— А-а-а!!!
Он таращился прямо в выпуклые глазищи огромной осы. Она крепко держала его всеми своими огромными лапками, глубоко погрузив жало ему в плечо. А он ничего и не почувствовал! Рука словно чужая.
— Нет! — взвизгнул Мино. Он ухватился за жало обеими руками и попытался его выдернуть. Но оса уже сама вынула свой инструмент, отпустила его и улетела прочь.
Дэнни перекатился на спину, хватаясь за продырявленную руку.
— Ау! А-а! Помогите!!!
Рука бессильно свисала с плеча мертвым грузом и ничегошеньки не чувствовала, будто ее под завязку накачали новокаином. Студент заметил в рукаве рубашки небольшое отверстие, вокруг которого быстро расплывалось темное пятно — кровь! Он сорвал с себя рубашку и уставился на дыру в руке. Она была аккуратненькая, с ровными краями, словно просверленная сверлом, и слегка сочилась кровью. И ни боли, вообще ничего.
Мино цапнул гарнитуру.
— На помощь! Боже! Помогите!
— Дэнни? — прорезался в наушниках голос Питера.
— Меня что-то укусило… Боже!
— Кто укусил?
— Я ничего не почувствовал… Она как мертвая…
— Кто мертвая?
— Рука. Она такая огромная…
Голос Мино сорвался на испуганный шепот.
На связь вышел и Рик Хаттер — из устланного мхом дупла, в котором он остался с Амаром Сингхом.
— Что случилось?
— Дэнни укусили, — сообщил ему Питер. — Дэнни… Оставайся там. Я уже спускаюсь.
— Я ее прогнал! — крикнул Мино.
— Молодец.
Дэнни скрючился на ветке, стараясь не смотреть на продырявленное плечо. Кровь медленно просачивалась на рубашку. Он потрогал себя за лоб. Нет ли температуры? Может, это просто бред? Студент принялся монотонно бормотать:
— Это не яд… Все хорошо… Не яд, не яд…
Дженсен прихватил с собой аптечку. Он ловко и быстро спустился по стволу, попеременно перехватывая руками подвертывающиеся выступы и иногда повисая просто на пальцах, и увидел свернувшегося клубком Мино с белым как простыня лицом. Рука у него, похоже, не действовала — она висела плетью.
— Ничего не чувствует, — пролепетал Дэнни.
Питер сдернул с него рубашку и осмотрел дыру в руке. Похоже на колотую рану. Он промокнул вокруг йодом, ожидая услышать крики и вопли, — йод все-таки жжется, но «пациент» даже не вздрогнул.
Тогда Дженсен стал искать признаки отравления ядом. Для начала он заглянул Мино в глаза — нет ли характерного сужения или растяжения зрачков? Вроде ничего. Затем Питер пощупал ему пульс и послушал дыхание. Оценил цвет кожных покровов — не изменился ли? Душевное состояние тоже вроде без изменений — Дэнни просто смертельно напуган, и только. Дженсен внимательно осмотрел его руку — нормального цвета, разве что немного опухла. Ущипнул ее.
— Чувствуешь что-нибудь?
Дэнни помотал головой.
— Голова кружится? Болит?
— Не яд… не яд…
— Тоже думаю, что яд тут ни при чем.
Если бы укус оказался ядовитым, Мино давно уже стало бы совсем плохо — он бы от боли катался, а то и вовсе бы умер. Но все его жизненные функции были более или менее в норме.
— Ты сказал, что прогнал ее. Так кто это был? — спросил Питер.
— Пчела или оса, — прошелестел Дэнни. — Не знаю.
Осы гораздо более распространены, чем пчелы. На Гавайях их, наверное, тысячи видов, причем многие наверняка еще не изучены и не описаны. И никаких намеков на то, какая именно оса укусила Мино, — если это вообще была оса. Питер распечатал бактерицидный пластырь и налепил его Дэнни на плечо, а потом оторвал от собственной рубашки рукав, соорудил косынку и подвесил на нее пострадавшую руку. Только как вот теперь спустить пострадавшего обратно на землю?
— Сможешь спрыгнуть? — задал Дженсен новый вопрос.
— Не знаю. Наверное.
— Это абсолютно безопасно, не убьемся.
Питер вызвал по радио Карен Кинг и Эрику Молл, которые так и сидели на самой верхушке дерева.
— Мы с Дэнни сейчас будем прыгать на землю. Кстати, можете сделать то же самое.
Карен с Эрикой выглянули из-за листвы вниз. Земли даже не было видно. Кинг бросила взгляд на подругу. Та кивнула.
— Раз, два… Три!
Молл прыгнула первой, Карен чуть замешкалась и полетела следом.
Свободно падая в пространстве, Кинг раскинула в стороны руки и ноги, как скайдайвер. Превратилась в планер.
— Воу! — крикнула с восторгом.
Потом Карен взглянула на падающую рядом Эрику — та тоже вопила что-то неразборчивое. Они действительно планировали, причем совершенно управляемо. Подобрав ноги, Кинг свалилась в крутое пике. Почувствовала, как воздух туго обнимает ее тело, надежно удерживает ее вес. По ощущениям очень похоже на популярный на Гавайях бодисерфинг — серфинг без доски, — только вместо воды здесь воздух. Внезапно она случайно задела за ветку и закувыркалась в воздухе, но вскоре, совершенно невредимая, опять раскинула руки и улеглась на жидкий ветер, плавно опускаясь вдоль дерева. Увидела далеко внизу Эрику, которая снижалась под углом, гораздо быстрее, и успела значительно ее обогнать.
Карен захотелось еще более замедлить падение. Работая руками и ногами, она сместилась в сторону и поймала более плотный встречный поток.
— Ага-а! — выкрикнула девушка радостно. У нее получилось!
Снизу быстро налетали листья. Кинг потеряла Эрику из виду… вдруг услышала ее отчаянный визг…
Она молнией пронеслась сквозь листву… И прямо под собой увидела широко раскинутую паутину. Молл уже застряла в ней, болтаясь по инерции вверх и вниз, дрыгая ногами и руками и силясь освободиться. В край паутины вцепился бледно-зеленый паук… Паук-бокоход, машинально отметил мозг Карен… Очень ядовитый…
Она прижала в полете одну руку к телу и качнулась-метнулась вбок. Надо попасть прямо в паутину. Только так можно спасти Эрику. Главное, не промазать. Страха не было. А с пауком как-нибудь разберемся… И в этот самый момент Кинг врезалась в край паутины и застряла в ней, зависла в воздухе, раскачиваясь вверх и вниз.
На глаз Карен паутина была футов пятьдесят-шестьдесят в поперечнике, куда больше, чем даже страховочная сетка в цирке. И в отличие от такой сетки, она оказалась жутко липкой — сходящиеся к центру радиальные нити были сплошь усыпаны капельками клея. Кинг почувствовала, как этой клей впитывается в ее одежду, еще крепче пришпиливая ее к паутине, а Молл между тем металась и билась в путанице клейких нитей — совсем рядом, но хоть лопни, а не дотянешься. Паук-бокоход почему-то медлил. Наверное, не понял, что это к нему свалилось, не опознает человечков, как добычу, подумала Карен. Но он все-таки кинется, будьте уверены, и причем совсем скоро. И кинется с просто-таки невероятной быстротой.
— Замри, не дергайся! — крикнула Кинг Эрике. Сама же она извернулась так, чтобы хорошо видеть паука, и вытащила мачете.
— Ну что застыл?! — завопила Кинг на паука, быстро обшаривая взглядом паутину. Где же сигнальная нить? Ага, вот она — тянется от одной из ног паука к уходящей к центру спирали. Девушка метнулась туда и рубанула по нити мачете.
Паук использует сигнальную нить, чтобы засечь попадание в паутину добычи. Перерезать ее — все равно что перерезать нерв. Плюс для паука это сигнал тревоги.
Бокоход предсказуемо ударился в бегство и забился под какой-то лист — решил на всякий случай укрыться в собственном доме.
— Большинство из них легко напугать, — сказала Карен Эрике. Она разрубила еще одну нить, и обе дамы опять полетели вниз, причем Кинг успела крикнуть пауку: — Извини, дорогой!
Приземлились девушки почти одновременно, все в липких белых клочьях. Эрику основательно потряхивало.
— Думала, мне конец! — простонала она.
Карен оборвала с нее остатки шелковых нитей.
— Когда хорошо знаешь устройство паутины, беспокоиться не о чем.
— Я больше по жукам, — вздохнула Молл.
Питер с Дэнни приземлились неподалеку, с треском продравшись сквозь листву. А вот и Рик, который предварительно спустил вниз на веревке бесчувственного Амара. Все собрались под деревом, и Дженсен еще раз озвучил новый план действий:
— Идем на Танталус.
Минут через десять они углубились в настоящий папоротниковый лес — бесконечный лабиринт высоченных мечевидных папоротников, изогнутые листья которых, нависая над головами, образовывали множество одинаковых на вид сводчатых тоннелей с постоянно сочащейся с потолка влагой. Над этими густыми зарослями вторым, третьим и так далее этажами вздымались уже настоящие деревья — коа, гавайские оливы-олопуа, белые гибискусы кокио.
Амара несли на руках Рик с Питером. После короткой передышки Дженсен в очередной раз сверился с компасом.
— Вон туда, — показал он, и все опять стали пробираться длинным извилистым проходом среди папоротниковых стеблей и листьев. С трудом пробивающиеся сквозь них солнечные лучи и сами стали зелеными, и все окружающее тоже выкрасили в бледно-зеленый цвет.
Дэнни, спотыкаясь, брел позади. А потом вдруг остановился и уставился на Амара Сингха, широко раскрыв глаза.
— Да он… С него же кровь льет!
Никто ничего не замечал. Рик осторожно опустил Амара на землю. Ноги не держали раненого — он бессильно завалился на колени. Из одной ноздри у него вытекала струйка крови, сбегая через губу. С подбородка на землю равномерно падали тяжелые красные капли.
— Бросьте меня, — прошептал Сингх. — Это микропатия.
Глава 26
Под зеленым покровом.
30 октября, 12:00
— Вон они где, — бросил Телиус Джонстону, разглядывая в бинокль густую зеленую массу папоротника, сплошь устилавшую землю внизу. Оба висели вверх ногами, удерживаемые в креслах гексапода многоточечными ремнями. Сама же машина, тоже, в свою очередь, перевернутая кверху брюхом, плотно прилепилась своими чудо-подушечками к изнанке пальмового листа высоко над землей.
Телиус еще немного поводил биноклем и молча потыкал пальцем вниз — давай, типа, сбрасывай.
Его напарник нажал на кнопку. Подушечки с нанощетинками отлепились от листа, и гексапод ухнул вниз. Уже в падении Джонстон опять что-то нажал, складывая торчащие из корпуса гексапода ноги. Машина несколько раз кувыркнулась, поджав под себя конечности, стукнулась о землю, подпрыгнула и осталась лежать кверху брюхом. Благодаря мощному каркасу безопасности, как у гоночного багги, седоки остались целы и невредимы.