Итак, в XII веке вблизи озера Титикака появились новые люди – племя инков, состоявшее из трех родовых групп, которых привел легендарный Инка Манко Капака. Пусть не сразу, но довольно быстро они построили на высоте 3416 м над уровнем моря столицу – город Куско – и тихо зажили, осваиваясь понемногу среди соседей.
Дела у первых правителей маленького государства в долине Куско шли более-менее спокойно с мелкими пограничными конфликтами. Первым, кто решил навести порядок в своей вотчине, стал восьмой правитель Инка Виракоча, принявший титул Сапа Инка, то есть Верховного Инки. При нем государство укрепилось, хотя и осталось в прежних границах. Однако ситуация вокруг Куско понемногу ухудшалась. Опасность угрожала и с юга, и с запада. Самую большую угрозу представляло племя чанка. Чтобы не оказаться беззащитными перед нападением врагов, надо было срочно искать союзников, и Виракоча нашел таковых в лице племени кечуа, которое уже стонало от происков воинственных чанка. Но заключенный союз не остановил врагов, и неугомонные захватчики добрались-таки до Куско. Виракоча с наследником и свитой сбежали из города, и на его защиту встал Инка Юпанки, провозглашенный после окончательной победы над врагом Пачакути. Виракоче осталось только сожалеть об упущенных возможностях, пока Пачакути получал титул Сапа Инка.
С воцарением Инки Пачакути в 1438 году начинается имперский период в истории государства, продолжавшийся чуть менее ста лет. Мгновение по меркам истории!
Это был период бесконечных военных походов для захвата новых земель или подавления мятежей. Сапа Инки уже не возглавляют армии, а, сидя в Куско, занимаются администрированием. Расширение империи требует все более совершенных методов управления огромной территорией, населенной несколькими миллионами подданных, причем некоторые из них требуют особого внимания. Сами инки называли свое государство Тауантинсуйю, что означает «Четыре объединенные провинции».
Если в Северной Америке для демонстрации мужской удали индейцы носили скальпы убитых врагов и вшивали их волосы в швы своей одежды, то индейцы хиваро, жившие на территории Перу и Эквадора, предпочитали носить головы врагов у себя на поясе. Разумеется, они были не в полную величину, а достаточно миниатюрными, размером с теннисный мяч. Для этого кожа головы снималась с черепа, а затем с помощью раскаленного песка высушивалась таким образом, что сохранялись свойственные покойнику при жизни черты лица. Так что Дик Фрэнсис в знаменитом романе «Фаворит» немного ошибся. Чтобы намекнуть на убийцу, погибший жокей должен был твердить не «Чичен-Ица», а «хиваро» или хотя бы «Куско».
Расцвет Империи пришелся на конец XV – начало XVI века, когда ее влияние простиралось не только на современное Перу, но еще на Эквадор, Боливию и прилегающие земли Чили и Аргентины. Соседи сидели тихо, врагов не видно, богатства плыли рекой, цивилизация во много раз превосходила другие племена Южной Америки, вобрав в себя все достижения предшественниц на этой территории. Что еще надо, чтобы спокойно почивать на лаврах?
Портрет короля Пачакути,
Бруклинский музей
Так шло время, пока на побережье не высадились белые бородатые люди – спутники Франсиско Писарро в его первом походе. Тогда они не добрались до Куско, но это был нехороший звоночек, который должен был встревожить столичную администрацию, но…
В тот момент инкам было не до пришельцев. У них вовсю бушевала гражданская война между двумя братьями, которые никак не могли поделить власть, упавшую к ним в руки после смерти отца, Инки Уайна Капаки. Пять лет наследный принц Уаскар и бастард Атауальпа выясняли отношения. На стороне первого было право и прошедшая коронация, на стороне второго – большинство военачальников. Войну выиграл Атауальпа, но воспользоваться ею уже не смог. Во время подготовки к коронации и сведения счетов со сторонниками брата к нему в Кахамарку явились испанцы. Атауальпа встретил их довольно спокойно и на следующий день явился на переговоры в сопровождении пышной свиты вместо того, чтобы ввести в город войска.
Джон Эверетт Милле
«Писарро захватывает инков Перу», 1845 г.
Дальше события развивались в присущей испанцам манере: конкистадоры устроили резню и взяли узурпатора в плен. Армия была в шоке и не знала, что делать: законный император сидит в кутузке, а его победитель – в плену у каких-то сумасшедших бородачей верхом на неведомых животных. Есть от чего прийти в замешательство. Дальше события развивались стремительно: Атауальпа тайно приказал отравить брата, что и было сделано. Испанцы, обрадовавшись благовидному предлогу, судили Атауальпу и в соответствии с приговором задушили гарротой. Империя в шоке: убит сын Бога! Сейчас Солнце рухнет на землю или что еще похуже! Но ничего не случилось, и все занялись своими делами: испанцы – грабежом, местное население – выживанием.
Правда, инки сразу не смирились и еще поднимали восстания, но ничего поделать уже не могли. И если ацтеков погубила жестокость, проявленная ими в отношении подвластных племен, то инков – борьба верхушки за власть. Печальный итог великой империи.
Луис Монтеро «Похороны Инки Атауальпы»,
1867 г.
Правитель инков назывался Сапа Инка и считался сыном Солнца. Он пользовался непререкаемой властью и делал все, что ему заблагорассудится. Его ближайшим окружением были многочисленные родственники и «инки по привилегии», ставшие таковыми благодаря удачным бракам или вовремя заключенным союзам. Им дозволялось носить особые головные уборы и большие ушные украшения. Ниже по рангу стояли кураки – правители захваченных областей из местной знати, которые уже не имели права зваться инками. Ниже их шли простолюдины-общинники, которые и обеспечивали процветание государства. Таким образом, инки в Империи представляли собой правящую касту, причем только по мужской линии. Женщины из этого клана назывались пальи (кроме жен «инков по привилегии»), а жена самого Сапа Инки – койя. Чтобы сохранить чистоту крови, Сапа Инки, начиная с Пачакути, женились на своих сестрах, которые становились главными женами, хотя при этом держали огромные гаремы наложниц и второстепенных жен. Но только сын главной жены мог наследовать титул Верховного Инки.
Повседневная жизнь инков
Детство инков было сурово, как и вся их жизнь. Инки не знали повивальных бабок, поэтому женщины после родов часто сами отправлялись к ручью, чтобы помыться самой и вымыть ребенка, а затем без перерыва приступали к исполнению домашних дел. Малыша никогда не брали на руки, не баловали и могли запросто выставить на улицу в прохладную погоду, чтобы приучался к жизни. Младенец лежал в жесткой колченогой люльке, причем первые три месяца его пеленали вместе с ручками, потому что, мол, иначе он вырастет со слабыми руками.
После того как малыша отлучали от груди в возрасте от одного до двух лет, производился обряд наречения его именем, которое пробудет с ним до наступления половой зрелости. А вскоре его детство заканчивалось, и совсем маленькие детишки начинали помогать родителям в домашних делах.
Повзрослев, дети начинали свое обучение. Сыновья простолюдинов перенимали ремесло отцов, поскольку лишние знания среди низших слоев не приветствовались. Сыновья инков и кураков получали образование на протяжении четырех лет в школе в Куско, где они учились управлению, военному делу, истории, узелковому письму, поэзии, музыке, астрономии и астрологии.
У девочек все зависело от внешности. Специальные представители Инки шныряли по всей империи в поисках симпатичных девчушек в возрасте девяти-десяти лет, которых забирали у родителей и помещали в заведения типа женских монастырей, где из них делали религиозных домохозяек. Через два года отобранный «цветник» везли в Куско, где сам император решал судьбу девочек: кого-то забирал себе в наложницы или дарил приближенным, кого-то отправлял прислуживать в храмы или возвращал в монастыри, чтобы те обучали новых акльей.
По традиции, мальчики считались вошедшими в возраст с четырнадцати лет, а девочки – после первой менструации. Но это не означает, что они сразу вступали в брак. Обычно дети продолжали жить с родителями до двадцати пяти и шестнадцати лет соответственно.
Браки между близкими родственниками, кроме Сапа Инки, были запрещены. И если для инков и кураков делались некоторые послабления, то для простолюдинов женитьба на родственнице в четвертом поколении грозила смертной казнью даже в маленькой общине.
После брака молодожены перебирались в отдельный дом, где начинали взрослую жизнь, по своему устройству схожую с… жизнью подданных Российской империи (с поправкой на местные реалии).
Молодые люди из касты инков или кураков, то есть аристократия и провинциальное дворянство, могли получить должность в администрации, начать делать военную карьеру, стать придворным или махнуть на все рукой и жить в свое удовольствие.
Простолюдины, как уже сказано выше, после свадьбы получали дом, а также небольшой клочок общинной земли и начинали платить налоги, а также выполнять обязательные общественные работы, называемые митой: строили дома знати, обрабатывали участки земли кураков, церкви и императора, служили в армии или вкалывали на рудниках.
Правда, в отличие от русских крепостных, начинались все эти «прелести взрослой жизни» только через год после женитьбы, чтобы у молодоженов было время наладить хозяйство, а за миту они получали оплату.
Зато в смысле ценности жизни простолюдина наши империи совпадали: она не стоила ни гроша. У родителей могли забрать маленького мальчика для совершения жертвоприношения (при условии, что в семье подрастает несколько сыновей), а девочку отправить в акльи.
Чтобы вырваться из нищеты, амбициозные простолюдины записывались в армию. Там при удачном стечении обстоятельств можно было продвинуться по службе и получить солидные преференции: право взять вторую жену или завести в доме предмет роскоши на зависть соседям.