озвал. Случайно ли?
Второе. Бюро постановило ещё при живом Сталине созвать 5 марта в восемь часов вечера совместное заседание пленума ЦК КПСС, Совета Министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР. Официально это совместное заседание должно было на время болезни Сталина принять меры по бесперебойному руководству страной. Планировалось назначить нового председателя правительства страны Маленкова, новых министров: внутренних дел Берию и иностранных дел Молотова – и осуществить другие кадровые назначения. Намечались перестановки и в партийных органах. В частности, рекомендовалось избрать секретарями ЦК КПСС С. Игнатьева, П. Поспелова и Н. Шаталина, а Хрущёву сосредоточиться на работе в ЦК.
Суслов в новой структуре власти ни в каком качестве не фигурировал. Из высших органов, получается, он выпадал.
Совместное заседание трёх органов, как и намечалось, открылось в восемь вечера 5 марта. Суслов попал на него как член ЦК. А роль председательствующего на заседании взял на себя Хрущёв. Он доложил, что у постели умиравшего Сталина остался Булганин, после чего дал слово для краткого сообщения Маленкову. Ну а потом Берия внёс кандидатуру Маленкова для назначения новым главой правительства. Всё заседание было проведено за 40 минут. «М.А. Суслов, – рассказывал впоследствии бывший руководитель Узбекистана Нуритдин Мухитдинов, – на совместном заседании 4 марта (тут ошибка; не 4, а 5 марта. – В.О.) не вошёл в состав ни Президиума, ни Секретариата <ЦК КПСС>. Будучи членом ЦК и депутатом Верховного Совета, оказался «без работы»[201].
Однако Мухитдинов, похоже, поторопился Суслова отовсюду уволить. Принять решение далеко не всегда означало немедленно его исполнить.
Михаил Андреевич оказался незаменим. Вспомним, как заканчивался вечер 5 мая для высшей партноменклатуры. Все после пленума ЦК разошлись. Константин Симонов, к примеру, отправился вместе с Александром Фадеевым, Александром Корнейчуком и ещё с кем-то из писателей к Шепилову в редакцию газеты «Правда». Но не успели обменяться мнениями, как зазвонила «вертушка». Вызывал Суслов.
Спустя годы Шепилов так передал содержание разговора: «Товарищ Шепилов? Говорит Суслов. Только что скончался Сталин. Мы все на «ближней» даче. Приезжайте немедленно сюда. Свяжитесь с Чернухой (заместителем руководителя техсекретариата ЦК. – В.О.) и приезжайте возможно скорей»[202].
Шепилов понадобился для подготовки материалов о смерти Сталина для печати.
Важная деталь. Суслов вроде уже целых два часа был никем. Новым секретарём ЦК по пропаганде стал Поспелов, который до этого четвёртый месяц ходил у Шепилова в заместителях. Значит, организовывать все материалы ЦК о смерти Сталина для печати должен был в первую очередь Поспелов, опираясь на аппарат отдела пропаганды и агитации ЦК. Но к быстро изменившейся ситуации он оказался не готов, проявил растерянность. А медлить было нельзя. У Маленкова (или у Хрущёва) не оставалось другого выхода, как часть вопросов тут же взвалить на Суслова.
Дальше началась подготовка к похоронам Сталина. Суслову была поручена общая организация приглашений и встреч иностранных делегаций для проводов советского вождя. Ему предстояло согласовать, кто кого должен встретить в аэропорту и на железнодорожных вокзалах и где разместить иностранцев. Завкомиссией ЦК по связям с иностранными партиями В. Григорьян 7 марта доложил, в каком порядке главы зарубежных партийных делегаций должны были следовать за гробом Сталина во время траурного шествия и где размещаться на Красной площади во время траурного митинга. Непосредственно же за Сусловым руководство закрепило делегации ГДР и Италии. Первая во главе с В. Ульбрихтом и О. Гротеволем прилетела в Москву 8 марта на двух самолётах в 14.30, а вторая – во главе с Тольятти – добиралась на скором поезде из Вены.
Вообще, в дни прощания со Сталиным Кремль отводил Суслову не такую уж малую роль. О том, что он из руководящей обоймы не выпал, хотя вроде 5 марта официально лишился всех статусных должностей (кроме членства в ЦК и депутатства в Верховном Совете СССР), косвенно свидетельствовало то, что он постоянно находился вблизи нового руководства страны. В РГАКФД сохранилась фотография процессии, нёсшей гроб Сталина по Красной площади. И кто на ней оказался? Берия, Ворошилов, Хрущёв, Микоян и Суслов. Согласитесь, человека, совсем выпавшего из власти, в этот ряд никто бы и близко не подпустил.
Проект информационного сообщения о Пленуме ЦК КПСС для печати с пометами руководителей партии. 1953 г. [РГАНИ]
Практически сразу после похорон новое руководство вернулось к вопросу о перераспределении полномочий. Уже 13 марта 1953 года состоялось первое заседание Президиума ЦК в новом составе. На нём присутствовали Берия, Ворошилов, Хрущёв, Булганин, Каганович, Микоян, Сабуров и Первухин. Руководил заседанием Маленков.
Президиум постановил нецелесообразным в дальнейшем совмещать посты председателя правительства и секретаря ЦК и поэтому освободил нового главу кабинета министров Маленкова от обязанностей секретаря, однако возложил на него председательствование на заседаниях Президиума ЦК. Одновременно повысилась роль Хрущёва. Ему отныне поручалось вести заседания Секретариата ЦК. При этом он так и не получил статуса первого секретаря ЦК. Что это означало? Только одно – борьба за Кремль ещё не закончилась. Пока что элитные группы достигли лишь некоего компромисса. Больше всего власти оказывалось у Маленкова. Он получал в свои руки правительство и бюджет и одновременно в ранге руководителя Президиума ЦК мог, по сути, самостоятельно формировать внутреннюю и внешнюю политику страны. Кроме того, у Маленкова появлялся рычаг для воздействия на партаппарат через специально созданную Канцелярию Президиума ЦК, которую возглавил его многолетний помощник Дмитрий Суханов. По сути, к партии отходили в основном вопросы пропаганды. При этом соперник Маленкова – Хрущёв – как бы повисал в воздухе. Сегодня ему дозволялось председательствовать на заседаниях Секретариата ЦК, а завтра с таким же успехом место председательствующего мог занять любой другой секретарь ЦК.
Судя по всему, Хрущёв сразу же почувствовал шаткость своего положения. Но что он в тех условиях мог предпринять? Разве что попытаться уменьшить в новом Секретариате ЦК число сторонников Маленкова и разбавить его другими людьми. Но для этого требовалось время. А Маленков уже назначил на вечер 14 марта проведение пленума ЦК, который должен был одобрить все принятые накануне на заседании Президиума ЦК решения.
Дальше начались странности. В РГАНИ сохранился протокол № 2 состоявшегося 14 марта пленума ЦК[203], но до сих пор не нашлась стенограмма. Да и велась ли она во время пленума?
Как указано в протоколе, пленум рассмотрел вопросы Президиума и Секретариата ЦК КПСС, но не составы этих двух органов. Он подтвердил новые полномочия Хрущёва.
Что из этого следовало? Состав Секретариата ЦК оставался в том виде, в каком его утвердил предыдущий Пленум. Он, напомню, состоялся девятью днями раньше и проходил в форме совместного заседания с другими высшими органами страны. Пленум 5 марта постановил иметь четырёх секретарей ЦК. Их фамилии в алфавитном порядке: С. Игнатьев, П. Поспелов, Н. Хрущёв и Н. Шаталин. Правда, согласно Уставу партии, Шаталина перед этим следовало перевести из кандидатов в члены ЦК, а этого 5 марта в спешке не сделали. Значит, должны были оформить решение 14 марта. Но перечитаем протокол № 2. В нём о новом статусе Шаталина не сказано ни слова. Даже его фамилия не упомянута.
Через неделю главная газета страны сообщила, что вообще-то в ЦК КПСС теперь пять секретарей ЦК. Кто пятый? Суслов. Откуда же он взялся? «Правда» сослалась на решения состоявшегося 14 марта Пленума ЦК. Но, простите, в протоколе пленума о расширении состава Секретариата ЦК и конкретно об избрании Суслова ничего не сказано…
Так когда же появились дополнения? На пленуме ЦК или после? И кто их внёс?
В архиве на эту тему сохранился лишь проект информационного сообщения о пленуме для печати. Но что тут интересно? Этот проект аппаратчики подготовили лишь через шесть дней после проведения пленума. То есть целых шесть дней в кремлёвских кабинетах решалось, кого же включить в компанию Хрущёва.
После всех закулисных согласований в список, помимо Хрущёва, попали ещё три фамилии. Какие? Читаем в подготовленном проекте второй пункт:
«2. Избрать Секретариат ЦК КПСС в следующем составе: тт. Хрущёв Н.С., Суслов М.А., Поспелов П.Н., Шаталин Н.Н.»[204]. На этом проекте остались пометы:
«За – Г. Маленков.
20/III
тт. Берия Л.П. и Молотов В.М. – за этот текст.
тов. Сабуров за
тов. Каганович Л.М. – за
тов. Булганин Н.А. – за
т. Первухин М.Г. – за»[205].
Что же получалось? Вдруг исчез из списка секретарей ЦК Игнатьев, но появился Суслов, да ещё его указали не в алфавитном порядке, а поставили на второе место, что означало наделение человека функциями второго секретаря.
Теперь сравним этот проект с тем текстом информационного сообщения, который появился 21 марта в газете «Правда». Она указала не четырёх, а пятерых секретарей ЦК, поместив после фамилии Шаталина фамилию Игнатьева. Что же произошло за неделю после окончания пленума?
Известный публицист Фёдор Раззаков, многие годы специализировавшийся на поиске компромата на деятелей советской культуры, а в последние десять лет увлёкшийся историей советских элит, в одной из своих интернет-публикаций намекнул на роль Климента Ворошилова. Кстати, он не первый, кто выступает против опошления этой фигуры в советской истории. Ну не был Ворошилов каким-то безграмотным старичком, жившим одними воспоминаниями о Гражданской войне. Маршал оставался очень влиятельной политической фигурой вплоть до конца 50‐х годов, и от его слова очень многое зависело даже в послесталинское время. Почитайте хотя бы книгу Петра Балаева «Л.П. Берия и ЦК. Два заговора и «рыцарь» Сталина».