орожить – на это Марго пойти не могла. Желание было, но, хоть не сильно верующая, Бога боялась. «Ничего, нашляется, поймёт и терпение оценит!» Только непонятно было, почему Семён ей в близости отказывает, особенно в последнее время. Приехал и попросил постелить в кабинете, сослался на то, что устал сильно и многое надо обдумать. Разве мешала она ему когда-нибудь думать! Ещё очень хотелось дочку родить, сестрёнку мальчишкам. Не для того, чтобы Сёмку прочно к себе привязать, хотелось дать ей то, чего сама лишена была, настоящей семьи и заботы. Маму часто про себя звала в советчики, всё как на духу рассказывала. Больше не с кем было поделиться, хоть и не взаправду, а перед родителями Семёна счастливую и всем довольную изображала. Тяжело иногда давалось, но опять терпела и ждала.
Семён пробыл выходные и укатил в Первопрестольную – отдохнувший и разочарованный. Сашу не увидел, ещё, как назло, Валька всю дорогу до аэропорта о своей предстоящей поездке в Америку рассказывал, как помешался! «Неужели ревную? – удивлялся себе Сёма. – А что, если не дать ему возможности уехать? Сказать, что повременить надо, не до этого сейчас, проблему какую-нибудь нарыть, бизнес большой купить в другом городе и послать его туда разруливать. Ну отложит Валя поездку на какой-то срок, в итоге всё равно улетит в свою Америку, настырный».
Он знал: есть три решения у этой головоломки.
Первое – забыть Сашку, второе – стать любовниками. Ни одно ни другое невозможно. Забыть не сможет, на лёгкие отношения Саша не пойдёт – не такая, да и он делить её не желает, хоть и с законным мужем. А над третьим решением он мучительно думал. Препятствие – Валькина преданность в дружбе и Сашина порядочность. Не получится у неё за чашкой чая сказать: «Ухожу к другому, прости, забудь». И не просто к другому, а к лучшему другу!
Александра обретала покой. Океан шёл на пользу, она практически перестала разговаривать сама с собой, подолгу плавала, читала книжки, записалась на уроки рисования к местному художнику. Он научил наносить особые яркие краски на белоснежный холст, на котором появлялись причудливые обитатели океана. Восторженно хвалил, работа у него, видно, такая – хвалить, но процесс Сашу увлёк.
Практически не выходила в люди, заказывала еду на виллу, валялась на золотом песке, любовалась пунцовыми закатами. Уже прошла неделя, ей показалось – вечность. Она просила горничную не задёргивать шторы – легче просыпаться под первыми лучами солнца.
Cаша вышла к берегу с чашкой кофе и сигаретой – обычный утренний ритуал. Потом скинула халат и погрузилась в бирюзовую гладь. Кругом ни души, лишь редкие люди брели вдоль берега на ранний завтрак. Она медленно плыла всё дальше и дальше от берега и вдруг заметила человека, он находился на изрядном расстоянии, но Александра недовольно поменяла направление – уже целую неделю в это время океан принадлежал только ей.
Она то и дело оборачивалась, прибавляя скорость, только дистанция между ней и мужчиной стремительно сокращалась. Главное – не давать повода заговорить! Ей показалось, она уже слышит его дыхание совсем рядом.
Александра резко повернулась и растерянно закрутила головой: вода переливалась на солнце – и ни души! Стало страшно, до берега далеко, кричать бесполезно, никто не услышит.
Вдруг прямо перед ней всплыл улыбающийся Сёмка.
– Привет, милая, вам не нужен инструктор по плаванию?
Саше хотелось вцепиться в его длинные волосы.
– Ты чистый дурак! Я чуть с ума не сошла от страха!
Он смотрел на её возмущённую оливковую мордашку в солнечных веснушках и понимал: она рада его видеть.
Сашка весело засмеялась и нырнула, ей казалось, она лопнет от счастья. Семён нырнул за ней и нежно обнял под водой, они всплыли вместе, он целовал её и не мог остановиться, как в тот день на перроне.
«Я люблю, точно люблю, обожаю, с ума схожу!» – Он был абсолютно уверен, все сомнения ушли, на душе стало легче, понятней.
– А как ты узнал, что я плаваю так рано? С ночи караулишь?
– Я прилетел в шесть утра. Как ты понимаешь, я уже знал, на какой вилле ты живёшь. Это не составило труда: расспросил батлера, что за соседи живут неподалёку, люблю, мол, тишину, вдруг неспокойные попадутся, буду просить переселить. Меня заверили, что рядом живёт русская мадам, ведёт уединённый образ жизни, встаёт рано и плавает подолгу. Я же умный, Саш, и находчивый!
– Хитрый и коварный, – добавила Саша, поправляя его непослушную длинную чёлку. «И безумно красивый», – подумала про себя.
Они долго валялись на песке под пальмой, Семён даже заснул, рядом была Сашка – солёная и нежная.
– Пошли лопать лангустов, хочу холодного розового! – Заказывать на виллу в планы Семёна не входило. Он нашёл свою сброшенную футболку на берегу, Саша обернулась в парео.
Ресторанчик находился прямо у воды под белыми парусами натянутых тентов, столы незатейливо сервированы бирюзовым стеклом и орхидеями в прозрачных вазах. Принесли тёплый домашний хлеб, превосходное прохладное вино. Народу было много.
«Откуда они все повылезали? – удивлялся Семён. – По виллам, наверное, прятались или на общем пляже валялись…»
Напротив сидели русские дивы – подкрашенные, в прозрачных туниках, на каблуках.
– Как они передвигаются по песку, несчастные? Саш, а что у них сиськи почти на уровне плеч начинаются? Это что, особая порода?
– Сём, это они такие лифчики носят, и грудь явно не своя!
– А зачем? Странно смотрится!
– Ну не включай дурака! Можно подумать, ты такого никогда не видел, сплошь и рядом! – возмущалась Саша. – Наверное, кому-то нравится! Иди и сам у них спроси, они только рады будут!
Сёмка засмеялся.
– Ревнуешь? Ну скажи… Мне бы было приятно.
Саша насупилась. Он подскочил со стула и вцепился в её щеки.
– Я сейчас тебя съем! Хотя ты вредная и, скорее всего, невкусная!
Девушки напротив тоже не отставали и вовсю обсуждали странную пару.
– Надо же! Красавчик, сто пудов при лаве, а с такой простенькой тёлкой: ни сисек, ни антуража, подростка изображает, хоть бы волосы причесала, лахудра!
Они решили: надо мужика спасать. Кидали на него многозначительные взгляды, томно открывали рты, как рыбы, выброшенные на берег. Мужик не вёлся.
– Странный какой-то! У него, наверное, проблемы по главной части, – решили подружки, – но до чего хорош, гад!
– Саш, вечером я приглашаю тебя на элегантный ужин! – торжественно объявил Сёма.
– Да у меня и нет ничего, кроме шорт и футболок!
– Пошли!
Он взял её за руку и потянул в сторону ресепшена, где располагался небольшой бутик, набитый сомнительными вещами. Выбор был большой, но бестолковый. Александра грустно поглядывала на вешалки. Семён велел сесть и не маячить перед глазами. Он ходил деловито, с видом знатока, и наконец нарыл две длинные туники, расшитые золотом.
Александра выпучила глаза:
– Не надену я такое никогда! Ты что?!
– Иди мерь, сегодня ты моя наложница!
Саше игра понравилась. Когда она вышла из раздевалки показаться, туника явно не подходила по росту.
– Ты похожа на хрупкую арабскую девочку, которая примерила мамин хиджаб. – Он не мог отвести глаз. – Волшебная ты, Сашка!.. Ну что, вполне прилично, надо ещё пояс или платок на талию, а то запутаешься в подоле. Туфель, конечно, тоже нет?
И, не дождавшись ответа, многозначительно сказал:
– Будешь босиком! Всё, пошли плавать!
Они наперегонки побежали в воду. Сашка тонула от наслаждения в шёлковой воде и от его близости. Сёмка то подплывал, обхватывая её сзади за плечи, то, дразня, уплывал на приличное расстояние.
Она перевернулась на спину, раскинула руки и растворилась в голубом небе. Совсем не хотелось думать о том, что ждёт впереди, она забыла всё и всех – существовали только эти два дня, где были он и она. Тело Александры лоснилось от загара и кокосового масла, которым она, не жалея, мазала свою и так смуглую кожу.
– Сём, вылезай из воды, в воде ещё больше сгоришь. Посмотри, у тебя плечи и нос со щеками красные. Ты что, без защиты?
– Только сейчас заметила? Да-а-а-а, сгорел я порядочно… Пошли-ка лучше в тень.
В укромном месте, под зонтиком рядом с пальмой, отбрасывающей тень, стояли два одиноких лежака, застеленных полотенцами отеля. Подбежал услужливый работник.
– Что-нибудь желаете? – спросил он на странном местном английском.
– Защиту от солнца и ведро воды! – с галантной улыбкой ответил Семён.
– У тебя хороший английский! – с одобрением отметила Александра.
– У меня всё хорошее! – засмеялся Семён.
– От скромности ты не умрёшь!
– И от нескромности тоже! Я буду жить вечно! – заржал пуще прежнего Сёма и пристроился к Александре на лежак.
– Тебе своего мало?
– Мне тебя мало, милая. Блин, как всё тело горит, особенно рожа.
Подоспел работник отеля и принёс защиту от солнца «50+» и ведро со льдом с четырьмя бутылками минеральной воды.
– Садись, буду тебя мазать с головы до ног. На тебе живого места нет. Ну как же так, Сёма!
– Завтра всё пройдёт. У меня всегда так в первый день на солнце.
– Два дня! Всего два дня!
– Саш, больше не смогу. Я бы здесь всю жизнь провёл рядом с тобой, если бы мог. А ты?
– Наверное… – сказала Александра и задумалась. Сейчас она многое бы отдала, чтобы продлить их встречу, хотя последний день всё равно рано или поздно наступит и всё станет лишь воспоминанием.
А Валентин, как назло, звонил и звонил…
Она отходила подальше от Семёна, старалась казаться прежней и удивлялась, как быстро научилась лгать, но вины не чувствовала, знала: осознание придёт позже, по возвращении.
«Вроде счастливая, правильно, что настоял на поездке, – уговаривал себя Валя, хоть на душе было неспокойно. – И Семён куда-то пропал, вторые сутки не выходит на связь! Набить бы ему морду за такие штучки!»
Александра и Семён шли вдоль берега, солнце медленно скрывалось за горизонт. Розовый закат сменялся огненно-красным, повсюду зажигались фонари и загорались окна вилл. В природе устанавливалась вечерняя тишина и полное безветрие. Море ласково шуршало, перебирая песчинки. Мелкие крабики в крошечных ракушках, заслышав шаги, зарывались в ещё не остывший от зноя песок.