Когда мы подъехали к дому, он открыл мне дверцу автомобиля, проводил до двери квартиры и вошел за мной. Я устало швырнула на диван сумочку и стала снимать туфли, чтобы не портить ковер.
— Хочешь, я заварю чаю? — спросил Сэм, с любопытством наблюдая за мной.
— Не надо, я в полном порядке.
— А хочешь, я останусь с тобой на ночь? — последовал вопрос, которого я боялась больше всего.
— Боже мой, могу ли я осмелиться сказать «нет» после всего, что ты мне наговорил?
— Грейс, не надо шутить. Есть вещи, над которыми не следует насмехаться. Во всяком случае, мне бы этого не хотелось. Разумеется, ты вправе сказать «нет».
— Знаешь, Сэм, мне по-прежнему кажется, что пока мы должны воздержаться от секса, — медленно и не без грусти произнесла я. — Я еще не успела разобраться в своих чувствах.
— В таком случае секс отпадает. А как насчет того, чтобы просто поболтать, а потом поспать до утра?
Я удивленно вскинула брови и скорчила гримасу.
— Не волнуйся, я и не такое могу вытерпеть. Если ты сама, конечно, не станешь настаивать.
Какой ужас! Я действительно не хотела выталкивать его за дверь, но прекрасно понимала, что не смогу противиться своей страсти и в конце концов мы окажемся в постели. Пока Сэм пил чай, я освежилась под душем и переоделась в длинную майку и боксерского покроя шорты. Мне почему-то показалось, что эта неприглядная одежда не будет возбуждать его. Немного посидев, мы залезли под одеяло и, преодолевая чувство неловкости, отгородились друг от друга простыней. Какое-то время лежали молча и прикидывались, что спим, хотя на самом деле никто из нас спать не хотел и не мог. А потом он, вероятно, заметил, что я напряглась всем телом, и решил помочь мне справиться с этой проблемой.
— Хочешь, я тебя обниму? — едва слышно прошептал он мне на ухо.
— Нет, — еще тише ответила я.
Сэм помолчал немного, потом повернул ко мне голову.
— Знаешь, кажется, я неправильно задал вопрос. Хочешь, чтобы я не обнимал и не целовал тебя?
— Нет! — выпалила я, не успев сообразить, что к чему.
Сэм тут же воспользовался моей оплошностью и поцеловал меня в волосы.
— А что ты еще хочешь, чтобы я не делал с тобой? — почти простонал он мне на ухо.
— Это вечный вопрос для каждой женщины. — Я сдалась на милость победителя. — Чего женщина не хочет, чтобы с ней не делали?
— Грейс, можешь мне не верить, но я счастлив, что я здесь, рядом с тобой, — страстно прошептал он, — и не понимаю, почему это должно когда-нибудь кончиться.
— Я тоже не понимаю, — призналась я. — Думаю, если это случится, то только не по моей инициативе.
Я всеми силами старалась хоть немного расслабиться и уснуть. К моему искреннему удивлению, это оказалось несложно. Сэм обнял меня обеими руками, я ощутила на шее его горячее дыхание. Я знала, что утром не смогу поверить тому, что произошло, но я действительно успокоилась и вскоре безмятежно спала, как ребенок на руках матери.
Глава 34СЭМ
В ту ночь я испытал непривычное для меня состояние внутреннего покоя. Я чувствовал себя в полной безопасности, хотя несколько часов назад выложил этой женщине всю правду о себе. Никогда не думал, что осмелюсь излить душу постороннему человеку, став, таким образом, зависимым и уязвимым. И тем не менее я это сделал. Сам не знаю почему, я рассказал ей все и вдруг ощутил блаженство спокойствия, о котором мечтал все последние годы. А Грейс лежала рядом, тихая, беззащитная и на удивление умиротворенная, словно сбросила с себя груз непосильных переживаний. Теперь я точно знал, что между нами не будет никакого насилия, никаких взаимных угроз и недоразумений.
Более того, впервые возникла реальная возможность для взаимопонимания. Разумеется, я еще не успел понять ее до конца, изучить тончайшие нюансы ее души, но уже чувствовал свою ответственность за нее. Именно поэтому мне пришлось сдерживать ее, и я надеялся, что в конце концов Грейс поймет: я забочусь о ней.
Самым трудным было смириться с ее отказом ложиться со мной в постель. Поначалу я думал, что это решение — результат моего агрессивного поведения, но потом понял: Грейс боится потерять свою свободу и независимость. Она почему-то подумала, что я начну шантажировать ее убийствами. Даже сейчас, лежа в моих объятиях, она инстинктивно старалась отодвинуться от меня, сохранить некоторую дистанцию, позволявшую ей ощущать собственную свободу. Другими словами, сейчас в моих объятиях находилась женщина со всем присущим представительницам прекрасного пола парадоксальным складом ума.
Пару секунд спустя мне на ум пришла более удачная метафора: ручная граната, из которой я только что выдернул чеку и которая может взорваться в любой момент, если я разожму руку. Как всякий мужчина, я совершенно не представлял себе, что может сделать любимая женщина в ближайшую минуту. Но у меня был опыт, были огромные, почти неисчерпаемые резервы терпения, которое могло помочь обуздать эту стихию. Я был способен ждать, и в этом заключалось одно из моих профессиональных качеств.
Глава 35ГРЕЙС
Сидевший напротив меня человек не просто ел, а смаковал пищу с восторгом гурмана, на который способны лишь очень богатые люди. Да и еда была не совсем обычной. Эта была пища богов, прекрасно приготовленная, изумительная по вкусовым качествам и, ясное дело, французская по происхождению. Гурман не выглядел толстяком, хотя по всему было видно, что отсутствием аппетита не страдал. Думаю, причиной тому был изощренный аристократизм, который запрещает человеку бездумно предаваться чревоугодию. Мужчина был довольно интересным и обладал, насколько я могу судить, определенной харизмой. Во всяком случае, нечто харизматическое в нем, безусловно, присутствовало. И это было странно, так как даже при довольно развитом воображении моего спутника нельзя было назвать красивым. У него было большое круглое лицо, изрядно облысевшая голова и давно уже склонная к полноте фигура. А пальцы на руках — короткие, толстые и на удивление неподвижные, чего не скажешь о его глазах. Уж они-то были по-настоящему живыми и излучали какую-то странную силу, противостоять которой было практически невозможно. Мне пришла в голову мысль, что такие пальцы и глаза могут быть только у человека, который делает очень большие деньги, причем делает их тоннами, а не килограммами. Только тугая мошна может придавать человеку столь самодостаточный и самодовольный вид.
Вскоре выяснилось, что я не ошиблась. Он работал в преуспевающем инвестиционном банке и в настоящее время занимался созданием целой серии информационных бюллетеней и рекламных проспектов, которые освещали бы весьма противоречивый процесс расширения инвестиционного поля. Предполагалось, что наше издание предоставит в его распоряжение наиболее квалифицированных журналистов, а он обеспечит финансирование этого проекта через свой банк. Меня командировали на эту встречу, чтобы выяснить основные направления рекламной деятельности и договориться о конкретных формах оплаты.
Этот человек относился к категории преуспевающих бизнесменов, обладающих редким качеством: ничем не ограниченным любопытством по отношению ко всем и ко всему. Образно выражаясь, это был их хлеб насущный, который они обильно покрывали маслом личного благоденствия.
Наша встреча не была исключением. Он интересовался всеми тонкостями моей профессии, пытался вникнуть в суть журналистского дела и даже не обошел вниманием мое прошлое: когда я пошла в школу и какую именно, кем были мои родители, чем они занимались, какие статьи я написала за всю свою жизнь и даже в каких странах побывала за последнее время.
А потом долго и не без удовольствия рассказывал о себе, причем примерно в той же последовательности и так же подробно. Таким образом, не задавая ему практически никаких вопросов, я выяснила, что ему сейчас сорок восемь лет, что он сам лепил свою судьбу и при этом так увлекся бизнесом, что не удосужился обзавестись семьей. Я отметила, что мой собеседник выглядит значительно старше своих лет, и сделала вывод, что жизнь у него отнюдь не из легких.
Затем мы долго обсуждали животрепещущие проблемы экономики и политики стран Африки, Восточной Европы и Латинской Америки. Самое странное в этой беседе заключалось, на мой взгляд, в том, что я с удивительной легкостью делилась с ним своими соображениями и почти без нажима выложила все секреты профессиональной деятельности. Думаю, что причиной тому был его взгляд — пытливый, любознательный и необыкновенно открытый, располагающий к откровенности.
Мы сидели в дорогом ресторане, что в самом центре города, более трех с половиной часов. Мой собеседник был неутомим, а я к концу встречи с трудом соображала и вообще едва держалась на ногах. Вначале я с интересом слушала его, терпеливо отвечала на все его вопросы, а к концу настолько притомилась, что просто сидела и слушала, практически никак не реагируя на его болтовню. К сожалению, я не могла прервать слишком затянувшийся разговор, так как речь шла о перспективном деле, сулившем нашей редакции немалые деньги.
Бизнесмен продолжал уверенно талдычить о своем, ни на мгновение не спуская с меня пытливых глаз. Вскоре я почувствовала, что меня начинает слегка подташнивать. Только этого недоставало! Сначала я не могла понять, в чем причина, а потом сообразила, что это естественная реакция на его испытующий взгляд. Как только я отвернулась, сразу же стало легче.
Правда, не стоило исключать и воздействие французского вина, к которому я не привыкла. Я старалась пить как можно меньше, но мой деловой партнер напоминал, что каждому блюду должно соответствовать определенное вино и что его непременно надо попробовать. Думаю, он заподозрил во мне неискушенную женщину. В конце концов он стал мне доказывать, что нужно больше путешествовать по миру, больше общаться с умными людьми, отдаваться всем прелестям жизни и ни о чем никогда не сожалеть. По его мнению, глупо транжирить жизненные силы только на работу и ограничивать себя бетонными клетками офиса и дома. Похоже, он преисполнился искреннего желания помочь мне вырваться из удушающей атмосферы Нью-Йорка.