Всё изменилось через четыре дня. Хрущёв во время работы пленума неожиданно собрал Президиум ЦК и ополчился на Маленкова, и в этом он неожиданно для многих нашёл поддержку даже у Молотова. Дальше этот настрой Хрущёва передался большинству участников пленума. Увидев, что власть стала уплывать, Маленков бросился каяться. Но было уже поздно.
Свою победу Хрущёв закрепил 7 февраля, протолкнув на заседании Президиума ЦК в председатели правительства вместо Маленкова безвольного Булганина и настояв на утверждении новым министром обороны Жукова.
Однако в Кремле возникли опасения, насколько правильно поняли решения состоявшегося пленума ЦК на Западе. Не случайно 14 февраля 1955 года Президиум ЦК постановил: «Считать необходимым ознакомить с постановлением пленума ЦК КПСС «О тов. Маленкове» руководителей Компартий Франции, Италии, Канады, Индии, Финляндии и Австрии»[215]. Тут же в Прагу был командирован один из сотрудников Суслова Дмитрий Шевлягин.
При этом в Кремле хорошо понимали, что одними разъяснениями не обойтись. Руководители иностранных партий захотят в обмен на лояльность получить и деньги, причём немалые. Президиум ЦК 24 февраля 1955 года постановил выделить Компартии Франции миллион двести тысяч долларов, а их итальянским коллегам два миллиона двести тысяч. Двумя неделями ранее хорошие суммы были зарезервированы и для финнов, по 30 тысяч – для норвежцев и для шведов, 15 тысяч – для датчан. Оставалось решить, как эти средства доставить. Президиум ЦК возложил эту задачу на КГБ. Он постановил: «Обязать т. Серова обеспечить, чтобы при передаче указанных средств было сообщено, что помощь оказывается из Международного профсоюзного фонда только левым рабочим организациям при Румынском Совете профсоюзов»[216].
Вскоре после Январского пленума ЦК началось наступление на людей, которые или входили в близкое окружение Маленкова и слишком много знали ненужного о прошлом Хрущёва. Первой жертвой стал министр культуры СССР Георгий Александров, которого когда-то не позволил добить Сталин. Ему в вину вменили сексуальные похождения, посещения тайных притонов и развращение студенток Литературного института.
К сексуальному скандалу Александрова тут же были пристёгнуты когда-то работавший под началом опозорившегося министра бывший директор Института мировой литературы Александр Еголин, директор Литературного института Сергей Петров и ещё несколько человек. Комитет партконтроля вместе с КГБ и прокуратурой провёл целое расследование, после чего Хрущёв дал команду вынести дело о развратниках на Президиум ЦК КПСС и примерно наказать всех виновных.
Партаппарат под руководством Суслова подготовил разгромное постановление. В проекте говорилось:
«…министр культуры СССР т. Александров систематически посещал притон, организованный Кривошеиным, устраивал у него на квартире любовные свидания с различными молодыми девушками и женщинами и даже имел у себя ключ от квартиры Кривошеина. Более того, т. Александров оказывал явное покровительство проходимцу и преступнику Кривошеину. Дошло дело до того, что вопрос о весьма посредственной инсценировке Кривошеина «Помпадуры и помпадурши» был предметом обсуждения коллегии Министерства культуры, после чего эта инсценировка была срочно поставлена в Ленинградском театре комедии, а в газетах появились хвалебные рецензии на неё. Александров рекомендовал Кривошеина как своего «друга», помогал Кривошеину протаскивать в печать свои статейки с целью популяризации этого авантюриста.
ЦК КПСС устанавливает, что т. Александров давал лживые и неискренние объяснения своего поведения при вызове в Комитет Партийного Контроля при ЦК КПСС и в своих письменных заявлениях в ЦК КПСС по этому вопросу. Неудовлетворительными являются и устные объяснения т. Александрова на заседании Президиума ЦК КПСС. Всё это свидетельствует о моральной и политической гнилости и недостойном поведении Г.Ф. Александрова.
Как установлено, притон Кривошеина систематически посещали также члены партии – профессор Еголин А.М., профессор Петров С.М. и другие с целью интимных встреч с девушками и молодыми женщинами»[217].
Но разве в партаппарате ничего не знали о сексуальных похождениях Александрова? Он что, только в 1954 году стал бегать по борделям, а до этого вёл себя как паинька? Нет, конечно, о пристрастиях Александрова знали многие. В курсе дела много лет был и Суслов. Но в проекте постановления ЦК из высокопоставленных персон был упомянут только заведующий отделом пропаганды и агитации ЦК Владимир Кружков. Все другие партийные вельможи, посвящённые в приключения Александрова и, по сути, покрывавшие утехи министра, из-под удара были выведены (их даже в материалах к заседанию Президиума ЦК никто не упомянул). Почему? Да потому, что из всех оставшихся после проведения весной 1953 года пертурбаций в аппарате ЦК заведующих отделами только Кружков давал поводы усомниться в безоговорочной верности Хрущёву. И его следовало под любым предлогом со Старой площади убрать. Что тут же и было сделано. Человека сослали редактором областной газеты на Урал.
Примерно тогда же Хрущёв расправился и с последним сторонником Маленкова в Секретариате ЦК – Николаем Шаталиным, который, к слову, одно время копал и под Суслова. Его из Москвы направили во Владивосток какое-то время поруководить Приморским крайкомом КПСС.
Ко всем этим чисткам, помимо Хрущёва, приложил руку и Суслов. Именно ему Хрущёв вскоре поручил разъяснить партаппарату, что произошло и почему потребовалась кадровая чистка.
Восьмого апреля 1955 года на Старой площади Суслов сделал доклад на конференции парторганизации при Секретариате ЦК КПСС. Сначала произнес много дежурных слов о реальных и мнимых успехах страны. А потом последовала критика нескольких отделов ЦК, которые курировали машиностроение, строительство и транспорт. Суслов ругал партчиновников за техническую косность, застой и игнорирование технического прогресса. Прозвучали грозные слова «правый оппортунизм» и «ревизия генеральной линии в отношении темпов развития тяжёлой промышленности». Все сразу поняли, в чей огород брошены камушки. Ведь кто до партконференции в Секретариате ЦК курировал эти промышленные отделы? Шаталин, считавшийся одним из самых преданных Маленкову людей. Вот в такой витиеватой манере Суслов объяснял народу, за что власть удалила Шаталина.
А дальше докладчик подробно остановился на секс-скандале с участием Александрова и Кривошеина. Последний был охарактеризован как «моральный урод, омерзительный тип»[218]. Александрова Суслов еще раз припечатал как «любителя клубнички» при разносе фильма «Княжна Мэри». Назвал он ущербные в идеологическом отношении литературных и критических опусы: «Гости», «Гибель Помпеи», «Оттепель», «Раки». Кстати, авторов Суслов не указал их. Случайность это? Или это было его стилем?
Досталось тогда от Суслова и комиссии ЦК по выездам за границу, пропустившим «некоего Смирнова», который «оказался потом изменником»[219].
Доклад Суслова у опытных аппаратчиков не оставил никаких иллюзий. Они всё поняли. Данная партконференция как бы подводила промежуточные итоги борьбы за власть в Кремле. Но не оставляла сомнений, что дальше последуют атаки на других явных и скрытых противников Хрущёва. А значит, надо было ждать новых важных кадровых перестановок и назначений.
Ждать оставалось недолго. Уже через три месяца состоялся новый, Июльский пленум ЦК. Главными на нём значились два вопроса: о подъёме промышленности и о планах весеннего сева. Но больше всего неожиданностей таил третий: итоги советско-югославских переговоров. Как потом выяснилось, именно этот вопрос должен был подготовить почву для полного развенчания Молотова.
Однако Молотов оказался не размазнёй. В отличие от Маленкова, подвергшегося атакам в начале 1955 года, он не стал каяться, а попытался перейти в наступление. При этом выступал он весьма убедительно. Многие участники пленума растерялись и не знали, как оспорить его аргументы. Ситуацию спас наш герой. В самый напряжённый момент он вмешался в дискуссию. «В связи с выступлениями тов. Молотова и попытками затушевать свои ошибки, – заявил Суслов, – я считаю необходимым напомнить некоторые факты»[220].
Собственно, последующие пояснения Суслова и переломили во многом настроение в зале. Хрущёв добился своего и публично указал Молотову его место. При этом он не позабыл отметить вклад Суслова в развенчание опасного соперника. Закрывая пленум, он сказал, что следовало бы пополнить состав Президиума ЦК, предложив сначала перевести из кандидатов в члены Президиума Алексея Кириченко, а затем «избрать в члены Президиума ЦК КПСС тов. Суслова М.А.»[221].
Одновременно Хрущёв увеличил число секретарей ЦК. Он вернул в Москву из Хабаровска Аверкия Аристова, пригласил с Алтая Николая Беляева и, кроме того, повысил статус Дмитрия Шепилова, прибавив ему к должности главреда «Правды» пост секретаря ЦК.
Перемены продолжились и после пленума. 8 августа 1955 года Президиум ЦК постановил «возложить председательствование на заседаниях Секретариата ЦК КПСС, а также рассмотрение материалов и подготовку вопросов на заседания Секретариата ЦК на т. Суслова М.А.»[222]. В отсутствие Хрущёва председательствовать на заседаниях Президиума ЦК будет Каганович, в отсутствие Булганина руководство правительством переходило к Первухину.
Означали ли эти перемены полную победу Хрущёва над своими противниками? Нет. Хрущёв, конечно же, понимал, что сковырнул только видимую часть айсберга. Но осталась подводная. Она действовала не так явно, но в любой момент могла нанести сокрушительный удар.