мы можем представить эти тяжелые прощальные минуты… Старая гвардия большевиков, не спеша и словно замедляя шаги, поднималась по лестнице. Впереди шел Сталин… грузно, тяжело, решительно, держа правую руку за бортом своей полувоенной куртки… Лицо его бледно, сурово, сосредоточенно. Делегация пробыла в Горках до полночи. Нужно было уже возвращаться в Москву. Перед уходом снова вошли в комнату, где лежал Ильич, окружили его тесным кольцом. Вдруг порывисто к изголовью Ильича подошел Сталин: «Прощай, прощай, Владимир Ильич!» — сказал он и, обхватив голову вождя руками, прижал к себе. Потом несколько раз поцеловал Ильича в щеки и лоб, махнул рукой и отошел резко, словно отрубил прошлое от настоящего. Все остальные в этот момент стояли поодаль и хранили молчание. Затем и они попрощались с Лениным. Делегация торопилась в Москву, где их ждали заботы по организации достойных похорон Вождя и, хотя они гнали от себя эти мысли, жесткая борьба за власть.
На два часа ночи назначен был экстренный пленум ЦК РКП(б). В помещении Президиума ВЦИК собралось более полусотни человек — благо в Москве находилось значительное число членов ЦК, участвовавших в XIII партийной конференции (16–18 января) и остававшихся еще в Москве. Проведение пленума в свои руки взяли Сталин, Каменев и Зиновьев. Все, молча и без обсуждения, проголосовали за перечень неотложных дел в связи со скорбными событиями. Представителям соответствующих ведомств даны были необходимые поручения.
А утром 23 января из дома в Горках вынесли красный гроб. Пять верст бесконечной извилистой лентой шли и шли за гробом тысячи людей, несли гроб с вождем на руках по снежному полю до железнодорожной станции Герасимово (ныне — Ленинская Павелецкой железной дороги), откуда Ильичу предстояло совершить свой последний путь в Москву.
…Павелецкий вокзал… Стрелки вокзальных часов все ближе и ближе к часу дня… ко времени, когда должен прибыть траурный поезд со станции Герасимово… Мороз крепчал, жег и щипал лица, леденели руки и ноги. Но народ все прибывал и прибывал… Почетный караул… Правительство… Оркестры… Официальные иностранные, партийные, советские и рабочие делегации заняли свои места, замерли в ожидании, в напряжении все затихло….
Протокол № 9 экстренного заседания пленума ЦК РКП(б) с перечнем первых мероприятий по организации похорон В. И. Ленина
22 января 1924
[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 110. Л. 1, 2]
Вот из-за поворота показался дымок, змейкой вынырнул поезд. Слышно его тяжкое дыхание, стук колес… Поднял красный флажок дежурный по станции. Поезд медленно, плавно и тихо подошел к платформе. Паровоз в черно-красном траурном убранстве. Зазвучал негромко скорбный марш. Из вагонов вышли члены ВЦИК, ЦК РКП(б), правительства и другие ответственные лица. Все вместе они отправились к вагону, обитому черным, увитому гирляндами зелени. Несмотря на мороз, все обнажили головы. Из вагона вынесли гроб. Медленно движется он, передаваемый с рук на руки. Наконец остановился. Теперь его приняла старая гвардия большевиков… на свои плечи, на свои руки. Впереди группы глава государства М. И. Калинин, по-крестьянски впрягшийся, как коренник… держит гроб на вытянутых руках и идет, идет… и нет ему смены, да он и не хочет ее. На все обращаемые к нему просьбы сменить его, отвечает: «Нет, нет, дорогой мой, ничего… понесу еще».
Гроб с телом покойного вынесли на площадь и установили на машину… Вот и Дом Союзов. Здесь вновь рабочие на руках внесли гроб в траурный зал, поставили на высокий помост — весь в красном, окружили цветами, зеленью. Два красных знамени, тяжелое, расшитое золотом знамя Центрального комитета и знамя ЦК профсоюзов, ниспадая волнами, укрыли гроб и постамент Ильича. Рядом встал почетный караул.
Тем временем в Колонный зал Дома Союзов сплошным потоком двигались толпы трудящихся столицы и делегации, приехавшие из других городов, чтобы проститься со своим вождем и учителем. Стояли сильнейшие морозы. Вдоль улицы Эжена Потье (ныне — Большая Дмитровка), на Тверской улице и в Охотном ряду непрерывно жгли костры, чтобы люди могли хоть немного отогреться. Яркое пламя вздымалось от земли и до неба, разукрашивая бесчисленными отблесками заиндевевших людей. Клубы розоватого дыма застилали улицы и кварталы. Были организованы многочисленные пункты для оказания медицинской помощи, так как многие отмораживали лица, руки, ноги.
М. И. Калинин во главе процессии, несущей гроб с телом В. И. Ленина от Траурного поезда по платформе Павелецкого вокзала
23 января 1924
[РГАСПИ. Ф. 394. Оп. 1. Д. 110. Л. 1]
В Доме Союзов около гроба Владимира Ильича множество народа, порой плач людей заглушал похоронную музыку оркестра. Некоторые из проходивших мимо гроба теряли сознание, и дежурившим работникам охраны и медицинскому персоналу приходилось выносить людей в соседние помещения и приводить их в чувство. Надежда Константиновна Крупская и Мария Ильинична Ульянова, а также другие близкие все время находились возле гроба.
В дни прощания с Ильичом страна погрузилась в атмосферу народной скорби, острого ощущения невосполнимости утраты. Повсеместно проходили траурные митинги, демонстрации и иные церемонии, собрания рабочих, крестьян, солдат, учащихся. Это был первый опыт общенационального оплакивания общих для всех горестных послереволюционных лет, с присущими им общими тяготами и невосполнимыми утратами.
Закрытые сводки ОГПУ тех дней содержат различную информацию о настроениях населения. В них можно прочитать не только о тысячах и тысячах вступающих в партию, о клятвах коммунистов и комсомольцев «продолжить дело Ленина», о заявлениях беспартийных крепить союз с партией, но и сведения на религиозную тематику. В частности, сообщалось о богослужениях и молебнах при большом стечении народа с «поминовением новопреставленного раба Божьего Владимира»; о многочисленных случаях, когда крестьяне, проезжая мимо зданий с вывешенными портретами Ленина, крестились и желали ему «царствия небесного».
Любопытный факт, о котором тогда мало кто знал: в адрес партийных и советских лидеров сразу же начали поступать письма и телеграммы с соболезнованиями от различных религиозных организаций: мусульманских, православных обновленческих, протестантских[206]. Среди прочего они просили разрешить им пройти в траурных колоннах по Красной площади, чтобы проститься с Вождем. Вот чего уж не ожидала партийно-советская номенклатура, так такой «духовной» инициативы. Долго она судила-рядила на всяких заседаниях и в комиссиях, но все же не решилась дать возможность «попам и религиозникам» быть на Красной площади, ограничившись разрешением прийти их представителям в Дом Союзов и возложить венки.
24 января 1924 г. патриарх Тихон и члены Синода через газету «Известия» выразили «соболезнование Правительству Союза советских республик по поводу тяжкой утраты, понесенной им в лице неожиданно скончавшегося председателя Совета народных комиссаров В. И. Ульянова (Ленина)».
Известно, что к патриарху Тихону обратилось множество приходов и мирян с вопросом: могут ли они служить панихиду по В. И. Ленину? Из опубликованной в газете «Вечерняя Москва» беседы корреспондента с патриархом Тихоном следовало, что ответ патриарха был таков: «По канонам Православной церкви возбраняется служить панихиду и поминать в церковном служении умершего, который был при жизни отлучен от церкви… Но Владимир Ильич Ленин не отлучен от Православной церкви высшей церковной властью, и потому всякий верующий имеет право и возможность поминать его»[207].
Письмо обновленческого архиепископа Александра Введенского председателю ЦИК СССР М. И. Калинину с соболезнованием в связи с кончиной В. И. Ленина
25 января 1924
[РГАСПИ. Ф. 16. Оп. 1. Д. 250. Л. 30–31. Автограф]
Колонны людей, пришедших проститься с В. И. Лениным, на Красной площади
27 января 1924
[РГАСПИ. Ф. 394. Оп. 1. Д. 626. Л. 1]
В день похорон, 27 января, мороз был особенно сильным, и Москва напоминала военный лагерь: на всех центральных улицах и площадях оцепление, на перекрестках масса народу, костры, автомобили, милиционеры, красноармейцы, медпункты. На Красной площади собрался многотысячный траурный митинг, повсеместно слышался плач и рыдания. И вдруг раздались гудки паровозов, фабрик и заводов. Жизнь во всей стране остановилась. Все взоры и мысли были направлены к гробу Владимира Ильича, установленному на постаменте. Страна провожала своего великого вождя в последний путь.
В 15 часов 55 минут закончилось публичное прощание с Ильичом. Флаги ЦК ВКП(б) и Коминтерна сняли с гроба. Сталин, Калинин, Дзержинский и другие руководители большевиков направились с гробом в спешно сооруженный временный мавзолей Вождя. Пока шла эта последняя процессия, было очень тихо, раздавались лишь залпы ружей и доносились звуки фабричных гудков. Одновременно в этот момент из Москвы шел непрерывный невидимый мощный поток телеграмм в другие города Союза с простым сообщением: «Встаньте, товарищи, Ильича хоронят»…
Гроб с телом В. И. Ленина, установленный на деревянном помосте перед временным мавзолеем
27 января 1924
[РГАСПИ. Ф. 394. Оп. 1. Д. 553. Л. 1]
Вы жертвою пали в борьбе роковой
Любви беззаветной к народу,
Вы отдали все, что могли, за него,
За честь его, жизнь и свободу!
Порой изнывали по тюрьмам сырым,
Свой суд беспощадный над вами
Враги-палачи уж давно изрекли,
И шли вы, гремя кандалами.
Идете, усталые, цепью гремя,
Закованы руки и ноги,
Спокойно и гордо свой взор устремя
Вперед по пустынной дороге.
Нагрелися цепи от знойных лучей
И в тело впилися змеями.