Гэсэр — герой эпоса народов Центральной и Восточной Азии, образ космического масштаба. Одна из рукописей «Гэсэриады» озаглавлена так: «Жизнеописание Гэсэр-хана, властителя над всеми, размоловшего злых врагов, подобно золотой мельнице, спустившегося с неба, помогавшего обитателям Вселенной, ставшего надеждой трех миров».
Неоднократно высказывались различные предположения относительно исторического прототипа Гэсэра. По одной из версий, им был китайский полководец III века н. э. Гуань-ди, по другой — тибетский князь Госыло, живший в XI веке, по третьей — Чингисхан. Однако большинством исследователей принято мнение, что Гэсэр — персонаж прежде всего мифологический.
У монгольских народов Гэсэру посвящен особый культ, он является объектом поклонения. Эпос о Гэсэре называют «Илиадой Центральной Азии». Известны три его версии, сильно отличающиеся друг от друга: тибетская, монгольская и бурятская. Хотя бурятская версия, по мнению исследователей, сложилась позже тибетской и монгольской (в XVI–XVII веках), в ней присутствуют наиболее архаичные мифологические мотивы.
Эпос о Гэсэре чрезвычайно популярен в Бурятии, известно множество его вариантов, некоторые из них насчитывают по 20–30 тысяч стихотворных строк. Исполнение эпоса бурятскими сказителями — улигершинами (улигер — «сказание») — могло продолжаться несколько недель.
Бурятский писатель Намжил Гармаевич Балдано (1907–1984) много лет работал над составлением сводного варианта бурятской версии «Гэсэра», этот монументальный труд впервые был издан в 1959 году. На русский язык эпос о Гэсэре перевел поэт Семен Липкин.
В изначальные времена жили в Верхнем, небесном мире девяносто и еще девять небожителей-тэнгриев. Пятьдесят и еще пять обитали на Западном склоне неба, сорок и еще четыре — на Восточном. Западными тэнгриями правил светлый Хан-Хурмас[67], восточными — темный Атай-Улан.
А в срединной части неба, между Западом и Востоком, обитал мудрый старец Сэгэн-Сэбдэг. Была у Сэгэн-Сэбдэга дочь — прекрасная Сэсэг-Ногон. Красота Сэсэг-Ногон затмевала сияние небес, глаза ее были подобны глубоким озерам, ресницы — сверкающим молниям, косы — речным потокам.
Вот пришло время выбрать красавице мужа. И с Запада, и с Востока собрались в срединную часть неба те, кто хотел назвать прекрасную Сэсэг-Ногон своей женой. Были среди женихов и старшие сыновья двух небесных владык: сын светлого Хан-Хурмаса — Заса-Мэргэн, сын темного Атай-Улана — Саган-Хасар.
Начали женихи состязаться в силе и храбрости. Сошлись в поединке Заса-Мэргэн и Саган-Хасар. Бьются сыновья небесных владык, содрогаются под их ногами горы, сотрясаются над их головами тучи. Но вот Заса-Мэргэн, сын светлого Хан-Хурмаса, обхватил своего противника могучими руками и низверг с неба на землю.
Торжествующе воскликнул Заса-Мэргэн: «Глядите, Западные и Восточные небеса! Я победил!» И от радости пустился в пляс. И все тэнгрии признали, что Заса-Мэргэн в честном бою заслужил руку прекрасной Сэсэг-Ногон.
Лишь отец побежденного Саган-Хасара, темный Атай-Улан, исполнился черной злобы. Вернувшись в свои владения, он собрал свое темное войско и пошел войной на светлого Хан-Хурмаса.
Сошлись две небесные рати среди облаков.
Загорелся над миром день.
Оба войска двинулись в бой,
И легла огромная тень
На небесный свод голубой,
И густая великая мгла
На земные просторы легла[68].
Не на жизнь, а на смерть бьются воины Западных и Восточных небес. Сверкают меж грозовых туч огненные молнии, громовые раскаты потрясают Вселенную. Но вот светлый Хан-Хурмас пронзил мечом сердце темного Атай-Улана и разрубил его тело на части. Светлые тэнгрии победили темных.
Однако Атай-Улан не умер. Его голова превратилась в клыкастого зверя, готового проглотить и солнце, и луну, позвоночник стал свирепым огненноликим демоном, правая рука — исполинским тигром, левая — змеем, пожирающим людей. Эти чудовища спустились с неба на землю, грозя уничтожением всему человечеству.
Страх и горе воцарились среди людей. Пошли люди к самой сильной из всех шаманок и стали просить, чтобы узнала она у Великого Неба, почему пришла на землю такая беда. Собрала шаманка в деревянную чашу горькие людские слезы и произнесла над ней заклинание:
Поднимись, деревянная чаша,
О несчастной поведай земле,
Покрутись, покрутись на столе,
Чтоб тебя увидала наша
Дорогая Манзан Гурмэ.
Закрутилась чаша волчком, взлетела в небеса и опустилась прямо в руки старой Манзан Гурмэ — прародительницы светлых тэнгриев.
Увидела Манзан Гурмэ людские слезы, поняла, что попали люди в большую беду. Посмотрела она в волшебное зеркало и узнала, что принесли ту беду чудовища, в которых превратилось тело убитого Атай-Улана. Собрала Манзан Гурмэ всех небожителей, стали они думать, как помочь человеческому роду. Долго думали и наконец решили, что раз Хан-Хурмас стал невольной причиной появления чудовищ, то он же должен их уничтожить.
Опечалился Хан-Хурмас и сказал: «Людские страдания терзают мне сердце. Я повинен в ужасном зле. Но если я спущусь в Средний мир, то назад уже не вернусь, и Западный край небес останется без владыки».
Тогда вперед выступил средний сын Хан-Хурмаса — Бухэ-Бэлигтэ. Говорит Бухэ-Бэлигтэ: «Разве нет у моего отца троих сыновей? Каждый из нас может спуститься на землю, чтобы спасти человеческий род. Но лучше всего отправиться на землю мне, потому что мой старший брат недавно женился, а младший еще слишком молод».
И все небожители в один голос воскликнули: «Верно!»
А в Среднем мире в это время жили старик и старуха, бедные и не имеющие детей. Однажды старухе приснился сон, будто вышла она из юрты и увидела на снегу следы горностая. Пошла старуха по этим следам — они превратились сначала в следы колонка, потом в следы ребенка и привели ее на вершину горы, достигающей самого неба, а там, среди облаков, высился сияющий, как солнце, золотой дворец. Заглянула старуха в приоткрытую дверь и увидела небожителей, которые провожали в далекий путь одного из них, молодого и прекрасного. Проснувшись, старуха подумала: «Этот сон предвещает добро».
А вскоре родила она сына. И был этот ребенок земным воплощением Бухэ-Бэлигтэ, поскольку Великое Небо повелело, чтобы он явился в Средний мир в человеческом облике, родившись от земной женщины.
Мать назвала сына Гэсэром. Еще будучи малым ребенком, начал он совершать свои подвиги. Темные тэнгрии, желая его погибели, наслали на него злобных демонов-оборотней, напустили воронов с железными клювами и комаров-кровопийц с костяными жалами, но юный герой легко расправился с ними со всеми.
Прошли годы, вырос Гэсэр, возмужал. Весть о его силе и храбрости и о том, что его послало Великое Небо, чтобы избавить землю от грозных чудовищ, разнеслась по всему Среднему миру. И вот однажды пришли к Гэсэру воины, живущие на земле, — тридцать человек и еще трое — и сказали: «Нам ведомо, что ты спустился с небес для борьбы со злом. Мы явились, чтобы верно служить тебе и вместе с тобой сражаться против темных сил». Поблагодарил Гэсэр земных богатырей, облачился в доспехи, взял оружие, вскочил на коня и повел свое войско в бой.
Ствол у дерева серый,
Свечи в желтой листве,
А в стихах о Гэсэре —
Битвы в каждой главе.
Гэсэр настиг и убил клыкастого зверя, готового проглотить солнце и луну; победил свирепого огненноликого демона; уничтожил исполинского тигра и змея, пожирающего людей.
Но было это только началом великой битвы: истребив чудовищ, порожденных темным Атай-Уланом, Гэсэр со своими верными воинами вступил в борьбу со всем злом, какое еще оставалось в Среднем мире. Много лет сражался Гэсэр со злыми духами, свирепыми демонами и жестокими ханами, пока не уничтожил их всех до единого. Затем он добыл сокровища, сокрытые в горных недрах, и раздал их людям. Люди стали называть Гэсэра — Гэсэр Справедливый.
И вот наконец воцарились в Среднем мире долгожданные мир, покой, изобилие и счастье.
Светлые тэнгрии звали Гэсэра обратно на небо, но он отказался покинуть землю и остался среди людей.
Стал Гэсэр, заступник добра,
Светлой жизни вкушать веселье.
Эта радостная пора
Продолжается там доселе.
Эпические сказания у бурят обычно исполнялись под аккомпанемент традиционного бурятского инструмента — хуура. Он имеет две струны, изготовленные из конского волоса, причем считалось, что на одну струну должно пойти 130 волосков из хвоста скакового коня, на другую — 105 волосков из хвоста кобылы. Гриф инструмента завершался резным изображением конской головы. Звучание хуура буряты сравнивали с конским ржанием или свистом ветра в степи. Согласно легенде, первый хуур имел двойственную природу, поскольку в его создании принимали участие как силы добра, так и силы зла.
Деревянный макет традиционного музыкального инструмента.
Elena Kitch / Shutterstock
В давние времена Бурхан вырезал из дерева хуур, натянул струны из конского волоса, сделал смычок. Провел смычком по струнам, но не смог извлечь ни одного звука. Молчит хуур, будто кусок простого дерева.
А в это время Черт построил мельницу. Хотел ее запустить, а она не крутится.
Узнал про это Бурхан и говорит: «Давай меняться! Я тебе хуур, а ты мне мельницу». Черт согласился. Взял Бурхан мельницу, поставил на ней шестерню — и мельница сразу заработала. А Черт взял хуур, натер струны смолой — и хуур запел звонким голосом[69]