Психически ненормальные дети. В предвидении снятия отца сменяли квартиры, заготовили шмотки, шестьдесят пар обуви. Но через день он уже стал «выдающийся деятель ленинского типа».
Когда подошла Тэтчер, он не знал, что сказать, косился на Громыко. Прятал глаза. Главы подходили с соболезнованиями, но он принимал их приход как поздравления к восшествию.
Все они слетелись сюда для того, чтобы своими глазами убедиться — правда ли? Не врут ли? Нет, правда. Нет, не врут. Ликование!
Весна похожа на развод — открывает всю грязь.
А если мы сделали что-нибудь не так, то вам ответят те, кто нас сюда послал.
Симптоматичный анекдот этого времени.
Человек идет на похороны в Колонный зал. Его останавливают:
— Пропуск.
— Какой пропуск? У меня абонемент.
Два киргиза: «Появилась хищная большая птица. Дельтаплан называется. Восемь раз в нее стрелял. Только после этого человека выпустила, а сама улетела».
В армии я был начальником БСЛ (большой совковой лопаты).
Субботник. Нинон:
— Сейчас придем в редакцию, тряпками повозим по столам, чаю попьем, и все. В одиннадцать уже свободны.
Теща:
— Как это так? Почему так коротко?
— Такой у нас порядок.
— В соседние учреждения пойдите, им помогите.
У матери два будильника — тихий и громкий. Тихий стоит возле уха и будит. А громкий поставлен на ТV и заведен на 5 минут позже. Когда звонит, даже подпрыгивает от возмущения, что не встают. Вот уж тогда мать, кряхтя, встает и ложится на ковер — делать ежеутреннюю физкультуру. Она сначала смотрела эти утренние телемучения несколько скептично, потом втянулась, потом поверила, что все хорошее, что связано с ее здоровьем, — это от утренней зарядки. И, кстати, вполне возможно, что это именно так. Я настоял, чтобы матушка ходила пешком до метро, и она делает «перерывы» для транспорта только в скользкую погоду.
Мы кричим — осень, осень, а листья падают уже в июне.
Отменяются карточки после великой победы,
Аденауэр в городе Бонн нагнетает очаг,
На Тишинской толкучке — трофейные велосипеды,
А майор Откаленко покуривает на кирпичах.
Надежды нет. Исполнились надежды.
Не может быть у счастья счастливого конца.
А мужчинам — не конфеты,
А мужчинам — коньяки,
Золотые эполеты
И большие рюкзаки.
Так прощай, моя свобода:
Навалявшись на песке,
Я иду по переходу
С черным ножиком в руке.
Палачи и убийцы знают о человеке больше, чем скрипачи и монахи.
И звездами, как яствами,
Уставлен небосклон.
Боже, дай мне одиночную, отдельную, штучную смерть.
И никто из нас, никто —
Ни поэт и ни философ —
Не узнает, не поймет,
Кто же первым дернул шнур.
Когда любая чепуха —
Цветок в полупустом стакане,
Полунадкусанный сухарь,
Полу-Тамара, полу-Таня,
И по колено в смерти жизнь,
Бредущая в полубольнице —
Теперь во тьме тебя лежит
И вечно призвана храниться.
Что-то плохо все у нас.
Мы поедем в Каунас,
Где склоняются дубы
Над булыжником судьбы.
Господа, не убивайте Землю!
Да не может быть, чтоб было полвосьмого! Даже солнца на буфете еще нет.
— А где же мама-продавщица? — В тюрьме, сынок, в тюрьме.
Окончен день, тобою данный, Боже!
Третий полюс. Я съездил туда и вернулся!
Озер голубые осколки,
Полярных ночей торжество,
И Север лежит, как наколка
На душах, познавших его.
Змея кусает ближнего,
А ближний — это я.
Будем собираться по субботам,
Проклиная теплые места,
Вспоминать хибинские высоты,
Вечная где мерзнет мерзлота.
Вспомним наше братство, мой товарищ,
В северном крошеное снегу,
А пока сидим на перевале
И ругаем Кольскую пургу.
О Боже! Ты нам дал свободный разум
И обделил защитой от него.
Он ей сказал — мне это все до лампы,
Она в ответ — а мне до фонаря.
И заштрихован мелким дождиком —
Две мокрых елки в обрамленье рамы —
Пейзаж стоит, как театральный реквизит,
В последнем акте нашей грустной драмы.
Из дневников разных лет
Белла, похожая на удавленного лемура.
Ну почему же? Я довольно часто была тебе верна.
Он ушел из большого секса, перейдя на тренерскую работу.
В колхозе лекция: «Азарх американской культуры». Читает Маразм.
Навстречу попадались жены писателей со следами глубокого понимания литературных произведений на лице.
Это была ударная, а потом сверхударная стройка.
Медицинский конвульсиум.
Инженегр.
Любовь обращена в будущее. Она там, во встающих из-за горизонта облаках, вся там — в надвигающемся, в предполагаемом, в следующем. Ее зерна обращены к новому поколению.
Н. Озеров: «Мяч неожиданно (!) оказывается у шотландцев… Какая-то настырная команда!»
Если ты не пил, а все говорят, что ты пьян, наверно, нужно пойти и поспать.
…В это время сверху раздалась стрельба. Это спустилась группа захвата «Каскад». Битва продолжалась очень недолго. «Каскад» ошибок не делал. Но в это время вступил в бой личный полк охраны Амина — полк советский, составленный из таджиков, переодетых в афганскую форму. Они ничего не знали и стали наступать на «Каскад». Битва шла около часа, причем полк нес потери, «Каскад» — нет. В ту же ночь началось вторжение, которого никто не ожидал. Дело, в принципе, было сделано.
Записка на концерте: «Спойте, пожалуйста, песню „На пальто Расвумчорр“».
В министерстве, бедняги, занимаются с утра только тем, что латают дырки. Вон там взорвалась домна, там встал мартен, тут же эшелоны останавливают и переправляют в другое место. В Штатах практически происходит круговорот металла. У нас сорок процентов теряется в стружку, обрезы. Руда поступает восемнадцати сортов. Разве из такого варева что-нибудь путное сделаешь?
Мишу вызвали в Союз, сказали: в то время как у нас продовольственная программа, у вас какие-то намеки насчет гречихи. (В руках — стенограмма выступления Миши в ВТО.) Подошли другие секретари Союза. Читают, глаза смеются, говорят: «Вот тут ну просто безобразие. Отсутствие вкуса». Ну, пока там разговоры, туда-сюда, вдруг один говорит: «Я слышал, что комсомол вам добывает квартиру. Я могу позвонить Пастухову и попросить». Тут Миша заерзал. Прямой шантаж. «Да, — говорит, — есть безвкусица. И вообще Союз меня забросил, никто не проводит разъяснительную работу».
Фотографии
С мамой — Марией Григорьевной Шевченко. 1941 г.
«О себе я полагал, что стану либо футболистом, либо летчиком»
Поющий поэт
1950-е. Студенты МГПИ
Радист первого класса сержант Визбор. 1957 г.
«Но слова два — душа и небо —
Всё слиться норовят в одно»
В 1960-е песни Юрия Визбора пользовались огромной популярностью среди студенчества
С дочерью Татьяной. 1960 г.
С Виктором Берковским и Александром Городницким на Грушинском фестивале. 1976 г.
«Лучше гор могут быть только горы»
С космонавтом Валерием Рюминым в альплагере «Цей». Март 1984 г.
«Нас не оставили друзья,
Но как редеет этот круг, да, этот круг…»
«Отыщешь ты в горах
Победу над собой»
С Юлием Кимом и Юрием Ковалем. 70-е гг.
С Вениамином Смеховым. Севастополь. 1981 г.
С Аллой Демидовой на съемках фильма «Ты и я». Ялта. 1971 г.
«Надеюсь видеть вас счастливыми…»