Характерно, что «московские поляки» – выходцы из Польши, имевшие высокие посты в партийно-государственном и военном руководстве РСФСР (а таковых там было немало), считали польских соплеменников своим «электоратом» и не сомневались в успехе организации такого восстания. 16 июля пленум ЦК РКП(б) рассмотрел вопрос о ноте Керзона. В телеграмме Смилге и И.В. Сталину Ленин сообщал: «Пленум Цека принял почти полностью намечавшиеся мной предложения»37. Тезисы пленума предписывали: «1. Помочь пролетариату и трудящимся массам Польши освободиться от помещиков и капиталистов. 2. Для этого – все силы напрячь сугубо для усиления и ускорения наступления. 3. Мобилизовать поголовно всех поляков-коммунистов на Зап. Фронт. Примеч. 1. Изъятия допускаются лишь в исключительных случаях Политбюро. Примеч. 2. Цека рекомендует помочь созданию советских властей в Польше и помощь им. 4. Торжественно и официально заявить польскому народу, что мы во всяком случае гарантируем ему как границу независимой польской республики более восточную, чем дают Керзон и Антанта, так как границы, намеченные Лигой Наций в декабре прошлого года, установлены были в известной части под давлением контрреволюционных русских элементов как уступка им (русским контрреволюционерам), например, в Холмщине, где Лига Наций явно пошла по следам царизма. 5. РСФСР пойдет в отношении условий мира тем шире навстречу всем интересам и потребностям Польши, чем скорее и решительнее трудящиеся массы Польши установят у себя такой строй, который освободит их от роли орудия французских, английских и других капиталистов и создаст основы для действительно братских отношений между Раб. – Крест. Польшей, Россией и Украиной»38. Оргбюро ЦК и РВСР поручалось «разработать ряд мер для проведения линии, намеченной» в тезисах пленума. Секретариат ЦК обязали принять экстренные меры к проведению мобилизации по России, в первую очередь в Москве и Петрограде, не позднее 2-недельного срока39.
Так было принято решение о переходе к наступательной войне с задачей советизации Польши. В воззвании II конгресса Коминтерна от 19 июля «К пролетариям и пролетаркам всех стран» указывалось, что «Советская Россия находится в состоянии оборонительной войны», но «если под ударом Красной Армии распадется белогвардейская Польша и польские рабочие захватят власть в свои руки, то германским, австрийским, французским и итальянским рабочим будет легче освободиться от своих эксплуататоров и… за ними последуют также рабочие Англии и Америки»40. Ленин, позднее касаясь отношения к Польше, отмечал: «Мы решили использовать наши военные силы, чтобы помочь советизации Польши… Мы должны штыками прощупать, не созрела ли социальная революция пролетариата в Польше?»41
18 июля состоялось собрание коммунистов-поляков. На нем присутствовали С. Бобинский, Ф. Дзержинский, С. Лазоверт, Ю. Мархлевский, С. Пестковский, Э. Прухняк, Г. Рупевич, Я. Сосновский, М. Стоковский, В. Вноровский, С. Дзержинская, Б. Мархлевская и зав. Отделом учета и распределения ЦК РКП(б) М. Альский.
Собрание предложило ЦК РКП(б) «создать для ведения вышеуказанной работы бюро». Кандидатами в него были выдвинуты Мархлевский, Кон, Уншлихт, Долецкий, Дзержинский и Прухняк42. Все же наиболее прагматичные участники мероприятия не скрывали своего скепсиса. 18 июля Прухняк в несколько даже саркастическом тоне сообщал в Смоленск: «…я писал Вам о призраке осчастливливания Польши импортированным правительством, а сегодня уже должен писать об этом снова. Прежде всего о настроениях в стране. Все наши уважаемые товарищи считают теперь, что Красная Армия должна разбить врага, не задерживаясь на границах Польши, ни даже в Варшаве. Дело теперь в том, что дальше? Наши не дали никакой директивы в этом направлении. В связи с решением ЦК РКП… перед нами стал конкретный вопрос: что делать?., до принятия [решения] были разные проекты. Преобладало, пожалуй, мнение, что английские условия будут приняты без больших оговорок. Однако в последние два дня настроения прояснились в несколько ином направлении… Сегодня состоялось собрание группы товарищей, на котором Юзеф [Дзержинский. – Ю.К.] изложил решение ЦК (о мобилизации). В сущности, следовало его принять к сведению и исполнению, что мы также сделали»43. До 28 июня ЦК КРПП не принял никакого официального решения относительно целей войны – он солидаризировался с мнением «московских товарищей», однако все же не готов был оформить его де-юре, осознавая, что это не будет тепло воспринято в самой Польше.
Предложения собрания коммунистов-поляков рассмотрело на заседании 19 июля Оргбюро ЦК в присутствии Крестинского, Дзержинского, Александрова, Прухняка и Альского. Оргбюро постановило создать бюро ЦК в составе Дзержинского (председатель), Мархлевского, Кона, Прухняка и Уншлихта «для руководства партийной работой в тех местностях Польши, которые будут по стратегическим соображениям заняты Красной Армией»44. 21 июля зафиксировано название этого бюро – Польское бюро ЦК РКП(б)45. Польбюро имело особые полномочия, активно участвовало в проведении советской политики в отношении Польши и польского населения в советских республиках. Позднее в отчете Польбюро она характеризовалась как «в значительной мере провалившаяся и запоздавшая»46. Были созданы комиссии в Москве и на Западном фронте для распределения мобилизованных, назначались уполномоченные Польбюро в 12-ю и 1-ю Конную армии47. Польбюро предоставлялся аванс в размере 10 млн рублей48.
Ф. Э. Дзержинский. Начало 1920-х.
[РГАСПИ]
Конечно, первую скрипку во всех вопросах, касающихся советизации Польши, играл Дзержинский. На заседании Польбюро 21 июля с участием Дзержинского, Кона, Мархлевского и Прухняка рассматривались вопросы организации Польбюро, создания отрядов ВОХР, территориального разграничения деятельности Польбюро и Литбел (решение должно было быть принято в Минске), назначения уполномоченных Польбюро в армии, посылки курьеров в Польшу и связи со страной, распределения работников. Польское бюро агитации и пропаганды возглавила жена Ф.Э. Дзержинского С.С. Дзержинская49.
Политическое руководство РСФСР и командование Красной армии стремились как можно скорее использовать успехи Западного фронта, в связи с чем командование Западного фронта постоянно получало директивы о продолжении боевых действий. В подписанной главкомом РККА С.С. Каменевым директиве от 19 июля содержался приказ войскам Тухачевского энергично развивать наступление на Варшаву и нанести решающий удар Войску польскому50.
Исходя из стратегических целей Советской России, Каменев с самого начала наступления красных войск в Белоруссии принимал все меры для координации действий Западного и Юго-Западного фронтов и объединения их основных сил на варшавском направлении, что должно было привести к быстрейшему поражению польской армии и вступлению Красной армии в центральные районы Польши. Но командующий Юго-Западным фронтом А.И. Егоров и влиятельный член Реввоенсовета фронта И.В. Сталин (член РВС РСФСР) считали, что 1-ю Конную армию следует направить для взятия Львова, рассматривая этот шаг как равнозначный захвату Варшавы. В этой связи Сталин стал оказывать давление на Егорова, требуя, чтобы Юго-Западный фронт начал вести действия самостоятельно и осуществил бы захват Львова и всей Восточной Галиции. Координации «не случилось», как не «случилось» и соблюдения субординации.
22 июля польское правительство предложило правительству РСФСР «немедленное перемирие и открытие мирных переговоров»51. В тот же день Генштаб польской армии сообщал советскому командованию: «…предлагаю немедленное прекращение военных действий на фронте и посылку военных представителей для установки перемирия. Мы ожидаем ответа до 30 июля…»52 В ответной ноте НКИД от 23 июля говорилось, что правительство РСФСР «дало распоряжение Главному Командованию Красной Армии немедленно начать с Польским Военным Командованием переговоры в целях перемирия и подготовки будущего мира между обеими странами»53. Однако в ночь с 22 на 23 июля войска Юго-Западного фронта получили директиву наступать в направлении ко Львову, а Западного фронта – к Варшаве с целью овладения ею не позднее 12 августа:
Директива Главного командования о нанесении окончательного поражения противнику и овладении Варшавой
№ 4344/оп, Минск.
Обстановка требует энергичного нашего продвижения вперед в общем направлении на Варшаву, дабы нанести противнику окончательное поражение. Ввиду изложенного приказываю:
1. Продолжать энергично преследовать противника и не позднее 4 августа армиям фронта пройти линию Ломжа – Брест-Литовск и не позднее 12 августа выйти на линию Прасныш – Новогеоргиевск и далее по р. Висле на юг до Ново-Александрии включительно, овладев г. Варшавой.
2. С выходом правого фланга фронта на бывшую границу Восточной Пруссии к северу от Граево войскам фронта отнюдь указанной границы не переходить, имея за ней лишь наблюдение.
3. Одновременно указывается 12 армии Юго-Запфрон-та продолжать энергичное продвижение на фронте Ковель – Владимир-Волынск.
4. Разграничительная линия между Запфронтом и Юго-Запфронтом с 24 июля 1920 г. продолжается на м. Ратно – Влодава – Ново-Александрия – все пункты для Запфронта включительно.
Главком С. Каменев
Член РВСР Курский
Наштаревсовет Лебедев54
Польбюро на заседании 23 июля, на котором присутствовали Дзержинский, Кон, Мархлевский и Прухняк, приняло постановление о деятельности на польской территории. В нем указывалось: «В литературе и выступлениях выдвигается лозунг диктатуры пролетариата в форме правительства Советов Делегатов (Польская Социалистическая Республика)». Мархлевскому поручалось «наметить наши лозунги» в аграрной области и «вместе с Дзержинским согласовать с т. Лениным», организовать в местностях, занятых Красной армией, революционные комитеты и воссоздать партийные комитеты. При этом следовало «в наибольшей степени учитывать существующие до сих пор рабочие организации, профсоюзы, в особенности же коммунистические фракци