— Взаимно, — усмехнулось наглое явление, потом нашло взглядом меня и добавило: — Вас обеих. А теперь соберите это все. Нала, уведи Михаэллу в дом. Миша, расскажи Нале, как мы дошли до жизни такой. К вечеру буду. Трогай!
И экипаж умчался, оставив совершенно изумленных нас разглядывать друг друга.
Это ответственное занятие заняло несколько минут, потом Нала улыбнулась и развила бурную деятельность по уничтожению таблички рядом с домом. Уж она и пыхтела, и налегала на нее всем телом, и расшатывала… Получилось, только когда я тоже решила поучаствовать. Конечно, вдвоем же и сил в два раза больше!
Злосчастная табличка не просто повалилась, а и разломалась на две части. Ай да мы!
Синие глаза еще немного меня поизучали, после чего Нала улыбнулась открыто и искренне.
— Если вы поженились, а меня не позвали, ни за что не прощу! — с непосредственностью и одновременно бесцеремонностью ребенка пригрозила она.
— Что ты, у нас другие отношения. — Я быстро подобрала с мостовой вещи и не сопротивлялась, когда новая знакомая увлекла меня в дом.
Там постаралась сильно не восхищаться и не глазеть по сторонам. Эта Нала меня впервые видит, еще примет за воровку! Дело, кстати, было нелегкое: таких больших комнат я даже вообразить не могла. И все красиво обставлены, украшены картинами, скульптурами, коврами и разными милыми, но безусловно дорогими мелочами. Прямо дух захватывает!
А некоторые тут всю жизнь живут…
— Отношения у вас должны быть особенные, потому что раньше Тавиш ни одну свою женщину сюда не приводил и мне не показывал, — наморщила лоб девушка. — Значит, ты не из этих. Слушай, ты кто вообще?
— А ты?
Долгое молчание.
Вот и поговорили.
— Он не рассказывал тебе? — нахмурилась девушка.
Понимаю, мне бы тоже не понравилось, если бы обо мне забыли. Но не объяснять же ей, что ее родственник теперь уже не тот?
— Да как-то времени на это не было. — Да уж, до его умения выкручиваться мне далеко.
— Интересно, — протянула Нала, сверля меня взглядом, — чем это вы таким занимались, что не успели поговорить?
Сбиваясь и немного путаясь, я рассказала ей, как у Тавиша пробудилась магия и его перенесло ко мне. Спасло то, что часть истории о путешествии в столицу была чистой правдой, к тому же он сам меня в дом привел. Все еще хмурящейся Нале не оставалось ничего иного, кроме как поверить.
Тогда настала ее очередь рассказывать.
Я узнала, что сама Нала — дочь дальнего родственника Дивальдов и куртизанки. Когда ее отец закончил жизнь в долговой тюрьме, а очередной богатый покровитель матери не позволил ей взять дочь к себе, родители Тавиша приютили девочку и вырастили как родную. Правда, они лелеяли надежду, что Нала со временем выйдет замуж за их сына, но они с Тавишем считали себя братом и сестрой и ни о какой свадьбе слышать ничего не хотели.
Четыре года назад Дилав Дивальд погиб. Вскоре и Мариска последовала за ним, просто не смогла пережить смерть любимого мужа. Внушительное семейное состояние сосредоточилось в руках Тавиша. Для Налы ничего не изменилось, названый брат хоть и был человеком несерьезным, ее он правда любил и берег. Однако дом наводнили дальние родственники, которые умело пользовались его слабохарактерностью и постоянно попрекали Налу ее происхождением.
— Боюсь предположить, что ты с ним сделала, — хихикнула девушка, взирая на меня почти с обожанием. — Раньше он никогда даже словесно не пытался поставить их на место.
Я неловко поерзала на краешке обитого дорогой тканью дивана.
— Это не я, это все магия. — И ведь не солгала! — Так что привыкай.
Переменам в характере родственника Нала была только рада.
— А ты чего шалью замоталась? — Ее интерес ко мне все возрастал. — Снимай давай, хочу на тебя посмотреть.
Ой…
От макушки до пяточек пробежался неприятный холодок, а пальцы интуитивно вцепились в шаль.
— Н-не стоит, правда, — пролепетала я, вжимаясь в самый угол дивана.
— Это еще почему? — сдвинула бровки собеседница.
— Говорю же, я переболела, магию потеряла, — зачастила перепуганно, — и на лице следы остались.
— Ну и что? — Объяснение воспитанницу Дивальдов не впечатлило.
— Тебе лучше не видеть! — в отчаянии взвыла я.
— Почему? — так и не поняла она.
Вдох-выдох… Чтоб этого Тавиша! Привел и бросил разбираться со всем в одиночку. А чего, интересно, я от него ждала? Выходка вполне в его стиле. И ведь не стукнешь эту худобу доставучую… Хотя кто бы еще говорил про худобу.
Кое-как отогнав панику, я предприняла еще одну попытку:
— Там шрамы от язв. Уродливые.
— Ничего, я не из пугливых. — Налу предупреждение только больше раззадорило. — А если что, косметикой поделиться могу. У меня есть, хорошая. Снимай давай!
Ну что за семейка на мою голову?! Следовало послушаться внутреннего голоса и поселиться одной.
— Не сниму.
— Не будешь же ты так ходить по дому? Это жарко и неудобно.
Гляньте, она обо мне еще и беспокоится! И ведь правда искренне, что обиднее всего.
— Вообще-то, я так всегда и хожу.
И тут зараза мелкая использовала запрещенный прием. Не знала бы, что она приходится родственницей человеческой половине Тавиша, точно бы заподозрила в ней демоницу!
Как бросится на меня!
Одеревеневшие от страха пальцы сжимали шаль крепко, так запросто сорвать ее Нала не смогла, но и сдаваться не собиралась. Я тоже стояла насмерть. В итоге мы порвали и, кажется сломали диван, больно шмякнулись на пол, какое-то время катались по нему, сшибли столик, уронили вазу, искупались в вылившейся из нее воде, но так и не угомонились.
Вернувшийся Тавиш застал нас на смятом ковре, шипящими и изо всех сил мутузящими друг друга.
— Э… Я не понял… — Наколдованный впал в шок, ступор и дикое бешенство одновременно.
Единственное движение, которое стало заметным лишь по тому, как воздух в гостиной напрягся, — и нас с Налой раскидало в разные стороны. Тавиш неприлично выругался, заставив сестренку отчаянно покраснеть, встряхнул нас, как нашкодивших котят, только что носами ни во что не потыкал.
— Вы с ума посходили?! — зато разрычался. Надо признать, впечатляюще. — Что на вас вообще нашло?
— Она не хотела показывать лицо, — тут же наябедничала вредная мелочь.
— А она на меня набросилась! — Я не осталась в долгу.
— Зато она мне нос разбила, и губу я из-за нее прикусила!
Ответить мне было что. Например, в процессе возни меня чуть шалью не придушило. И пальцы теперь болят. Но вставить хоть слово мне не дали.
Тавиш отреагировал на происходящее как истинный демон. То есть засмеялся в голос.
А между приступами хохота еще и слова из себя смог выдавить. Обидные, между прочим.
— Вам нянюшку пригласить? — вкрадчиво так. — А пеленки предпочитаете шелковые или батистовые?
Мы с Налой зло переглянулись и пришли к молчаливой договоренности злиться не друг на друга, а на него.
— Чтоб больше не было такого, — закончил воспитательный процесс этот бессовестный тип. — А то будут попы биты. Без шуток.
— Не посмеешь!!! — Кто-то его плохо знал.
— Еще как посмеет! — А вот я в правдивости угрозы ни капли не сомневалась.
Еще и удовольствие в процессе получит.
Убедившись, что его поняли и прониклись, Тавиш перешел к делам насущным:
— В этом доме поесть что-нибудь можно?
— На кухне были остатки гуся. Пойду разогрею. — Нала, конечно, злилась на него, но не считала это поводом оставлять брата голодным.
На миг бледная физиономия сделалась счастливой и умиротворенной. Но только на миг, после которого на нее опять легла тень.
— А почему ты? — Вопрос остановил уже направившуюся к кухне девушку. — Слуги где?
— А эти, — Нала неопределенно взмахнула руками, но мы все отлично понимали, о ком речь, — их рассчитали. Слугам ведь платить надо, а это необоснованная трата. А еще слуги сплетничают.
— Вот уроды, — скривился Дивальд. — Прикончил бы.
Не то чтобы захватчиков чужого имущества было хоть сколько-то жаль, но мы с Налой одновременно вдруг заинтересовались их судьбой.
— А кстати…
— Что ты с ними сделал?
Разговор сам собой перетек на кухню, где скоро запахло жареным мясом и какими-то приправами. Я тоже не сидела без дела, помогала Нале накрывать на стол, хотя поначалу раздражала ее своей медлительностью — просто боялась прикасаться к дорогой посуде, вдруг что-то разобью или сломаю случайно? Только после того как Тавиш сообщил, что я теперь завидная невеста и пора переставать от всего шарахаться, немного успокоилась.
Вдруг что, надеюсь, денег на пару таких хрупких узорчатых тарелок хватит.
Пока мы возились, Тавиш рассказывал. Для начала бегло повторил уже поведанную мной историю, после чего перешел к тому, что было в долговой тюрьме. А, собственно, ничего особого не было. Приехали, он сдал родственников тамошним служащим… обвинения нашлись. Я не вникала, но у Налы вопросов не возникло, значит, все в порядке. Естественно, «далекие, но очень любящие» попытались напереть на то, что считали Дивальда погибшим и вообще это не он. Пришлось проходить еще одну проверку. Она подтвердила и личность, и наличие магии.
Чуждой этому миру. Вот это была проблема. Но и один плюс имелся: никаких назойливых учителей. Завтра утром Тавишу предстояло явиться к главному столичному магу, там подтвердить, что он силу полностью контролирует и для окружающих не опасен, и можно будет спокойно заниматься своими делами.
Устроились на новом месте мы слишком легко. Но дергалась из-за этого я одна, наколдованный ощущал себя как рыба в воде.
— А ты изменился, — отметила Нала, пододвигая к нему тарелку. — Очень. Будто прошло несколько лет, а не недель.
— Чтобы управляться с даром, нужен твердый характер, — пожал плечами он и принялся за обе щеки уминать сочное мясо.
Приправы были для меня непривычны, от них все время хотелось чихать, так что я съела немного. Чем тут же воспользовался кто-то наглый, не наевшийся своей порцией.