(атапаски Аляски)] Злая бабка подстраивает так, что ее богатую внучку уносит в море на плавучем островке, прибивает к другому берегу. Двое богатых мужчин посылают своего уродливого раба найти им жену. Раб подбирает девушку, притворяется красивым и богатым. Узнав, кто он на самом деле, женщина убегает к настоящим женихам, навещает с ними своих родителей.
[Шусвап (сэлиши Британской Колумбии)] Две сестры посланы родителями выйти за Куницу. Тот живет в одном доме со Скунсом. Когда Скунс пускает свою струю, сестры, вопреки предупреждению, смеются, тот их находит. Вернувшись, Куница застает женщин со Скунсом. Они убегают с Куницей, оставив вместо себя в постели колоды, прячутся на вершине скалы. Видя их отражение, Скунс пускает струю в воду. Они смеются, Скунс в смущении удаляется.
[Кутенэ (граница Британской Колумбии и Монтаны)] Лягушка посылает своих внучек Белку и Бурундука выйти за хорошего охотника Куницу. Вместе с ним живет Скунс. Он надевает одежду Куницы, притворяется, что говорит со Скунсом, который якобы тоже где-то поблизости. Белка недоверчива, но все же обе сестры входят в дом. Скунс прячет их. Куница возвращается, обнаруживает девушек, отсылает Скунса принести тушу оленя, велит девушкам отыскать все спрятанные Скунсом кости, насылает холод, вместе с девушками убегает и прячется в дупле. Бурундук случайно оставила одну косточку, Скунс находит кость, согревается, убивает Куницу и девушек своей струей.
[Потауатоми (алгонкины штата Мичиган)] Гагара — вождь по имени Белый Вампум, его брат Красношеяя Поганка — ничтожный человек, женат на старухе. Он встречает двух женщин, говорит им, будто его зовут Белый Вампум, берет их в жены. В присутствии новых жен называет старую жену своей бабушкой. Вечером его зовут на танцы к настоящему Белому Вампуму, где он исполняет роль шута. Жены оставляют вместо себя в постелях колоды с муравьями, уходят к Белому Вампуму. Поганка убивает того, сунув в рот спящему раскаленные камни. Во время всеобщего траура по любимому вождю Поганка набирает в рот кровь, инсценирует самоубийство, бормочет, что выживет, если вдовы Белого Вампума к нему приплывут. Те подплывают в лодке, он ее опрокидывает, все идут ко дну. Поганка выныривает, кричит, что это он убил Белого Вампума. Люди просят Лягушку выпить озеро, но Поганка протыкает ей живот. Сейчас у поганок по две жены.
[Кэддо (Арканзас и Луизиана)] Две сестры идут выйти за вождя, встречают Филина, тот отвечает, что он и есть вождь, учит свою бабку, как делать вид, что они богаты. Каждый день настоящий вождь на собрании использует Филина как скамью, за это дает ему индюка. Женам Филин говорит, что убивает индюков на охоте. Жены подсматривают за ним, возвращаются к родителям.
[Яномами (южная Венесуэла)] Опоссум и Мед живут в одном доме. Две девушки пришли выйти за красавца, вошли в дом, сели справа от входа, не зная, что это место Опоссума и его матери по имени Вонючий Гриб. Опоссум вернулся с огорода (он делал вид, что работал), принарядился, отрезал кусок мяса от бедра, дал девушкам под видом мяса тапира. Позже вернулся Мед, девушки перешли к нему. Ночью Опоссум слышал их смех. Приготовив яд, он отравил Меда, тот умер. Окружающим Опоссум лжет, будто его «младший брат» завещал ему жен, но Ящерица знает правду и рассказывает другим. Опоссум бежит, Дятел замечает его на скале. Птицы стали рубить скалу, она рухнула. Опоссум разбился, птицы раскрасились его кровью и мозгом.
[Иранше (Центральная Бразилия, штат Мату-Гросу)] Птичка сабия приходит в селение учить других игре на священных флейтах. Колибри среди ее спутников, девушка беременеет от него. Филин подслушивает, как Колибри велит жене прийти к нему, когда родится ребенок, на развилке перекладывает корону из перьев с тропы Колибри на свою тропу. По ней женщина с младшей сестрой, ребенком и матерью приходят к Филину. Он кормит их кузнечиками и несъедобным ложным маниоком. Они уходят искать Колибри, Кайман перевозит их через реку, Черепаха сбрасывает сестрам с пальмы плоды, совокупляется со старшей. Купаясь в реке, женщины слышат звуки священных флейт, видеть которые запрещено. Хранитель флейт убивает их топором. Колибри сожалеет, что сам не пошел встречать женщин к развилке.
Сходство некоторых из подобных рассказов, записанных в Северной и в Южной Америке, исключительно велико. Одинаковы не только сам основной сюжет, но и мелкие эпизоды, ассоциация персонажей с определенными птицами и животными. Этот факт свидетельствует об устойчивости сюжета, ибо сколько-нибудь значимые контакты северо- и южноамериканских индейцев прекратились вскоре после заселения Нового Света. Сибирские мифы, к которым мы сейчас перейдем, формировались в другой природной и культурной среде, а возможные связи между предками их создателей и предками индейцев Южной Америки наверняка оборвались раньше чем 10 тысяч лет назад. Тем не менее определенное сходство сохранилось и здесь. Речь идет все о тех же двух сестрах, странствия которых заканчиваются замужеством.
На протяжении последней тысячи лет этническая и языковая карта северной Азии претерпела огромные изменения. Даже триста лет назад, когда русские первопроходцы осваивали Сибирь, картина существенно отличалась от известной по материалам конца XIX — начала XX века, когда Восточная Сибирь оказалась занята народами, говорящими на языках тюркской и тунгусо-маньчжурской семей — якутами и тунгусами. Среди последних выделяют эвенков, освоивших огромные пространства горной тайги от восточных районов Западной Сибири до Охотского моря, и эвенов, населявших северо-восточные территории, в основном в пределах нынешней Магаданской области и северо-восточной Якутии. Якуты проникли в бассейн Лены с юга лишь 800 лет назад. Тунгусы, двигавшиеся откуда-то из Забайкалья, достигли Енисея примерно в это же время или чуть раньше, причем далеко не сразу поглотили предшествующее население.
На каких языках говорили сибирские аборигены раньше, установить нелегко. Если сохранившийся на Колыме юкагирский язык отдаленно родствен уральским (а это наиболее вероятно), то промежуточные территории в бассейнах Енисея и Лены тоже могли занимать народы, относившиеся к вымершим ветвям уральской семьи (напомню, что в нее входят самодийцы и финно-угры). Так это или нет, но вторгнувшиеся с юга якуты и тунгусы принесли в Восточную Сибирь многие южные, континентально-евразийские, элементы культуры, разрушив былое культурное единство северной Азии. Сходные предания и мифы, зафиксированные у народов Западной Сибири, с одной стороны, Нижнего Амура, с другой, и Чукотки, с третьей, об этом единстве явно свидетельствуют.
Подобных мифов много, но мы остановимся лишь на одном, самом сложном. Он состоит из двух частей, причем обе находят аналогии в Новом Свете. Упоминаемая в них демоническая женщина по имени Парнэ, Пор-нэ ассоциируется с названием фратрии пор у хантов и северных манси, противопоставленной фратрии мось. Первая связана с медведем, вторая — с зайцем либо с гусыней. Считается, что подобное разделение на две фратрии (половины) отражает историю обских угров, сложившихся в результате ассимиляции лесостепными скотоводами северных охотников и рыболовов. Вероятная связь имени Парнэ, Пор-нэ с медведицей находит, как мы увидим, параллели в односюжетных мифах, записанных в Центральной Азии и Северной Америке.
Вот типичные западносибирские версии.
[Ненцы] Парнэ и Ненэй-не идут рвать траву на стельки, Парнэ топит Ненэй-не. Дочь погибшей замечает в принесенной Парнэ траве серьги матери, слышит, как Парнэ обещает своим детям накормить их завтра мясом детей Ненэй-не. Взяв младшего брата, девочка убегает, бросает позади себя предметы, превращающиеся в горы и другие препятствия. Старуха переправляет детей через реку, топит преследовательницу-Парнэ, велит детям идти, не оглядываясь. Брат оглядывается, ветки разрывают его пополам, он велит сестре оставить его на песчаной сопке. Нога девочки проваливается, из ямы выходит девка Парнэ, навязывается в спутницы. Встретив двоих мужчин, Парнэ садится к хозяину белых оленей, а дочь Ненэй-не - к хозяину черных. По прошествии времени обе девушки должны ехать домой за подарками для мужей. Парнэ едет к дыре в земле, возвращается со стадом мышей. Дочь Ненэй-не находит ожившего брата, тот дает ей новые одежды и оленей. Парнэ бросают в огонь, из пепла появляются комары.
[Энцы] Ведьма и женщина живут в одном чуме, у женщины две девочки. Ведьма зовет рвать траву, предлагает искать у нее в волосах насекомых, вонзает шило в ухо женщины, приносит тело домой, варит и ест. Старшая дочь замечает останки матери, девочки убегают, старшая бросает предметы, превращающиеся в препятствия на пути преследовательницы. Старик переправляет девочек через реку, топит ведьму, предупреждает девочек ничего не брать на конце острова. Младшая нарушает запрет, велит оставить ее в медвежьей берлоге. Старшая останавливается у пня, из него появляется ведьма, они идут вместе. Ведьма садится на нарту мужчины, имеющего белых оленей, девочка — имеющего черных. Отец обоих мужчин просит невесток съездить к их родственникам. Энецкая женщина едет к берлоге, оттуда выходит сестра с двумя медвежатами. Медведь посылает две нарты подарков. Ведьма приводит мышей, это ее олени, старик топчет их. Энецкая женщина рожает мальчика, ведьма подменяет его ведьменком, но истина обнаруживается, ведьму сжигают, пепел превращается в комаров.
[Северные селькупы] Нэтэнка (девушка) и Томнэнка (лягушка) живут на одном стойбище. Томнэнка зовет Нэтенку собирать траву для стелек, убивает, проколов ей ухо. Дочь Нэтенки видит, как Томнэнка разделывает тело матери, слышит, как та обещает своим детям полакомиться и детьми Нэтенки. Девочка убегает, унося младшего брата. Тот умирает, уколовшись шилом или сверлом, она хоронит его. Из-под пня выскакивает девушка Томнэнка, идет следом на лыжах из деревянных мисок. Обе девушки выходят замуж, Нэтенка рожает мальчика, Томнэнка подменяет его щенком, муж бросает Нэтенку. Щенок помогает ей добывать зверя, играет с выходящим из воды мальчиком, который оказывается сыном Нэтенки. Она прощает мужа, Томнэнку казнят.