«Уважаемый Леонид Ильич!
Несколько вопросов для совета с Вами.
1. О заседании Политбюро. Чтобы ещё раз не откладывать заседание Политбюро, может быть следовало бы его провести 29 февраля, во вторник, в 3 часа дня, так как в среду, четверг и пятницу будут переговоры с Рахманом.
Если Вы к 29 февраля не будете в Москве, тогда следовало бы, по-моему, поручить провести заседание т. Суслову М.А. Он прибыл в Москву сегодня в 13.30 и сейчас, очевидно, находится на даче.
Если заседание Политбюро будет проводить т. Суслов, тогда можно было бы исключить такие вопросы: Ваш отчёт о беседах в т. Кадаром; отчёт т. Семёнова. Ну и, очевидно, отчёты тт. Гречко и Громыко по поездке в Японию (т. Громыко просит минут 5 сделать сообщение и соответствующую запись в протокол Политбюро). Остальные вопросы повестки дня и некоторые другие текущие вопросы можно было бы рассмотреть.
Если Вы сочтёте целесообразным поручить проведение заседания Политбюро т. Суслову, тогда, наверное, ему нужно сегодня позвонить с тем, чтобы он готовился, а я мог бы подобрать ему материалы по повестке.
2. Тов. Шелепин А.Н. представил материалы к очередному съезду профсоюзов:
Доклад (68 стр.), резолюция, заявление по Ближнему Востоку и др. материалы.
В прошлом подобные материалы всегда рассылались по Политбюро. Поэтому я, посоветовавшись с секретарями ЦК, дал указание разослать их по Политбюро.
3. Тов. Андропов Ю.В. представил (и очень просил разослать по Политбюро) «Программу украинской националистической партии». Она по размерам большая (142 стр-цы). Я её пока не рассылал, но, наверное, надо разослать, хотя бы членам Политбюро ЦК «особой папкой».
В целом она представляет интерес. Вас я не хотел бы загружать сейчас этим материалом, может быть разрешите посоветоваться с т. Кириленко А.П. и решить вопрос о рассылке.
4. Вчера поздно вечером тт. Кулаков и Полянский представили проект постановления о рассмотрении вопросов, поднятых на совещании первых секретарей обкомов, крайкомов КПСС РСФСР.
Члены Политбюро, находящиеся в Москве, проголосовали. Я его Вам направляю, если не будет возражений, то можно было бы завтра выпустить решение.
С приветом К. Черненко»[304].
«Уважаемый Михаил Андреевич!
Направляю Вам предварительный проект повестки заседания Политбюро. Её (повестку. – В.О.) можно было бы разослать в понедельник.
С тов. Брежневым Л.И. я говорил, он просил Вас в этот четверг провести Политбюро, на следующей неделе, может быть, удастся провести заседание Политбюро по народнохозяйственному плану.
С приветом К.Черненко»[305].
Обратите внимание: не члены Политбюро решали, кому, когда и по каким вопросам провести заседание. Очень многое определял всего лишь завотделом ЦК. Похоже, он получил от Брежнева полномочий не меньше, чем Суслов, а, может, в чём-то и побольше.
Кстати, в партаппарате сильное влияние на Брежнева имел не только Черненко. Стоило бы отметить руководителя секретариата генсека Цуканова и помощника генсека по международным делам Александрова-Агентова. Последний вообще иногда вёл себя довольно-таки бесцеремонно и чуть ли не впрямую давал Косыгину и Суслову указания рассмотреть различные материалы.
В году 1974‐м Косыгин, следуя рекомендациям Гвишиани, собирался вступить в деловые переговоры с греческим олигархом Онассисом. Но вмешался Александров-Агентов. Он доложил Брежневу:
«В записке тов. Косыгина предлагается провести переговоры с фирмой известного греческого миллиардера Онассиса о строительстве в Греции нефтеперерабатывающего завода и завода по производству глинозема и алюминия, – в дополнение к уже ведущимся с этой фирмой переговорам о строительстве электростанций.
Всё это производит несколько странное впечатление. Ведь речь идет о строительстве объектов явно стратегического значения не просто в стране НАТО, но в государстве с реакционным, по существу фашистским режимом, против которого ведут настойчивую борьбу коммунистические партии и все прогрессивные силы Европы, да и не только Европы.
Нас уже критиковали довольно остро в ряде коммунистических партий западных стран за такую линию в контактах с Грецией. Нет сомнения, что новые сделки такого солидного характера с миллиардером Онассисом (нынешним супругом Жаклины Кеннеди) вызовут и новую серию критики в адрес Советского Союза и КПСС в прогрессивных кругах многих стран.
Неужели в этом есть острая необходимость. Неужели у нас не найдётся других точек приложения капиталов, кроме Греции?»[306]
Любопытная ситуация: руководитель правительства считает, что проекты с Онассисом могут принести стране большую пользу, а некий помощник, не разбирающийся в экономике, нашептывает генсеку, что член Политбюро проявляет политическую незрелость! И не такие же ли помощники заблокировали разработки Гвишиани и Сумарокова? Конечно, полностью этого исключать нельзя. Но, думается, главная причина состояла в другом. В 1973–1974 годах изменилась конъюнктура мировых рынков. Резко вверх поползли цены на нефть и газ. Продажа этих ресурсов в Европу принесла поток валюты в казну. Соответственно у страны появились деньги на закупки как новых технологий, так и продовольствия и ширпотреба.
Оценила ли это страна? Да как сказать. Именно в это время страна впервые дала немало голосов против целого ряда членов и кандидатов в члены Политбюро. На состоявшихся в 1975 году выборах депутатов Верховного Совета РСФСР 537 избирателей выразили недоверие Демичеву, 458 – Пельше, 346 – Пономарёву, 202 – Соломенцеву, 172 – Устинову и 169 – Кириленко. Нашлись недовольные и Сусловым. Он получил против 133 голоса. Больше повезло Косыгину. Против него проголосовали лишь три человека[307].
Глава 17Неформальный глава Секретариата ЦК
За год до XXV съезда Кремль столкнулся с проблемой лидерства в партии. Вновь серьёзно пошатнулось здоровье генсека. «Болезнь Брежнева, – записал 9 февраля 1975 года в свой дневник Черняев. – Слухи о необратимости и о преемниках, по «голосам» и в народе».
Насчёт преемников Черняев явно преувеличивал. Брежнев кому-либо передавать власть не собирался. Но его работоспособность действительно существенно снизилась. По-хорошему генсеку нужен был заместитель с соответствующими полномочиями. Но официально пост второго секретаря ЦК так и не был введён. К тому времени неформальным вторым человеком в партии считался Суслов. Но с этим никак не хотел смириться Кириленко. Он не оставлял надежду переиграть и обойти Суслова. Многие в центральном партаппарате это знали и вынуждены были работать, образно говоря, на два фронта.
Учитывали это обстоятельство и помощники генсека, готовившие материалы к XXV съезду. Если раньше они свои тексты сразу направляли Брежневу, то теперь всё проходило через Суслова и Кириленко.
Помощники генсека Александров-Агентов и Блатов 13 августа 1975 года доложили Суслову, что под их руководством группа сотрудников ЦК завершила первый этап по подготовке международного раздела отчётного доклада ЦК предстоявшему съезду. «Проспект <раздела>, – сообщили они, – составлен после подробного обсуждения с учётом материалов, подготовленных ранее Международным отделом и Отделом ЦК <по связям с компартиями соцстран>. Материалов МИД СССР пока ещё нет, мы рассчитываем на скорое их получение от тов. Громыко»[308].
Письма генсека М.А. Суслову. 1975 г. [РГАНИ]
Сам проспект международного раздела составил почти 60 страниц. Александров-Агентов просил Суслова дать замечания, соображения и правки. Одновременно подготовленный проспект они направили Кириленко. В письме Суслову помощники генсека отметили, что проспект «больше никому пока не посылался».
По получении замечаний Александров-Агентов и Блатов собирались, по их словам, «приступить к превращению проспекта в проект текста».
В таком же ключе шла работа и над другими разделами отчётного доклада ЦК. Так, отдел Трапезникова в сентябре 1975 года представил Суслову текст на 38 страниц о науке, образовании и здравоохранении. А отдел оргпартработы ЦК передал Суслову проект раздела «Партия в условиях развитого социализма. Совершенствование политической системы общества», объём которого составил 62 страницы.
Суслов все материалы прочитал с карандашом в руке и по многим позициям внёс правки. Позже он ознакомился и с первым вариантом всего доклада. И именно Суслов настоял на том, чтобы в отчётном документе всё было сбалансировано. Доклад разбавили критикой некоторых внутренних дел и убавили демагогию, касавшуюся внешней политики.
Так же тщательно Суслов работал и с предложениями отделов ЦК по кандидатурам для руководящих органов партии. Борис Пономарёв хотел, чтобы из аппарата международного отдела в новый состав ЦК или Центральной ревизионной комиссии попали несколько его заместителей, в частности Черняев и Шапошников. Суслов же оставил в списках для голосования одного Черняева. Кто-то из помощников генсека хотел в главные редакторы «Известий» и в ЦК протолкнуть Бовина. Но Суслов Бовина отовсюду вычеркнул, хотя ему много лет благоволил Брежнев.
Незадолго до съезда решилась и интрига с новым секретарём ЦК по пропаганде. Некоторые люди из окружения Брежнева навязывали на это место заведующего отделом ЦК по работе с загранкадрами Абрасимова. Но Суслов настоял на назначении Абрасимова послом в ГДР, а в секретари ЦК по пропаганде выдвинул Зимянина. Чуть позже по его же инициативе главным редактором «Правды» утвердили Афанасьева (того самого, который участвовал в конце 60‐х – начале 70‐х годов в подготовке несостоявшегося пленума ЦК по НТР), отвергнув рекомендованную Пономарёвым кандидатуру Загладина.
Заведующий международным отделом ЦК КПСС Б.Н. Пономарев на 2-й Всесоюзной конфе