Дикий вцепился в одного из нападавших и упал вместе с ним, катаясь по пыльной траве. С него быстро сорвали шлем и им же оглушили байкера.
Шмель продержался дольше. Одного из злоумышленников ему удалось вырубить точным ударом в челюсть, и он даже смог уклониться от разводного ключа, просвистевшего в сантиметре от головы. Затем кто-то сильно саданул его в спину, после чего последовал удар бейсбольной биты по шлему. Перед глазами Шмеля все поплыло, но перед тем, как потерять сознание, он успел заметить, как рядом с «Ниссаном» припарковалась полицейская машина.
Миграционный центр
Директор миграционного центра «Дружба» Темир Тураев уже намеревался ехать на обед в соседний ресторан, как в его кабинет постучали.
– Приема нет! – недовольно сказал он, но нежданный визитер, судя по всему, этого не услышал (или попросту не обратил на предупреждение внимания), и в следующую секунду дверь распахнулась.
– Темир Санжарович? – вежливо спросил нежданный гость, пружинистым шагом входя в кабинет директора. – Адвокат Павлов, Московская коллегия адвокатов.
Не дожидаясь разрешения присесть, он занял один из стульев, который стоял ближе всего к столу Тураева, и выжидательно посмотрел на оторопевшего директора.
– Я сказал… что сегодня неприемный день, – выдавил он, справившись с секундным замешательством.
– Ваша секретарь сказала, что вас сегодня не будет. Вряд ли она сама соврала, полагаю, это вы велели ей так сказать.
Тураев подумал, что уволит эту глупую и нерасторопную девку. И почему она не предупредила его о визите Павлова?!
Адвокат словно понял, о чем размышляет Темир, и добавил:
– Не гневайтесь на девушку, она всеми силами пыталась меня остановить. Но я смог убедить ее, что займу всего десять минут вашего времени.
– Вы что, следили за мной? – спросил Темир, стараясь, чтобы его голос звучал высокомерно. – Вам же сказали, что меня нет на месте!
– Я увидел, что ваш водитель здесь, – спокойно произнес Павлов. – Нарбек Мирзоев был не очень рад меня видеть, отпустив в мой адрес пару нелестных эпитетов.
Темир почувствовал растущее раздражение.
– Какой у вас вопрос? Чем наше ведомство могло заинтересовать такого известного юриста, как вы?
– Я хочу просто поговорить, Темир Санжарович, – начал Павлов. – Странная история получается. До вашего назначения на эту должность это кресло занимал некий Дроздов Михаил. Среди гастарбайтеров бытовало устоявшееся мнение, что здесь все строго, как для абитуриентов, которые собираются поступать не абы куда, а в МГУ. Предстояло много кропотливой работы: сбор справок, сдача экзамена по русскому языку, основ законодательства Российской Федерации, истории… Как только Дроздова отправили в отставку и эту должность заняли вы, все стало тихо и спокойно. Настала тишь да благодать.
– О чем вы? Что за бесцеремонные намеки? – возмутился Темир, но Артем и ухом не повел, продолжив:
– Перед тем как войти в ваш кабинет, я пообщался с некоторыми мигрантами, которые имели счастье посетить ваше учреждение. Ну, «пообщался» – это громко сказано, поскольку ребята, с которыми я пытался разговаривать, практически не говорили говорили по-русски. Зато хвастались перед своими соотечественниками сертификатами о владении русским языком. Один из них даже всучил мне визитку, где был указан телефон, позвонив по которому любой не знающий языка мог бы решить этот вопрос за несколько тысяч рублей. И буквально через пять метров стоял другой мигрант, тоже выходец из бывшей республики Союза. Так вот, этот парень прекрасно говорил по-русски, но сетовал на то, что не сдал экзамен, поскольку не стал обращаться в так называемые службы поддержки и никому не платил. Видимо, звонка от нужного человека не последовало и парня, невзирая на хорошее знание русского языка, попросту завалили на экзамене. Правда, интересно?
С этими словами Павлов положил на стол перед Темиром визитку.
– Эти визитки, Темир Санжарович, раздают у вас под окнами, – сказал адвокат. – Прямо на глазах охраны, под видеокамерами. Я даже позвонил по указанному в ней номеру, представившись отцом парня, который намеревается обосноваться в Москве. Поначалу я предполагал, что мне предложат услуги репетитора, но приятный женский голос в трубке сообщил, что за семь тысяч рублей проблема с экзаменом будет решена. Я предупредил, что мой сын почти не знает русского языка, но меня уверили, что это не имеет значения. Из нашего дальнейшего разговора я сделал вывод, что за деньги мигранту можно решить любой вопрос. Начиная от временной регистрации и заканчивая гражданством Российской Федерации.
Лицо Тураева слегка побледнело.
– Это еще ни о чем не говорит, – возразил он, стараясь избегать встречаться с пронизывающим взглядом настырного адвоката. – Эти раздатчики визиток не имеют никакого отношения к нашему центру!
– Темир Санжарович, до того как вас назначили на должность директора, вы работали консультантом в салоне сотовой связи?
– Ну и что? – нахмурился Темир. – Мало ли кто где и когда работал…
– Восхищен вашими карьерными успехами, – краем рта улыбнулся Артем. – Такой стремительный взлет…
– Собираете обо мне информацию?! – не выдержал Тураев.
– Отнюдь, все эти сведения есть в интернете.
– Тогда что вам надо? – прямо спросил он. – Извините, но я должен идти.
– Пока «пожары», связанные с коррупцией, удавалось тушить тем, что увольнялись нечистые на руку сотрудники вашего центра, – пояснил Павлов. – Но это напоминает ситуацию, когда меняют тазы под текущим краном. Рано или поздно это всем надоест или тазы закончатся, и тогда возникнет необходимость поменять текущий кран. Тогда и вода перестанет хлестать впустую. Вы со мной согласны?
С губ Темира сорвался глубокий вздох.
– Давайте начистоту. Вы меня обвиняете в коррупции, господин Павлов? Вы кто, следователь?
– Нет, я гражданин России, – ответил Артем. – И мне небезразлично, что происходит в такой важной организации, которая выступает посредником между моей страной и приезжими. Кстати, кем вам приходится Мирзоев?
– А вам-то что? – огрызнулся Темир, начиная терять терпение.
– Просто интересно. Наверняка вам известно, что сын вашего водителя проходит обвиняемым по уголовному делу, связанному с изнасилованием несовершеннолетней. И я не могу не отметить упорство, с которым парня пытаются обелить и замять дело, при этом выставляя несчастную девушку проституткой. Чтобы вы были в курсе, потерпевшая едва не покончила с собой из-за травли, которую ей организовал Мансур, сын вашего водителя.
– Я больше не хочу ничего слышать, – прерывисто проговорил Темир. – Уходите, я требую!
– Конечно. Благодарю, что уделили мне это время, Темир Санжарович, – сказал Павлов, одаривая собеседника холодной улыбкой. – Приятного аппетита.
Но по напряженному взгляду и ходящим желвакам директора миграционного центра было видно, что его аппетит был безнадежно испорчен.
Как только за Артемом захлопнулась дверь, Темир схватился за телефон.
– Пулат Надирович? – торопливо заговорил он, услышав неспешный бас Умарова. – Извините, но у меня срочное дело…
Спускаясь по ступенькам, Павлов заметил поднимающегося вверх коренастого мужчину лет шестидесяти с посеребренными сединою висками. Тот внимательно разглядывал какой-то документ и, поравнявшись с адвокатом, слегка задел того своим крепким, как угол шкафа, плечом.
– Прошу прощения, – извинился он, бросив короткий взгляд на Артема.
– Все в порядке, – на автомате отозвался Павлов и вдруг замер, всматриваясь в лицо немолодого мужчины. Тот тоже остановился, потрясенно глядя на адвоката.
– Дамир Ибрагимович? – неуверенно спросил Павлов, и на его лице появилась улыбка. Улыбка человека, который случайно встретил хорошего знакомого.
– Тема? – изумился седовласый. – То есть… Артем?!
Они обнялись прямо на лестнице. Спускающаяся по ступенькам женщина недоуменно посмотрела на мужчин, которые хлопали друг друга по спине, как подростки.
– Сколько лет, дружище! – воскликнул Дамир, радостно глядя на Артема. – А ведь как будто вчера я вас гонял по плацу и заставлял с завязанными глазами АКМ разбирать!
– Да, это был бесценный опыт, – улыбаясь, ответил Павлов.
Дамир Абдуллаев был командиром роты, где он проходил службу почти двадцать лет назад, и почти не изменился. Тот же пронзительный взгляд черных как ночь глаз, та же гордая осанка и крепкое рукопожатие. Разве что волосы покрылись сединой да от глаз разбегались лучики морщин…
– Видел я тебя по телевизору, – произнес Дамир. – Молодец, высоко поднялся!
– У каждого из нас свой путь, – ответил Павлов. – И останавливаться на достигнутом нельзя. Даже если стукнет восемьдесят или все сто.
– Здесь я с тобой согласен. – Дамир хлопнул его по плечу, и у Артема возникло ощущение, что его по касательной задела «Газель». – Какими судьбами здесь, Тема?
– Работа, Дамир Ибрагимович, работа, – уклончиво отозвался Павлов. – Хотел поближе с директором познакомиться, но он уж как-то неласково меня встретил.
– Тураев? – спросил Дамир и кивнул. – Да, тот еще тип. Но об этом как-нибудь отдельно поговорим… Я ведь знал Дроздова, который был до него, отличный был мужик. Сожрали его, едва под статью не подставили.
– А вы сами-то что тут делаете?
Абдуллаев усмехнулся.
– Это в двух словах не расскажешь. После Афгана все еще как-то шло ровно, а как страну развалили, начались разброд и шатания. Где только не мыкался, от кооперативов до охранных агентств… Сейчас потянуло на высшие материи – занимаюсь культурными связями в своей этнической общине. Ну, национальные кружки там всякие, благотворительные концерты… Помогаем пенсионерам-землякам в рамках волонтерских акций и прочее.
– Это очень хорошо, – сказал Артем. – И скорее всего, мне будет нужна ваша помощь, Дамир Ибрагимович. Надеюсь, не откажете?
Они снова пожали друг другу руки.
– О чем разговор. И давай на «ты», Тема. Я ведь давно не твой командир.