Тогда же Сталин поставил перед своим окружением новую задачу: в короткие сроки сформировать группу человек из пятидесяти из первых секретарей обкомов партии, замнаркомов, начальников главков для подготовки крупных работников в области внешних сношений. Видимо, вождь хотел провести своего рода кастинг и выбрать из этой группы кандидатов на руководящие посты в создававшемся отделе внешней политики. Однако было ли выполнено поручение Сталина и, если да, то кто попал в особую группу, выяснить пока не удалось.
Вопрос о руководителе созданного в канун 1946 года отдела внешней политики ЦК обсуждался три с лишним месяца и наконец был решён в пользу Суслова. Но почему? Он же ведь не был кадровым дипломатом или специалистом-международником.
Самое простое объяснение: Кремлю понадобились свежие люди, никак не связанные с уже имевшимися группировками в аппарате ЦК и в МИДе. Как новичок в сфере зарубежных партийных связей, Суслов, видимо, должен был со стороны оценить обстановку на этом участке работы и подготовить программу по улучшению управления международной деятельностью партии. Вопрос в том, насколько Суслов был новичком. Вспомним: в начале 30‐х годов он входил в Центральной контрольной комиссии ВКП(б) в аппарат Ройзенмана, который одно время занимался проверкой дипломатических и внешнеторговых кадров нашей страны. А чем ему приходилось заниматься в Литве? Только ли восстановлением разрушенного немцами народного хозяйства в этой республике и борьбой с «лесными братьями»? Для Литвы всегда очень чувствителен был польский вопрос. И Суслов, когда работал в Вильнюсе, естественно, уделял ему очень много внимания. А польское направление уже тогда считалось одним из важнейших в нашей внешней политике. Существовал ещё один нюанс. В конце XIX – начале XX века чуть ли не четверть литовцев эмигрировала на Запад. Особенно большая литовская община образовалась в Великобритании (в частности, в Лондоне и Глазго). А наша страна, истощённая войной, очень нуждалась в помощи западных банкиров и промышленников. В чём-то наши власти рассчитывали и на Ротшильдов. А большинство негласных контактов с этим кланом шло как раз через Литву, которая с конца 1944 по весну 1946 года находилась под контролем Суслова, и литовскую эмиграцию. Кстати, один из первых зарубежных визитов Суслов в качестве сотрудника аппарата ЦК ВКП(б) нанёс именно в Англию. А для чего? В общем, тут есть поле для раздумий.
Сразу скажу: после перевода Суслова в Москву никто перед ним не ставил задачу подменить Министерство иностранных дел и тем более министра Молотова. Никто не поручал ему и организацию полного контроля или надзора над МИДом. Главная цель созданного отдела внешней политики ЦК заключалась в другом. Он должен был помочь сформировать новый курс ВКП(б) прежде всего по отношению к соседним с нашей страной государствам, в частности Финляндии и Польши, и выстроить новую линию поведения в Восточной Европе.
Сталин хотел иметь в Восточной Европе дружественные ему правительства, которые вовсе не обязательно должны состоять из одних коммунистов. Он уже давно не считал, что единственный путь развития восточноевропейских стран лежал через Советы и диктатуру пролетариата, и признал полезность участия коммунистов Запада в парламентских выборах. Отдел же внешней политики ЦК должен был, по его мысли, прежде всего оказывать консультативную, а при необходимости и финансовую помощь коммунистическим и рабочим партиям Запада в утверждении в своих странах демократических норм.
Разумеется, только этим сфера деятельности созданного отдела внешней политики ЦК не должна была ограничиваться. Разрабатывая положения о новом подразделении ЦК, Суслов в союзе с заместителем начальника управления кадров ЦК Евгением Андреевым 15 августа 1946 года предложил закрепить за Отделом внешней политики следующие функции:
«1. Контроль и наблюдение за подготовкой кадров для внешних сношений по линии государственных органов и общественных организаций.
2. Изучение и проверка руководящих кадров по внешним сношениям.
3. Осуществление сношений с компартиями и другими рабочими организациями за границей и систематическую информацию ЦК ВКП(б) о положении в иностранных компартиях и рабочих организациях. Изучение руководящих кадров компартий, рабочего движения и других организаций зарубежных стран.
4. Подготовка антифашистских кадров из военнопленных.
5. Подготовка и внесение на рассмотрение ЦК ВКП(б) вопросов о посылке за границу и приглашении в СССР из-за границы делегаций общественно-политического характера.
6. Представление руководству ЦК ВКП(б) информации о состоянии работы за границей Совинформбюро, ТАСС, объединения «Международная книга» и Инторгкино и разработку предложений по улучшению этой работы совместно с Управлением пропаганды.
7. Осуществление контроля за деятельностью антифашистских комитетов.
8. Наблюдение за деятельностью Управления пропаганды военной администрации в Германии, отдела пропаганды советской части СК (Союзной комиссии. – В.О.) в Австрии и VII отделом групп войск в Румынии, Болгарии, Венгрии и Финляндии.
9. Издание бюллетеня ЦК ВКП(б) по вопросам внешней политики»[121].
В схему отдела внешней политики ЦК Суслов и Андреев предложили включить:
«1. Сектор подготовки кадров внешних сношений
2. Сектор изучения и проверки кадров внешних сношений
3. Сектор изучения и учёта деятельности коммунистических и других партий и общественных организаций зарубежных стран
4. Сектор советских государственных и общественных организаций
5. Сектор печати и радиовещания
6. Информационно-издательский сектор
7. Сектор балканских и славянских стран
8. Сектор стран Центральной Европы
9. Сектор стран западной и южной Европы
10. Сектор стран Ближнего и Среднего Востока
11. Сектор Тихоокеанских стран
12. Сектор Британской империи
13. Сектор стран юго-восточной Азии (Индия, Бирма, Тан, Индо-Китай, Индонезия, Филиппины)
14. Сектор США
15. Сектор стран Латинской Америки.
16. Сектор скандинавских стран
17. Секретариат
18. Особый сектор
19. Кафедра иностранных языков
20. При отделе имеются специалисты (№ № 205, 99 и 100)»[122].
Весь штат нового отдела должен был включать от 120 до 150 сотрудников.
Естественно, в Кремле понимали, что переведённый из Литвы в Москву Суслов практически не имел опыта ведения международных дел. Он даже за границу до этого ни разу не выезжал. Помочь ему быстро освоиться должен был первый заместитель Александр Панюшкин, который, к слову, пользовался полным доверием Сталина.
Обращение М.А. Суслова к секретарю ЦК ВКП(б) А. Кузнецову об оказании помощи в заполнении вакансий в Отделе внешней политики ЦК (с поручением Кузнецова сотруднику ЦК Е. Андрееву). 1946 г. [РГАСПИ]
Вообще-то Панюшкин, как и Суслов, не был ни кадровым дипломатом, ни специалистом-международником. Его карьера начиналась в пограничных войсках, а продолжилась во внешней разведке. Так что сначала Кремль имел возможность оценить результативность Панюшкина как оперативника, а уже потом и его аналитические способности. В апреле 1939 года он разработал и осуществил оперативные мероприятия в отношении бывшего наркома внутренних дел Ежова, после чего его трижды принял Сталин. Вождь собирался направить отличившегося оперативника с разведывательными целями в Китай. Панюшкину даже придумали легенду. Собирать нужные материалы он должен был под прикрытием должности уполномоченного Совнаркома. Но за несколько дней до отбытия его за границу в автокатастрофе погиб наш полпред в Китае Луганец-Орельский, и Сталин всё переиграл. Он назначил Панюшкина новым полпредом и отправил его к Чан Кайши. Помимо дипломатических и разведывательных указаний, вождь поставил перед новым назначенцем главную задачу – всё сделать для того, чтобы не допустить втягивания Советского Союза в войну с Японией.
В Москву Панюшкин вернулся лишь через пять лет. Руководство Наркомата иностранных дел представило его к ордену Красного Знамени. Но Сталин, когда увидел проект указа, распорядился дать бывшему полпреду в Китае самую высокую награду – орден Ленина.
Перейдя в аппарат ЦК, Панюшкин стал курировать наши отношения с Китаем, Индией, Югославией, а потом и с Германией и Австрией.
Естественно, для Суслова такой человек оказался просто находкой. Он мог в любой момент дать консультации по разным странам и подсказать, где и какие конкретно политические силы занимали просоветские позиции. Немаловажным было и то, что у Панюшкина остались связи во внешней разведке. Судя по всему, помогло сближению заведующего отделом внешней политики ЦК и его первого заместителя настороженное, скажем так, отношение к Берии, который очень хотел на ключевых должностях в новом подразделении аппарата ЦК иметь близких ему людей. Ни Суслов, ни Панюшкин в их число не входили.
Не считал Суслов зазорным и поучиться кое-чему у Панюшкина. Ему очень понравилось, как бывший полпред в Китае стал ещё до него выстраивать работу с подчинёнными партаппаратчиками. Многие ведь попали на Старую площадь без серьёзной профессиональной подготовки. В частности, далеко не все знали иностранные языки. Для таких людей Панюшкин решением Секретариата ЦК организовал в отделе ЦК специальную учебную кафедру, пробив для неё пять единиц штатных преподавателей.
Панюшкин сам показал пример, как надо относиться к изучению языков (притом что он неплохо говорил по-китайски). Всего за несколько месяцев ему удалось освоить разработанную в Наркомате иностранных дел трёхгодичную программу по английскому языку. Глядя на него, всерьёз за изучение английского языка взялся и перешедший в новый отдел ЦК из аппарата Коминтерна Борис Пономарёв. А часть сотрудников отдела пошла ещё дальше, приступив к изучению второго языка. Скажем, Евгений Ковалёв, хорошо говоривший по-китайски, начал брать уроки французского, а Борис Вронский, блестяще знавший английский, приступил к изучению испанского. Поставили себе задачей овладеть сразу двумя языками – английским и французским – и два других партаппаратчика: А. Штерн и Е. Голубева.