— Будешь с клюкой убегать в кружевных трусах, я догонять и в тебя кончать.
Я распахиваю глаза под волной стыда и хочу сползти под кровать, но вместо этого сглатываю и хрипло шепчу:
— Нравятся тебе все эти пошлости…
— Нравятся, — выдыхает в губы. — И нравится кончать в тебя. Лежишь сейчас вся такая мной нафаршированная…
— Хватит! — накрываю лицо ладонями под смех Егора, который стискивает меня в объятиях и прижимает к себе. — Ужас… За кого я замуж вышла…
— Обратно уже не сбежишь, — понижает голос до шепота. — Ты уже готова меня трогать?
— И я хочу, чтобы ты молчал, — убираю руки с лица и всматриваюсь в расширенные зрачки. — Когда я главная, ты молчишь.
— Ты хочешь, чтобы я побыл бревном с торчащим сучком?
— Именно, — медленно выдыхаю.
— Да будто я сейчас против полежать бревнышком…
— Заткнись, — цежу я сквозь зубы и затыкаю его поцелуем, а затем переворачиваю на спину. — Надоел. Может, мне кляп для тебя купить?
Егор вскидывает бровь и медленно моргает, но ничего не говорит, впечатленный моей угрозой.
Я сажусь прямо на его член. Придавливаю его лоном к его лобку, и он подо мной вздрагивает и наливается кровью.
— Спорим, что злая лисичка доведет веселого мишутку до оргазма без одной фрикции, — с вызовом прищуриваюсь.
— О, святые ежики… — выдыхает Егор и хрипло продолжает. — Не верю…
Глава 29. Суровые лягушата
— Тише, — приваливаюсь к Егору и прижимаю палец к его губам. — Мы должны быть мушками.
А затем прыскаю от смеха и пьяно смеюсь в его грудь. Его ведет назад, к стене, и он сносит рукой с комода чашку для ключей.
Грохот, мы замираем, вслушиваемся в тишину в темноте и смеемся, а после затыкаем друг другу рты ладонями.
— Тихо…
— Тихо…
Зажмуриваемся, когда раздается щелчок и вспыхивает свет.
— Явились, — слышим недовольный голос Саши.
Стоят наши сыновья в пижамах у лестницы, скрестив руки на груди.
— И пьяные, походу, — Паша щурится.
— Мы? И пьяные? — бубнит мне в ладонь Егор. — Только если от любви… — смотрит на меня и опять бубнит, — правда, дорогая?
— Определенно, — хрюкаю от смеха в его ладонь.
— Отвратительно, — подытоживает Паша.
— Это еще что такое? — Егор решительно отстраняется от меня и делает воинствующий шаг к сыновьям. — Нам уже давно за восемнадцать… Мы даже вас, — грозит пальцем и немного пошатывается, — успели родить. Родили, а теперь вот такое терпим. Я возмущен.
Я приваливаюсь к его спине и обнимаю:
— Не ругайся. Когда вот вырастут, то поймут. Все-все поймут… — вздыхаю. — Ты такой теплый… И я тебе так люблю…
Егор резко разворачивается ко мне, сгребает в охапку и целует, ловко поддавшись вперед корпусом.
— Да фу!
— Да блин!
— Ну не при нас же!
— Я целую свою любимую жену, — Егор смотрит на Сашу и Пашу. — Вот так, да. У вас тоже будут жены, если что!
— Вот такого счастья мне точно не надо, — Саша закатывает глаза и поднимает по ступеням.
— Ага, не надо, — Паша зло следует за ним. — Нафиг жен.
— Эй! — охаю я. — Вы мне такие угрозы тут не кидайте! Жены будут и точка! а то вы такими темпами решите остаться жить с нами до старости!
— Они уже нас выгоняют из дома, — Саша возмущенно смотрит на Пашу. — Прикол, да?
— Обхохочешься, — фыркает Паша. — Завтра невест приведут.
— Еще рановато до невест, — Егор цокает.
— И жениться будете по любви, — прижимаюсь к нему. — Не по нашей указке. Нет-нет-нет. И в ваш выбор не будем лезть.
— Не будем? — Его с удивлением смотрит на меня.
— Нет, — качаю я головой. — Зачем?
— За тем, что мы лучше знаем, — хмыкает с наигранным самодовольством.
— Нет, — отстраняюсь и потягиваюсь, — я планирую с невестками дружить. Во-первый, — загибаю палец, — будет с кем по магазинам ходить. Во-вторых, — загибаю второй палец, — будем вместе маникюрчики, прически делать. В-третьих, — загибаю третий палец и задумываюсь, а после фыркаю, — да пофиг. Буду дружить. Я юуду классной свекровью.
— Не спорю, — Егор кивает. — Самой лучшей свекровью.
Саша и Паша на лестнице возмущенно и ревниво смотрят на нас.
— Все, марш спать, — Вскидываю руку и меня покачивает.
Егор со смехом меня приобнимает, и мы опять хохочем.
— И каждый раз ваши свидания так будут заканчиваться? — спрашивает Саша.
— Я сейчас вас выпорю, — шутливо отзывается Егор. — Сначала бабки нас отчитывают, а теперь маленькие лягушата?
— Ой, пошли, Сань, — Паша скрывается в коридоре. — Завтра на них с утра посмотрим.
— И помним, что вы теперь сами по будильнику встаете! — Егор повышает голос. — А потом завтрак готовите!
— Ты вот таким за руль сел? — Саша вскидывает бровь.
— да ты посмотри на него, — Егор упирает руки в боки. — Нет, не сел. Мы вызвали трезвого водителя.
Хихикаю в плечо Егора.
Хочется верить, что для серьезного дядечки с седыми усами мы были не самыми громкими и придурочными клиентами.
Мы пели песни, целовались, смеялись и делились с ним, что съедобны лубриканты полная херня.
— Трезвый водитель? — вскидывает бровь Саша.
— Я же не тупой, в самом деле, — Егор хмурится.
— Да, и берите пример со своего папули, — с мечтательным вздохом приваливаюсь к плечу Егора, который важно приосанивается. — Во всем.
— Ой все, — Саша медленно моргает и уходит. — Капец. Налакались, как коты валерианки.
— Я твой котик, — влажно шепчет Егор мне в ухо. — Мур-мур-мур…
— Мур-мур-мур, — отвечаю я и опять смеюсь.
— Т-ссс, — Егор прижимает палец к моим губам, — а то нам сейчас опять прилетит от ревнивых лягушат.
— Слушай, — щурюсь я, — как у лисички и медведя родились лягушата.
— Природа удивительна, — Его обхватывает мое лицо ладонями, — но у лягушат есть все шансы стать мишками.
— Вы сами-то спать идете, нет? — раздается со второго этажа голос Паши.
— Такие вредные, — шепчу я и криком отвечаю, — идем!
— Только осталось справиться с этими ступенями, — Егор с угрозой щурится на лестницу. — Я сейчас хочу подхватить тебя на руки и…
— Да вы с этой лестницы тогда оба упадете и шеи переломаете, — отвечает Саша. — давайте нас еще сиротами оставьте после свиданки!
— Дельное замечание, — вздыхает Егор.
— Давай по-тихонечку, — делаю шаг к лестнице, — по стеночке.
— А завтра вам будет стыдно, — сердито отзывается Паша из темноты.
— Не будет, — смеюсь я. — Мы знали, на что шли. И ни о чем не жалеем.
— Совершенно ни о чем не жалеем! — громко соглашается Егор. — Привыкли к скучным и занудным родителям, а мы не такие… — останавливается и делает передышку, опершись рукой о стену. — Мы дикие и необузданные.
— Вам воды принести? — тихо интересуется Саша.
— Да, было неплохо, — выдыхает Егор и смотрит на меня. — Мы, что, уже дожили до стакана воды?
Глава 30. Доброе утро
— Завтрак готов, — Паша стучится в дверь. — Просыпайтесь.
Я с трудом разлепляю глаза. Подушка подо мной мокрая от слюней. Егор рядом храпит с открытым ртом.
Голова гудит.
— Просыпайтесь.
— Да мы не спим, не спим… — говорю я.
— Я же слышу, как папа храпит.
Толкаю Егор, и он резко поднимается с подушек. Всклокоченный и недоуменный:
— Что? Где? Куда?
— Мы завтрак приготовили, — терпеливо повторяет Паша за дверью.
— Правда, что ли? — хрипло и недоверчиво спрашивает Егор.
— Ага.
— Вот это да, — сглатывает Егор и проводит ладонью. — Сейчас спустимся.
— Все, я ушел. Третий раз будить не будем.
— Третий? — удивленно уточняю я.
— Первый раз Саня приходил. Вы что-то ему промычали, но он не понял что именно.
— Не помню, — медленно моргаю и тру глаза.
— Я что-то такое помню, — Егор зевает. — Все, Паш, сейчас будем.
Вслушиваемся в шаги, которые затихают, и я шепчу:
— Обалдеть, нам завтрак приготовили.
— Я сам в шоке, — падает на подушки. — Дожили до завтраков после пьянок.
Причмокивает, закрывает глаза и медленно выдыхает, готовый опять нырнуть в утреннюю дремоту.
— Не спи, — толкаю я его, — а то наши строгие сыновья будут ругаться.
— Я меня голова раскалывается…
— У меня тоже.
— Хорошо погуляли.
— Но в следующий раз можно без шампанского, — сажусь и оглядываюсь на Егора. — надо признать, что нам восемнадцать только в душе.
У меня еще чуток кружится голова.
— Ну, ладно, может, каждый день мы не выдержим такого веселья, — Егор тоже садится.
— Мы так сопьемся.
— Да, это довод, — Егор задумчиво кивает. — Но я не жалею.
— Я тоже. И это было забавно, что на дома встретили два сердитых пацана… — потягиваюсь.
— Раньше от мамки с папкой прилетало, теперь от детей.
— И они у нас классные, — приваливаюсь к плечу Егора. — И мы тоже классные. Просто я об этом забыла.
Вздыхаю.
— Я тоже начал забывать, Инга, — тихо отвечает Егор. — Меня это и напугало.
— Я бы ничего не заметила, — пропускаю волосы сквозь пальцы. — Я, действительно, была уверена, что у нас все хорошо и спокойно. Да и после развода ничего не доперло, — смотрю на Егора, — я бы очень обиделась на тебя.
— Я детей бы настроила против меня?
— Ты думаешь, что я такая? — серьезно и без обиды спрашиваю я.
— Начнем с того, что я бы не позволил тебе дойти до развода.
— А если бы? Что бы было тогда?
— Я даже думать не хочу об этом, — Егор хмурится. — Серьезно. Поэтому я против развода, Инга. После него все усложняется в разы. Понимаешь?
— Я бы второго такого мужика не встретила, — шепчу я. — Я бы осталась злой, одинокой и нервной пыльной мышью из архива.
— Не была бы ты мышью, — Егору щурится. — и ты никогда ею не была. Прекрати.
— Ты бы во второй раз женился.
— Думаешь? — вскидывает бровь.
Я начинаю злиться. Ревность стискивает сердце, и я зло цежу сквозь зубы:
— Убила бы.
— Поэтому бы и не женился, — Егор смеется. — И добился бы того, чтобы мы опять поженились.