— Господин Ретиф, это именно те вопросы, которых мы избегаем касаться в разговорах с гроаками. Искренне надеюсь, Что вы не собираетесь открыто вторгаться…
— Почему бы и нет?
— Гроаки очень чувствительный народ. Они не принимают с распростертыми объятиями инопланетных копателей в грязном белье. С их стороны достаточно любезно вообще позволить нам загладить тот факт, что земляне как-то подвергли их глубокому унижению.
— Вы имеете в виду, когда прибыли искать крейсер?
— Лично мне стыдно за примененную тогда тактику произвола. Этих невинных созданий допрашивали с пристрастием, словно настоящих преступников. Мы стараемся не бередить эту рану, господин Ретиф.
— Однако крейсер так и не нашли, не правда ли?
— Уж во всяком случае, не на Гроаке.
— Спасибо, фройляйн Мойл, — поблагодарил Ретиф и кивнул. — Я вернусь прежде, чем вы закроете оффис.
Когда он закрыл дверь, на тощем лице административного помощника пролегли морщины мрачного неодобрения.
Глядя сквозь зарешеченное окошечко, бледнолицый гроак страдальчески вибрировал горловым пузырем.
— В Архив не входить, — слабо произнес он. — Отрицание разрешения. Глубокое сожаление архивариуса.
— Важность моей задачи здесь, — настаивал землянин, с трудом выговаривая звуки горлового языка гроаков. — Мой интерес к местной истории.
— Невозможность доступа для инопланетянина. Уйти тихо.
— Необходимость мне войти.
— Определенные инструкции архивариуса, — голос гроака поднялся до шепота. — Не настаивать больше. Бросить эту мысль!
— Ладно, кащей, я понимаю, когда меня обыгрывают, — сказал по-земному Ретиф и передразнил: — Проявлять осторожность.
Выйдя на улицу, он на мгновение остановился в задумчивости, глядя на покрытые глубокой резьбой оштукатуренные фасады без окон, тянущиеся вдоль всей улицы, а затем двинулся в сторону генерального консульства Земли. Встречающиеся на улице немногочисленные гроаки украдкой посматривали на него и спешили свернуть в сторону при его приближении. По упругой мостовой катили, тихо попыхивая, хрупкие паровые автомобили на высоких колесах. Воздух был чист и прохладен. А в офисе, наверняка, ждет фройляйн Мойл с очередным списком жалоб. Ретиф изучил резьбу над одной из открытых дверей. Сложный узор, выделенный розоватой краской, указывал, если он не ошибался, на гроакский эквивалент бара. Ретиф решил заглянуть туда.
Бармен-гроак, проворно выдававший глиняные горшки с местными алкогольными напитками из бара-ямы в центре помещения, заметил Ретифа и застыл, не закончив движения, с металлической трубкой в руках над дожидающимся своей очереди горшком.
— Прохладительный напиток, — сказал по-гроакски Ретиф, присаживаясь на корточки у края ямы. — Опробовать истинное гроакское зелье.
— Не наслаждаться моими скромными предложениями, — промямлил гроак. — Боль в пищеварительных мешочках. Выражать сожаление.
— Не беспокоиться, — ответил Ретиф. — Налить его и предоставить мне решать, нравится ли.
— Буду сцапан блюстителями порядка за отравление… иностранца, — бармен огляделся в поисках поддержки, но нигде не нашел ее. Клиенты-гроаки смотрели куда угодно, только не на него, да и вообще потихоньку расходились.
— Выбрать на твой вкус, — сказал Ретиф, кидая массивный золотой в автомат выдачи блюд. — Пожать щупальце.
— Достать клетку, — призвал сбоку тонкий голос. — Показывать этот урод.
— Задохнуться в верхнем мешочке, — прошипел бармен, вытягивая все свои глаза в сторону пьяного. — Молчать, помет трутней.
— Глотать сам свой яд, раздатчик отравы, — прошептал пьяный. — Найти надлежащую клетку для этого сбежавшего из зоосада кошмара.
Он пошатнулся в сторону Ретифа.
— Показывать этого урода на улицах, как всех прочих уродов.
— Небось, видел много уродов вроде меня, не так ли? — заинтересовавшись, оживленно спросил Ретиф.
— Говорить разборчиво, вонючий инопланетянин, — выдал гневную тираду пьяный.
Бармен что-то неразборчиво шепнул, и двое ближайших клиентов, подойдя к пьяному, взяли его за руки и помогли добраться до дверей.
— Добыть клетку, — вопил разбушевавшийся алкаш. — Держать животных там, где им место…
— Я передумал, — сказал Ретиф бармену. — Чертовски благодарен, но должен теперь спешить.
Он проскользнул в дверь, последовав за пьяным. Гроаки-добровольцы, отпустив скандалиста, поспешили вернуться в бар. Ретиф подошел поближе и посмотрел на шатающееся создание.
— Сгинь, урод, — прошептал гроак.
— Быть корешами, — предложил Ретиф. — Быть добрым к глупым животным.
— Сволочь, тебя на скотобойню, дурнопахнущая иностранная живность.
— Не сердиться, душистый туземец, — попросил Ретиф. — Разрешить мне быть тебе добрым приятелем.
— Бежать, пока я не отделать тебя тростью!
— Выпить вместе.
— Не выносить такой наглости, — Гроак двинулся на Ретифа, тот попятился.
— Пожать руки, — настаивал землянин. — Быть корешами.
Гроак потянулся было цапнуть его, но промахнулся. Одинокий прохожий пугливо обогнул их, опустив голову, и шмыгнул прочь. Ретиф, отступая в узкую поперечную улочку, излагал местному дебоширу дальнейшие предложения дружбы, и пьяный, в ярости, последовал за ним. Тут Ретиф быстро обошел его кругом, ухватил за воротник и рванул. Гроак с треском упал навзничь. Ретиф встал над ним. Упавший туземец приподнялся, но консул Земных Штатов поставил ему ногу на грудь и толкнул.
— Никуда не уходить несколько минут, — ласково попросил он. — Оставаться прямо здесь и вести долгую приятную беседу.
— Вот и вы, наконец! — глянула на Ретифа поверх очков фройляйн Мойл. — Вас ждут два джентльмена. Гроакских джентльмена!
— Слуги государства, как мне представляется. Новости разлетаются, как на крыльях, — Ретиф снял плащ. — Это избавляет меня от необходимости почтить МИД еще одним визитом.
— Что вы натворили? Не буду от вас скрывать, они, похоже, очень расстроены.
— Уверен, не будете. Идемте… Да, и захватите с собой аппарат для официальной записи.
Двое, носивших тяжелые шоры гроаков, со сложными орнаментами на гребнях — символом их высокого ранга, поднялись, когда в помещение вошел Ретиф. И, как он отметил, ни тот, ни другой не сочли нужным вежливо щелкнуть жвалами. Спору, нет, они были взбешены.
— Я — Фит, из Земного Отдела Министерства Иностранных Дел, — представился на шепелявом, но все же вполне понятном земном более высокий гроак. — Разрешите представить вам Шлуха, из Внутренней Полиции.
— Садитесь, господа, — предложил Ретиф. Те снова уселись. Фройляйн Мойл неуверенно потопталась, а потом нервно присела на краешек стула.
— Ах, мы так рады… — начала было она.
— Оставьте, — оборвал ее Ретиф. — Эти господа пришли сюда сегодня вовсе не чаи распивать.
— Верно, — продребезжал Фит. — Откровенно говоря, господин консул, я получил самое что ни на есть тревожное сообщение. И попрошу Шлуха официально зачесть его еще раз.
Он кивнул шефу полиции.
— Час назад, — доложил Шлух, — в госпиталь был доставлен гроакский гражданин, пострадавший от серьезной контузии. При допросе данного лица выяснилось, что на него напал и избил его иностранец, а точнее — землянин. Оперативно произведенное моим департаментом следствие установило, что описание преступника почти полностью совпадает с внешность земного консула…
Фройляйн Мойл ахнула, выпучив глаза.
— Вы слышали когда-нибудь, — вкрадчиво осведомился Ретиф, не сводя глаз с Фита, — о земном крейсере МКК «Великолепный», который пропал без вести в этом секторе девять лет назад?
— Уж в самом деле, вы переходите все границы! — воскликнула, подымаясь, фройляйн Мойл. — Я умываю руки…
— На здоровье, главное — продолжайте запись, — отрезал Ретиф.
— Я не стану участвовать…
— Вы станете делать то, что вам приказывают, фройляйн Мойл, — спокойно сказал Ретиф. — А я приказываю вам сделать официально скрепленную печатью запись этого разговора.
Фройляйн Мойл села.
Фит негодующе запыхтел, раздувая горловой пузырь.
— Вы вскрываете старую рану, господин консул. Это напоминает нам об определенных беззакониях, творимых землянами, жертвами которых мы стали несколько лет назад.
— Чушь, — заявил Ретиф, — Такая песенка проходила с моими предшественниками, но мне она режет слух.
— Мы потратили столько усилий, — не выдержала фройляйн Мойл, — стремясь загладить тот ужасный эпизод в наших взаимоотношениях, а вы…
— Ужасный? Как я понимаю, земной «Мироблюститель» остановился достаточно далеко от Гроака и отправил на планету делегацию, чтобы задать несколько вопросов. Та получила какие-то странные ответы и осталась немножко пораскапывать дальше. Покопавшись с неделю, она отбыла восвояси. Несколько обидно для вас, гроаков, если вы, конечно, были невиновными…
— Если! Конечно! — возмущенно выпалила фройляйн Мойл.
— В самом деле, «если», — слабый голос Фита дрожал. — Я должен протестовать против ваших инсинуаций…
— Приберегите свои протесты, Фит. Вам потребуется дать кое-какие объяснения, и мне думается, ваша байка будет недостаточно хороша.
— Это вы должны дать объяснения, насчет того избитого и покалеченного гражданина…
— Не избитого вовсе, а всего лишь слегка стукнутого, чтобы освежить ему память.
— Значит, вы признаете…
— И это, к тому же, подействовало. Он много чего вспомнил, выказав при этом добрую волю.
Фит поднялся; Шлух последовал его примеру.
— Я буду просить, чтобы вас немедленно отозвали, господин консул. Если бы не ваш дипломатический иммунитет, я бы…
— Почему правительство, Фит, пало сразу после того, как Оперативная Тактическая Группа нанесла свой визит, а ведь это было еще до прибытия первой дипломатической миссии землян?
— Это внутреннее дело, — закричал Фит во всю силу слабых гроакских легких. — Новый режим проявил предельную дружественность в отношении вас, землян; он превзошел самого себя…