Следует пояснить, что в этот период этноним «русские» в государственном, церковном и общественном понимании означал общее название всех трёх восточно-славянских народов: великороссов, малороссов и белорусов. Между великороссами, малороссами и белорусами не было чётких этнических границ, существовали широкие диалектные и культурно-бытовые переходные зоны. Благодаря первенствующему значению православной идентификации этноним «русские» носил инклюзивный (расширительный) характер, не замыкаясь на узкоэтнической составляющей. Вероисповедание в пореформенный период являлось важнейшим культурным признаком, определявшим групповую идентичность. Конфессиональная принадлежность и этническая идентичность были тесно взаимосвязаны.
Поэтому понятия «русский» и «православный» считались синонимами, несмотря на то, что православными были и представители нерусских этнических групп. В Российской империи Православная церковь, несмотря на официальное самоопределение, неизменно подчеркивала свой этнический характер, отмечая традиционно установившуюся связь между вероисповеданием и этничностью. «Русский человек остаётся русским пока держится Православия, но он становится поляком, татарином, немцем и т. д., как скоро принимает римско-католичество, магометанство, лютеранство и т. п»[521].
Исторически существующая взаимосвязь между русской идентичностью и православием обусловила меры М. Н. Муравьева по изменению положения Православной церкви в Северо-Западном крае. Свою задачу генерал-губернатор выразил следующим образом: «Упрочить и возвысить русскую народность и православие так, чтобы не было и малейшего повода опасаться, что край может когда-либо сделаться польским. … Без содействия православного духовенства мы не можем надеяться на прочное водворение русской народности в том крае»[522].
Таким образом, усиление позиций православия рассматривалось в качестве необходимого условия утверждения русской идентичности православного населения Северо-Западного края. Для этого М. Н. Муравьевым были предприняты меры по улучшению материального положения православного духовенства, повышению его образовательного и социального статуса[523]. Так было положено начало политике, способствовавшей превращению Православной церкви в один из ведущих институтов деколонизации Северо-Западного края.
По предложению М. Н. Муравьева, изложенному в «Записке» от 14 мая 1864 г., Западным комитетом на заседаниях 19 и 21 мая было принято решение об «увеличении окладов содержания городского и сельского духовенства» Северо-Западного края.
Западный комитет счел убедительными аргументы генерал-губернатора, признав, что «все усилия правительства утвердить в Западном крае на прочных основаниях русскую народную жизнь никогда не приведут к желанным результатам, пока не приняты будут меры посредством улучшения быта православного духовенства, к укреплению, поддержанию и расширению в стране православия, которое одно может служить прочной основой владычества России и народного развития в русском духе»[524].
Муравьев исходатайствовал у правительства на содержание духовенства Северо-Западного края ежегодную прибавку к жалованью в размере 400 тыс. руб. Он наделил духовенство достаточным количеством земли и приказал выстроить жилые и хозяйственные помещения для церковного причта.
Следующим важным направлением деятельности М. Н. Муравьева стала реализация обширной программы по строительству и ремонту православных храмов. Виленский генерал-губернатор воспользовался открывшейся возможностью и продолжил храмосозидательную политику, начатую государством еще в конце 50-х гг.
Тогда император Александр II, располагая сведениями о бедственном положении церквей в Западном крае, в 1858 г. возложил управление делами по устройству храмов на вице-директора департамента духовных дел иностранных исповеданий МВД Помпея Николаевича Батюшкова. Этот крупный государственный и общественный деятель прославился как «неутомимый деятель на благо западной Руси», «ревнитель православия, неустанный ходатай о нуждах духовенства и радетель по устроению церквей». Для того, чтобы поставить церковно-строительное дело на прочную рациональную основу, П. Н. Батюшков предпринял ряд решительных мер по его реорганизации.
Помещики-католики были отстранены от участия в строительстве и ремонте православных церквей и причтовых помещений. В регион были направлены офицеры генерального штаба для сбора сведений о конфессиональном и этническом составе местного населения, а также с целью изучения состояния православных церквей и зданий причта. Ими был осуществлен сбор статистических данных по каждому приходу и каждой церкви отдельно. Были получены также ценные сведения о местных православных святынях и памятниках церковного зодчества, которые убедительно свидетельствовали о том, что край этот — «издревле русский и православный».
Сооружение и ремонт храмов предусматривались в тех селениях, где их либо вовсе не было, либо там, где они пришли в совершенную негодность. На строительство церквей в помещичьих имениях выделялись значительные средства из государственного казначейства. В качестве дополнительной меры к источникам государственного финансирования были организованы обращения к православным русским людям о добровольных пожертвованиях на церковно-строительное дело и украшение храмов. Вскоре появились первые результаты многогранной организаторской деятельности П. Н. Батюшкова. Например, по объявленной всероссийской подписке восполнялись недостатки в богослужебных книгах, утвари, ризах и иконах в 512 построенных церквях Северо-Западного края. Оказывала помощь западно-русским церквям и православная общественность. Главным деятелем православной благотворительности в Москве был почетный гражданин Иван Иванович Четвериков, который за ревность свою к делам церкви был удостоен награждения орденом св. Владимира[525].
В 1858 г. из государственной казны по повелению императора Александра II было выделено 500 тысяч рублей «для благоустройства белорусских церквей, как наиболее нуждающихся». Однако этих средств «едва хватило на церкви Витебской и Могилевской губернии». Затем в 1860 г. правительством была выдана новая ссуда размером в один миллион рублей, главным образом на церкви Минской губернии. Но и этих поступлений оказалось недостаточно. Правительством были выделены новые средства, и в начале 1862 года в губерниях Могилевской, Витебской и Минской было построено до 534 церквей[526].
С началом политики «обрусения» региона процесс храмостроительства, осуществляемый под руководством П. Н. Батюшкова на территории Северо-Западного края, возглавил М. Н. Муравьев. По его предложению, изложенному в записке от 14 мая 1864 г., Западный комитет принял решение об ассигновании из казначейства 500 тыс. рублей на постройку новых и возобновление старых церквей в Виленской и Гродненской губерниях. 22 мая император Александр II утвердил решение комитета[527].
Программа строительства и реконструкции храмов осуществлялась главным начальником края с помощью государственного финансирования и многочисленных пожертвований, поступавших со всей России[528].
Государственное финансирование, выделяемое М. Н. Муравьевым, состояло из средств, полученных от 10 % сбора с доходов помещиков, от контрибуций, наложенных на помещиков и шляхту, дополнительных сборов на постройку и ремонт церквей, а также средств из казны. Всего, с января 1864 г. по март 1865 г., из имевшихся в его распоряжении сумм было отпущено на храмостроительство 901 150 руб. 59 коп[529].
При непосредственном участии М. Н. Муравьева, который опирался на помощь и поддержку известных архитекторов Н. М. Чагина и А. И. Резанова, за короткий срок (с 1863 по 1865 гг.) было построено 98 церквей; отремонтировано — 126; перестроено из костельных зданий — 16; построены 63 часовни. «Пользуясь различными средствами, — писал А. И. Миловидов, — он в короткое время покрыл наш край сетью православных храмов и часовен, за что поистине может быть назван церковным ктитором Северо-Западного края»[530].
Александр Иванович Резанов, архитектор
При содействии М. Н. Муравьева в Вильне были отремонтированы и восстановлены четыре православных храма: Николаевский кафедральный собор, Пречистенский собор, Николаевская и Пятницкая церкви[531]. При Николаевской церкви на пожертвования благодарных горожан в память М. Н. Муравьева была сооружена и 8 ноября 1869 г. торжественно освящена часовня во имя св. Архистратига Михаила. Таким образом, усилиями М. Н. Муравьева и его помощников из забвения и руин восставала древняя «русская Вильна».
В Гродно был восстановлен Софийский собор. По словам Е. Орловского: «Софийский собор (единственная в то время приходская церковь в Гродно) был в самом неподобающем виде. От Соборной улицы он отделялся рядом еврейских лачуг, позади которых гродненские иноверцы сваливали, в виду самой церкви, всякие нечистоты»[532]. Как отмечает А. И. Миловидов, заботами М. Н. Муравьева были восстановлены древний храм Сурдегского монастыря, церковь на Троицкой горе в Минске, минский кафедральный собор, виленский Троицкий собор и др[533].
Православное духовенство Северо-Западного края ясно осознавало смысл действий, совершаемых М. Н. Муравьевым в деле восстановления древних православных святынь и храмового строительства.