперь у меня здесь не только диспетчерская, но и агентство бюро путешествий, и стол находок, и бюро по розыску пропавших лиц.

— Кошмаров? — спросил я не сдержавшись.

— Разумеется. Все на Лимбо, будь то сны или реальность, проходит через мою контору. Откуда вы взялись, если не знаете этого?

Ясное дело, я не горел желанием развивать тему нашего происхождения.

— Э-э-э-э, вы действительно можете помочь нам найти друга? Он здесь приезжий, как и мы.

— Совершенно верно. Вы кого-то ищете. Извините. Я иногда немного увлекаюсь, когда говорю о своей работе. Новичок в городе, хм-м-м? Надо думать, обнаружить его будет не слишком сложно. У нас не так уж много гостей.

— Он, возможно, в тюрьме, — выпалила Маша, прежде чем я сообразил, что она собиралась сказать.

— В тюрьме? — нахмурился вампир. — Единственный чужак, сидящий сейчас в тюрьме… Послушайте! Теперь я вас узнал! Глаза на минуту сбили меня с толку. Вы ведь Скив, не так ли?

— Гм, — отозвался я.

— Экран 97Б! — гордо провозгласил он, неопределенно показывая через плечо. — В дюжине измерений отсюда живет один тип, владелец киоска с хот-догами, — так вот он вечно видит вас в самых частых своих кошмарах. Вас, дракона и извращенца. Я правильно догадался, что нынешний обитатель нашей прекрасной тюрьмы не кто иной, как ваш подручный Ааз?

— Правильно, но он изверг, а не извращенец… В остальном вы угадали. Вы заперли там именно моего партнера, а мы намерены его вызволить.

Вероятно, я слишком много болтал, но это опознание моей персоны в измерении, о котором я никогда и не слыхивал, вывело меня из равновесия. К тому же Диспетчер, сделавший такое открытие, вовсе не казался враждебным. Он проявлял скорее любопытство, чем что-либо иное.

— Ну и ну. Сам Скив. Никак не ожидал лично встретиться с вами. Вы должны рассказать мне, как это вам удалось определить себе первое место в хит-параде кошмаров того бедняги.

— Что насчет Ааза? — нетерпеливо спросил я.

— Вы ведь знаете, что он арестован за убийство, не так ли?

— Слышал. Но не верю в это. Его можно назвать по-всякому, но только не убийцей.

— Есть довольно много улик, — пожал плечами Вильгельм. — Но скажите мне… Что это за вампирский прикид? Вы такой же вампир, как я — пентюх.

— Это долгая история. Давайте просто скажем, что я это принял за местную униформу.

— Ладно, оставим это, — усмехнулся Диспетчер. — Присаживайтесь… без всякого гонорара, конечно. У меня есть время и множество вопросов о других измерениях. Попробуем воспользоваться тем, что вы здесь, и обменяться информацией.

Глава 7

Не вижу в этом ничего бросающего в дрожь!

М. Джексон[75]

— Я действительно не понимаю, как это вы можете пить такое, — изрек я, глядя на бокал с кровью в руке Вильгельма.

— Забавно, — улыбнулся он в ответ. — Я собирался сказать то же самое. То есть вы же знаете, что сказал о воде В. К. Филдс[76]!

— Нет. И что же?

— Ну-ка позвольте мне уточнить, — перебил Гвидо, прежде чем я успел получить какой-либо ответ. — Вы говорите, что ваша вампирская шатия на самом деле не пьет людскую кровь?

— О, некоторые пьют, — пожал плечами Диспетчер, — но это — благоприобретенный вкус вроде бифштекса по-татарски. Некоторые говорят, что это блюдо для гурманов, но я лично никогда его не выносил. Я в любую ночь предпочитаю недорогие домашние блюда.

Мы все сидели развалясь в кабинете Диспетчера, потягивая каждый свою выпивку и ведя весьма душевный разговор. Гвидо покинул свой пост у двери, и я, не желая впустую выкачивать свою резервную энергию, отбросил наши личины.

Диспетчер поиграл с телефонами, звоня то с одного, то с другого, а потом положил все трубки и объявил, что они у него «в руках» — любопытно, если учесть, что впервые за полчаса он не держал ни одной трубки.

Сам Вильгельм оказался бесценным источником информации и обладал просто ненасытным любопытством насчет иноизмеренческих дел.

— Как же тогда объяснить легенды о вампирах в других измерениях? — скептически поинтересовалась Маша.

Диспетчер состроил гримасу.

— Прежде всего вы должны понять, с кем вам приходится иметь дело. Большинство совершающих дорогие турпоездки за пределы Лимбо принадлежат к категории «золотой молодежи». Мы говорим о состоятельных бездельниках… а это то же, что скучающие искатели острых ощущений. Трудяги вроде меня не могут позволить себе оторваться от своей работы на столь долгий срок. Черт, мне едва удается выкроить две недели в году. Так или иначе, нас в разных измерениях значительно больше, чем вы можете себе представить. Просто многие предпочитают держаться в тени и сливаться с массой туземцев. Они довольствуются кровью домашней живности, почти как и у нас здесь, дома. Проблемы бывают с другими. Как и в любой группе туристов, всегда найдутся такие, что считают себя в другом измерении или городе свободными от всяких правил и приличий… включая элементарные манеры и хороший вкус. Именно они и становятся рассадниками всех бед, заставляя местных вооружаться против «кровососущих чудовищ». Если это вас утешит, знайте, что вы, человеки, и сами пользуетесь здесь, на Лимбо, дурной славой.

Это привлекло мое внимание.

— Вы не могли бы разъяснить это последнее поподробней, Вильгельм? Какие могут быть у местных проблемы с нами?

Диспетчер рассмеялся.

— Да те же, что и у вас, человеков, с вампирами. Хотя человеки отнюдь не главная причина смерти вампиров, точно так же как вампиры — не главная причина смерти человеков, но это, безусловно, одна из наиболее широко освещаемых и сенсационных возможностей отправиться к праотцам.

— Вот почему первые встреченные нами местные и рванули прочь, как летучие мыши из ада… извиняюсь за выражение, — высказалась Маша.

— Именно так. Думаю, вы еще увидите, что граждане Блута прореагируют при встрече с вами точно так же, как и вы, если бы наткнулись на вампира в своем родном измерении.

— Я что-то не заметил, чтобы вы особенно нас испугались, — с подозрением сказал Гвидо.

— Одно из немногих преимуществ моей работы. Изучая несколько лет по мониторам другие измерения, поневоле порядком пресытишься видом демонов. Насколько я могу судить, большинство из них ничуть не лучше некоторых личностей, каких у нас и здесь хватает.

Все это было очень интересно, но я начинал немного нервничать по поводу нашей миссии.

— Раз вы знаете, что не все мы злодеи и не занимаемся охотой на вампиров, то почему бы вам не сообщить о передряге, в какую угодил Ааз? Вы можете чем-то нам помочь?

— Не знаю, — задумчиво потер челюсть Диспетчер. — Пока я не выяснил, кто он, я был готов поверить, что он виновен по всем статьям. Против него страшно много улик.

— Каких, к примеру? — поднажал я.

— Ну, его поймали с осиновым колом и молотком в руках, и двое очевидцев засвидетельствовали, что они видели, как он убил одного из наших граждан и развеял его прах по ветру.

— Минуточку. Вы хотите сказать, что его взяли без corpus delicti[77]? — выпрямился на своем стуле Гвидо. — Извините, что перебиваю, босс, но теперь вы играете на моем поле. Уж в этом-то я немного разбираюсь. Нельзя пойти под суд за убийство без трупа, понимаете, что я имею в виду?

— Там, откуда вы родом, возможно, и так, — возразил Вильгельм, — но когда имеешь дело с вампирами, все обстоит совсем иначе. Если бы у нас было тело или даже просто кучка праха, мы бы его мигом оживили. В том-то все и дело, что тела нет… вампира превратили в прах, а прах развеяли. Теперь уже ничего не поделаешь.

— Но если нет тела, то откуда же вам знать, что жертва вообще мертва? — спросил я.

— В том-то и загвоздка, — согласился Вильгельм. — Но в данном случае есть свидетельство двух очевидцев.

— Двух, да? — задумчиво пробормотала Маша. — У вас случайно нет описания этих двух глазастиков?

— Сам их видел. Они оба демоны, как и вы. Одна — молодая девушка, белокурая, с невинной внешностью. А другой — весьма подлый на вид парень. На самом-то деле именно она и убедила нас в этой истории. Ему, я думаю, никто бы не поверил, даже если бы он сказал, что вервольфы[78] покрыты шерстью.

У меня екнуло сердце. Мне очень бы хотелось, чтобы девушка, предупредившая нас о грозившей Аазу опасности, оказалась каким-то образом невинной свидетельницей происходящего. Теперь же все выглядело так, словно…

— Описания кажутся знакомыми, а, шеф? Все еще думаешь, будто мы с Гвидо впадаем в паранойю, говоря, что все это подстроено? Похоже, они наклепали на твоего партнера, а потом вернулись еще и за тобой — для полного комплекта.

Я избегал ее взгляда, упорно рассматривая настенные мониторы.

— Может, есть и другое объяснение.

Моя ученица резко рассмеялась.

— Если оно есть, мне до смерти хочется услышать его. Надо считаться с фактами, шеф, — это дело явно дурно пахнет. Если они за такое короткое время умудрились так подставить зеленого и чешуйчатого, то представляешь, какую ловушку они расставят для нас теперь, когда у них было время подготовиться, прежде чем пригласить тебя в гости.

Я подумал, что, когда сам был учеником, никогда так много не пререкался. Мне также пришло в голову, что теперь понятно, почему Ааз так сердился в тех редких случаях, когда я высказывал свое мнение… и в еще более редких случаях, когда я оказывался прав.

— По-моему, я не все уловил в этом разговоре, — нахмурился Вильгельм. — Вам что, знакомы эти свидетели?

Маша принялась вводить Диспетчера в курс дела, а Гвидо порыкивал контрапунктом к теме. На сей раз я с радостью предоставил им возможность высказаться. Это дало мне время собрать свои рассеянные мысли и попытаться сформулировать план действий. Когда они закончили, я все еще не очень продвинулся к обеим целям.

— Должен признать, в свете этих новых сведений дело мне представляется немного подозрительным, — задумчиво проговорил вампир.

— Немного подозрительным! — фыркнула Маша. — Да оно фальшивей улыбающегося девола!

— Вот что я вам скажу, — начал Гвидо, — дайте нам пообщаться всего несколько минут наедине с этими вашими свидетелями, и мы вытрясем из них правду.

— Боюсь, это будет трудновато, — отвечал Диспетчер, глядя в потолок. — Видите ли, их уже какое-то время нигде нет. Исчезли сразу же после суда.

— Суда? — вскинулся я, бросив всякие усилия собраться с мыслями. — Вы хотите сказать, что суд уже состоялся?

Вампир кивнул.

— Совершенно верно. Незачем и говорить, что вашего друга признали виновным.

— И почему это у меня такое ощущение, что ему не дали условного приговора ввиду первого правонарушения? — проворчал себе под нос Гвидо.

— По правде говоря, его казнят в конце недели, — вздохнул Вильгельм.

Это сообщение выбросило меня из кресла и заставило расхаживать взад-вперед по комнате.

— Мы должны что-то сделать, — зачем-то сказал я. — Как, Вильгельм? Вы можете нам хоть чем-то помочь? Есть хотя бы шанс отменить вердикт или по крайней мере задержать казнь?

— Боюсь, что нет. Одни только свидетели, подтверждающие репутацию обвиняемого, ничего не изменят, а что касается новых улик, то имеются лишь ваши показания против показаний свидетелей обвинения, а вы уже признали, что подзащитный — ваш друг. Разумеется, я вам верю, но другие заподозрят, что вы придумаете любую байку, лишь бы спасти своего партнера.

— Но вы лично можете нам помочь?

— Нет, не могу, — отвернулся вампир. — Вы все, кажется, действительно милые ребята, а ваш друг, возможно, просто совершенство, но мне здесь жить и работать со здешними жителями. Если я выступлю на стороне пришлых, поправ юридическую систему города, то вся моя карьера пойдет прахом, независимо от того, прав я или нет. Это некрасиво и мне не нравится, но так уж обстоят дела.

— Мы могли бы устроить такое, что вам и вовсе пришлось бы не по душе! — мрачно произнес Гвидо, сунув руку за пазуху.

— Прекрати, Гвидо, — приказал я. — Не будем забывать об уже оказанной Вильгельмом помощи. Она намного больше, чем мы ожидали получить, когда впервые вступили в это измерение, и поэтому незачем делать врагом нашего единственного здешнего друга. Ясно?

Телохранитель снова погрузился в кресло, бурча что-то, чего я, к своей радости, не расслышал, но рука его вылезла из-под пальто пустой и оставалась на виду.

— Так что же нам теперь делать, шеф? — вздохнула Маша.

— Единственное, что я могу придумать, это попытаться отыскать этих свидетелей до дня казни, — сказал я. — Но ума не приложу, как взяться за розыски, не натравив на себя полгорода.

— На самом-то деле нам нужна ищейка, — проворчал Гвидо.

— Слушайте, а ведь это неплохая мысль! — воскликнул, оживившись, Вильгельм. — Возможно, я все-таки сумею вам помочь!

— У вас есть ищейка? — поднял брови телохранитель.

— Еще лучше, — провозгласил вампир. — Не понимаю, почему я раньше об этом не подумал. Вам нужно связаться с Ав-Авторами.

Я внимательно изучил его, пытаясь понять, не является ли сказанное какой-то шуткой.

— Ав-Авторами? — повторил наконец я.

— Ну, мы в Блуте называем их за глаза именно так. На самом-то деле это команда вервольфов, состоящая из мужа и жены, и они ведут большую кампанию в поддержку человеков.

— Вервольфы, — осторожно повторил я.

— Разумеется. У нас здесь, на Лимбо, есть всякие. В любом случае, если в этом измерении кто и согласится рискнуть ради вас головой, так это они. Они занимаются своим делом, и им в общем-то плевать, что об этом думают другие местные. Кроме того, когда речь идет о вынюхивании следа, с вервольфами никто не сравнится.

— Вервольфы.

Вильгельм с любопытством посмотрел на меня, чуть склонив голову набок.

— Мне мерещится, Скив, или вы это уже только что произносили?

— Больше того, — сладко улыбнулась Маша, — он, вероятно, скажет и еще раз. Это просится к повторению.

— Вервольфы, — снова произнес я, просто чтобы поддержать мою ученицу.

— Босс, — начал Гвидо, — мне не хочется этого говорить, но никто ничего не говорил о вервольфах, когда мы…

— Вот и хорошо, — грубо перебил я. — Тебе не хочется этого говорить, а мне не хочется этого слышать. Ну, раз мы достигли соглашения, давай просто опустим это и…

— Но, босс! Не можем же мы впрячься в одну упряжку с вервольфами.

— Гвидо, это мы уже проехали. Мы в тяжелом положении и в незнакомом измерении. Стало быть, не можем позволить себе быть поразборчивей в выборе союзников.

— Вы не понимаете, босс. У меня на них аллергия!

Я погрузился в кресло и закрыл лицо руками.

— Я думал, у тебя аллергия на чеснок, — промычал я сквозь пальцы.

— Это тоже, — подтвердил мой телохранитель, — но больше всего у меня аллергия на все мохнатое и волосатое вроде котят, или меховых пальто, или…

— …или вервольфов, — закончила за него Маша. — Честно говоря, мрачный зануда, просто удивительно, как тебе удавалось эффективно функционировать все эти годы.

— Эй, такое выпадает не так уж часто, понимаешь, что я имею в виду? — возразил, защищаясь, Гвидо. — На тебя нападало хоть когда-нибудь что-то волосатое?

— Не так уж часто, как мне бы хотелось! — плотоядно усмехнулась Маша.

— Хватит веселиться, — приказал я, подняв голову. — Гвидо, ты что, действительно общался с вервольфом?

— Ну, нет, но…

— Тогда, пока не узнаем наверняка, будем считать, что у тебя нет на них аллергии. Идет? Вильгельм, где именно нам найти этих ваших Ав-Авторов?

Глава 8

Сперва давай решим, кто ведет, а кого ведут.

Ф. Астер[79]

— Босс, а где, собственно, этот Покипси[80]?

Я гадал, все ли телохранители тратят бо́льшую часть своего времени на жалобы, или это только мне так повезло.

— Слушай, Гвидо. Ты там был и слышал те же указания, что и я. Если Вильгельм прав, то до него осталось всего лишь пара миль.

— «…Глухой спальный район, годный только для тех, кому претит темп жизни большого города», — процитировала Маша, довольно точно подражая голосу вампира.

Гвидо грубо засмеялся.

— И почему это у меня такое ощущение, что ты, Маша, относишься к Вильгельму без особой теплоты? — подавил я собственную усмешку.

— Наверное, потому, что он единственный встреченный нами парень, к которому она не клеилась? — предположил Гвидо.

Маша показала ему язык и скосила глаза, прежде чем ответить мне.

— О, Вильгельм молодец, — сказала она. — Довольно приятный, к тому же… ну, во всяком случае, не дурак. И он признал, что вампиры больше любят города и вечеринки, в то время как вервольфы предпочитают атмосферу сельской жизни, назад к природе и т. п. Просто мне не нравится эта затея, вот и все. Я, знаешь ли, выросла на ферме. И моим нынешним панорамным телосложением я во многом обязана сельским завтракам. Кроме того, что-то подсказывает мне: не стоит доверять улыбающемуся вампиру… или по крайней мере не стоит чересчур доверять ему.

Я собирался упомянуть о том, что тоже вырос на ферме, но оставил эти сведения при себе. Деревенская пища явно не особенно повлияла на мое телосложение, и мне не хотелось лишать ученицу удобного оправдания.

— Если бы он хотел причинить нам вред, ему требовалось бы всего-навсего настучать на нас, пока мы еще находились в городе, — заметил я. — Давайте просто принимать все за чистую монету и считать его действительно таким милым, каким он кажется… ради нашего общего душевного спокойствия.

Желал бы я быть и в самом деле таким уверенным, каким казался. Мы забрались далеко в захолустье, и если Вильгельм хотел отправить нас гоняться за призрачной химерой, то не мог бы выбрать для этого лучшего направления.

— Да, но я бы чувствовал себя куда спокойнее, если бы за нами не было хвоста, — пробурчал Гвидо.

Я встал как вкопанный. Так же как и Маша. Телохранитель просто врезался в нас, прежде чем сам остановился.

— Что такое, босс? Что-нибудь не так?

— С минуту назад мне вроде бы послышалось, как ты сказал, что за нами кто-то следует.

— Да. С тех самых пор, как мы вышли от Диспетчера. А почему… вы хотите сказать, что ничего не знали?

Я удержался от порыва придушить его.

— Нет, Гвидо. Не знал. Видишь ли, мой телохранитель мне не сообщил. Он был слишком занят жалобами на дорожные условия, чтобы найти время упомянуть о такой несущественной мелочи, что за нами слежка.

Затрясшись, Гвидо отступил на несколько шагов.

— Эй! Бросьте, босс. Не надо. Я думал, вы в курсе! Честно. Кто бы там за нами ни топал, они не очень-то здорово скрывают, что идут по нашему следу. Любой идиот мог бы заметить… я имею в виду…

— Продолжай, мрачный зануда, — подтолкнула его Маша. — На случай, если ты не заметил, ты с каждым словом закапываешь себя все глубже и глубже.

Огромным усилием воли я вновь взял себя в руки и сказал:

— Как бы там ни было, полагаю, ты совершенно не представляешь, кто это?

— Нет. Их только один человек. Если они не…

Голос его смолк, и он внезапно стал выглядеть встревоженным.

— Выкладывай, Гвидо. Если они не что?

— Ну, иной раз, когда выслеживаешь кого-то действительно по-хитрому, то выставляешь вперед одного увальня, чтобы его заметили, в то время как своего настоящего аса-ликвидатора держишь невидимым. Раньше я об этом как-то не подумал. Этот индюк позади нас может быть подсадным, понимаете, что я имею в виду?

— Я думала, подсадными бывают утки, а не индюки, — нахмурилась Маша.

— Ну, если тебя это утешит, то, коли дело обстоит именно так, тогда неподвижные, как в тире, утки сейчас мы.

— Вы не могли бы просто помолчать несколько минут и дать мне подумать?

Мне вдруг стало невтерпеж слушать их обмен шуточками.

— Ну, возможно, все не так уж плохо, — произнес с сомнением в голосе Гвидо. — Я, в общем, уверен, что заметил бы бригаду поддержки, будь она там.

— О, разумеется, — фыркнула Маша. — Выходящую из города, полного вампиров, способных в любой момент раствориться в тумане. Конечно, ты бы их заметил.

— Послушай, босс может пилить меня сколько влезет, но я не обязан терпеть это от тебя. Ты даже индюка-то не приметила, забыла?

— Единственный индюк, какого я вижу, это…

— Хватит! — приказал я, приняв решение, несмотря на отсутствие содействия с их стороны. — Мы должны выяснить наверняка, кто за нами идет и чего им надо. Это место не хуже любого другого, и поэтому я предлагаю всем затаиться в кустах и ждать, когда наш хвост догонит нас… Нет, Маша. Я буду здесь с Гвидо. А ты располагайся по другую сторону дороги.

Эта часть моего плана скорее имела отношение не к военной стратегии, а к усилиям сберечь хотя бы остатки нервов. Я считал разделение этой парочки единственным способом заткнуть им рты.

— Сожалею, босс, — шепнул мне Гвидо, когда мы притаились бок о бок в кустах. — Я все забываю, что вы не столь сведущи в уголовщине, как те ребята, с какими приходится иметь дело мне.

Я оказался прав лишь наполовину. Маша-то по другую сторону дороги сидела тихо, но вот покуда у Гвидо было с кем поговорить, он собирался и дальше выражать свои мысли и мнения вслух. Я начал понимать, почему в присутствии телохранителей Дон Брюс настаивал на своем праве говорить исключительно самому. Поощрение сотрудников высказываться на равных определенно имело свои недостатки.

— Нельзя ли потише? — попробовал я урезонить его еще раз. — Это же вроде бы засада.

— Об этом не беспокойтесь, босс. Пройдет еще какое-то время, прежде чем они нас нагонят, а когда это произойдет, я услышу их раньше…

— Это ты, Скив?

Голос донесся из темноты лишь чуть дальше по дороге.

Я бросил на Гвидо самый сумрачный свой взгляд, и он в ответ, оправдываясь, пожал плечами, что, по-моему, выглядело не особенно искренне.

И тут до меня дошло, где я прежде слышал этот голос.

— Точно, здесь, — отозвался я, поднимаясь из согнутого положения и выходя на дорогу. — Мы тебя ждали. Думаю, нам самое время немного поболтать.

Мало того что я этими словами скрыл свое замешательство в связи с таким лихим разоблачением, их можно было счесть наиболее удачной моей остротой за довольно долгий срок. Когда я видел эту особу в последний раз, она предупреждала меня об аресте Ааза.

— Хорошо. — Она шагнула мне навстречу. — Именно поэтому я и последовала за вами. Надеялась, что мы сможем…

Ее слова внезапно оборвались, когда из-за кустов поднялись и двинулись к нам Гвидо и Маша.

— Ну и ну, смотрите-ка, кто у нас тут, — сверкнула одной из своих менее приятных усмешек Маша.

— Так это ты, птичка, насвистела вампирам? — плотоядно ухмыльнулся Гвидо, соревнуясь с угрожающим тоном моей ученицы.

Девушка наградила их испепеляющим взглядом, а затем снова повернулась ко мне.

— Я надеялась, что мы сможем поговорить наедине. Мне нужно многое сказать, и у меня мало времени. Разговор пойдет быстрее, если нас не будут перебивать.

— Не выйдет, любезная, — зарычал Гвидо. — Я не собираюсь выпускать босса из поля зрения, пока ты рядом.

— Мне бы тоже хотелось сказать тебе кое-что, — добавила Маша. — Например, какого я мнения о тех, кто предпочитает заниматься грязными делами.

Глаза девушки ни на миг не отрывались от моих. При всей ее браваде мне показалось, что я заметил в глубине их мольбу о помощи.

— Пожалуйста, — тихо проговорила она.

В душе у меня произошла короткая схватка, и, как обычно, здравый смысл проиграл.

— Ладно.

— ЧТО? Бросьте, босс. Не можете же вы позволить ей оказаться наедине с вами! Если рядом ее корешки…

— Шеф, даже если мне придется сесть на тебя верхом, ты не…

— Послушайте. — Я оторвал глаза от девушки и обратился к своим взбунтовавшимся сотрудникам. — Мы всего лишь пройдем по дороге несколько шагов вперед, у вас на виду. Если что-нибудь случится, вы сможете подскочить прежде, чем стрясется что-то серьезное.

— Но…

— И вы же не думаете, что она может на меня напасть. Я хочу сказать, ведь при ней наверняка нет никакого скрытого оружия.

Это был факт. С тех пор как мы виделись в последний раз, она переоделась в иной наряд, вероятно, для большего соответствия экзотическим одеяниям обожающих костюмированные балы вампиров. Она носила нечто, именуемое, как я слышал, «танк-топ», оставляющее ее живот и пупок восхитительно открытыми, и юбку с разрезами до пояса (если можно назвать два куска ткани юбкой), показывавшую ее ножки куда выше бедер. Будь при ней оружие, она его могла только проглотить. Либо так, либо…

Я не без усилий над собой вернулся к нашей дискуссии.

— Ясно, что перед толпой она говорить не будет. Так вот, могу я выслушать другую точку зрения на происходящее, или мы будем и дальше тыкаться вслепую, подвергая опасности жизнь Ааза?

Мои сотрудники умолкли и переглянулись, боясь оказаться жертвой моего гнева.

— Ну ладно, — согласилась наконец Маша. — Но будь поосторожней, шеф. Помни, яд может подаваться и в красивых сосудах.

И вот так, под неусыпным наблюдением своих помощников, я отошел на несколько шагов дальше по дороге, чтобы поговорить наедине с…

— Слушай, а как тебя, собственно, звать?

— Хм-м-м? О, Луанна. Спасибо за поддержку. Вокруг тебя ошивается весьма грозная на вид команда. Я слышала о твоих спутниках, но совсем не представляла, какие они опасные.

— О, если их узнать поближе, они очень даже ничего. Если работаешь с ними изо дня в день, то быстро выясняется, что они… черт, да никто из нас на самом-то деле не столь уж опасен или могуществен, какими нас подает молва.

Я вдруг ощутил на себе ее взгляд. На лице у нее появилось странное выражение… своего рода горькая полуулыбка.

— Я всегда слышала, что действительно могущественные люди склонны преуменьшать свои возможности, что им не надо похваляться. До этой минуты я никогда по-настоящему в это не верила.

Я действительно не знал, что и сказать. Я имею в виду, что в самом деле был широко известен и начинал привыкать к тому, что на Базаре меня узнают и много говорят обо мне, но в ее ко мне отношении не чувствовалось ни страха, ни зависти. Среди моих близких друзей и восхищение, и похвала тщательно камуфлировались грубоватым юмором или поддразниванием. Столкнувшись с незамутненным выражением этих чувств, я растерялся, не зная, как ответить.

— М-гм-м-м, так о чем ты хотела поговорить со мной?

Лицо у нее вытянулось, и она опустила глаза.

— Мне очень неловко. Пожалуйста, будь терпелив со мной, Скив… ничего, что я называю тебя так? У меня нет большого опыта в извинениях… черт, у меня вообще мало опыта общения с людьми. Только с партнерами и лохами. И теперь, когда я здесь, я действительно не знаю, что и сказать.

— Почему бы нам не начать сначала? — Я хотел помочь ей избавиться от скованности. — Вы действительно надули деволов на Базаре?

Луанна, не поднимая глаз, медленно кивнула.

— Именно этим мы и занимаемся. Я и Мэтт. К тому же мы постоянно в бегах. Я даже думаю, что убегаем мы куда лучше, чем жульничаем. Может быть, если бы мы лучше умели проворачивать аферы, нам не пришлось бы так много бегать.

Ее слова ударили по мне, словно обмотанный тряпьем молот. Мне очень хотелось услышать, что она невиновна и что все это сплошная ошибка. Я хочу сказать, что она была такой хорошенькой, такой милой, что я мог головой ручаться за ее невиновность, и все же она сама открыто призналась мне в своей вине.

— Но почему? — сумел наконец выговорить я. — То есть как ты вообще втянулась в жульничество?

Ее мягкие плечи поднялись и беспомощно упали.

— Не знаю. Когда Мэтт впервые объяснил мне свою затею, это показалось хорошей идеей. Мне до смерти хотелось убраться с фермы, но я не умела зарабатывать на жизнь ничем, кроме работы на ферме… пока Мэтт не объяснил мне, как легко добывать у людей деньги, играя на их жадности. «Обещай им что-нибудь за здорово живешь, — говорил он, — или за такую малость, что они подумают, будто это они надувают тебя». Когда он все излагал в таком духе, дело казалось почти безобидным. Надо было просто оказаться умнее тех, кто задумал обмануть тебя…

— …и продавать магические предметы без признаков магии, — закончил я за нее. — Скажи мне, а почему вы просто не занялись магической торговлей по-настоящему?

Она подняла голову, и я заметил в ее печальных синих глазах быструю вспышку огня.

— Мы не знали никакой магии, и поэтому нам приходилось ее подделывать. Тебе этого, вероятно, не понять, ведь ты — неподдельный мастер-маг. Я это поняла, когда впервые увидела тебя в Поссилтуме. Мы собирались обманом добиться места придворного мага, пока не появился ты и не блеснул перед короной образчиком настоящей магии. Даже Мэтту пришлось признать, что нас превзошли в мастерстве, и мы слиняли, не дожидаясь, пока нас попросят показать, на что мы способны. Думаю, именно тогда я и…

Она оборвала фразу, бросив на меня виноватый взгляд, словно собиралась сказать что-то такое, чего ей говорить не следовало.

— Продолжай, — проговорил я с обостренным любопытством.

— Да в общем-то это все, — поспешно сказала она. — Теперь твоя очередь. Я рассказала тебе свою историю, и ты теперь, возможно, будешь не против моего вопроса о том, как ты сам начал заниматься магией.

Я задумался. Мое детство ведь тоже прошло на ферме. Однако я оттуда сбежал, надеясь поискать счастья в качестве умелого вора, и лишь случайная встреча с моим прежним учителем Гаркином, а потом и с Аазом, переориентировала мои карьерные цели на магию. Задним числом мои мотивы представлялись ничем не лучше, чем у нее, но именно сейчас мне и не хотелось признаваться в этом. Мне в некотором роде нравилось, как она смотрела на меня, пребывая в убеждении, будто я образец благородства и исключительности.

— Повесть эта слишком долгая, чтобы пускаться в нее именно сейчас, — ответил я довольно грубо. — Мне хотелось бы услышать от тебя еще несколько ответов. Как получилось, что вы использовали наш дом в качестве пути бегства с Девы?

— О, это Вик придумал. Мы столкнулись с ним как раз перед тем, как начать свою аферу на Базаре. Когда дело запахло жареным, он сказал, что знает ход в измерение, за которым никто не будет наблюдать. Мы с Мэттом даже понятия не имели, что это твой дом, пока ваш швейцар не спросил, не к тебе ли мы пришли. Мэтт так боялся с тобой связываться, что хотел уже все переиграть и найти другой выход, но Вик показал нам дверь, и все представилось нам таким легким, что мы просто ему подыграли.

— Конечно, вам не пришло в голову, что мы увязнем в попытках вернуть вас назад.

— Уж поверь, нам это в голову приходило. Я хочу сказать, мы не думали, что вам навяжут эту обязанность. Мы ожидали, что ты взбесишься на нас за то, что мы впутали тебя в это дело, и кинешься за нами сам. Вик не переставал твердить, что нам незачем тревожиться, что, если ты найдешь нас здесь, на Лимбо, он сможет устроить так, что тебе не удастся забрать нас обратно. Я и не знала, что он задумал подставить твоего партнера.

Я попытался утешиться этим, но не получилось.

— Я вижу то, что, даже выяснив, что Ааза подставили, ты все же и тут внесла свою лепту.

— Ну… я не хотела, но Вик не переставал твердить, что если вы двое такие доки, как все говорят, то твой партнер сам выберется из тюрьмы. Мы считали, что он сбежит до казни, а раз целое измерение будет охотиться за ним, как за беглым убийцей, то он будет слишком занят своим бегством домой и не станет отвлекаться на охоту за нами.

Я начал уже жаждать встретиться с этим Виком. Мне также пришло в голову, что из всех потенциальных бед, навлеченных на нас нашей же растущей известностью, такой мы никак не ожидали.

— И ты ему поверила?

Луанна состроила гримасу, а затем пожала плечами.

— Ну… считается, что ты способен на самое невероятное, и я не хочу, чтобы ты думал, будто я не верю в твои способности, но я так встревожилась, что решила ускользнуть и рассказать тебе о последних событиях… просто на всякий случай.

Было почти забавно, что она извинялась за предупреждение нас об опасности. Почти, но не вполне. В голове у меня не переставала крутиться мысль о том, что могло бы случиться, если бы она таки не усомнилась в моих способностях.

— Полагаю, единственный оставшийся у меня вопрос должен быть о том, кто же этот гражданин, которого Ааз якобы убил?

— Разве тебе никто не передал? — моргнула она. — Это Вик. Он из этого измерения… ну, знаешь, вампир. Так или иначе, он затаился, пока все это дело не разрешится тем или иным образом. По-моему, даже Мэтт не знает, где он прячется. Вампиры обычно подозрительны, а после того, как я ускользнула в первый раз, он стал с нами и того осторожней. Он просто заскакивает время от времени посмотреть, как у нас дела.

Теперь я точно знал, что хочу встретиться с нашим другом Виком. Если мне повезет, я встречусь с ним раньше Ааза.

— Я очень тебе благодарен, что ты уведомила меня об этой беде. А теперь, если ты просто вернешься с нами в Блут и объяснишь все властям, моя благодарность будет полной.

Луанна дернулась, словно я ткнул ее булавкой.

— Минутку! Разве я говорила что-нибудь о явке к властям? Я не могу этого сделать! Это было бы предательством моих партнеров. Я не хочу зла ни тебе, ни твоим друзьям, но не могу же я пожертвовать ради их спасения своими.

Честный мошенник и нелеп, и раздражает. Ааз часто указывал мне на это, когда какой-нибудь принцип в моей этике не позволял мне согласиться с одним из его замыслов, и теперь я начинал понимать, что он имел в виду.

— Но тогда почему же ты здесь?

— Я хотела предупредить тебя. Вик предполагал, что ты можешь отправиться на Лимбо за своим партнером, и расставил на этот случай западню. Если он прав, то, я думала, тебе следует знать о грозящей опасности. Я прикинула, что если ты придешь, то заглянешь к Диспетчеру, и поэтому подождала там и, когда вы появились, последовала за вами. Я просто хотела тебя предупредить, вот и все. Предупредить и…

Она снова опустила глаза и понизила голос до такого уровня, что я еле-еле ее слышал.

— …мне хотелось увидеть тебя опять. Я знаю, это глупо, но…

Как ни лестно это звучало, на сей раз ее слова не произвели на меня впечатления.

— Да, разумеется, — перебил я. — Ты настолько интересовалась мной, что готова была состряпать ложное обвинение моего партнера в убийстве, просто чтобы иметь возможность оценить мой ответный ход.

— Я уже объяснила тебе это, — горячо сказала она, шагая вперед и кладя ладонь мне на руку.

Я в раздражении глядел на ее руку, пока она ее не убрала.

— Ну, — притихшим голосом произнесла она. — Я вижу, мне больше нечего сказать. Но, Скив? Обещай мне, что ты не последуешь за мной, когда я уйду? Ни ты, ни твои друзья. Я и так очень рисковала, разыскивая тебя. Пожалуйста, не заставляй меня пожалеть об этом.

На долгий миг я уставился на нее, затем отвел взгляд и кивнул.

— Я знаю, что разочаровала тебя, Скив, — донесся ее голос, — но я не могу пойти против своих партнеров. Разве тебе никогда не приходилось делать ради партнера такое, что тебе не нравится?

Это замечание задело за живое… болезненно.

— Да, приходилось. — Я с трудом втянул в себя воздух. — Извини, Луанна. Просто я тревожусь за Ааза. И вот еще что. В знак того, что мы не держим друг на друга обиды, подари мне какой-нибудь сувенир, а? Что-нибудь напоминающее о тебе, пока мы снова не встретимся?

Она поколебалась, а затем вытащила откуда-то из своего наряда тонкий как паутинка шарф. Подойдя поближе, она сунула его мне в тунику, а потом поднялась на цыпочки и нежно меня поцеловала.

— Спасибо, что попросил об этом, — сказала она. — Даже если для тебя это ровным счетом ничего не значит, все равно приятно, что ты попросил.

И с этими словами она повернулась и убежала по дороге в темноту.

Я уставился ей вслед.

— Ты позволяешь ей уйти?

Внезапно рядом со мной выросла Маша, а сбоку от нее Гвидо.

— Бросьте, босс. Мы должны ее догнать. Она — пропуск из камеры смертников для вашего партнера. Куда она направилась?

— На встречу со своими сообщниками по преступлению, — ответил я. — Включая одного удивительно живого парня по имени Вик… удивительно, поскольку именно его-то Ааз якобы и убил.

— Значит, мы можем поймать их всех вместе. Неплохая перспектива, шеф. Ладно, давай последуем за ней и…

— Нет!

— Почему нет?

— Потому что я ей обещал.

Наступила мертвая тишина, покуда мои помощники переваривали эту информацию.

— Значит, она уходит, а зеленый и чешуйчатый умирает, так, что ли?

— Ты продаешь своего партнера из-за телки? Должно быть, поцелуй этот был еще тот.

Я медленно повернулся лицом к ним, и они, подавив свой гнев, сразу смолкли.

— А теперь слушайте повнимательнее, — спокойно произнес я, — потому что повторять я не собираюсь. Если бы мы попытались выследить через нее их укрытие, она бы нас заметила и отправила гоняться за химерой. Тогда пиши пропало, мы бы их никогда не догнали… а нам нужен этот так называемый труп. Думаю, одни лишь ее свидетельские показания не изменят вердикт.

— Но, босс, если мы дадим ей уйти…

— Мы их найдем, — отрезал я. — Если мы не пустимся за ней по пятам, она направится прямиком к своим партнерам.

— Но как же мы…

В ответ я вытащил из туники шарф Луанны.

— К счастью, она оказалась так любезна, что обеспечила нас кое-чем, что поможет успешной деятельности обещанного вервольфа.

Гвидо хлопнул меня по спине так сильно, что чуть не сшиб с ног.

— Вот это дело, босс! — гаркнул он. — А я уж было решил, что вы меня надули. Я думал, эта цыпочка действительно вас охмурила.

Я поднял взгляд и увидел, что Маша смотрит на меня с подозрением.

— Это был тот еще поцелуй, шеф, — сказала она. — Не будь я уверена в ином, я бы подумала, что эта юная особа просто втюрилась в тебя… а ты этим воспользовался.

Отведя от нее глаза, я обнаружил, что снова гляжу на дорогу.

— Как недавно сказала мне одна мудрая женщина, — произнес я, — иногда ради партнера приходится делать такое, что тебе не нравится… А теперь пошли поищем этих Ав-Авторов.

Глава 9

Мы с моими коллегами считаем, что эти независимые — как в «Волшебном поиске»[81] — настоящие овцы в волчьих шкурах!

С. Ли

Ав-Авторы оказались куда более симпатичными, чем я смел надеяться, что и к лучшему, так как созданные мною личины вервольфов относились к одним из самых ненадежных моих творений. У Гвидо и впрямь, как он и опасался, обнаружилась аллергия на вервольфов (он начал чихать за сто ярдов от их дома), и его оставили ждать за дверью, но даже попытки поддерживать только две личины оказались в этом бедном энергией измерении непосильным для моих способностей напряжением. Я попробовал снизить расход энергии, сведя перемены к минимуму, но сумел лишь сделать их невероятно неубедительными, хотя мои помощники заверили меня в успехе. Что ни говори, но, можете мне поверить, торчащие уши еще не создают волка.

Вы, возможно, гадаете, зачем я вообще утруждал себя созданием личин? Ну, честно говоря, мы начинали немного нервничать. Все, с кем или о ком мы общались в этом измерении, казались такими милым и! Мы все время ждали подвоха. Все наши разговоры и дискуссии о возможных ловушках сделали нас такими дергаными, что мы пребывали теперь в убеждении, что где-то затаился обман, и ломали голову над одним вопросом: когда и кто нас предаст?

С такими вот мыслями мы решили, что лучше всего будет попробовать выдать себя за вервольфов, пока точно не убедимся, что Ав-Авторы хорошо расположены к человекам, как говорил Вильгельм. По нашей теории, если они окажутся иными, личины, возможно, дадут нам шанс убраться восвояси, прежде чем откроется наша истинная природа. Единственная закавыка в нашем плане заключалась в том, что я никогда в жизни не видел ни одного вервольфа и поэтому работал не только при дефиците энергии, но и без уверенности, на что должен походить конечный результат. Как оказалось, мои квалифицированные советники тоже этого не знали.

И здесь вы можете спросить, откуда я знаю, что личины никуда не годились, если ни я, ни мои помощники не ведали, как выглядит вервольф? Очень просто. Я выяснил это, едва взглянув на настоящих вервольфов. И вдобавок мне сообщили об этом сами Ав-Авторы. Разве я не сказал вам, что они оказались отличными ребятами? Конечно, они заставили нас немного попотеть, прежде чем признались, что сразу раскусили в нас плохо замаскированных человеков, но я лично склонен приписать это их своеобразному чувству юмора. А вот Маша упорно усматривала в таком розыгрыше откровенный садизм. Конечно, именно ей ведь пришлось съесть кость, прежде чем они сознались в шутке.

Так или иначе, я говорил об Ав-Авторах. Встреча была интересна тем, что мне никогда раньше не доводилось видеть в действии команду «муж — жена» (мои родители не в счет). Самым близким к этому явлению была наблюдаемая мною команда «брат — сестра» Тананды и Корреша, но те при разговорах меж собой тратили бо́льшую часть времени на попытки «переплюнуть» друг друга. Ав-Авторы, кажется, наоборот, поочередно разыгрывали роли «ненормальный партнер — нормальный партнер». Они не спрашивали моего мнения, но мне думается, она лучше играла ненормального, чем он. Он же так здорово разыгрывал нормального, что, когда переходил в режим «психа», это всегда оказывалось сюрпризом.

— Ну в самом деле, дорогая, — говорила Иднова Маше, — разве вам не хотелось бы сменить эту нелепую личину на что-нибудь поудобнее? Вервольфиха всего с двумя грудями выглядит глупо.

— Иднова, — строго сказал ей муж, — ты заставляешь гостей чувствовать себя неловко. Не все обсуждают свои тела столь непринужденно, как ты.

— Во мне говорит художник, — парировала она. — И кроме того, Драсир, кто предложил ей съесть кость, да притом старую? Был бы ты чуточку совестливее, отправляясь за покупками, так не натаскивал бы в дом всяких объедков!..

— О, не беспокойся обо мне, волосатый и роскошный, — гладко перебила Маша, впадая в свою роль «вамп». — Обсуждение моего тела нисколько меня не беспокоит, лишь бы мы получили равное время на разговор о твоем. Мне всегда нравились мужчины с обилием волос на лице, если ты улавливаешь мой намек.

Я заметил, что уши Идновы прижались на миг к голове, прежде чем вернуться в свое нормальное положение торчком. Хотя это могло быть всего-навсего нервным тиком, мне пришло в голову, что если мы намерены просить помощи у этой пары, то, возможно, будет не слишком мудро раздувать, возможно, тлеющие угли ревности.

— Скажите мне, пожалуйста, — поспешно вмешался я, стремясь увести тему разговора подальше от явного Машиного восхищения Драсиром, — что побудило вас начать кампанию в под держку отношений между человеками и вервольфами?

— Ну, многое, — ответил Драсир, впадая в лекторскую манеру, с которой я успел уже так хорошо познакомиться. — Мне думается, прежде всего надо помнить, что дурная репутация человеков страшно преувеличена. На самом-то деле существует очень мало документированных свидетельств, подтверждающих легенды о дурном поведении человеков. Вервольфы часто склонны забывать, что при надлежащих условиях мы сами превращаемся в человеков. Большинство из нас боятся или стыдятся этого и прячутся, пока такой период не минует, но мы с Идновой — нет. Скорее наоборот, мы в общем-то хватаемся за всякую возможность выйти к широкой общественности и дать публике привыкнуть к виду безвредных человеков в ее среде. Хотя, говоря строго между нами, по-моему, Иднова любит это делать потому, что народ до смерти пугается, неожиданно столкнувшись с человеком. На случай, если вы этого не заметили, моя жена склонна к эксгибиционизму. Для меня же это просто достойное дело, которым слишком долго никто не занимался.

— Есть еще один момент, о котором мой муж забыл упомянуть, — ехидно вставила Иднова, — и состоит он в том, что это дело приносит немало денег.

— Неужели? — спросил я.

Работа с Аазом научила меня замечать выгодные возможности там, где их никто не видел, но на этот раз мне не удалось взглянуть на дело под таким углом.

— Из нашей кампании удается извлечь… м-гм-м… определенный доход, — выдавил из себя Драсир, бросив сумрачный взгляд на жену. — Футболки, наклейки на бамперы, графические миниатюры, членские взносы фэн-клуба, поздравительные открытки и календари — вот вам лишь несколько примеров. Работа эта грязная, но кто-то ведь должен ею заниматься. Однако чтобы у вас не сложилось обо мне неправильное впечатление, позвольте мне заметить, что данное дело я поддерживаю потому, что действительно считаю его правым. Есть уйма других способов делать деньги.

— И он знает их все. Не правда ли, дорогой? — улыбнулась Иднова.

— В самом деле? — с энтузиазмом перебил я. — Вы не против перечислить несколько? Можно мне записать?

— Прежде чем ты увлечешься, Девятый Вал, — предупредила Маша, — вспомни-ка, зачем мы сюда явились.

— О! Верно! Спасибо, Маша. Я на миг… Верно!

Мне потребовалось несколько секунд для направления мыслей по новому руслу. Хотя тренировки Ааза помогли мне выпутаться из многих передряг и, в общем, способствовали улучшению моего уровня жизни, но у них имелись, к несчастью, некоторые побочные эффекты.

Вернув свои мысли на верный путь, я быстро ознакомил вервольфов с нашей проблемой. В подробности я не вдавался, потому что мне уже надоело повторять все с самого начала, да и, кроме того, у меня вовсе не было желания выпячивать неблаговидную роль во всем этом Луанны. И все же моя повесть, кажется, совершенно заворожила Ав-Авторов, и они внимательно слушали, пока я не закончил.

— Ну и ну, вы действительно попали в переделку, — проговорила Иднова, когда я наконец остановился. — Если мы можем чем-нибудь помочь…

— Не можем, — твердо уведомил нас Драсир. — У тебя вообще вышли все сроки, Иднова, а у меня в этом месяце еще три выступления… не говоря уж об ответах на письма, скопившиеся за последние две недели, когда я был в отъезде.

— Драсир… — произнесла Иднова, растягивая его имя.

— Не смотри на меня так, дорогая, — возразил ее муж еще прежде, чем она успела привести свои доводы, — и голову набок тоже не склоняй. Знаешь ведь, о чем я говорю. Вспомни, именно ты без конца повторяешь, что нам надо уделять больше времени нашей работе.

— Я имела в виду сократить твои личные выступления, — возразила Иднова. — Кроме того, это важно.

— Мы просто тогда ничего не успеем. Я не меньше твоего сочувствую их проблеме, но мы не можем позволить беде с одной маленькой группой человеков помешать нашей работе в крупном масштабе.

— Но ведь именно ты утверждал, что сроки не самое главное…

Она внезапно оборвала фразу и задергала ушами, уставившись на мужа.

— Минутку. Всякий раз, когда ты заводишь речь о «крупных масштабах» и «грандиозных кампаниях»… Что, наш банковский счет опять резко уменьшился?

Драсир отвел глаза и неловко засучил ногами.

— Ну, я собирался тебе сказать, но боялся, что это отвлечет тебя от работы…

— Ладно. Разберемся, — прорычала его жена, и шерсть у нее на загривке слегка поднялась. — И во что же ты вложил наши деньги на этот раз?

Я вдруг почувствовал себя очень неуютно. Наша маленькая беседа, похоже, переходила в семейную ссору, при которой, по моему мнению, нам совершенно незачем было присутствовать. Маша явно разделяла мое мнение.

— Ну, если вы не можете нам помочь, тут и делу конец, — поднялась она на ноги. — Никаких проблем. Услуга не услуга, если приходится уговаривать кого-то ее оказать. Пошли, шеф. Мы зря теряем и свое, и их время.

Хотя я отчасти с ней и согласился, но что-то побудило меня сделать еще одну, последнюю попытку.

— Не так быстро, Маша, Драсир прав. Время — деньги. Возможно, мы сумеем организовать кое-какой гонорар в компенсацию за потраченное ради нас время. Тогда это будет не услуга, а бизнес. Давай считаться с фактами, в этом деле нам действительно нужна их помощь. Наши шансы найти этого Вика самостоятельно крайне ничтожны.

Если бы Ааз услышал, как я признаю, насколько сильно мы нуждаемся в их помощи, до определения суммы гонорара, его наверняка хватил бы кондрашка, но эта реакция — ничто по сравнению с тем, как восприняли мое предложение Ав-Авторы.

— Что вы сказали? — насторожился Драсир, прижав уши к голове и подымаясь на четвереньки.

— Я сказал, что, возможно, вы поможете нам, если мы предложим вам плату, — повторил я, слегка отступая. — Я не хотел вас оскорбить…

— Деньгами Драсира не оскорбишь, — оборвала меня его жена. — Он имел в виду, что вы сказали о Вике?

— Разве я ранее не упоминал про него? — нахмурился я. — Это тот самый вампир, которого Ааз якобы…

Внезапно на стропилах у нас над головами раздалось громкое хлопанье, словно кто-то шумно тряс газетой, спугивая со стола кошку. Это подействовало… но не на кошку (думается, вервольфы такой не держали), а на нас с Машей.

Моя ученица бухнулась на пол, прикрыв голову руками, в то время как я, более привычный к внезапным опасностям и более подвижный и гибкий, нырнул под кофейный столик.

К тому времени, когда мы оправились от паники… извиняюсь, от последствий наших хитрых оборонительных маневров, было уже не на что смотреть, кроме исчезающего в передней двери неясного силуэта с огромными крыльями.

— Это уж целиком твоя забота, дорогая, — твердо сказал Драсир, стоя, несмотря ни на что, прямо и неподвижно.

— Брось, милый, — взмолилась его жена. — Ты же объясняешь все куда лучше меня. Ведь это тебе приходится помогать мне, когда дело доходит до бесед.

— Это умение я отшлифовал именно на тех личных выступлениях, которые ты так критикуешь, — огрызнулся он.

— Кто-нибудь скажет мне, что происходит? — поинтересовался я куда более громким тоном, чем обычно, когда нахожусь у кого-то в гостях.

Прежде чем я получил ответ, дверь снова резко распахнулась, начисто уничтожив то немногое, что еще оставалось от моей нервной системы.

— Эй, босс! Вы ви-ви… ч-что…

— Выйди, Гвидо! — приказал я, радуясь возможности накричать на кого-то, не чувствуя себя виноватым. — Вытри нос… и у меня все прекрасно, спасибо! Рад, что ты спросил.

К тому времени, когда телохранитель, спотыкаясь, вывалился за дверь, наполовину уткнувшись лицом в платок, я, в общем, сумел обрести самообладание.

— Извините, что нас прервали, — как можно небрежней обронил я. — Но мой коллега таки поднял интересный вопрос. Что это было?

— Монстр? — предположила Маша.

Очевидно, у нее с самообладанием было немного лучше моего.

— Это, — свысока отвечал Драсир, едва поспев удержать меня от порыва взять мою ученицу за горло, — был Вик… один из странных друзей-художников моей жены, внезапно свалившийся к нам на постой. И, если я не ошибся в своих догадках, тот самый разыскиваемый вами преступник, подставивший вашего партнера.

— На самом-то деле он никогда не был моим другом, — вставила притихшим голосом Иднова. — Он всего лишь приятель одного моего знакомого. Непонятые художники склонны держаться вместе и обходить стороной шумные районы. Он всего лишь еще один неудачник, нуждавшийся в благотворительности и…

— …и летящий сейчас к своему сообщнику с новостями о том, что мы идем по их следу, — с гримасой закончил я.

— А разве не правильней сказать «к сообщникам», во множественном числе? — мягко спросила Маша.

Я проигнорировал ее вопрос.

— Ах, Драсир, — сказала Иднова, — теперь мы обязаны им помочь. Только так мы сможем искупить вину за предоставление убежища тому самому типу, которого они пытаются найти.

— Если мне позволительно заметить, — ответил ее муж, — мы едва знакомы с этими людьми. На самом-то деле мы вовсе не обязаны им чего бы то ни было объяснять, не говоря уже об оказании помощи. Кроме того, тебе все еще надо думать о сроках и…

— Драсир! — перебила его Иднова. — Возможно, спать в старой конуре, пока я тружусь, поспевая к сроку, покажется тебе слишком одиноко, если улавливаешь мой намек.

— Ну-ну, дорогая, — успокоил жену Драсир, придвигаясь к ней бочком, — прежде чем выходить из себя, выслушай меня. Я обдумал это дело, и, по-моему, у нас есть способ им помочь, не посягая на наши расписания. Я имею в виду, что у нас есть один друг… проживающий к северу отсюда… он временно дожидается следующего задания, и работа ему не помешает. Я уверен, он согласится провести для них небольшое выслеживание за малую долю того гонорара, какой требуем за ту же службу мы.

Он явно говорил намеками, как это бывает, когда партнеры вынуждены общаться или обмениваться идеями при посторонних, так как я из его слов ровным счетом ничего не понял, но у Идновы его слова сразу же вызвали определенную реакцию.

— Ах, Драсир! — взволнованно воскликнула она, всякие следы ее недавнего гнева пропали. — Это идеально! И он будет просто в восторге от Маши.

— Тогда возникает еще вопрос, сможем ли мы вовремя доставить его сюда, — сказал ее муж. — Ия, конечно же, хотел бы получить процент в качестве гонорара нашедшему…

— ЧТО? — воскликнул я.

— Согласна, — твердо произнесла Иднова. — Гонорар нашедшему совершенно…

— Нет! Я не об этом! Что вы сказали насчет того, что, возможно, времени не хватит? Я думал, казнь назначена на конец недели!

— Совершенно верно, — подтвердил Драсир. — Но конец недели — завтра. Вашего друга намечено казнить ровно в полночь.

— Пошли, Маша, — скомандовал я, направляясь к двери. — Мы отправляемся обратно в Блут.

— Для чего? — спросила она. — Что мы можем сделать без следопыта?

— Мы пытались действовать по-хорошему, и у нас не получилось, — мрачно ответил я. — Теперь мы поступим по-другому. Ты жаждала действия, ученица? Хочешь помочь мне устроить побег из тюрьмы?

Глава 10

А чем плохо совершить иной раз небольшое безвредное преступление?

М. Блэйз[82]

— Но я же вам говорю, босс, побег из тюрьмы — дрянное дело. Раз вы работаете всего лишь на половинной тяге, в смысле магии, то невозможно сказать, что может выйти не так, и тогда…

— Прежде чем мы разберемся со всем, что может выйти не так, Гвидо, — сказал я, пытаясь извлечь из разговора что-то конструктивное, — ты не мог бы поделиться со мной опытом по части того, насколько трудно вытащить кого-то из тюрьмы? Или тебе тоже никогда не приходилось этим заниматься?

— Конечно, я помогал в нескольких побегах, — гордо вытягиваясь, провозгласил телохранитель. — Я принимал участие в организации трех побегов. Я член Синдиката, черт возьми! За кого вы меня принимаете в самом-то деле?

Героическим усилием я удержался от искушения ответить на этот его риторический вопрос.

— Отлично. Так как насчет некоторых ценных указаний? Я организую побег впервые и хочу, чтобы все прошло как по маслу.

Я вполне приготовился выслушать длинную лекцию, но вместо того, чтобы взяться за тему, Гвидо заметно поскучнел.

— М-гм-м… на самом-то деле, босс, я думаю, вам не все мои планы подойдут. Видите ли, все три побега провалились. Ни один из них не сработал, а в двух операциях погибли те самые парни, которых мы пытались спасти. Вот потому-то я и знаю, какое это дрянное дело — побег из тюрьмы, понимаете, что я имею в виду?

— О, великолепно! Просто великолепно! Скажите мне, господин телохранитель, вы с вашими аллергиями и послужным списком побегов со счетом три — ноль в пользу тюрьмы сделали когда-нибудь для Синдиката хоть что-то удачное?

Сзади на мое плечо упала мягкая рука.

— Эй, полегче, Девятый Вал, — тихо посоветовала Маша, — я знаю, ты тревожишься за своего партнера, но не вымещай это на Гвидо… да и на мне тоже, если уж на то пошло. Возможно, мы и не асы, но мы здесь и пытаемся по мере сил помочь, когда оба могли бы с таким же успехом вернуться на Базар. Ты в достаточно скверном положении, чтобы воевать еще и со своими же союзниками.

Я начал было огрызаться, но вовремя остановился. Вместо этого я медленно, с трудом втянул в себя воздух и не менее долго выпускал его. Она была права. Нервы у меня так натянуты — того и гляди лопнут… что будет для меня заслуженным наказанием за неумение следовать собственным советам.

Мы теперь скрывались от чужих глаз у Диспетчера, в единственном месте, подходящем, на мой взгляд, для городской оперативной базы, и как только мы туда прибыли, я настоял на том, чтобы Маша и Гвидо немного соснули. Мы бегали, не присев, с тех самых пор, как ступили на Лимбо, и моим войскам требовалось хорошенько отдохнуть, прежде чем мы попытаемся вызволить Ааза. Конечно же, едва успев убедить их в необходимости поспать, сам я тут же забыл про собственную мудрость и провел все это время в размышлениях.

Оправдывал я свое безрассудство тем, что мне нужно было некоторое дополнительное время для спокойной перезарядки моих внутренних батарей, дабы имеющийся в моем распоряжении минимум магии был готов для наших усилий. В действительности же я просто изводил себя тревогами. Хотя с тех пор, как я столкнулся с Аазом, мне доводилось участвовать в нескольких уголовно наказуемых деяниях, но все они планировались либо Аазом, либо Танандой. Теперь мне впервые приходилось самому руководить операцией, а ставки были высоки. От моего успешного дебюта зависело будущее не только Ааза, но и Маши с Гвидо, а уровень моей уверенности постоянно находился на низкой отметке. После долгих раздумий я решил проглотить свою гордость и опереться на опыт Гвидо. Вот потому-то для меня и стало таким тяжелым ударом открытие, что он знает об успешных побегах из тюрьмы еще меньше моего.

— Извини, Гвидо, — сказал я, пытаясь дать своим мыслям новое направление. — Полагаю, я устал больше, чем мне казалось. Я не хотел набрасываться на тебя.

— Не беспокойтесь, босс, — усмехнулся телохранитель. — Я этого ожидал. Все крупные деятели, с которыми я работал, становятся довольно раздражительными, когда обстановка накаляется. То, что вы разозлились, это только к лучшему, просто то что надо для начала операции. Раньше меня именно ваше спокойствие и бесило. Я не был уверен, относитесь ли вы к этому делу всерьез или же просто не понимаете, с каким сильным противником нам предстоит иметь дело. А теперь, когда вы ведете себя нормально для такой ситуации, я чувствую себя намного лучше и смотрю на конечный исход с куда большим оптимизмом.

Восхитительно! Именно теперь, когда я в тупике, наш вечный пессимист считает, что дела идут великолепно.

— Ладно, — потер я пальцем лоб. — У нас мало сведений, а те, что есть, неважные. По словам Вильгельма, Ааза держат в самой надежной камере, какая у них есть, на верхнем этаже самой высокой башни в городе. Если мы попытаемся забрать его изнутри, то нам придется либо одурачить, либо одолеть всех охранников по пути наверх и вниз. Для меня это означает, что нам лучше всего рассчитывать на освобождение его извне.

Мои помощники энергично закивали, и лица их засветились энтузиазмом, словно я сказал нечто поразительно умное и оригинальное.

— Так вот, поскольку мои способности невелики, мне думается, я не смогу пролевитировать так высоко и расколоть камеру. Маша, в твоей коллекции украшений есть что-нибудь, способное заменить веревку и альпинистские крючья?

— Н-нет, — запинаясь, произнесла она, что меня удивило, так как обычно у нее на кончике языка вертелся полный список опасных побрякушек.

— Я видел моток веревки, висевший за дверью, — подал голос Гвидо.

— Я тоже его заметил, — признался я. — Но он чересчур короток. Придется нам просто воспользоваться для подъема к камере моими способностями и придумать, как открыть окно.

— М-гм-м… тебе не понадобится этого делать, Девятый Вал, — со вздохом сказала Маша. — У меня есть кое-что, чем мы можем воспользоваться.

— Что именно?

— Пояс, увешанный всем моим снаряжением. Это левитационный пояс. Управление не больно надежное, но он должен доставить нас к вершине башни.

Я поглядел на ученицу, вскинув бровь.

— Минутку, Маша. Почему же ты не упомянула об этом, когда я спросил?

Она быстро отвела взгляд.

— Ты спрашивал не о поясе. Только о веревке и альпинистских крючьях.

— С каких это пор мне нужно задавать тебе точные вопросы… или, если уж на то пошло, любые вопросы для получения от тебя необходимых сведений?

— Ладно, — вздохнула она. — Если тебе действительно хочется знать, то я надеялась, что мы сможем найти какой-то способ сделать то же самое, не прибегая к поясу.

— Почему?

— Он меня смущает.

— Он что?

— Смущает меня. Я глупо выгляжу, плавая в воздухе. Для тощих парней вроде тебя и Гвидо это пустяки, но когда такое пробую проделать я, то выгляжу словно дирижабль. Для полноты картины мне не хватает только одного — вытатуированного на боку плаката «С Новым годом!».

Я закрыл глаза, стараясь сосредоточиться только на том, что я устал и мне не следует вымещать свою усталость на друзьях. То, что Маша беспокоилась о своей внешности, в то время как я пытался выдумать способ вытащить нас всех живыми из этой передряги, это на самом-то деле не повод для бешенства. Это скорее… лестно! Вот именно! Она настолько уверена в моих способностях, что нашла время подумать о внешности! Конечно, возможность не оправдать такое доверие пустила меня по новому кругу беспокойства. Чудесно.

— Вы в порядке, босс?

— Хм-м-м? Да. Разумеется, Гвидо. Ладно. Значит, Маша подлетает к окну, что дает нам с тобой возможность спокойно…

— Погоди, шеф, — подняла руку Маша. — Думаю, мне лучше объяснить насчет пояса чуть поподробнее. Я купила его по случаю на дешевой распродаже, и с управлением у него не совсем в порядке.

— Как так?

— Ну, кнопка «подъем» работает отлично, но «высота» ненадежна, и поэтому никогда нет уверенности, удастся ли вообще подняться и как высоко получится взлететь. Однако настоящая беда с кнопкой «спуск». Всякий эффект убывания по конусу напрочь отсутствует, и поэтому она то работает, то нет.

Я никогда особенно не владел техническим жаргоном, но в полетах кое-что понимал и поэтому почти уловил нить ее рассуждений.

— Дай мне посмотреть, правильно ли я понял, — сказал я. — Когда ты взлетаешь, то не уверена, сколько у тебя тяги, а когда приземляешься…

— …то посадка не из мягких, — закончила она за меня. — Как правило, приходится падать с той высоты, на какую поднялась.

— Я мало разбираюсь в этой магии, — сухо заметил Гвидо, — но она кажется не такой уж надежной. Зачем ты вообще пользуешься таким снаряжением?

— Я им не пользуюсь… по крайней мере для полетов, — уточнила Маша. — Помнишь, я говорила, что, по-моему, выгляжу в полете глупо? Я просто его ношу как обычный пояс… ну, знаешь, как у Бэтмена? Он, в общем, довольно красивый, да и не так-то легко найти пояс моего размера.

— Как бы там ни было, — вклинился я в их обсуждение мод, — нам придется сегодня вечером воспользоваться им для взлета к камере, даже если понадобится сварганить какую-то балластную систему. Теперь нам нужно всего лишь придумать, как открыть окно камеры, и составить план побега. Гвидо, мне приходит в голову, что ты, возможно, кое-чему научился на своем опыте, даже если те побеги были неудачными. Я имею в виду, что отрицательные примеры могут быть не менее поучительными, чем положительные. Поэтому скажи, что, на твой взгляд, не сработало в тех прежних планах?

Телохранитель наморщил лоб, погрузившись в непривычный для него мыслительный процесс.

— Не знаю, босс. Кажется, сколько ни планируй, все равно всегда подвертывается что-то непредвиденное. Если бы мне потребовалось найти нашим неудачам какую-то одну причину, то я бы назвал… излишнее планирование. Я имею в виду, что после нескольких недель инструктажа и тренировок становишься чересчур уверенным в своих силах, и поэтому когда что-то выходит не так, то просто теряешься, понимаете, что я имею в виду?

Как мы ни нервничали, это рассмешило и меня, и Машу.

— Ну, уж это нам не грозит, — хмыкнул я. — У нас всегда отводится минимум времени на планирование, а уж эту операцию нам придется спланировать за какие-то несколько часов.

— Если вы прождете еще несколько часов, то до операции дело не дойдет, — сказал Вильгельм, входя в наш зал совещаний как раз на моем последнем замечании.

— Что бы это значило? — проворчала Маша.

— Слушайте, а вы уверены, что не морочите мне голову? — спросил вампир, игнорируя мою ученицу. — Я тут подумал, что знаю обо всем этом только с ваших слов… что Вик по-прежнему жив и все такое. Если вы злоупотребляете моей добротой, чтобы втянуть меня во что-то незаконное…

— Он жив, — заверил я его. — Я сам видел его после того, как мы были здесь в последний раз… но вы не ответили на вопрос. Что, вы сказали, произойдет, если мы потратим несколько часов на планирование побега?

Диспетчер пожал плечами.

— Полагаю, вы, ребята, знаете, что делаете, и мне следует помалкивать в тряпочку, но я начинаю немного тревожиться. Я имею в виду, ведь уже начинается закат, и если вы намерены действовать до казни, то лучше это не откладывать.

— Как это? — нахмурился я. — Казнь назначена на полночь. Я рассчитывал немного подождать, пока стемнеет и город немного поутихнет.

— Шутите? — дернулся вампир; брови у него взлетели к самым волосам. — Ведь именно тогда… о, понял. Вы по-прежнему мыслите категориями вашего измерения. Вы должны… м-гм, возможно, вам лучше присесть, Скив.

— Выкладывайте, — снова потер я лоб. — Что я проглядел теперь? Даже без сигареты и завязанных глаз я предпочитаю выслушивать плохие новости стоя.

— Ну, вы должны помнить, что находитесь в городе вампиров. Закат для нас — все равно что ваш рассвет. Именно тогда-то вся деловая жизнь и разворачивается, а вовсе не наоборот! Это означает…

— …что ровно в полночь наступает самый час пик, и чем дольше мы ждем, тем больше будет народу на улицах, — закончил я, пытаясь сдержать стон.

Коль скоро мне указали на основную ошибку, я и сам смог додумать остальное… со всеми ужасающими последствиями. Пытаясь подавить собственный страх, я повернулся к помощникам.

— Ладно, войско. Мы отправляемся. Гвидо, бери веревку, которую ты приметил. Она может нам понадобиться.

Глаза телохранителя расширились от изумления.

— Вы хотите сказать, что мы выходим на операцию тотчас же? Но, босс! Мы же не спланировали…

— Э, Гвидо, — усмехнулся я почти глубокомысленно. — Это ведь ты сказал, что беда именно в чрезмерном планировании. Ну, если ты прав, то это будет самый успешный побег в истории!

Глава 11

Неплохая тюрьма. С виду прочная.

Г. Гудини[83]

Вильгельм оказался прав в одном. На улицах толпилось куда меньше народу, чем во время наших путешествий там после заката. Иногда нам попадались навстречу немногочисленные горожане, по большей части развозившие товары или подметавшие тротуары перед своими лавками до открытия. Улицы выглядели точь-в-точь как в любом городе, готовящемся к будничным делам, если не считать отсутствия освещения… и еще, конечно, красные глаза прохожих.

Под покровом света мы пробирались по городу…

Совершенно верно. Я сказал «под покровом света». Учусь на собственных ошибках. В других измерениях мы, избегая быть замеченными или узнанными, шли бы «под покровом темноты». А здесь мы шли «под покровом света». Не смейтесь. Это сработало.

Так или иначе, когда мы пробирались по улицам Блута, мое внимание было главным образом сосредоточено на маршруте бегства. Вызволением Ааза из тюрьмы я займусь, когда мы туда доберемся. А в данную минуту меня беспокоило, что мы будем делать, вытащив его… знаю, это самонадеянность, но у меня было так мало оптимизма, что я цеплялся за малую его толику руками и ногами.

Внешне наша троица достаточно походила на вампиров, чтобы избежать пристрастной проверки. Однако мы никак не смогли бы выдать за туземца моего зеленого и чешуйчатого партнера без заклинания личины, а мне не хотелось надеяться на остатки магической энергии после освобождения Ааза. И поэтому я постоянно вытягивал шею, заглядывая в боковые улочки и переулки, надеясь найти малолюдный маршрут, которым мы сможем вывести нашего бедолагу из города, не обратив в погоню за собой все население. К тому времени, когда мы добрались до своей цели, я был вполне уверен, что смогу привести нас обратно к Диспетчеру тем же маршрутом, каким мы пришли, и абсолютно уверен, что если попробую повести команду задворками, то мы совершенно и безнадежно заблудимся.

— Ну, босс. Вот она. Думаете, мы сможем ее взять?

Думаю, Гвидо на самом-то деле не ожидал ответа. Он говорил, просто чтобы прервать молчание, навалившееся на нас, когда мы стояли, глядя на цель своего путешествия.

Здание тюрьмы было строением внушительным, с толстыми каменными стенами и угловой башней, уткнувшейся едва видной верхушкой в небо. Судя по всему, мы не смогли бы сделать на нем вмятину даже пушкой… если бы у нас была пушка. Я привык к палаткам Базара и довольно ветхой архитектуре Пента. Хотя я постепенно преодолевал благоговейный страх перед строениями, преобладающими здесь, в Блуте, это местечко меня испугало. Я видывал менее прочные на вид горы!

— Ну, уж одно-то определенно ясно, — начал я почти неслышно.

— Что именно?

— Пялясь на нее, не сделаешь ее более хрупкой.

Никто из помощников не посмеялся моей шутке, впрочем, так же как и я.

Отгоняя дурное предчувствие, я повернулся к сотрудникам.

— Ладно, Гвидо. Оставайся здесь внизу и сторожи. Маша? Как думаешь, этот твой пояс сможет поднять двоих? Пора мне подняться наверх и хорошенько осмотреть эту неприступную камеру.

Моя ученица нервно провела языком по губам и пожала плечами.

— Не знаю, шеф. Я тебя предупреждала, что управление этой штукой работает неважно. Насколько я знаю, он может унести нас на орбиту.

Я похлопал ее по плечу, как надеялся — успокаивающе.

— Ну, давай попробуем и выясним.

Она кивнула, обхватила меня одной рукой поперек груди, а другой принялась перебирать самоцветы на пряжке пояса.

Вспыхнула искра света, но кроме этого — ничего.

— Горючего не хватает, — пробурчала она про себя.

— Так включай поскорей, — поторопил я ее.

Даже учитывая, что вампиры склонны избегать света, мы бы обязательно привлекли внимание, если бы еще хоть немного задержались на уровне земли, светясь наподобие рождественской елки.

— Скрести пальцы, — мрачно предложила она и снова коснулась самоцветов.

Свет усилился, и мы начали быстро подниматься… даже чересчур быстро.

— Осторожней, босс! — закричал Гвидо и схватил меня за ноги, когда мы пролетали мимо него.

Это остановило наш взлет… ну, почти. Вместо того чтобы ракетой взмыть в ночь, мы поднимались медленно, почти незаметно.

— Получилось, Девятый Вал! — воскликнула Маша, хватая меня теперь обеими руками. — Хотя балласта немного больше, чем я рассчитывала.

Я было подумал, не велеть ли Гвидо отпустить мои ноги, но отверг эту мысль. Если он их отпустит, то мы, несомненно, вернемся к прежней скорости… и хотя многие на Базаре поговаривали о моем стремительном взлете, я предпочел бы оставить это выражение фигуральным. К тому же приходилось учитывать и одну мелкую деталь — мы уже находились на такой высоте, где для Гвидо будет опасно падать обратно на улицу. Да, ну и помимо этого — его сжатые в мертвой хватке руки.

— Не говори, дай я сам угадаю, — крикнул я ему. — У тебя еще и акрофобия[84]?

Развернувшийся под нами вид Блута был действительно захватывающим. Действительно! Мою жизнь в эти дни настолько переполняли кризисы и опасности, что такая ерунда, как разглядывание зданий с высоты птичьего полета, не особенно-то могла поразить мое воображение, но даже у меня захватило дух от рассматривания вблизи крутых стен, украшенных каменными тварями. И все же пока я не почувствовал, как ногти Гвидо впились мне в лодыжки, мне и в голову не приходило, что подобные вещи могут расстроить такого крутого и тертого парня, как Гвидо.

— Нет. Я ничего не имею против этого зверья, — нервно ответил он. — Меня пугает высота.

Я оставил эти слова без внимания. Меня занимало изучение башни, видимой с высоты куда яснее. Если эта часть здания чем и отличалась на вид от нижней, то только еще большей прочностью. Мое внимание, однако, привлекла одна особенность. Вершина башни, та часть, где, как я полагал, находилась камера Ааза, имела вид большой драконьей головы. Ожидаемое мной окно оказалось на поверку пастью чудовища, а зубы служили прутьями решетки.

Мне следовало предвидеть что-нибудь в этом роде, учитывая изобилие каменных зверей на всех других зданиях города. И все же это стало некоторым сюрпризом… но приятным сюрпризом. Я-то пытался придумать способ сорвать железные решетки, но каменные зубы могли поддаться чуточку легче. Возможно, если Ааз возьмется за них изнутри, а мы будем работать снаружи, то сможем расковырять строительный раствор и…

Я вдруг сообразил, что мы вот-вот очутимся на одном уровне с камерой… а несколько мгновений спустя — минуем ее! Если нам не удастся прервать наш мерный подъем, и как можно быстрее, то у нас хватит времени лишь перекинуться с Аазом несколькими торопливыми словечками, прежде чем мы расстанемся навеки. Так как время быстро истекало, я заметался в поисках решения. Стена находилась слишком далеко, за нее было не ухватиться, а вес наш никак не увеличить, если не…

Когда Ааз в первый раз учил меня летать, он объяснил мне процесс полета как «левитацию наоборот». То есть вместо поднимания предметов с помощью мысли ты отталкиваешься от земли и поднимаешь самого себя. Сфокусировав свой резерв магической энергии, я использовал малую его толику, пытаясь лететь наоборот. Вместо того чтобы оттолкнуться вверх, я оттолкнулся вниз!

Ладно. Допустим, я дошел до отчаяния. При кризисе я готов пуститься на что угодно, на любую глупость. К счастью, эта глупая идея сработала!

Наш подъем замедлился и прекратился, так что я завис на уровне драконьей пасти.

Пытаясь не показывать своей радости, я повысил голос.

— Эй, Ааз! Когда часы свиданий?

Какой-то миг не было никакого ответа, и меня внезапно охватил страх, что мы висим в сотне футов над землей перед пустой камерой. Затем в окне появилась легко узнаваемая и неповторимая физиономия моего партнера.

— Скив? — недоверчиво произнес он. — Скив! Что ты там делаешь?

— О, мы просто пролетали мимо и подумали, что неплохо было бы заскочить, — ответил я самым что ни на есть беспечным тоном. — Прослышали, что у тебя небольшие неприятности, и подумали, что нам лучше вытащить тебя, пока они не стали большими.

— Кто это мы? — спросил мой партнер, а затем уставился на моих помощников. — О нет! Неужели эти двое? Где Тананда и Корреш? Брось, Скив. Мне нужна спасательная команда, а ты приводишь цирковую труппу.

— Это самое лучшее, что я смог раздобыть наспех, — огрызнулся я, слегка обидевшись. — Тананда и Корреш еще не вернулись с задания, но я оставил им записку, попросив при первой же возможности догнать нас. Конечно, я не уверен, много ли помощи будет и от них. На тот случай, если ты недоумеваешь, почему я возношусь вверх с помощью ученицы вместо собственного свободного полета, отвечаю: в этом измерении силовые линии с исключительно невысокой отдачей энергии. И по-моему, мне просто повезло, что я привел с собой «этих двоих», вместо того чтобы оказаться в компании настоящих магов, слишком гордых, чтобы пользоваться подручными средствами. Именно благодаря «этим двоим» мне вообще удалось сюда добраться. Так, а теперь — нужна тебе наша помощь, или ты предпочитаешь подождать, пока мимо проплывет следующая команда? Ты ведь никуда не торопишься, не так ли?

— Ну, не надо так горячиться, партнер, — успокаивающе проговорил Ааз. — Ты просто захватил меня врасплох, вот и все. Поэтому скажи мне, как именно ты думаешь вытащить меня отсюда?

Это живо вернуло меня на землю… или настолько близко к ней, насколько я мог быть, зависнув высоко в воздухе.

— М-гм-м-м… на самом-то деле, Ааз, я некоторым образом надеялся, что у тебя могут найтись какие-нибудь идеи по этой части. Это ты обычно разрабатываешь замечательные планы, когда требуется выкрутиться из сложных положений.

— А мне хочется знать, — прорычал, слегка покачиваясь на ветру, Гвидо, — как это ваш партнер сам не изобрел способа выбраться отсюда, если он такой умный?

Я хотел уж было сделать телохранителю выговор, но постепенно смысл его слов дошел до меня. Это был хороший вопрос! Ааз был силен… именно так — СИЛЕН! По всем правилам ему полагалось бы самому выдернуть из окна каменные зубы. Что же держало его здесь?

— О, я так тут развлекался, что просто не смог бы вынести расставания с тюрьмой, — рявкнул в ответ Ааз. — Я сижу здесь потому, что не могу выбраться, вот почему. И что еще важнее, если у кого-то из вас есть какие-то идеи насчет того, как меня вытащить, то, думаю, теперь самое подходящее время поделиться ими с остальными.

— Минутку, Ааз, — остановил его я. — Почему ты не можешь выбраться… и как вообще тебя сумели поймать?

— Меня подставили, — огрызнулся он, но я заметил, что пыл его заметно поугас.

— Это нам уже известно, — перебил его я. — А хочется мне знать, почему ты просто не расшиб несколько голов и не дунул домой? Раньше ты никогда особо не уважал местные власти.

К моему удивлению, Ааз, похоже, действительно смутился.

— Меня опоили, — проговорил он негодующим тоном. — Подсыпали что-то в стакан, и не успел я и глазом моргнуть, как оказался с молотком и осиновым колом в руках в помещении, битком набитом судейскими. Уж не знаю, что это была за дрянь, но они продержали меня в дурмане до конца суда… я имею в виду, что и ходить-то не мог по прямой, не говоря уже о том, чтобы внятно защищаться в суде, а потом я очутился здесь!

— Старый фокус с подмешиванием наркотика! — фыркнула, покачнув всю нашу связку, Маша. — Удивляюсь, как такой повидавший измерения тертый калач, как ты, мог попасться на откровенно банальный трюк.

— Да, меня это тоже удивило, — признался Ааз. — Я хочу сказать, что ведь этот фокус такой старый, ну кто бы в самом деле ожидал, что его могут применить?

— Только в случае, если у лоха больше бахвальства, чем ума, — презрительно фыркнул Гвидо.

— Вот как! — вскинулся мой партнер, готовый возобновить старую вражду. — Ну, когда я выберусь отсюда, мы с тобой…

— Эй, вы двое, прекратите, — приказал я. — Сейчас главная проблема в том, как нам всем выбраться отсюда, пока мы не взмыли вверх сигнальной ракетой… не обижайся, Маша. А теперь выкладывай, Ааз. Чего такого особенного в этой камере, что ты в ней так наглухо запечатан?

Мой партнер тяжело вздохнул.

— Посмотри на нее еще раз, Скив. Внимательно посмотри.

Я посмотрел. Она по-прежнему выглядела для меня такой же: вершиной башни в виде головы дракона.

— Да. Посмотрел. И?

— И вспомни, где мы находимся. Эту штуку построили с расчетом держать в ней преступников-вампиров. Ну, знаешь, существ сверхчеловеческой силы, умеющих превращаться в туман?

Мой взгляд метнулся обратно к голове дракона.

— Чего-то не пойму, — признался я. — Как же может удержать подобных существ какая-то каменная камера?

— Вот в том-то и вся суть, — скривился Ааз. — Каменная камера не может! Эта штука сделана из живого камня. Если кто-то сидящий в ней пытается вырваться, она проглатывает его. А если он пытается превратиться в туман, она вдыхает его.

— Ты хочешь сказать…

— Теперь картина тебе ясна.

Несмотря на очевидную подавленность, он сверкнул мне зубастой усмешкой.

— Эта камера — живая!

Пораженный этим откровением, я снова посмотрел на верхушку башни. Словно дождавшись нужной реплики, драконья голова открыла глаза и посмотрела на меня.

Глава 12

Для мастака и невозможное — пустяк!

Дамбо[85]

Парадоксально, но, к всеобщему удивлению, особенно к моему собственному, открытие истинной природы заточения Ааза вовсе меня не обескуражило. Скорее наоборот, я был даже доволен, по двум причинам. Во-первых, у меня сразу же возникла мысль, как справиться с этой проблемой, и, во-вторых, пришел я к ней раньше своего многомудрого партнера… ну, действительно раньше, так как он много дней ломал над этим голову, тогда как я получил исходную информацию только теперь. Конечно, его положение, вероятно, не позволяло ему в отличие от меня найти выполнимое решение.

— Что тут смешного? — возмутился он. — Объясните мне, потому что мне ваше веселье решительно непонятно.

Различие между мной и Аазом в трудной ситуации заключается в том, что я стараюсь сохранять дружелюбие, тогда как он впадает в ярость.

Если поразмыслить, он способен на все, впадая в ярость. Но по крайней мере в этом отношении он последователен.

— Вот скажи-ка, — поглядел я на голову дракона. — Ты говоришь, что эта штука живая. Насколько она живая?

— О, что значит «насколько она живая»? — нахмурился Ааз. — Она достаточно живая, чтобы меня проглотить, если это взбредет ей в голову. Для меня это — достаточно живая.

— Да, я имею в виду, может ли она видеть и слышать?

— Говоря откровенно, а кого, собственно, это волнует? — бросил мой партнер, демонстрируя во всем блеске свои обаяние и любознательность, придающие ему такое очарование. — Я не собирался назначать ей свидание.

Я задумчиво смотрел на зверя.

— Я вот подумал, услышит ли она меня… скажем, если я скажу, что, по-моему, она — самое некрасивое архитектурное украшение в городе?

Тут драконья голова, сощурив глаза, прожгла меня злым взглядом.

— По-моему, она вас слышит, босс, — нервно пожимая мне щиколотки, отозвался Гвидо. — Похоже, это последнее замечание ей не понравилось.

— Потрясающе, — проворчал Ааз. — Вот что я скажу тебе, партнер. Почему бы тебе не зайти сюда и не посидеть вместо меня на языке этой штуки, прежде чем ее сердить?

— Я просто испытывал ее, — улыбнулся я. — По правде говоря, по-моему, это самая удивительная штуковина, какую я видел с тех пор, как начал путешествовать по измерениям. А сказал я так просто для проверки ее реакции.

Дракон перестал прожигать меня взглядом, но выглядел по-прежнему подозрительным и настороженным.

— Ну, подыщи для проверки какие-нибудь другие реакции, — огрызнулся мой партнер. — Что-то я нынче немного нервничаю, и каждый раз, когда эта штука шевелит языком, я старею на несколько веков.

Я оставил его ворчание без внимания и дрыгнул одной ногой.

— Эй, Гвидо! Ты еще следишь за происходящим внизу?

Его руки свирепо сжались.

— Конечно, слежу, малец… я имею в виду, да, босс. Мало чем еще можно заняться, пока мы тут висим, вот что я хотел сказать. И перестаньте дергать ногами… пожалуйста.

Я счел его оговорку довольно любопытной, но сейчас было не до выяснений.

— Ну так слушай, — сказал я. — Я хочу, чтобы ты сделал следующее: разожми одну руку и передай мне веревку…

— Ни в коем разе, босс! Вы видели, как далеко до земли? Я не разожму руки, что бы вы ни…

— …потому что, если ты этого не сделаешь, — продолжал я, словно он меня не перебивал, — то я начну извиваться, пока либо ты не разожмешь обе руки, либо Маша не выпустит меня. В любом случае ты упадешь. Улавливаешь намек? А теперь не можешь ты хоть раз просто выполнить приказ без долгих пререканий? У нас на все про все не так уж много времени.

Воцарилось молчание, покуда пораженный Гвидо переваривал мой ультиматум и взвешивал возможности.

— Что это вы там придумали? — заволновался Ааз. — Почему кто-нибудь не объяснит мне, что здесь происходит? Если твой гениальный план зависит от этого, с позволения сказать, телохранителя, то можешь смело забыть о нем. Я все время тебе твердил, что он слишком труслив, чтобы на него можно было рассчитывать при…

— Это кто труслив?! — заорал Гвидо. — Слушай, ты, Длинный Язык, как только мы вытащим тебя оттуда, мы с тобой выясним это раз и…

— Сперва нам надо вытащить его, Гвидо, — прервал я их диалог. — Веревку!

— Верно, босс. Будет вам веревка. Посмотрим, кто из нас труслив. Последним человеком, назвавшим меня трусом, была моя мамуля, и к тому времени, когда я уже с ней разобрался…

Вся наша связка начала опасно раскачиваться, когда он зашарил одной рукой по пальто в поисках веревки. Я на минуту даже испугался, что он в ярости разожмет обе руки для ускорения поисков.

— Полегче, Гвидо, — предостерег я его. — Мы можем…

— Вот она, босс! — Он кинул веревку вверх с такой силой, что она чуть не полоснула меня по лицу. — Надеюсь, вы сможете применить ее по назначению — повесить этого сукина…

— Повесить мало! — поддразнил его Ааз. — Чтобы разделаться со мной, требуется нечто большее, чем кусок веревки.

— Да. Требуется девочка с синими глазками и выпивка с отравой, — презрительно фыркнул в ответ мой телохранитель. — Если ты думаешь, будто я позволю тебе забыть этот облом…

Усилием воли я проигнорировал их перебранку. Хоть меня так и подмывало выступить в защиту Луанны, надо было заняться другими, более срочными делами.

Двигаясь как можно осторожнее, я перекинул один конец вокруг Машиной талии. На это ушло две попытки и куда больше веревки, чем мне бы хотелось, но я сумел наконец поймать болтающийся конец и надежно его закрепить.

— Для чего веревка, шеф? — невозмутимо осведомилась Маша, единственная из всей нашей группы сумевшая при всем при этом не потерять хладнокровия.

— Ну, если все произойдет удачно, мы скоро направимся вниз… вместе с Аазом, — объяснил я. — Хоть я и знаю твою силу, думаю, даже твои руки не удержат всех троих при спуске. Это чтобы не потерять никого после того, как мы откроем камеру.

— Кстати, об этом, — вмешался Ааз. — Я все еще жду не дождусь услышать, как ты собираешься извлечь меня отсюда. Можно даже сказать, что я до смерти желаю это выяснить.

Желал не он один. Драконья голова следила сквозь щелки глаз за каждым моим движением. Не уверен, очень ли она гордилась своей работой, но зверюга явно не собиралась ошеломить нас своим содействием.

Наконец я подготовил все, что мог, и решил, что пришло время выложить главный козырь.

— Да на самом-то деле тут и нет ничего такого, — с улыбкой поведал я своему партнеру. — Поговори со мной.

Мне не часто удается преподнести моему старому наставнику идеальный сюрприз… действую ему на нервы я довольно регулярно, но идеальный сюрприз — настоящая редкость. Это был один из таких золотых случаев.

— Говорить ЧТО? — громко воскликнул Ааз.

— Положись на меня, Ааз, — настаивал я. — Я знаю, что делаю. Просто поговори со мной. Расскажи мне что-нибудь. Ну, например, как ты впервые встретился с Гаркином?

— Ах, про это, — сказал он, выразительно закатывая глаза. — Ну, понимаешь, мы оба присутствовали на одной скучной вечеринке, куда нас пригласили на коктейль… ну знаешь, такой тоскливый прием, где не протолкнуться и приходится болтать со всяким встречным-поперечным. Так или иначе, он пытался произвести впечатление на какую-то малышку, щеголяя своей магией, которая в те дни была у него совсем не такой уж замечательной… скажу тебе прямо, партнер, всякий раз, как будешь переживать из-за недостатка магических способностей, напомни мне рассказать, каким был твой прежний учитель Гаркин, когда мы впервые с ним встретились. Но, как говорится, из уважения к нашему ремеслу я просто обязан был подгрести и показать им, на что похоже настоящее искусство… не то чтобы я сам сколько-нибудь заинтересовался ею, как ты понимаешь…

Я почувствовал, как Гвидо дернул меня за штанину.

— Послушайте, босс, — заныл он. — Что это такое? Я думал, мы спешим.

— Вот для этого-то нам и нужно время, — прошептал я в ответ.

— Для этого? — проворчал он. — Но, босс, если мы не начнем…

— Мы уже начали, — ответил я. — А теперь обрати внимание на его слова.

Я боялся, что наши реплики в сторону могут отвлечь Ааза, но мне не было нужды беспокоиться. Уж коли мой партнер заводит рассказ, остановить его не так-то легко.

— …Вот мы и очутились там, одна лишь наша троица, заметь это и не забудь, что наша одежда находилась в тот момент пятью этажами выше…

— Что происходит, шеф? — прошипела сверху Маша. — Я точно помню, что ты уже слышал этот рассказ. Черт, я и сама слышала его четыре раза.

— Не спускай глаз с дракона, — посоветовал я ей. — И будь готова действовать быстро.

Я только для видимости живо реагировал на рассказ Ааза и по мере сил отбивался от нетерпеливых вопросов своих помощников, но по-настоящему мое внимание сфокусировалось на драконьей голове. Моя тактика уже срабатывала. Заунывный отчет Ааза о минувших победах начинал оказывать свое действие.

Драконьи глаза определенно стали стекленеть.

— …Конечно, после всего этого я просто обязан был отвести ее к себе домой. Это самое малое, что я мог при таких обстоятельствах сделать для бедняжки.

Ааз уже заканчивал рассказ! Мне требовалось заставить его поболтать немножко подольше.

— Это была та вечеринка, где ты встретил Тананду? — спросил я, намеренно подавая ему новый повод к краснобайству.

— С Танандой? Нет. То совсем другая история. Я встретил ее, когда сидел и отчаянно резался в драконий покер у Живоглота. Нам попался настоящий простак, ну знаешь, из тех идиотов, какие ставят вшивые крести против всех бубей… Ну, у меня тогда как раз немного не хватало наличных, и поэтому…

Гвидо снова забеспокоился.

— Босс, сколько мы еще будем…

— Уже недолго, — перебил я. — Берись за веревку. Мы вот-вот двинемся.

— …я держал на лапе червовый стрит… или, может, бубновый? Нет, червовый. Я это помню потому, что бубей загребла Тананда. Конечно, узнали мы об этом только в конце партии. В любом случае, как только Живоглот начал торговлю, я загнул его обратно к мизеру, а Тананда…

Это завершило все дело. Мне следовало бы знать, что описание драконьего покера, партия за партией, ставка за ставкой, послужит последней каплей.

Без всякого предупреждения дракон зевнул… раскрыв пасть широко и надолго.

Ааз прервал свое повествование — событие само по себе достопамятное — и удивленно моргнул.

— Быстро, Ааз! Прыгай сюда!

При всей своей ошеломленности мой партнер сумел продемонстрировать, что с рефлексами у него полный порядок. Он молниеносно выскочил из пасти дракона, пролетел в воздухе и схватил веревку под Гвидо.

Как только его руки сомкнулись на нашем страховочном фале, произошло сразу несколько событий одновременно.

От добавочной нагрузки на Машин левитационный пояс вся наша связка с пугающей скоростью устремилась к земле… ученица не удержала меня, отчего мои руки ощутили ожоги, когда я судорожно вцепился в веревку, едва не опоздав последовать совету, который я столь охотно давал всем прочим… а дракон закрыл пасть.

Я в последний раз мельком увидел зверя, прежде чем мы выпали из поля его зрения вниз, и, честно говоря, по-моему, он даже не заметил нашего исчезновения. Веки у него приспустились, а глаза потеряли фокусировку от скуки. Рассказы Ааза обыкновенно производят такое воздействие на всех мало-мальски разумных существ. Я просто нашел этому явлению практическое применение.

— Мне надо переключить управление, шеф! — крикнула Маша, снова напомнив мне о нашем аховом положении.

Земля с угрожающей скоростью неслась нам навстречу.

Я вспомнил про неисправное управление, державшее всех нас в своей власти.

— Нет! Погоди, Маша! Дай я попробую…

Пустив в ход последнюю унцию своих резервных сил, я приступил к левитированию всего нашего экипажа. При нормальных обстоятельствах я мог бы с легкостью поднять трех человек, а в случае чего и четырех-пятерых. А здесь, на Лимбо, используя все наличные силы, при содействии Машиного пояса, я едва смог замедлить наше снижение до умеренного сползания.

— Что там такое произошло, партнер? — окликнул меня Ааз. — Как ты узнал, что эта уродина собралась зевнуть?

— Назовем это удачной догадкой, — крякнул я, по-прежнему силясь предотвратить наше неминуемое падение. — Позже объясню.

— Проверь зону посадки, — предупредил Гвидо.

Я бросил беглый взгляд вниз.

Мы потратили на свою операцию больше времени, чем я рассчитывал. На тротуаре толпились вампиры: разгоралась знаменитая ночная жизнь Блута.

— По-моему, нам не удастся просто так от них отбояриться, — спокойно сказал Ааз. — Ты случайно не мог бы вырулить за угол, в переулок? Там, кажется, не так много народу.

Прежде чем я успел ответить, что-то пронеслось сверху мимо нас, хлопая перепончатыми крыльями.

— ПОБЕГ ИЗ ТЮРЬМЫ! — завопило оно, делая вираж за угол. — Убийца на свободе! ПОБЕГ ИЗ ТЮРЬМЫ!

Глава 13

Никогда, черт возьми, не видел такого скопища индейцев.

Дж. А. Кастер[86]

Сигнал тревоги произвел интересное воздействие на толпу внизу. Взглянув вверх и увидев, как мы снижаемся прямо на них, все как один развернулись и убежали. Улица мигом опустела.

— Что происходит? — окликнул я Ааза, не в силах поверить нашему везению.

— Понятия не имею! — крикнул в ответ мой партнер. — Полагаю, никому из нормальных граждан не охота связываться с беглым убийцей. Нам лучше спуститься побыстрей, пока они не разобрались, насколько превосходят нас числом.

Дважды мне повторять не требовалось. Нашему побегу только что выпало неожиданное счастье, но я не собирался гадать, надолго ли его хватит. Я сократил свою магическую поддержку, и мы быстро упали на мостовую.

— Кто же это настучал на нас? — размышляла вслух Маша, вглядываясь в темноту, где исчез таинственный вредитель.

— По-моему, это был тот тип — Вик, — ответил из-под меня Гвидо. — Я довольно неплохо разглядел его, когда он стрелой пролетел мимо меня там, у Ав-Авторов.

— В самом деле? — буркнул я себе под нос, выворачиваясь, чтобы посмотреть вслед скрывшемуся злодею. — Значит, за ним еще один должок.

— Позже! — скомандовал Ааз, наконец приземляясь. — Сейчас нам надо отсюда убраться.

Через секунду рядом с ним очутился Гвидо. Мне пришлось падать с большей высоты, так как после удаления с веревки добавочного груза мы перестали опускаться.

— Давай, Маша! — позвал я. — Вырубай эту штуку. Падать не так уж высоко.

— Я пытаюсь! — огрызнулась она, снова возясь с пряжкой пояса. — Эта проклятая система снова барахлит!

Настройка пояса изменилась. Держа веревку, я больше не чувствовал тяги вверх. К несчастью, Маша и не опускалась. Вместо этого она парила в воздухе футах этак в пятнадцати над землей.

— Эй, босс! У нас пополнение!

Я посмотрел туда же, куда глядел телохранитель. На улице слева от нас собиралась толпа, и выглядела она отнюдь не радостной. Трудно, конечно, сказать наверняка, но у меня определенно сложилось впечатление, что глаза у них светились краснее обычного, и я как-то не мог убедить себя, будто это добрый знак.

— Ма-аш-ш-ш-ша! — завопил я, потянув за веревку, и голос мой против воли поднялся на две октавы.

— Заклинило! — простонала она. — Брось, шеф, беги. Нет смысла пропадать всем.

— Мы не можем просто оставить тебя здесь, — возразил я.

— У нас нет времени для споров, — зарычал Ааз. — Гвидо! Дуй впереди нас и обеспечь нам свободный проход. Мы не можем допустить, чтобы нас отрезали. Ладно, ходу!

И с этими словами он выхватил веревку из моей руки и кинулся бежать по улице прочь от толпы, Гвидо несся впереди всех, а Маша плыла у него над головой, словно ярко изукрашенный воздушный шар. На сей раз я не возражал против приказов моего партнера телохранителю. Я был слишком занят, стараясь не отстать от основной группы.

Если глазеющие на нас зеваки поначалу испытывали некоторое замешательство, не зная, что делать, то при виде нашего бегства все их сомнения отпали, и толпа с воем хлынула по улице в погоню за нами.

Когда я говорю «с воем», я выражаюсь отнюдь не фигурально. Некоторые вампиры превращались на бегу в больших, свирепых с виду собак, другие — в летучих мышей, надо полагать, для ускорения погони. Хотя за нами с Аазом уже не раз гонялись толпы, теперь впервые стая преследователей за нами буквально лаяла. Должен сказать, это мне не особенно понравилось.

— Куда мы бежим, Ааз? — задыхаясь, спросил я.

— Подальше от них! — отозвался он.

— Я имею в виду конечный пункт! — не отставал я. — Мы же бежим в противоположную сторону от нашего убежища.

— Мы не сможем спрятаться, пока не стряхнем с хвоста своих поклонников, — ответил мой партнер. — А теперь заткнись и беги.

У меня имелись некоторые сомнения насчет нашей способности оторваться от преследования, пока наше местонахождение с абсолютной точностью определяла плывущая над нашими головами Маша, но я выполнял инструкции Ааза и жал по мостовой что было сил. Хотя бы потому, что, если бы я указал партнеру на эффект Машиного парения, он мог просто отпустить веревку и предоставить моей ученице выкручиваться самой. Да и какая у нас была альтернатива — остановиться и вступить в рукопашную с толпой? В общем и целом бегство казалось действительно подходящей идеей.

Гвидо расчищал нам путь на редкость удачно. Я никогда по-настоящему не видел своего телохранителя в деле, но из-за его постоянных пререканий и проблем с аллергией в течение всего этого предприятия я склонен был сбросить со счетов его полезность. И напрасно. Встреченные нами по ходу бегства вампиры не слышали сигнала тревоги и оказались неподготовленными к ворвавшемуся в их среду смерчу. Гвидо, казалось, ни разу не споткнулся, сбивая на ходу жертву за жертвой, и уж не знаю, что он там с ними делал, но это было на редкость эффективно. Ни одно из упавших на его пути тел не пыталось задержать ни меня, ни Ааза… черт, они даже не двигались.

— Впереди река, босс! — крикнул он через плечо.

— Что-что? — пропыхтел я, в первый раз понимая, насколько потерял форму за время своего беззаботного житья на Базаре.

— Река! — повторил он. — Мы бежим по тупику, упирающемуся через несколько кварталов в реку. Я вижу ее отсюда. Нам придется сменить направление, а то нас прижмут к воде.

Я гадал, не будет ли для нас удачной мыслью просто броситься в реку и оставить между собой и вампирами проточную воду, так как вроде говорят, это одно из препятствий, способных их остановить. Затем мне пришло в голову, что мой телохранитель, наверное, не умеет плавать.

— Направо! — крикнул Ааз. — Туда! В тот переулок.

Гвидо дунул по указанному курсу, а мы с партнером тяжело топали шагах в пятнадцати позади него. Мы немного оторвались от преследователей, хотя все еще слышали их крики и тявканье в квартале-другом от нас, и я даже начал надеяться, что мы действительно сможем удрать от них. Теперь, когда мы скрылись у них из виду…

— Поберегись…

Сверху раздался внезапный крик, и Маша рухнула наземь, обретя в моих глазах сомнительное первенство в падении с воздуха животом вниз. Уверен, земля на самом-то деле не затряслась, но столкновение было достаточно сильным, чтобы создалось такое впечатление. Я испытал быстрый укол совести, осознав, что первой моей мыслью была не забота о здоровье моей ученицы, а скорее безграничное облегчение, что она приземлилась не на одного из нас.

— По-моему, пульт управления только что расклинило, — сказал Ааз, на мой взгляд, совершенно без надобности.

— С тобой все в порядке, Маша? — склонился я над ней.

— Что-то слу… — проговорила она через силу.

— Конечно, не все, — отрезал Ааз, беря на себя обязанности переводчика. — У нее как минимум отшибло дыхание.

Не знаю, какие именно повреждения вызвало ее падение, но моя ученица даже не пыталась подняться. Мне хотелось бы дать ей несколько минут прийти в себя, но издалека уже слышались голоса наших преследователей.

— Ты сможешь понести ее, Ааз?

— Не сумел бы даже в лучшие свои дни, — признался партнер, глядя на солидную массу моей ученицы. — А ты? Хватит у тебя топлива на ее левитирование?

Я усиленно замотал головой.

— Все пошло на управление нашими воздушными маневрами там, у тюрьмы.

— Эй, босс! — прошипел Гвидо, появляясь из тени позади нас. — Переулок заблокирован. Другого пути нет.

И это решило все. Даже если мы подымем Машу на ноги и заставим двигаться, то все равно нам придется вернуться по собственному следу прямехонько в объятия толпы. Мы пробежали свою дистанцию до финиша… и проиграть забег нам предстояло довольно эффектно.

Остальные тоже понимали это.

— Ну, приятно было поработать с тобой, Гвидо, — проговорил со вздохом Ааз. — Знаю, я пару раз доводил тебя до белого каления, но иногда твое присутствие бывает очень кстати. Ты действительно довольно неплохо разгонял публику, позволив нам добраться хоть сюда. Извини за тот последний приказ свернуть.

— Я не в обиде, — пожал плечами мой телохранитель. — Я бы тоже выбрал этот переулок, если бы работал в одиночку. Босс, я же вас предупреждал, что приношу несчастье, когда дело доходит до организации побегов. Хотя должен признать, на какое-то время я действительно поверил, что этот мы сумеем провернуть.

— Предприятие это было по меньшей мере рискованное, — усмехнулся я. — Во всяком случае, ты не можешь сказать, что эта операция пострадала от чрезмерного планирования.

Ааз хлопнул меня по плечу.

— Ну, партнер! — воскликнул он. — Есть какие мысли насчет того, как сыграть дальше? Попробуем мирно сдаться или ляжем на ковер, размахивая кулаками?

Я не был уверен, что толпа даст нам выбирать. Она уже приближалась к переулку, и, судя по выкрикам, преследователи не слишком стремились к переговорам.

— НЕ В ЭТУ СТОРОНУ! ОНИ ЗАВЕРНУЛИ ОБРАТНО К ТЮРЬМЕ!

Этот неожиданный крик раздался с улицы неподалеку от входа в наш переулок.

Я не мог этому поверить, но толпа явно поверила. Раздались проклятия и громкие приказы, но они быстро растаяли вдали, и стало ясно, что толпа повернула теперь туда, откуда прибежала.

— Что это было? — сумела произнести Маша; к ней наконец вернулся голос.

Я сделал ей знак помолчать и поглядел на Ааза, вопросительно вскинув бровь.

Он ничего не ответил и покачал головой.

Никто из нас не знал наверняка, что происходит, но оба мы чувствовали, что это своевременное вмешательство не случайность и не ошибка. Кто-то намеренно отвлек от нас толпу. И прежде чем радоваться своему везению, мы хотели знать, кто и почему нас спас.

У входа в переулок появилась пара фигур.

— Теперь можете выходить, — позвала одна из них. — Извините за вмешательство, но все выглядело так забавно, что мы просто обязаны были тоже принять участие в игре.

Этот голос я узнал бы где угодно, даже если бы не распознал ее фигуру, равно как и неповторимый силуэт ее брата.

— Тананда! Корреш! — крикнул я, рукой показывая наше местонахождение. — Я все гадал, когда же вы появитесь.

Дуэт брата и сестры, тролля и троллины, поспешил присоединиться к нам. Несмотря на все их легкомысленное подтрунивание, мне вспоминается не так уж много других существ, которых я предпочел бы видеть рядом со мной или на моей стороне, когда запахнет жареным.

— С тобой все в порядке? — повторила мой вопрос Тананда, помогая Маше подняться на ноги.

— Вообще-то я никогда не обладала развитым чувством собственного достоинства, — ответила моя ученица, — и даже та малость, какая у меня была, теперь полетела к черту. За исключением этого все у меня прекрасно. Я начинаю понимать, почему вы, члены Высшей Лиги, смотрите свысока на механическую магию.

Корреш схватил мою руку и энергично пожал ее.

— Ну, не будь, голубушка, слишком суровой к своей аппаратуре, — сказал он. — Оставленное нам колечко оказалось именно тем пропуском, какой и требовался, чтобы попасть сюда вовремя и осуществить миссию молниеносного спасения в дополнение к триумфальной серии ваших успехов. За исключением обычной путаницы, устроенной вами в конце игры, вы, похоже, действовали довольно неплохо и без нас. Теперь все на месте и в сборе, включая Ааза, который выглядит поразительно целехоньким после того, как в очередной раз оказался на краю гибели. Так что осталось только спешно отступить и неспешно отпраздновать… а?

— В общем, примерно так, — согласился я. — Хотя нам здорово повезло, что вы прикрыли наш отход. И кстати, раз уж зашла речь об отходе, не подскажете ли дорогу отсюда к за́мку? Я немного заплутал…

— Погодите-ка! — вмешался Ааз. — Пока мы не слишком увлеклись взаимными поздравлениями. Разве мы не проглядели несколько мелких деталей?

Группа переглянулась.

— Например? — осведомилась наконец Тананда.

— Например, тот факт, что меня лично все еще разыскивают по обвинению в убийстве, — сверкнул глазами мой партнер. — И потом, нам ведь вроде нужно было привести с собой на Деву трех беглецов.

— Да брось ты, Ааз, — улыбнулась троллина, игриво ткнув его в ребра. — С той репутацией, какую ты уже стяжал, что тебе такая мелочь, как приказ об аресте за убийство?

— Я его не совершал, — возразил Ааз. — Не только я не убивал этого Вика, этого типа вообще никто не убивал. Он по-прежнему где-то там посмеивается над нами в кулак. Так вот хоть я и признаю, что моя репутация в целом небезупречна, но не собираюсь мириться с ложным обвинением в убийстве… равно как и с чьими угодно попытками выставить меня дураком!

— Конечно, выбрасывание денег на уплату долгов аферистов плюс штрафы не имеют к этому никакого отношения, так, Ааз? — подмигнул Корреш своим большим глазом.

— Ну… не без того, — признал мой партнер. — Разве не приятно заняться решением обеих неприятных задач разом?

— Может, мы могли бы довольствоваться поимкой одного лишь Вика, а другим дадим уйти? — пробормотал я.

— Что-что ты сказал, партнер?

— Ничего, Ааз, — вздохнул я. — Просто дело в том, что… ничего. Идемте. Если мы собираемся поохотиться, то надо составить небольшой план, и мне думается, нам не следует делать это здесь, на виду у всех.

Глава 14

Успокойся, Джули. Все все поймут.

Ромео

К счастью, возвышенное положение Маши во время нашего пробега обеспечило ей превосходный обзор окружающей местности, и мы смогли найти дорогу обратно к Диспетчеру, не мозоля глаза населению. Однако теперь, когда наша численность возросла, Вильгельм приветствовал нас заметно прохладнее.

— Я начинаю верить тому, что все говорят, — пожаловался маленький вампир. — Впустишь одного демона, и не успеешь оглянуться, как вся округа будет ими кишеть. Когда я решил пойти вам навстречу и поговорить по душам, я вовсе не имел в виду превращать свою комнату в место встречи пришельцев.

— Полно, Вильгельм, — сказал я, пытаясь просунуть ногу в дверь. — Нам в этом городе больше некуда идти. И нас не так уж много.

— Мы можем просто подождать на улице, пока сюда не заявятся представители власти, — предложил Ааз. — Думаю, их не придется долго убеждать, что этот парень укрывает беглых преступников.

— Завянь, зеленый и чешуйчатый, — приказала Маша, надуваясь вдвое больше своих обычных размеров. — Вильгельм покамест был добр к нам, и я не потерплю, чтобы ему кто-то угрожал, даже ты. Не забывай, если бы не он, ты по-прежнему загорал бы в каталажке. Либо он согласится нам помочь, либо мы ищем другое убежище.

Ааз отступил перед ее праведным негодованием.

— Ты позволяешь своей ученице разговаривать со мной в подобном тоне? — возмутился он.

— Только когда она права, — пожал плечами я.

— Слушай, Ааз, — вмешался Корреш. — Ты не мог бы ненадолго пообуздать свои дурные манеры? Нам действительно ни к чему еще один враг в этом измерении, и я лично готов выразить свою благодарность этому господину, прежде чем он вышвырнет нас вон.

На службе Корреш действует под именем Большой Грызь и изображает неандертальца на зависть половине варваров Базара. Однако в свободное время его изысканное обаяние разрешало множество проблем… почти столько же, во сколько нас втравило буйство Ааза.

— Ладно, заходите, — проворчал Диспетчер. — Давайте не стесняйтесь, будьте как дома и все такое. Никогда не мог отвернуться от попавшего в беду. Полагаю, именно потому я сам никогда и не путешествовал по иным измерениям. Меня бы там заживо съели.

— Спасибо, Вильгельм, — сказал я, проскальзывая мимо него в контору, пока он не передумал. — Вы должны извинить моего партнера. На самом-то деле он не всегда такой. Пребывание в камере смертников не улучшило его чувство юмора.

— Полагаю, я и сам немного не в себе, — признался вампир. — Как ни странно это может показаться, я беспокоился за вас… а составлявший мне компанию ваш говорливый дружок не очень-то помогал мне успокоиться.

Я быстро пересчитал по головам все наше войско.

— Минутку, — нахмурился я. — Кто это нас ждал?

Теперь настала очередь Вильгельма удивиться.

— Разве кто-то из вас не посылал за вервольфом? Он сказал, что он с вами.

— А-а-а-а! Но веть так оно и есть! Мои трузья, они есчо не знают меня, но я путу их спасать, нет?

И с этими словами на меня накинулся лохматый ковер. Ну, по крайней мере именно так я думал, пока он не оторвался от пола и не бросился в мои объятия с энтузиазмом щенка… очень большого щенка.

— Что это такое?! — грозно сощурился Ааз. — Скив, неужели я и на несколько дней не могу оставить тебя без того, чтобы ты не подобрал какую-нибудь заблудшую тварь в очередном измерении?

«Этим» в данном случае был самый всклокоченный на вид вервольф, какого я когда-либо видел… учитывая, конечно, что до этой минуты я видел только двоих. У него были темные лохматые брови (если вы поверите такому описанию вервольфа), а над ними он носил вязаную шапочку с кленовым листом на боку. Его тщательно расчесанные усы не торчали отдельными волосками, а были подкручены кверху, с подбородка же свисало нечто могущее считаться эспаньолкой. На самом-то деле, если рассматривать его по частям, он имел весьма ухоженный вид. Но почему-то в целом казался всклокоченным. Может, все дело было в его плотоядном взгляде…

— Честное слово, Ааз, — воскликнул я, пытаясь выпутаться из его обвинений. — Я никогда в жизни прежде его не видел!

— О, но простити же меня, — извинился зверь, придя ко мне на помощь так внезапно, что я чуть не упал. — Я такой глюпий, забить представиться. Итак! Я художник-оригиналь, но также и самий отличний следопит в странэ. Мои друзья, Ав-Автори, они сообсчили мне о вашей проблэме, и я как ветэр полетель вам на помосчь. Нет? Я — Пепе Ле Тару А., и я к вашим услюгам.

С этими словами он отвесил низкий поклон с таким шиком, что, не будь я столь изумлен, непременно зааплодировал бы. Мне пришло в голову, что теперь понятно, чему Ав-Авторы посмеивались, говоря нам, что знают того, кто сможет нам помочь.

— Босс, — спросил Гвидо, приглушив голос рукой, которой он закрывал нос. — Мне подождать за дверью?

Тананда поглядела на него, вскинув бровь.

— Опять аллергия? Вот попробуй немного этого снадобья. Путешествовать без него по измерениям нельзя.

Она извлекла маленький пузырек и бросила его телохранителю.

— Намажь немного над верхней губой, под самым носом.

— Вот здорово, спасибо, — принялся выполнять ее инструкции Гвидо. — Что это за штука?

— Это противоаллергенная паста, — пожала плечами она. — По-моему, она на чесночной основе.

— ЧТО? — воскликнул телохранитель, роняя пузырек.

Тананда одарила его одной из своих бесовских усмешек.

— Просто пошутила. Нунцио тревожился за тебя и рассказал нам о твоей аллергии… на то на се.

Тролль слегка шлепнул ее пониже спины.

— Стыдно, сестричка, — упрекнул он ее, тем не менее улыбаясь. — После того, как ты извинишься перед Гвидо, я предлагаю тебе попросить прощения и у нашего хозяина. По-моему, ты этой последней шуточкой чуть не вызвала у него сердечный приступ.

Только этого мне, конечно, и не хватало во враждебном измерении. Нервный вампир, сентиментальный вервольф, а теперь еще товарищи по команде решили, что сейчас самое время поразыгрывать друг друга.

— М-гм-м… скажите-ка, господин А., — отбросив прочие проблемы, я повернулся к вервольфу, — как по-вашему, вы сможете…

— Нет, нон, — перебил он. — Я просто Пепе, а?

— Пепе А., — послушно повторил я.

— Совершенно так, — просиял он, явно в восторге от моей способности усвоить такое простое выражение. — А теперь, преждэ чем ми, как ви коворитэ, перейдем к делу, не окажетэ ли ви мнэ честь, представив своих коллег?

— О. Извиняюсь. Это мой партнер Ааз. Он…

— Ну конечно! Знаменитий Ааз! Я так давно желаль встретиться с вами.

Если что и способно выманить Ааза из плохого настроения, так это лесть… а Пепе оказался мастером по этой части.

— Вы слышали обо мне? — моргнул он. — Я имею в виду… что именно вы слышали? За долгие годы у меня было столько приключений.

— Нэужели ви не помнитэ Пьера? Я со щенячьих лет рос на его рассказах о вашей борьбэ с Иштваном.

— Пьера? Вы знаете Пьера?

— Знать ли я его? Он мой дядя!

— Кроме шуток? Эй, Тананда! Ты слышала? Пепе — племянник Пьера. Погоди, вот расскажу Гэсу.

Я удалился от беседующих, явно забытый при такой встрече.

— Слушай, Скив, — появился рядом со мной Вильгельм. — Похоже, это займет какое-то время. Не сбегать ли мне за вином?

Это привлекло мое внимание.

— За вином? У вас есть вино?

— Запасся после вашего последнего визита, — признался с усмешкой вампир. — Прикинул, что оно может пригодиться, когда вы явитесь в следующий раз. Может, я немного и ворчу, но беседовать с вами и вашими друзьями куда забавней, чем смотреть на экраны.

— Ну что ж, приносите… но, чур, первый бокал мне. Если у вас вина не полный погреб, то после того, как его заполучит в свои лапы мой партнер, другим останется мало.

Я повернулся обратно к своей компании как раз вовремя, чтобы увидеть, как Пепе целует ручку моей ученице.

— Не бойтесь, мой цветочек, — говорил он. — Перед вами истинный ценитель красоты, равно как и… как мне следует сказать, ее количество?

— Ты довольно мил, — захихикала Маша. — Но я никогда особенно не увлекалась межвидовыми связями, если ты улавливаешь мой намек.

Я привлек внимание Ааза и отвел его подальше от группы.

— Ты не мог бы временно покомандовать здесь, партнер? — попросил я. — С самого старта нашего марафона я бегал без остановки, и мне надо бы побыть немного одному для перезарядки батарей, прежде чем мы снова раздуем пары.

— Нет проблем, — кивнул он, кладя руку мне на плечо. — Думаю, до рассвета мы никуда не двинемся… и, Скив? У меня не было случая сказать, но спасибо тебе за такое освобождение под залог.

— Пустяки, — слабо улыбнулся я. — И не говори мне, что ты не сделал бы для меня то же самое.

— Не знаю, — отпарировал он. — Ты никогда не облапошивал меня в самом начале операции.

— Вот за это у меня еще к тебе счетец.

Тут-то и появился Вильгельм с вином, а Ааз поспешил снова присоединиться к группе.

Я сумел урвать бокал и уединиться в тихом уголке, покуда в конторе разгоралась вечеринка. Пепе, казалось, отлично состыковался с остальной командой и выступал в сложной роли клоуна и тамады, но я почему-то чувствовал себя немного отстраненно. Потягивая вино, я уперся взглядом в пространство, ни на что конкретно, и позволил своим мыслям отправиться в свободный полет.

— Что грустишь, красавчик?

— Хм-м-м? О! Привет, Тананда. Ничего особенного. Просто немного устал, вот и все.

— Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? — спросила она, шлепнувшись на пол рядом со мной, прежде чем я успел возразить. — Итак. Ты намерен рассказать мне об этом? Кто она?

Я медленно повернул голову и посмотрел ей прямо в лицо.

— Прости?

Она избегала встречаться со мной взглядом, рассеянно водя пальцем по краю бокала.

— Послушай, — сказала она. — Если ты не хочешь об этом говорить, то так и скажи… это действительно не мое дело. Только не пытайся обмануть ни меня, ни себя, убеждая, будто тебя ничего не беспокоит. Я уже давно тебя знаю и обычно могу определить, когда тебя что-то гнетет. Сейчас самая лучшая моя догадка, если я вообще способна судить об этом, заключается в том, что все дело в девушке.

С тех пор как я встретил Тананду, я всегда был неравнодушен к ней. Однако после ее слов я вдруг понял, как сильно нуждался в собеседнике. То есть я хочу сказать, что для Гвидо и Маши я был авторитетом, а перед Аазом я не желал раскрываться, не будучи уверен, что он отнесется к проблеме серьезно, а не просто посмеется; что касается Корреша… как говорить с троллем о проблемах взаимоотношений с женщиной?

— Ладно. Ты меня достала, — сдался я, снова посмотрев на вино. — Дело в девушке.

— Так я и думала, — улыбнулась Тананда. — Где ты ее прятал? Скажи, она прекрасна и чувственна?

— И все это, и даже больше того, — кивнул я, снова отпивая из бокала. — И она вдобавок не на той стороне.

— Ух ты, — выпрямилась Тананда. — Тебе лучше растолковать это последнее поподробнее.

Я рассказал ей о своих встречах с Луанной. Излагать я старался беспристрастно и только факты, но даже сам чувствовал, что мой чересчур взволнованный тон меня выдавал.

После того как я закончил, Тананда несколько минут сидела молча, обхватив руками ноги и положив подбородок на колени.

— Ну, — проговорила наконец она, — судя по твоим словам, она самое большее — соучастница. Пожалуй, мы сможем отпустить ее, когда загребем их всех.

— Разумеется.

Я произнес это ровным тоном. И Тананда, и я знали, что коль скоро Ааза занесет, то невозможно сказать, насколько милостивым или злобным он окажется.

— Ну, всегда есть шанс, — вздохнула она. — Когда речь идет о тебе, Ааз всегда делается податлив. Если ты вступишься за нее и если она согласится бросить своих партнеров…

— …и если бы у стола были крылья, мы могли бы улететь обратно на Базар, — нахмурился я. — Нет, Тананда. Прежде всего она не покинет своих партнеров просто потому, что те в опасности. Уж это-то я знаю. Кроме того, если я окажу на нее такое давление, предоставив выбирать между мной и ими, то никогда не буду знать наверняка, действительно ли ей нужен был я или она просто пыталась спасти себя.

Тананда поднялась на ноги.

— Не становись настолько мудрым, чтобы говорить подобные глупости, Скив, — мягко сказала она, прежде чем уйти. — Вспомни, Луанна уже дважды выбрала тебя, а не своих партнеров. В обоих случаях она рисковала своей жизнью и их спасением, чтобы предупредить тебя. Возможно, она только и ждет того, чего ты ей еще не дал, — приглашения к новой жизни с новым партнером. Не будь таким гордым или нерешительным — неужели ты уступишь искреннюю свою поклонницу этим волкам, боясь ошибки? Если ты это сделаешь, то перестанешь мне нравиться… да и себе, думаю, тоже.

После того как Тананда удалилась, я поразмыслил над ее советом. Существовало одно осложнение, о котором у меня не хватило духу упомянуть. Какие бы чувства ни испытывала ко мне Луанна, как-то еще они изменятся, когда она узнает, что я использовал ее шарфик… ее знак приязни для наведения на цель стаи охотников?

Глава 15

Каждому нужен свой импресарио!

Леди Макбет

— Да где же он? — пробурчал Ааз в сотый раз… за последние пять минут.

Солнце уже давно взошло или по крайней мере настолько взошло, насколько оно вообще способно было подняться в этом измерении. С момента своего прибытия на Лимбо я никогда не видел того, что привык считать настоящим солнечным светом. Я так до конца и не понял, была ли вызвана эта явно преобладавшая днем сильная облачность действием магии или какими-то странными метеоусловиями, но она никак не скрашивала мрачную атмосферу, окутавшую город Блут.

Всей нашей команде не терпелось пуститься в путь, но только Ааз позволял себе выражать свои чувства так часто… и так громко. Конечно, он так много жаловался, возможно, потому, что прочие молчаливо оставляли за ним право шуметь за всех и предпочитали не видеть, как их собственные усилия постоянно отходят на задний план.

— Да не волнуйся ты, партнер, — успокоил его я, стараясь сдерживаться и не сказать ему какой-нибудь резкости из-за собственного нервного нетерпения. — Не так уж много магазинов работает в этом измерении круглые сутки.

— А чего еще ожидать, имея дело с компанией вампиров, — отрезал он. — И все-таки мне не нравится эта затея. Немагические личины кажутся какими-то неестественными.

Я тихо вздохнул про себя, откинулся на спинку кресла и приготовился ждать, забравшись с ногами на сиденье. Спор наш начался еще до того, как Вильгельм отправился за покупками, и я устал вновь и вновь повторять пройденное.

— Будь благоразумным, Ааз, — сменила меня на вахте Тананда. — Ты же знаешь, что мы не можем бродить по улицам в таком виде… особенно ты, ведь тебя ищет половина города. Нам нужны личины, а без приличного источника энергии Скив не может справиться с личинами для нас всех. Кроме того, мы ведь не будем пользоваться механической магией. Мы вообще не будем прибегать к магии.

— Именно это мне все и твердят, — проворчал мой партнер. — Мы просто изменим свою внешность, не прибегая к чарам. На мой взгляд, это кажется похожим на механическую магию. Вы понимаете, что случится с нашей репутацией, если слух об этом дойдет до Базара? Особенно когда большинство конкурентов ищет возможность полить грязью имя Великого Скива? Вспомните, мы уже получаем жалобы, что цены у нас слишком высоки, и если всплывет это дело…

Теперь все стало ясно. Я понял наконец, что грызло Ааза. Мне следовало бы догадаться, что в основе этого беспокойства лежат деньги.

— Но, Ааз, — вмешался я. — Наши гонорары и впрямь чересчур высоки. Я не один месяц твержу тебе об этом. Я хочу сказать, что у нас нет острой нужды в деньгах…

— …а я тебе не один месяц отвечаю, что это — единственный способ не давать всякой шушере отнимать у тебя время, необходимое для тренировок, — сердито огрызнулся он. — Помни, тебя вроде бы зовут Великий Скив, а не Красный Крест. Ты не занимаешься благотворительностью.

Теперь мы ступили на знакомую почву, оставив в покое личины, — от этого спора я никогда не уставал.

— Я говорю не о благотворительности, — сказал я. — Я говорю о справедливой оплате за оказанные услуги.

— Справедливая оплата? — рассмеялся мой партнер, закатывая глаза. — Ты, наверное, имеешь в виду ту сделку, которую заключил с как-там-его? Он когда-нибудь тебе об этом рассказывал, Тананда? Понимаешь, мы поймали для этого девола глупую птицу, и мой партнер затребовал с него гонорар. Не процент со стоимости, заметь, а твердый гонорар. И насколько велик был этот гонорар? Сто золотых? Тысячу? Нет. ДЕСЯТЬ. Десять паршивых золотых. А полчаса спустя девол продает свою «бедную птичку» за сто тысяч. Приятно знать, что мы не занимаемся благотворительностью, не правда ли?

— Брось, Ааз, — возразил я, внутренне терзаясь от стыда. — Работы ведь было всего на пять минут. Откуда же мне было знать, что эта глупая птица занесена в список видов, которым грозит исчезновение? Даже ты считал это выгодной сделкой, пока мы не услышали, за какую сумму ее в конце концов продали. Кроме того, если бы я удержал процент от стоимости, а девол не стал бы продавать птаху, то мы не получили бы с этого и десяти золотых.

— Никогда не слышала от вас подробностей, — сказала Тананда, — но судя по тому, что говорили на улицах, это действительно произвело впечатление на всех обитателей Базара. Большинство считает, что добыть для всех редкую птицу за символический гонорар — это мастерский рекламный ход для самого популярного мага на Базаре. Это показывает, что он — не просто бессердечный бизнесмен… и ничто человеческое ему не чуждо.

— А чем, собственно, плохо быть бессердечным бизнесменом? — фыркнул Ааз. — Как насчет того, ну, помнишь, другого парня? Все считали его злодеем, и он проплакал всю дорогу до банка. Но тем не менее ушел на покой благодаря прибыли с одной этой сделки.

— Если няня правильно обучала меня арифметике, — встрял Корреш, — то, по моим прикидкам, ваш текущий банковский счет может проглотить прибыль этого малого и там еще останется место для обеда. У тебя есть какая-то особая причина так усердно копить золото, Ааз? Ты собираешься уйти на покой?

— Нет, не собираюсь, — отрезал мой партнер. — Но ты совершенно упускаешь суть дела. Деньги не главное.

— Неужели?

Думаю, все ухватились за эту реплику одновременно… даже Пепе, знавший Ааза не так уж долго.

— Конечно, не они. Золото всегда можно достать. А вот время ничем не заменишь. Мы все знаем, что Скиву предстоит еще долго учиться магии. Но кое-кто из вас постоянно забывает, какая у него небольшая продолжительность жизни… возможно, лет сто, если ему повезет. Я всего лишь стараюсь по возможности не отвлекать его от обучения… а это означает — не позволять ему размениваться на грошовые приключения. Пусть ими занимается всякая мелюзга. Мой партнер не должен отрываться от своих занятий, если не наклевывается какое-то действительно крупное дело. Способное продвинуть его репутацию и карьеру.

Наступило долгое молчание, пока все переваривали сказанное, особенно я. С тех пор как Ааз признал во мне полноправного партнера, а не ученика, я имел склонность забывать о его роли моего учителя и импресарио. Мысленно вернувшись теперь в прошлое, я увидел, что на самом-то деле он и не думал расставаться с этой обязанностью, просто стал действовать более скрытно. Вот не поверил бы, что такое возможно.

— А что насчет данного грошового приключения? — нарушила молчание Тананда. — Еще не забыл, как мы вытаскивали твой хвост из капкана? Разве это не противоречит той легенде, какую ты нам тут излагал?

В ее голосе звучал откровенный сарказм, но он ни в малейшей мере не смутил Ааза.

— Если тебе это интересно, то я вовсе не собирался брать его на эту прогулку. Да если хочешь знать, я даже оглушил его для этого. Маг высокого полета не должен опускаться до взыскивания долгов, особенно когда риск непропорционально велик.

— Ну, на мой вкус, все это кажется немного бесчувственным, — вставил Корреш. — Если продолжить твои логические рассуждения, то нашему юному другу следует работать, только когда опасность астрономически высока или же, напротив, если задание достаточно выгодно для его карьеры, а риск не слишком велик. Мне это кажется самым верным способом потерять партнера и друга. Как говорит Живоглот, если постоянно держать пари на выгодных для себя условиях, то рано или поздно поплатишься за это.

Мой партнер резко повернулся и столкнулся с троллем носом к носу.

— Конечно, это будет опасно, — прорычал он. — Профессия мага — не для слабонервных, и чтобы достичь вершины, ему понадобится быть вспыльчивым и злобным. Этого нельзя избежать, но я пытаюсь подготовить его к этому. Почему, по-твоему, я так категорически возражал против телохранителей? Если он начнет полагаться на кого-то, то сам утратит бдительность. Вот тогда ему будет опасно пройти даже через вращающуюся дверь.

Это заставило ринуться в бой Гвидо.

— Так-так, правильно ли я понял, — сказал мой телохранитель. — Вы хотите, чтобы меня с моим кузеном Нунцио не было рядом и чтобы босс справлялся со всем сам? Это полный бред, понятно? А теперь послушайте меня, так как на этот раз я знаю, о чем говорю. Чем выше взбирается кто-либо по лестнице, тем больше народу охотится за его головой. И даже если он ничего плохого никому не делает, всегда найдутся желающие пальнуть по нему просто за то, что он пользуется властью и уважением, а их в этом обошли. Так вот, я видел кое-каких Больших Парней, пытавшихся действовать именно так, как вы говорите… они все время настолько боялись, что не доверяли никому и ничему. Рассчитывать они могли только на самих себя, а все остальные были у них под подозрением. Представляете, все — и совершенно незнакомые лица, и собственные телохранители, и друзья, и партнеры. Подумайте немного об этом.

Он откинулся на спинку кресла и обвел взглядом помещение, адресуя следующее свое замечание всем:

— Таким людям долго не протянуть. Они никому не доверяют, и поэтому у них никого и нет. Один не может заниматься всем сам, и рано или поздно он обязательно отвлечется или заснет, когда следовало бы быть начеку, и все кончено. Так вот, я не раз работал телохранителем, и это было просто работой, понимаете, что я имею в виду? Босс — другое дело, и я говорю это не ради красного словца. Он лучший человек, какого я встречал за всю свою жизнь, потому что он любит людей и не боится показать это. И еще важнее, он не боится рискнуть головой, помогая кому-либо, даже если это вовсе не в его интересах. Я работаю на него вдвойне усердней, потому что не хочу, чтобы с ним что-нибудь случилось… и если понадобится отправиться с ним в странные экспедиции вроде этой, то быть по сему. Всякий, кто захочет его тронуть, должен будет иметь дело со мной… и я готов вступить в драку с любым из вас, если вы захотите сделать из него то, чем он не был и не желает быть.

Маша громко захлопала в ладоши.

— Браво, Гвидо, — воскликнула она. — Мне думается, зеленый и чешуйчатый, твоя беда в том, что твое представление об успехе не совпадает с представлениями всех остальных. Мы все желаем Скиву добра, но он нам нравится таким, каков он есть. Мы достаточно верим в его здравый смысл, чтобы поддерживать его в любых начинаниях… и не пытаться затащить его силой или обманом на какой-то особый путь.

Ааз не только отступил под этим натиском возражений, но, казалось, и немного стушевался.

— Мне он тоже нравится, — промямлил он. — Я знаю его дольше, чем любой из вас, помните? Он действует отлично, но ведь мог бы добиться и намного большего. Как он выберет путь, если не увидит его? Я всего лишь пытаюсь настроить его на великое, на то, что для меня… для нас всегда было мечтой. Что в этом плохого?

Несмотря на все свое раздражение, что мою жизнь обсуждают так, словно меня здесь нет, я был немало тронут преданной защитой своих друзей, а еще больше словами Ааза.

— Знаешь, партнер, — тихо проговорил я, — ты в какой-то момент, мне показалось, заговорил точь-в-точь как мой отец. Он хотел, чтобы я был лучшим… или так — лучшим, чем он. Мамуля всегда пыталась втолковать мне, что он этого хотел потому, что любил меня, но в то время меня раздражали его упреки. Возможно, она была права… сегодня я больше склонен этому верить, чем тогда, но, впрочем, опять же, я стал старше. Мне уже доводилось говорить людям, что я их люблю, когда эти слова просто не лезли из горла… и расстраиваться, если они меня не понимали.

Ааз, я ценю твою заботу, и мне необходимо твое мудрое руководство. Ты прав, некоторые пути и варианты выбора я еще даже не рассматривал. Но я должен выбирать свой путь сам. Я хочу когда-нибудь стать лучше, чем я есть сегодня, но не обязательно самым лучшим. Мне думается, Гвидо прав: пребывание на вершине связано с высокой ценой, и я совсем не уверен, хочу ли ее выплачивать… даже будь я убежден, что смогу это сделать, в чем я вовсе не убежден. Но я таки знаю, что если для этого мне придется обходиться без тебя и всех здесь присутствующих, то я предпочту роль грошового фокусника. Такую цену я никогда не заплачу по доброй воле.

Снова воцарилось молчание, когда каждый из нас погрузился в собственные мысли, а затем в центр собрания выскочил вервольф.

— Но что же это, а? — вопросил он. — Это что, великая команда Ааза и Скива, способная посмеяться над любой опасностью?

— Знаешь, Пепе, — мрачно произнес Ааз, — тебя ждет большое будущее в качестве чучела.

— Чучела? — моргнул вервольф. — Но я же не… о-о-о-о. Теперь я понимать. Ви пошутиль, да? Хорошо. Это больше похоже на дело.

— …А что касается смеха над опасностью, — добавил я, твердо решив поддержать свою легендарность, — то я здесь вижу только одну опасность — риск умереть от скуки. Где все-таки Вильгельм?

— Я знаю, Скив, вы с Аазом сильно привязаны друг к другу, — зевнул Корреш, — но тебе надо проводить побольше времени в другом обществе. Ты начинаешь походить на него. Возможно, тебе не помешает в следующий раз отправиться на задание вместе со мной.

— Только через мой труп, — встал на дыбы мой партнер. — Да и чему такому уж особенному, чего не знаю я, он может научиться у тролля?

— Я мог бы научить его не ловить птиц для деволов за десять золотых, — усмехнулся тролль, подмигивая сестре. — Этой частью его образования ты, кажется, пренебрег.

— Вот как! — ощетинился Ааз. — Ты собираешься учить его устанавливать цены? Как насчет того случая, когда ты наладил родную сестру украсть слона, не потрудившись проверить…

И они снова завели свою волынку. Слушая, я невольно размышлял о том, что хоть и приятно знать глубину чувств своих друзей, но гораздо уютнее ощущать ее за привычным взаимным подтруниванием. Открытую искренность по большей части труднее принять, чем дружеский смех.

Глава 16

Не обманывайтесь внешним видом.

Мэллой[87]

К тому времени, когда появился Вильгельм с нашими личинами, все, в общем, опять вернулось в нормальное русло… оно и к лучшему, так как процесс маскировки оказался испытанием чувства юмора для всех участников.

Пока я не связался с Аазом, мне никогда не доводилось притворяться кем-либо, кроме самого себя. И поэтому я никак не мог знать, долго ли требуется надевать физическую личину, не прибегая к магии. К тому времени, когда мы покончили с этим, я приобрел новое уважение к обретенному умению, не говоря уж о настоящей тоске по измерению… любому измерению с мощными силовыми линиями для работы.

Большую помощь оказала Тананда, пустив в ход опыт своей работы в Гильдии Убийц. Она взяла на себя руководство нашими новыми ролями.

— Выпрямись, Гвидо! — командовала она, и в голосе ее угадывалось раздражение. — Ты ходишь словно гангстер.

— Я и есть гангстер! — проворчал в ответ телохранитель. — К тому же чем плоха моя походка? Она довела нас до тюрьмы, не так ли?

— Тогда тебя не искало полгорода, — возразила Тананда. — Кроме того, ты мог сам выбирать себе маршрут. Мы не знаем, где затаился противник. И в этой охоте нам придется проходить сквозь толпы, а с такой походкой можно и впрямь дойти до тюрьмы. Искусство переодевания на девяносто процентов состоит в умении двигаться, как твой персонаж. А в данный момент ты двигаешься так, словно ищешь, с кем бы подраться.

— Попробуй ходить, как Дон Брюс, — предложил я. — Он ведь тоже гангстер.

За это я заработал мрачный взгляд, но мой телохранитель попытался следовать инструкциям, ступая на каблуки и семеня ногами.

— Уже лучше, — одобрила Тананда, оставив Гвидо гарцевать взад-вперед по кабинету с хмурым выражением лица.

— Как у нас получается?

— Паршиво, — доверительно сообщила она мне. — Это занимает куда больше времени, чем должно бы. Желала бы я видеть здесь побольше зеркал… черт, любые зеркала не помешали бы.

Лишь начав снаряжаться, мы сообразили, что Диспетчер вообще не держал зеркал. По его словам, зеркала в среде вампиров были непопулярны, да и не нужны. В итоге нам не оставалось ничего иного, кроме как проверять грим и костюмы друг друга, и труд этот был бы титаническим даже при менее ранимых самолюбиях.

— Как мои зубы? — спросила Маша, выставив передо мной голову и открыв рот.

Это походило на заглядывание в глубь подземной пещеры.

— М-гм-м… левая сторона отлично, но с правой у тебя все еще никак. Погоди секундочку, я тебе помогу.

Зубы представляли особую трудность. Мы надеялись найти нашим личинам какие-нибудь резиновые клыки вроде тех, что видели в магазинах новинок на Базаре. К несчастью, ни в одной из лавок Блута таких не оказалось. Самым близким к ним из того, что у них, по словам Вильгельма, имелось, были наборы резиновых человеческих зубов, насаживаемых поверх клыков. Вампир заверил нас, что среди местных они считались очень страшными. Столкнувшись с этим непредвиденным дефицитом, мы ради хоть приблизительного сходства с неумело изображаемыми нами вампирами решили закрасить черным все свои зубы, кроме клыков. Когда мы испробовали этот способ, результат получился неплохой, но сам процесс давался нам с превеликим трудом. Когда пытаешься покрасить сам себя без зеркала, трудно попасть на нужные зубы, а если позвать помощника, то он так и норовит выкрасить тебе черным цветом язык вместо зубов.

— Не нравится мне этот плащ, — объявил Гвидо, хватая меня за руку. — Я хочу надеть свою полушинель.

— Вампиры не носят полушинелей, — твердо заявил я. — Кроме того, плащ действительно отлично выглядит на тебе. В нем ты кажешься… ну, не знаю, вроде и добродушным, но опасным.

— Да? — скептически отозвался он, вытягивая шею в попытке увидеть себя.

— И, по-твоему, у тебя проблемы? — взорвалась Маша. — Посмотри, что дали надеть мне! Я с удовольствием променяла бы эту оснастку на твой плащ.

Как вы, возможно, заметили, у команды возникла масса затруднений с привыканием к своим личинам. Особенно бунтовала против своего маскарадного костюма Маша.

После того как во время побега она поплавала в воздухе, словно воздушный шар над праздничным парадом, мы опасались, что из всех членов нашей группы быстрей всего узнают именно ее. И поэтому мы не только перекрасили ее броские оранжевые волосы, но и настояли, чтобы новый костюм прикрывал ее по возможности побольше. Для такой цели Вильгельм нашел платье, названное им «му-му» — уже одно это отнюдь не вызывало у моей ученицы приязни к ее новому наряду.

— Нет, в самом деле, Девятый Вал, — воскликнула она, тесня меня в угол. — Разве мало того, что полгорода видело меня в образе дирижабля? Ну скажи, неужели я должна быть теперь и коровой.

— Честно говоря, Маша, — вступил в разговор Вильгельм, — такая мода довольно популярна здесь, в Блуте. Платья вроде твоего носят многие дамы, которые… то есть немножко…

— Толстые?! — Она надвинулась всей своей массой на маленького вампира. — Ты это слово подыскиваешь, несчастный коротышка?

— Давай смотреть правде в глаза, дорогая, — пришла на выручку Тананда. — У тебя есть-таки немного лишнего веса. Поверь мне, когда облачаешься в маскарадный костюм, нельзя заблуждаться насчет своей комплекции. И если уж на то пошло, этот наряд тебя немного стройнит.

— Не пытайся обмануть обманщицу, милочка, — вздохнула Маша. — Но насчет переодевания ты права. Хотя эта штука такая невзрачная. Сперва я дирижабль, а теперь вот — армейская палатка.

— Вот с этим я соглашусь, — кивнула Тананда. — Только мужчина может откопать такое невзрачное «му-му». Вот что я тебе скажу. Есть у меня один шарфик, я собиралась сделать из него кушак, но ты, наверное, могла бы носить его на шее.

Я боялся, что это последнее замечание вызовет еще один взрыв, но Маша восприняла его как полезное предложение, и обе отправились на поиски других возможных украшений.

— Есть свободная минутка, партнер?

По тону Ааза я понял, что настал тот самый миг, которого я страшился.

Коррешу вообще не приходилось беспокоиться о личине, так как тролли в этом измерении — дело обычное. Тананда тоже настаивала, что она достаточно похожа на вампиршу, чтобы сойти за таковую при минимальной модификации. Я не видел вампирш с зелеными волосами, но ей они, похоже, попадались, и поэтому я, как всегда, уступил ее большому опыту в таких делах. Я тоже, по общему соглашению, нуждался в «минимальной личине», поскольку никто в Блуте не разглядел меня как следует, чтобы хорошо запомнить. Хоть я и не пришел в восторг от такой неприметности, но возражать не стал… особенно когда увидел переживания Гвидо и Маши. О трудностях, с коими столкнулись обе наши знаменитости, я уже упоминал: они были досадными, но не непреодолимыми. А ведь еще приходилось думать об Аазе…

— Что-нибудь случилось? — невинно спросил я.

— Можешь биться об заклад на жизнь своего дракона, кое-что случилось! — прорычал мой партнер. — И не пытайся разыгрывать святую невинность! Это у тебя не получалось, когда ты был учеником, и, разумеется, не получится и сейчас.

Личина Ааза представляла для нас несколько сложных проблем. Он не только находился в розыске, он был едва ли не самым приметным в нашей группе. После суда и пребывания в тюрьме сомнительно, чтобы хоть один гражданин Блута не узнал бы его с первого взгляда. Я имею в виду, что просто-напросто по любому измерению бродит не так уж много чешуйчатых зеленых демонов… за исключением, возможно, его родного измерения Извр. Поэтому мы решили… почти единогласно… что нам необходимо не только сменить с помощью грима цвет моего партнера, но также и его пол.

— Это, наверное, имеет какое-то отношение к твоей личине? — спросил я, пытаясь сохранить бесстрастное выражение лица.

— Да, это имеет некоторое отношение к моей личине, — передразнил он, — и клянусь всеми богами, партнер ты или нет, если ты сейчас улыбнешься, тебе конец. Понятно?

Огромным усилием я втянул щеки и закусил нижнюю губу.

— Но послушай, — почти умоляюще сказал он, — шутки шутками, но не думаешь же ты в самом деле, будто я покажусь на публике в подобном виде, ведь так?

Вдобавок к вышеупомянутому гриму личина Ааза требовала платья и парика. Из-за размеров головы моего партнера (Вильгельм предусмотрительно не стал выпячивать эту проблему) выбор имеющихся в наличии париков для него был, понятно, невелик. Проще говоря, в наличии имелся только один образец его размера, называвшийся «Леди Игого-Дива» и представлявший собой высокую белокурую прическу в виде улья с длинным конским хвостом, свисавшим ему до колен. На самом-то деле этот конский хвост оказался удачным дополнением к личине моего партнера, поскольку Вильгельм избрал для него синее платье с исключительно большим декольте; и перекинутые через плечо волосы помогали решить проблему дефицита материала для набивки груди.

— Как однажды сказал мне мой мудрый старый наставник, когда я столкнулся со схожей проблемой, — философски заметил я, — какая разница, что о тебе подумают? Все равно им лучше не знать, что это ты. Для того и весь сыр-бор.

— Но этот наряд унизителен!

— Именно так я и сказал, когда некто, кого я мог бы и назвать, счел, что мне необходимо переодеться девушкой, помнишь?

— Ты упиваешься собой, не так ли? — сердито бросил Ааз, с подозрением присматриваясь ко мне.

— Ну, есть еще пара других вариантов, — признал я.

— Вот это дело! — усмехнулся он, протягивая руку к парику.

— Ты мог бы остаться здесь…

Его рука остановилась, чуть-чуть не дойдя до цели.

— …или мы могли бы забыть обо всем этом и уплатить штраф сами.

Рука дернулась, и мой партнер, сгорбившись, признал свое поражение. Победа не вызвала у меня никакой радости. Если говорить откровенно, так я почти надеялся, что он настолько удручен, что поймает меня на предложении бросить эту затею. Мне следовало знать, что на такое лучше не рассчитывать. Когда речь идет о деньгах, Ааза не остановит ни собственное неловкое положение, ни что-либо еще.

— Отлично, тогда все, — крикнул я, скрывая разочарование. — Мы готовы к выходу?

— Не забудьте про солнцезащитные очки! — добавила Тананда.

Это было последним штрихом в наших личинах. Чтобы скрыть наши некрасные глаза, все мы надели солнцезащитные очки. Наблюдая конечный результат, я вынужден был признать, что, кроме Тананды и Корреша, мы выглядели совсем непохожими на себя. На кого именно мы походили, я не рискнул бы сказать, но определенно не на себя!

— Ладно, — вмешался Ааз, явно забыв о своем смущении. — Все знают походный порядок? Вильгельм? Вы уверены, что сможете следить за нами с помощью этой штуки?

— Нет проблем, — кивнул маленький вампир. — Когда в делах здесь наступает затишье, я использую это оборудование для невинного заглядывания в окна домов. А за улицами наблюдать и того легче.

— Помните, — сказал я ему, — следите за нашим сигналом. Когда мы доберемся до этого Вика, нам понадобится, чтобы вы побыстрей достали для нас несколько ответственных свидетелей из местных.

— Ну, вообще-то, — зло усмехнулся Ааз, — вам незачем слишком с этим спешить. Я не прочь побыть немного с ним наедине, прежде чем мы сдадим его властям.

Сердце у меня екнуло. Ааз, похоже, твердо решил утолить в этой охоте свою жажду мести, и я не был уверен, что он ограничится Виком, когда придет время выразить свое раздражение.

Думаю, Тананда заметила мою озабоченность.

— Полегче, Ааз, — небрежно сказала она. — Я готова выручить тебя из беды, но в насилии из мести на меня не рассчитывай.

— С каких это пор тебя стало беспокоить насилие? — проворчал Ааз, но затем пожал плечами, соглашаясь с ней. — Ладно. Но, может, нам повезет. Может, он окажет сопротивление при аресте.

Я все еще тревожился, но понял, что большей сдержанности от моего партнера мне, вероятно, не добиться.

— А теперь, когда с этим решено, — сказал я, доставая шарфик Луанны, — Пепе, понюхай-ка вот это.

— Очаровательний запах, — улыбнулся он, понюхав кусок ткани. — Молотая дама, нет? Если тело ничуть не хуже аромата, то я послетую за ней хоть на край сфета, незафисимо от того, путете ви сопровождать меня или нет.

Я удержался от порыва обмотать ему шарфом шею и затянуть потуже.

— Отлично! — Я забрал шарфик и засунул его обратно под тунику небрежным, как я надеялся, движением. — Вперед за вампиром-ренегатом!

Глава 17

Следы должны быть где-то здесь!

Д. Бун[88]

Когда мы отправились на поиски, до заката оставалось всего несколько часов — саднящее напоминание о том, как долго мы провозились с личинами. Мы договорились не следовать за Пепе всей группой, дабы не привлекать внимания. И двигались поодиночке — по двое, идя по обеим сторонам улицы и намеренно с разной скоростью. Шагавшие быстрее, чтобы сильно не отрываться от шагавших помедленнее, останавливались то и дело поглазеть на витрины лавок, и мы таким образом продвигались всей группой, внешне никак этого не показывая. Тананда считала, что такая процедура не только уменьшит риск оказаться замеченными, но и даст максимум шансов спастись хотя бы некоторым, если одного из нас разоблачат… воистину утешающая мысль.

Хотя, по утверждениям Луанны, она высматривала нас у Диспетчера, было это все же давно, и я не сомневался, что запах ее с тех пор совершенно рассеялся или смешался с другими. И поэтому я слегка удивился, когда вервольф почти сразу же просигналил о том, что нашел след, и с решительным видом двинулся вперед. То ли запах у нее оказался более стойким, чем я думал, то ли я сильно недооценил следопытские способности Пепе.

След петлял туда-сюда по уличным мостовым, и мы шли по нему с максимальной скоростью, насколько это было возможно при нашей роли лениво прогуливающихся и не знающих друг друга прохожих. Временами нашей группой почти исчерпывалось пешеходное движение, отчего я усомнился в эффективности нашего обмана, но вскоре на улицу высыпали вампиры, спешащие вкусить ночной жизни, и мы стали немного менее приметными.

Я шел в паре с Коррешем, но, когда мы пробирались по улицам, тролль держался до странности тихо. Сперва я думал, что он просто боится потерять из поля зрения вервольфа, но потом это молчание стало меня почему-то угнетать. Я всегда уважал Корреша как одного из самых нормальных, уравновешенных членов нашей пестрой компании, и именно поэтому теперь у меня складывалось впечатление, что ему все это предприятие как-то не по душе.

— Тебя что-то беспокоит, Корреш? — спросил я наконец.

— Хм-м-м? О. Да в общем-то нет. Просто я думал…

— О чем?

Тролль издал легкий вздох.

— Я размышлял о нашем противнике, об этом Вике. Знаешь, судя по всем рассказам, он порядком изобретателен, на свой лад.

Это меня слегка ошарашило. До сих пор я готов был считать нашего врага-вампира всем, чем угодно, от занозы в пятке до злого рока. Мне и в голову не приходило изучить его методы.

— И из чего же ты делаешь такой вывод?

Тролль поджал губы, собираясь с мыслями.

— Посмотри, как он все это время действует. Сколько мы его знаем, он находится в бегах… сперва от деволов, а потом от Ааза, который мастер ловить беглецов, коли поставит себе такую цель. Так вот, если допустить, что Вик и в самом деле мозг шайки, он оказался довольно шустрым, когда, воспользовавшись безнадзорным пребыванием в приемной, сбежал через заднюю дверь. Он не мог спланировать этого заранее, даже зная о двери. Вероятно, у него был на уме какой-то иной план, а новое решение он уже принял на месте.

Мы остановились на миг, давая небольшой группе вампиров перейти перекресток впереди нас.

— Так вот, в большинстве случаев на этом бы все и закончилось, но они ухитрились свалить ответственность за свой побег на тебя с Аазом, и твой партнер был вынужден броситься в погоню, — продолжал Корреш. — Не имея никаких данных для расчетов, кроме вашей репутации, Вик не только правильно заключил, что за ним обязательно будет погоня, но также и сумел заметить слабость Ааза и воспользоваться ею для того, чтобы повесить на него убийство, и сделал это очень правдоподобно… опять же, не самая легкая задача, особенно если учесть, что для этого ему потребовалось убедить и подучить двух соучастников.

Все это отнюдь не способствовало моему душевному покою. Мне и так было достаточно трудно смириться с тем, что мы вообще охотимся на вампира — существо из разряда тех, кого я обычно стараюсь избегать, — а если он к тому же еще и хитер и изобретателен… Но тем не менее я давно усвоил, что игнорировать неприятные элементы операции — не лучший способ к ним подготовиться.

— Продолжай, — сказал я.

— Ну, — вздохнул тролль, — когда вы наткнулись на его укрытие у Ав-Авторов, он не ударился в панику, а стал выжидать и вызнал о твоих планах, все это время пользуясь информацией о тебе из первых рук, а затем так выбрал момент для своего бегства, что захватил вас врасплох.

Я переварил этот малоприятный довесок к быстро растущей куче фактов.

— Ты действительно думаешь, что он оценивал меня и мои возможности?

— Я в этом нисколько не сомневаюсь. Он не только определял твое умение и решимость, но, основываясь на этих наблюдениях, достаточно успешно предугадал твои действия, чтобы дождаться, когда вы извлечете Ааза из тюрьмы, и поднять тревогу… исключительно смелый ход, если учесть, что он рисковал быть узнанным, из-за чего полетело бы к чертям спровоцированное им липовое обвинение.

— Смелый или отчаянный, — задумчиво произнес я. — Вероятно, именно поэтому он, прежде чем включать сирену, подождал, пока мы действительно не освободим Ааза и не начнем спускаться. Если бы мы скрылись целыми и невредимыми, то ложное обвинение опять же потеряло бы всякий смысл, но в этом случае он бы ничем не рисковал.

— Будь по-твоему, — пожал плечами тролль. — Конечный вывод все равно таков: нам предстоит разгрызть твердый орешек. Можно только гадать, что же он предпримет, когда мы настигнем его на этот раз.

— Если он таков, каким мы знали его до сих пор, нам, возможно, придется туго.

Корреш бросил на меня быстрый взгляд искоса.

— На самом-то деле я думал, что туго придется даме твоего сердца… если он сумел заметить твои чувства к ней.

Я начал было возражать, но затем до меня дошел смысл его гипотезы, и смущение уступило место озабоченности.

— Они действительно так очевидны? Ты думаешь, он мог их заметить? Если так, то Луанне уже досталось за контакт с нами.

— Твои чувства из тебя так и прут, это видно невооруженным глазом всякому, кто тебя знает, — покачал головой Корреш. — А что до тех, кто наблюдает за тобой впервые… просто не знаю. Скорее всего он мог догадаться об этом из-за имеющихся у тебя сведений… ну, например, тебе известно его имя. Такие данные должны откуда-то исходить, хотя есть ничтожный шанс на то, что при твоей нынешней репутации он решит, будто ты извлек их из какого-то магического источника.

Я едва слышал его. Все мои мысли кружились вокруг Луанны. Она могла пострадать, в общем, по моей вине. Меня захлестнуло волной отчаяния, когда я почувствовал руку на своем плече.

— Не отключайся, Скив, — говорил Корреш, стараясь меня встряхнуть. — Во-первых, ты нам вскоре понадобишься. А во-вторых, даже если Вик вычислил, что ты в нее влюблен, то мне думается, он не причинит ей вреда. Скорее наоборот, будет беречь ее как козырь против нас.

Я с трудом втянул в себя воздух поглубже.

— И такой ублюдок, как он, вполне вероятно, именно так и сделает, — сказал я. — Не знаю, что я смогу сделать, для нас или для нее, но готов попробовать. Спасибо, Корреш.

Тролль внимательно изучал меня взглядом.

— На самом-то деле я не думаю, что он такой мерзавец, — сказал он, — это скорее умный, изобретательный парень, оказавшийся на мели и пытающийся по мере сил сымпровизировать какой-то выход. Честно говоря, старина Скив, во многих отношениях он напоминает мне тебя. Можешь подумать об этом, пытаясь оценить его вероятные действия и способы им противостоять.

Я снова попытался осмыслить его слова, но мог думать лишь о том, чем все это кончится для Луанны. Мне и так трудно было согласиться с тем, что нам придется заставить Луанну и ее сообщников отвечать перед властями за свои неблагоразумные поступки, но мысль о том, что в опасности ее жизнь, была просто невыносима.

Я огляделся, ища Ааза, твердо вознамерившись раз и навсегда положить конец нашей охоте. К моему удивлению, остальная группа собралась впереди на углу и мой партнер делал нам знак присоединиться к ним.

— Что происходит? — спросил я чуть слышно.

— Ну, прежде всего, — ответил Корреш, — я бы сказал, что мы у цели.

Меня окатило холодной волной страха, и я поспешил к месту встречи. Корреш от меня не отставал.

— Нам повезло, — объявил Ааз, когда я прибыл. — Гвидо говорит, что он видел, как Вик входил в здание как раз перед тем, как мы подошли сюда. По моим предположениям, они все сейчас там.

— Ааз, я… Я хочу, чтобы мы немедленно все бросили, — выпалил я, болезненно сознавая, как слабо это прозвучало.

— Да? — вскинул бровь мой партнер. — Есть какая-то особая причина?

Я провел языком по губам, чувствуя на себе взгляды всей группы.

— Только одна. Я влюблен в одного из беглецов… в девушку.

— Да. А теперь скажи мне что-нибудь, чего я не знаю, — подмигивая мне, ухмыльнулся Ааз.

— Ты знал?

— Все мы знали. Представь себе, мы только что это обсуждали. Вспомни, мы все тебя хорошо знаем… а я, вероятно, лучше всех. В общем-то уже практически решено отпустить твою прелестницу восвояси. Считай это нашим тебе подарком. Но двое остальных — извини.

Пять минут назад это привело бы меня в счастливый восторг. Теперь же это, казалось, лишь осложнило положение.

— Но Корреш как раз сейчас говорил мне, что они могут причинить ей зло, если выяснят про то, как она нам помогла, — отчаянно объяснил я. — Разве нельзя отпустить восвояси их всех?

— Ни за что, партнер, — твердо сказал Ааз. — Вдобавок к нашим первоначальным причинам ты только что упомянул новую. Твоя подружка может попасть в беду, и единственный способ гарантировать ей безопасность — это устранить ее партнеров… срочно.

— Поверь ему, Скив, — поддакнула Тананда. — Может, это и неприятно, но это самый лучший способ.

— В самом деле, босс, — спокойно сказал Гвидо. — Если мы не покончим с этим делом раз и навсегда, то никогда не будем знать, в безопасности ли она, вам ясно, что я имею в виду?

Это было в общем-то логично, но я все же тревожился.

— Не знаю, Ааз…

— Ну а я знаю, — отрезал мой партнер. — И чем дольше мы здесь торчим, тем больше у них шансов либо смыться, либо устроить ловушку. Если ты не уверен, то оставайся здесь… кстати, это неплохая мысль. Маша, побудь с ним на случай, если они попробуют выскочить здесь. И пока ждете, высматривайте свидетелей, которых должен прислать Вильгельм. Тананда, ты с Коррешем и Гвидо отправляешься со мной. Это работа для опытных рецидивистов. Пепе, мы ценим твою помощь, но это действительно не твоя стихия.

— Ну конечно, — усмехнулся вервольф. — Кроме того, я любить занимайся любовью, а не войной. Подожду здесь финаль, да?

— Но, Ааз…

— В самом деле, партнер, от тебя будет больше пользы здесь. Такая драка не по твоей части, и нам нужен кто-то для разговора со свидетелями. Вот по этой части ты спец.

— Я собирался спросить, подал ли ты сигнал Вильгельму.

— Сигнал? — Ааз многозначительно подмигнул. — Как тебе вот такой сигнал?

И с этими словами он сорвал с себя парик и бросил его на землю, а затем быстро отправил туда же платье.

— Как по-твоему, дойдет до него такое послание? Кроме того, я ни в коем разе не собираюсь пробовать драться в этом наряде.

— Вот теперь ты дело говоришь! — гаркнул Гвидо.

Он молниеносно скинул с себя плащ и натянул знакомую мне уже полушинель.

— Откуда она взялась? — грозно спросил я.

— Держал при себе, — самодовольно сказал телохранитель. — Оставить ее было бы все равно что бросить старого друга.

— Ну, если ты и твой старый друг готовы, — пробормотала себе под нос Тананда, — то нам пора начинать.

— Руки чешутся? — усмехнулся Ааз.

— Нет. Просто не терпится убраться с улицы, — ответила она. — Вы ведь, ребята, показали себя во всей красе — мы начали собирать толпу.

И верно, вампиры на улице останавливались и собирались кучками, перешептываясь и показывая на нашу группу.

— М-гм-м… нам лучше покончить с этим побыстрей, — заключил Ааз, метнув нервный взгляд по сторонам. — Отлично, ребята. Идем ва-банк!

— Идем во что? — спросил я, но они уже входили в здание.

Я заметил, что двигались они быстрее обычного. А еще я заметил, что на улице остались только Маша, Пепе да я… и толпа теперь указывала на нас!

Глава 18

Я протопал так далеко не для того, чтобы сидеть сложа руки, когда идет драка!

Р. Бальбоа[89]

— Что здесь происходит?

Я оглянулся и увидел, что один из вампиров отделился от группы своих друзей и обратился прямо ко мне.

— Понятия не имею, — пришла мне на помощь Маша. — Кучка иномирцев только что рванула в это здание с налитыми кровью глазами. Я вот жду, что будет дальше.

— Круто, — выдохнул вампир, оглядывая строение. — Никогда не видел столько иномирцев в одном месте, разве что в боевиках. А один из них случайно не тот беглый убийца Ааз?

Мне действительно не хотелось, чтобы этот субъект присоединился к нашей маленькой группе. Хотя наши личины, похоже, выдержали беглый осмотр, я был почти уверен, что при длительном наблюдении с близкого расстояния выявится не только наша с Машей неместная природа, но также и тот факт, что мы пытались это скрыть.

— Возможно, вы правы, — согласился я на всякий случай. — Если так, то хорошо, что вы оказались тут. Нам понадобится ваша помощь.

— Помощь? Помощь в чем?

— Ну конечно же, в поимке преступника. Мы не можем позволить ему снова скрыться. Как я понимаю, наш долг задержать его самим или по крайней мере не дать смыться, пока не прибудут власти.

— Мы? Вы имеете в виду вас троих? Вы намерены попробовать сами задержать убийцу?

— С вами нас теперь четверо.

Вампир попятился назад.

— М-гм-м-м… на самом-то деле мне надо вернуться к друзьям. Мы идем на вечеринку. Сожалею, что не могу помочь, но я расскажу всем, что вы ищете добровольцев, хорошо?

— Эй, спасибо, — крикнул я, словно поверил ему. — Мы будем здесь же.

Я не успел закончить, как он исчез в толпе. Цель была достигнута.

— Неплохо, друг мой, — прошептал Пепе. — Он, как ви говорите, не хотель впутывайся, нет?

— Совершенно верно. — Я снова поглядел на здание. — И откровенно говоря, я тоже не в сильном восторге от такой мысли. Как по-твоему, Маша? Что-то там очень тихо.

— Да уж, — согласилась моя ученица. — Я как раз пыталась сообразить, хороший это признак или плохой. Еще десять минут, и я отправлюсь туда проверить все лично.

Я кивнул в знак согласия, хотя не думаю, что она это увидела. Мы оба не сводили глаз со здания, запоминая каждую его деталь.

Это было четырехэтажное строение или было бы таким, если бы не изогнутый конек, выпиравший из крыши на добрую половину основной высоты здания. Все выглядело так, словно строитель вдруг добавил украшение, пытаясь в последнюю минуту сделать свое творение таким же высоким, как соседские, а то и повыше. Видя в основном здании множество окон, я предположил, что это либо многоквартирный дом, либо отель, либо что-то в этом роде. Короче, судя по его виду, в нем было много маленьких комнат. Тут я стал гадать, удастся ли нашим ударным силам выйти на цель без того, чтобы повышибить каждую дверь в доме… зная Ааза, я такой возможности отнюдь не исключал.

Я собирался поделиться этим опасением с Машей, когда изнутри раздался громкий треск.

— Что это было? — спросил я, ни к кому не обращаясь.

— Похоже на громкий треск, — любезно уведомила меня ученица.

Я напомнил себе, что все здесь знали о происходящем в здании не больше моего.

После треска все снова стихло. Я стал убеждать себя, что этот шум мог быть вообще никак не связан с нашей ударной группой, но ни на мгновение в это не поверил. Толпа взволнованно переговаривалась и напряженно вглядывалась в окна. Вампиры, похоже, были в полной уверенности, что вскоре случится еще что-то. Впрочем, возможно, жителям города было не привыкать к подобным бдениям.

Внезапно в дверях появилась Тананда.

— Они здесь не пробегали? — обратилась она к нам.

— С тех пор как вы бросились туда, никто не входил и не выходил, — отвечал я.

Она выругалась и направилась опять в здание.

— Что случилось? — отчаянно крикнул я ей вслед.

— Мы взяли одного из них, но Вик удрал. Прячется где-то в здании и прихватил с собой девушку.

С этими словами она исчезла, прежде чем я успел задать новый вопрос.

Чудесно!

— Волнительно, а? — сказал Пепе. — Честное слово, я мог бы часами наблюдать за такой погоней.

— Ну а я не могу, — отрезал я. — Хватит с меня сидеть в сторонке. Маша? Я иду туда. Хочешь со мной?

— Не знаю, шеф. Я бы хотела, но должен же кто-то затыкать здесь дырку.

— Отлично. Жди здесь, а я…

Я повернулся, чтобы войти в здание, и напоролся на Вильгельма.

— Что вы здесь делаете? — без большого интереса осведомился я.

Диспетчер слегка мотнул головой, как бы собираясь с мыслями. Из-за малого роста ему при столкновении досталось больше, чем мне.

— Я пришел со свидетелями. Помните, мне полагалось привести их?

— Вам полагалось прислать их. Ладно, где они?

— Да вон, — показал он на стоявшую позади него мрачную группу вампиров. — Это Кирби, Пол, Ричард, Адель и Скотт… они из самых уважаемых в городе граждан. Убедите их, и ваше дело в шляпе.

Глядя на эту группу, я вдруг понял, почему Ааз очутился в камере смертников. Если присяжные заседатели были вроде этих свидетелей, то они бы и мать родную повесили за переход улицы в неположенном месте. Меня хоть и не радовала перспектива убедить их в чем бы то ни было, но хорошо было уже то, что не приходилось иметь с ними дело до сих пор.

— Ладно. Итак, мы здесь, — проворчал один из них, представленный как Кирби. — Вот только чего нам здесь засвидетельствовать? Если это очередная твоя пустяковина, Вильгельм…

Я прервал его речь, просто сняв солнцезащитные очки и широко открыв глаза, демонстрируя их белки. Скверной репутации человеков в этом измерении вполне хватило, чтобы привлечь ко мне их пристальное внимание.

— Наверное, вы помните состоявшийся не так уж давно суд по делу об убийстве? — сказал я, пытаясь удалить языком краску с зубов. — Так вот, сбежавший из-под стражи осужденный убийца — мой партнер, и находится он в данный момент в этом здании. Он вместе с несколькими нашими друзьями собирается показать вам один удивительно живой труп… а точнее, парня, которого мой партнер якобы убил. Надеюсь, этого хватит, чтобы убедить вас в его невиновности?

Хотя мое появление в их среде и ошарашило вампиров, они быстро успокоились. Как я сказал, это были те еще личности, и произведенное мной на них впечатление быстро рассеялось.

— И сколько же времени это займет? — нетерпеливо спросил Кирби. — Я ради вас отказался от сна, а что-то не вижу большой выгоды от этого дела.

Это был хороший вопрос, и поэтому, не имея на него ответа, я стал тянуть время.

— Вы спите по ночам? А я думал…

— Я — дневная сова, — отмахнулся вампир. — Мою работу легче сделать, когда телефон не звонит каждые пять минут… а это значит, что надо ждать, пока не уснут все прочие. Но мы отклонились от темы. Суть в том, что время мое дорого, и то же относится и к моим коллегам. Если вы думаете, будто мы собираемся просто стоять здесь, пока не…

Толпа зевак внезапно вскрикнула, и мы увидели, как все они взволнованно переговариваются и показывают на крышу.

Там появилась фигура, пытавшаяся взобраться по крутому скату, волоча одной рукой вырывающуюся девушку.

Вик!

В первый раз я ясно разглядел своего врага и даже удивился. Он оказался моложе, чем я ожидал, едва ли старше меня, и носил вместо угрожающего плаща белый свитер-водолазку и солнцезащитные очки. Мне вдруг пришло в голову, что если солнцезащитные очки давали мне возможность сойти за вампира, то они также позволили бы и вампиру ходить незамеченным среди людей.

Вампир внезапно остановился, так как ему преградила путь Тананда, появившаяся словно по волшебству из-за конька крыши. Он повернул назад и увидел, что сзади внезапно возникло трио в составе Ааза, Гвидо и Корреша, отрезая ему путь к отступлению.

— Мне думается, господа и дамы, что вон там и находится то неуловимое тело, из-за которого и было возбуждено это дело, — услышал я свой голос. — Если вы потерпите еще несколько минут, я думаю, мои коллеги возьмут его под стражу и вы сможете спокойно его допросить.

— Не слишком рассчитывай на это, Девятый Вал, — вмешалась Маша. — Смотри!

Поскольку Вику перекрыли избранные им пути бегства, он теперь лез на самый конек крыши, держа на весу Луанну. Хотя я невольно восхитился его силой, мне было совершенно непонятно, чего он пытается достичь этим маневром. Ведь его же явно разоблачили, так почему же он просто не сдастся?

Ответ стал очевидным в следующие несколько мгновений. Добравшись до конька крыши, вампир претерпел пугающую метаморфозу. Прежде чем до него успели добраться наши ударные силы, он сгорбился, и из спины у него стали расти и разворачиваться огромные перепончатые крылья. Планы его сорвались, и он готовился сбежать.

Немедленно среагировав на его усилия, и Тананда, и Гвидо дружно извлекли стрелковое оружие и что-то выкрикнули. Хотя из-за слишком большого расстояния трудно было разобрать слова, на мой взгляд, они явно угрожали застрелить его, если он попробует взлететь.

— Возможно, у нас будет еще дело об убийстве, — пробормотал Кирби, сощурившись, следя за разворачивающейся на крыше драмой.

— Убийстве? — воскликнул я, поворачиваясь к нему. — Какое же это убийство, если они всего лишь пытаются помешать ему сбежать от вашего правосудия?

— Я имел в виду не это, — пояснил вампир, не отрывая глаз от места действия. — Посмотрите сами.

Я посмотрел… и сердце у меня остановилось. Ааз пытался подняться на конек крыши поближе к Вику и его заложнице. Должно быть, Вик увидел его, так как теперь он держал Луанну над краем крыши, угрожающе направив палец на моего партнера. Угроза была недвусмысленной.

— Знаетэ, вот такой народ и создаль дурную славу вампирам, а? — ткнул меня локтем в бок Пепе.

Я проигнорировал его замечание, оцепенев от ужаса и отчаяния перед явно патовой ситуацией. Однако куда более сильный тычок со стороны Маши вывел меня из этого состояния.

— Эй, шеф. Ты видишь, что вижу я?

Я оторвал взгляд от крыши и быстро глянул в ее сторону. Она стояла не двигаясь, сосредоточенно наморщив лоб и с закрытыми глазами.

Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что она делает, а затем я последовал ее примеру, едва смея надеяться.

Она была там! Силовая линия! Большая, мощная, прекрасная, славная силовая линия.

Я настолько привык не иметь в этом измерении никакой энергии в своем распоряжении, что даже не потрудился проверить!

Я открылся для энергии, какой-то миг просто упиваясь ею, а затем ее переканализировал.

— Извините, — улыбнулся я, отдавая Кирби свои солнцезащитные очки. — Мне самое время поучаствовать в этом деле.

И с этими словами я мысленно потянулся, оттолкнулся от земли и воспарил вверх, взяв курс к загнанному на крыше в угол вампиру.

Глава 19

Ладно, пилигрим. Пускай это будет строго между нами.

А. Гамильтон

Я надеялся подойти незамеченным, но, когда взлетел, толпа внизу издала рев, привлекший внимание бойцов на крыше. Восхитительно! Когда мне хотелось безвестности, я стал знаменитостью.

Достигнув одного уровня высоты с вампиром, я завис в воздухе на почтительном расстоянии.

— Уберите пугачи, — крикнул я Тананде и Коррешу. — По воздуху ему не уйти.

Они выглядели недовольными, но приказ выполнили.

— Что это за детские штучки, партнер? — крикнул Ааз. — Чувствуешь прилив сил или нашел наконец силовую линию?

— И то, и другое, — помахал я в ответ, а затем снова переключил внимание на Вика.

Хотя его глаза закрывали непроницаемые солнцезащитные очки, я почувствовал, как его ненавидящий взгляд прожигает меня насквозь.

— Почему бы тебе просто не сдаться? — произнес я, как надеялся, мирным, успокаивающим тоном. — Все кончено. Мы обложили тебя со всех сторон.

С минуту он, казалось, нерешительно колебался. А затем без предупреждения швырнул Луанну в Ааза.

— Почему вы не можете просто оставить меня в покое! — завопил он и прыгнул с крыши.

Ааз каким-то образом сумел подцепить брошенное в него тело заложницы, хотя при этом потерял равновесие и опрокинулся спиной на конек крыши, смягчая для девушки удар собственным телом.

Я разрывался между желанием проверить, что там с Луанной, и необходимостью преследовать Вика.

— За ним! — призвал мой партнер. — Мы целы и невредимы!

Другого поощрения мне не требовалось. Развернувшись направо, я спикировал следом за удирающим вампиром.

А затем последовало одно из наиболее интересных испытаний в моей скромной карьере мага. Как я уже упоминал, моя форма магического полета на самом деле не полет… а управляемая левитация самого себя. И это превращало захватывающую погоню в настоящий вызов моим способностям. Впрочем, Вик тоже по-настоящему не умел летать… по крайней мере он, кажется, никогда не взмахивал своими крыльями. Вместо этого он, похоже, довольствовался парением, виражами, а иной раз ловил восходящий воздушный поток. Это вынуждало его постоянно кружить и раз за разом возвращаться примерно в то же место. Меня это вполне устраивало, так как я не хотел чересчур удаляться от энергизирующей меня силовой линии теперь, когда я нашел ее. Меня вовсе не привлекала мысль лишиться мощности в пятидесяти футах над землей.

Так или иначе, наша воздушная дуэль быстро стала любопытным состязанием стилей, где Вик пикировал и кружил, пытаясь сбежать, а я совершал вертикальные и горизонтальные маневры, стремясь перехватить его. Незачем и говорить, что такой конфликт разрешился не быстро. Как только я рассчитывал движение, которое можно было бы вполне назвать перехватом, и намеревался проделать его дважды, Вик замечал грозящую ему опасность и изменял направление, предоставляя мне разгадывать его новый курс.

Толпе это очень понравилось.

Она орала и вопила, и ободряющие слова долетали до нас то громко, то слабо, когда мы меняли высоту. Было невозможно определить, кого из нас они подбадривали, хотя я какое-то время думал, что все же меня, учитывая общий восторг, когда я впервые взлетел, чтобы вступить в сражение. Затем я заметил, что толпа с тех пор, как я вступил в схватку, существенно увеличилась, и понял, что многие в ней не были свидетелями начала конфликта. Им, вероятно, казалось, что чудовище из другого измерения гоняется в небе за одним из их собратьев.

Эта мысль достаточно обеспокоила меня, и я стал отвлекаться и осматривать крыши на тот случай, если какой-нибудь местный снайпер вознамерится помочь своему соотечественнику. Это оказалось самым мудрым из принятых мною решений.

Оглядываясь через плечо, я с силой врезался в Вика, вернувшегося на свой же прежний курс. Этот финт, вероятно, сработал бы, если бы я его заметил, ну а так как мы столкнулись на максимальной скорости, удар на мгновение оглушил нас обоих. Я сумел схватиться обеими руками за водолазку вампира, и мы упали футов на десять, прежде чем я отрегулировал свою левитационную силу для поддержания нас обоих.

— Какого черта! — воскликнул я, пытаясь тряхнуть его, но сумел лишь подергать нас обоих в воздухе туда-сюда. — Бегством делу не поможешь.

И тут я понял, что он плачет.

Это почему-то показалось мне до крайности нечестным. Я имею в виду, как, спрашивается, обращаться с плачущим злодеем? Ладно. Допустим, я размазня. Но плач действительно менял дело.

— Я не могу драться со всеми вами! — прорыдал он, по щекам его струились слезы. — Если бы я немного знал магию, то сумел бы прихватить с собой одного из вас… во всяком случае, тебе придется потрудиться, прежде чем ты меня убьешь!

И с этими словами он вырвался из моего захвата и спикировал прочь.

Его слова настолько ошеломили меня, что я чуть не дал ему сбежать. К счастью, у меня хватило ума крикнуть ему вслед:

— Эй, дубина! Никто не пытается тебя убить!

— Да уж! — крикнул он в ответ. — Ты взлетел сюда просто для забавы.

Он начинал закладывать вираж к улице, и я понял, что у меня есть еще время только для одной попытки.

— Послушай, давай так. Ты не убегаешь, а я тебя не преследую! По-моему, здесь какое-то недоразумение.

Он оглянулся через плечо и увидел, что я все еще там, где мы столкнулись. Слегка изменив курс, он свернул крылья и приземлился на резной горгулье, выступавшей из стены здания.

— С чего бы это тебе захотелось поговорить? — крикнул он, вытирая одной рукой лицо. — Я думал, никакие мои слова не способны изменить твоего решения.

— Тебя может ожидать сюрприз, — крикнул я в ответ. — Слушай, ты не против, если я приземлюсь на этом карнизе неподалеку от тебя? Я чувствую себя довольно глупо в подвешенном состоянии.

Он взглянул на указанный карниз, и я увидел, как у него нервно дернулись крылья.

— Брось, — убеждал я его. — Там я буду от тебя даже дальше, чем был, когда мы начали на крыше эту погоню. У тебя по-прежнему будет открыт путь к бегству, если я чего-нибудь затею.

Он поколебался, а потом кивком выразил согласие.

Двигаясь помедленней, чтобы не вспугнуть его, я проманеврировал к своему насесту. По правде говоря, я рад был снова почувствовать под ногами что-то прочное. Даже с применением магии полет может отнять много сил, и я испытал облегчение, получив шанс отдохнуть. Теперь, приблизившись, я увидел, что Вик и сам тяжело дышит. Очевидно, его форма полета тоже была не из легких.

— Ладно, — сказал я, немного успокоившись. — Давай разберемся в этом с самого начала. Кто говорит, будто мы пытаемся тебя убить?

— Мэтт, — ответил вампир. — Именно он рассказал мне о тебе и твоем ручном демоне. Честно говоря, я и не слыхивал о тебе, пока Мэтт не объяснил, в чей дом нас угораздило попасть.

— Мэтт? — нахмурился я.

А затем вспомнил. Конечно. Третий член шайки беглецов. Старый аферист — партнер Луанны, на которого никто вообще не обращал внимания. В голове у меня начал образовываться зародыш идеи.

— И он говорит, что мы задумали тебя убить?

— Именно. По его словам, умирает всякий, кто встанет поперек дороги Великому Скиву или выставит его дураком… а раз мы воспользовались твоим домом для побега….

Опять эта моя репутация. Я начинал понимать, почему многие маги предпочитали вести затворническую жизнь.

— Это бред, Вик, — возразил я. — Если бы я пытался убить всех, кто выставлял меня дураком, то стоял бы на горе трупов.

— Да ну? — отпарировал он. — А если ты не собирался меня убивать, то зачем тогда отправил за нами своего ручного демона?

Несмотря на всю свою решимость уладить это дело по-дружески, я начинал раздражаться.

— Прежде всего он вовсе не ручной демон. Он мой партнер, и зовут его Ааз. Во-вторых, я его не отправлял. Он оглушил меня и отправился сам. В-третьих и в-последних, он никогда не собирался убивать тебя. Он пытался доставить тебя и твоих сообщников обратно на Деву, чтобы нам не пришлось платить обманутым вами компенсацию плюс здоровенный штраф. Ты улавливаешь или я говорю чересчур быстро для тебя?

— Но я никого не обманывал, — возразил вампир. — Эта парочка предложила мне помочь им продавать магические амулеты. Я не знал, что они ненастоящие, пока Мэтт не сообщил, что клиенты встали на дыбы и нам пора сваливать. Я предложил спрятаться здесь, потому что, кроме Базара, не знаю никакого другого места.

— Угу, — промычал я, изучая небо. — Может, еще скажешь, что не подставлял моего партнера и не поднимал тревогу, когда мы пытались его вызволить из тюрьмы?

Крылья у Вика обвисли, и он опустил голову.

— Вот этого я не могу отрицать… но я перепугался! Демона я подставил потому, что не мог придумать иного способа сбить его на время с нашего следа. Я действительно думал, что он сам сможет освободиться, а когда увидел вас у Ав-Авторов, то понял, что он окажется на свободе. Я поднял тревогу, надеясь, что вас всех поймают и задержат на достаточно долгий срок, чтобы нам удалось скрыться. Согласен, теперь я не в восторге от своих поступков, но что бы ты сделал, если бы по твоему следу шла стая убийц-демонов?

Вот с этим я вполне мог отождествить себя. В ушах у меня вновь зазвучали слова Корреша о моем сходстве с Виком. Мне и самому приходилось импровизировать в весьма сложных положениях.

— Минуточку! — проворчал я. — Коль речь зашла об убийцах-демонах, то как называется твое помахивание Луанной там, у края крыши?

— Я блефовал, — пожал плечами вампир. — Твои друзья угрожали застрелить меня, если я попытаюсь улететь, и я не мог придумать иного способа заставить их отступить. Я бы никому намеренно не причинил зла… особенно Луанне. Она милая девушка. Потому-то я и пытался помочь ей сбежать со мной после того, как они поймали Мэтта.

Это вернуло меня к вопросу, который не давал мне покоя с той самой минуты, как я начал эту дикую погоню.

— Извини, но почему ты просто не превратился в туман и не унесся с ветром? Тогда мы ни за что не смогли бы тебя поймать.

Вик рассмеялся коротким, горьким смехом.

— Если бы ты знал, как трудно превратиться в туман! Впрочем, ты ведь маг. Возможно, и знаешь. В любом случае мне нечего от тебя скрывать. Я не силен по части магии… по правде говоря, я и вампир-то довольно неважный. Я не умею даже до конца обернуться летучей мышью! Эти крылья — самое лучшее, на что я способен. Вот поэтому я и пытался начать новую жизнь на Базаре. Предпочитаю быть скорее первоклассным кем угодно, чем третьеразрядным вампиром. Я имею в виду, что мне ведь даже кровь не по вкусу!

— Тебе следует познакомиться с моим телохранителем, — невольно усмехнулся я. — Это гангстер с аллергией на чеснок.

— Чеснок? Я люблю чеснок.

Я открыл было рот, собираясь предложить ему работу Гвидо, но затем быстро закрыл его. Если этот субъект дошел хоть до половины того отчаяния, какое звучало в его словах, то он, вероятно, воспримет мое предложение всерьез и согласится, и где же тогда я окажусь? Не хватало нам в нашем зверинце только слабого в магии вампира.

— Ну, — проговорил вместо этого я, — полагаю, я получил ответы на все мои вопросы, кроме одного. Теперь, когда ты знаешь, что мы не пытаемся тебя убить, готов ты перестать бегать и ответить за свои поступки?

Вампир задумчиво погрыз нижнюю губу.

— Ты уверен, что все будет в порядке?

— Не могу сказать наверняка, пока не поговорю с партнером, — признался я. — Но не сомневаюсь, что все можно будет уладить. Главная проблема — снять с него обвинение в убийстве… чего, я думаю, мы уже достигли. Что же касается тебя, то, по-моему, единственное, что тебе могут предъявить, это ложное обвинение, а Ааз ни за что не станет настаивать на возмездии.

— Это почему же?

Я одарил его наилучшей своей усмешкой.

— Потому что если он это сделает, то мы не сможем вернуть тебя на Деву разбираться с обвинением в мошенничестве. Уж поверь мне, если есть возможность выбирать между местью и экономией средств, то не сомневайся — Ааз всегда будет склонен простить.

Вик еще несколько мгновений поразмышлял об этом, а затем пожал плечами.

— Краснеть мне не привыкать, а от обвинения в мошенничестве, думаю, смогу отбрыкаться. Ладно, Скив. Давай кончать с этим делом.

Достигнув наконец перемирия, пусть даже на время, мы вместе спустились к поджидавшей внизу толпе.

Глава 20

На вкус и цвет товарищей нет!

Полковник Сандерс[90]

— Но, Скив…

БАЦ!

— …я уже сказала тебе…

БАЦ! БАЦ!

— …я никак не могу бросить Мэтта…

БАЦ!

— …он мой партнер!

БАЦ! БАЦ!

— Но, Лу…

БАЦ!

— …извини, я сейчас. ЭЙ, ПАРТНЕР! ТЫ НЕ МОГ БЫ НА МИНУТКУ ПЕРЕСТАТЬ СТУЧАТЬ? Я ЗДЕСЬ ПЫТАЮСЬ ВЕСТИ СЕРЬЕЗНЫЙ РАЗГОВОР!

— Ни за что, — проворчал Ааз с полным ртом гвоздей. — Я навсегда заколачиваю эту дверь, чтобы не случилось чего-нибудь еще. Но вот разве что ради тебя постараюсь заколачивать ее потише.

Если вы делаете из всего этого вывод, что мы вернулись к себе домой на Деву, то вы правы. После долгих, напряженных разговоров с гражданами Блута и нежных прощаний с Бильгельмом и Пепе вся наша команда, включая и трех пленников, без всяких происшествий промаршировала обратно к за́мку и дальше через дверь.

Я надеялся хоть немного поговорить наедине с Луанной, но после нескольких попыток самое большее, чего я сумел добиться, это вот такого разговора в приемной под бдительным надзором Ааза и Мэтта.

Мэтт, между прочим, оказался довольно неприятной личностью с каким-то перекрученным острым носом, прыщами, залысинами на лбу и намечающимся пивным брюхом. Я, хоть убей, не мог понять, что в нем находила Луанна.

— Но ведь тогда ты считала, что он завяз, — возобновил я спор. — Мы с Аазом уже пообещали защитить его и Вика, когда они предстанут перед Ассоциацией Купцов. Тебе незачем поддерживать его самой.

— Я тебя не понимаю, Скив, — заявила Луанна, качая головой. — Если я не покинула Мэтта, когда он был в беде, то с какой стати мне покидать его, когда дела, похоже, обернутся к лучшему? Знаю, он тебе не нравится, но я видела от него только хорошее… и я все еще в долгу перед ним за то, что он увез меня с фермы.

— Но мы же делаем тебе выгодное предложение, — отчаянно возобновил я свои уговоры. — Ты можешь остаться здесь и работать на меня с Аазом, и если бы ты пожелала, мы могли бы даже поучить тебя настоящей магии, чтобы тебе не приходилось…

Она остановила меня, положив ладонь на мою руку.

— Да, это выгодное предложение, Скив, и очень мило с твоей стороны его сделать. Но пока я остаюсь с Мэттом. Может, когда-нибудь в будущем, когда я смогу предложить тебе взамен немного больше, я вспомню об этом предложении… если оно еще будет в силе.

— Ну, — вздохнул я. — Если ты действительно хочешь именно этого…

— Эй! Не вешай нос, приятель, — рассмеялся Мэтт, хлопнув меня по плечу. — Не всегда же тебе выигрывать. На этот раз ты проиграл. Не злись! Возможно, тебе больше повезет со следующей. Мы оба тертые калачи и знаем, что все они одинаковы.

— Мэтт, приятель, — процедил я сквозь стиснутые зубы, — убери свою руку с моего плеча, пока она не утратила контакта с телом.

Как я сказал, даже за короткое время нашего путешествия с Лимбо Мэтт произвел на меня настолько неблагоприятное впечатление, что я больше даже не пытался быть вежливым или скрывать свою неприязнь к нему. Он действовал мне на нервы больше, чем кто бы то ни было. Если он являлся преуспевающим мошенником, способным внушить доверие совершенно незнакомым людям, то я тогда — королева мая.

— Мэтт просто шутит, — успокаивающе сказала Луанна, вставая между нами.

— Ну а я — нет, — воскликнул я. — Просто помни, ты будешь здесь желанной гостьей в любое время, когда тебе надоест этот слизняк.

— О, мне представляется, что мы еще довольно долго пробудем вместе, — злорадно заметил Мэтт, слегка шлепнув Луанну пониже спины. — Раз за нас поручаются такие крупные шишки, как вы, мы наверняка сумеем отбрыкаться от обвинения в мошенничестве… и даже если мы проиграем дело, что с того? Всего-навсего придется вернуть им их же жалкие двадцать золотых.

Ааз внезапно перестал стучать молотком… или, может, это перестало стучать мое сердце.

Я тщетно пытался убедить себя, что неправильно его расслышал.

— Двадцать золотых? — медленно повторил я.

— Да. Нас поймали здесь, на Базаре, намного быстрее, чем я рассчитывал. Улов был невелик даже по моим понятиям. Я все не могу поверить, как это вы, такие крутые, ввязались во все эти хлопоты только ради того, чтобы приволочь нас сюда из-за паршивых двадцати золотых. Должно быть, все дело в принципе, который я недооценил.

— М-гм-м-м… нельзя ли мне перекинуться с тобой парой слов, партнер? — отложил молоток Ааз.

— Я собирался предложить тебе то же самое, — признался я, переходя на противоположную сторону приемной.

Оставшись наедине, мы уставились друг на друга, но ни он, ни я не хотели заговаривать первыми.

— Ты так и не удосужился спросить у Мер-Зера, сколько, собственно, поставлено на кон, не так ли? — рассеянно вздохнул Ааз.

— Я думал, денежной стороной переговоров занимаешься ты, — пробормотал я. — Забавно, мы оба все время стояли там и слышали каждое сказанное слово, и никто из нас не уловил подвоха.

— Забавно. Верно. Я идиот, — поморщился мой партнер.

— Не в такой степени, как будешь, если об этом пойдет гулять слух, — заметил я. — Я голосую за то, чтобы дать им денег — пускай откупятся. Жаль, конечно, но я не могу придумать иного способа предотвратить всеобщую огласку.

— Решено, — кивнул Ааз. — Но давай этим займусь я. Если этот гад Мэтт пронюхает, что все дело было с нашей стороны ошибкой, то наверняка будет шантажировать нас, пока не вытянет все до нитки.

— Ты прав, — согласился я.

И с этими словами мы, двое самых популярных, самых высокооплачиваемых магов на Базаре, отправились разбираться с нашими подопечными, в очередной раз получив напоминание о том, что в основе величия лежит смирение.

Книга VI