На другой день мы с Ларри самостоятельно еще раз навестили Старый Дели, один из самых густонаселенных районов Индии. Его узкие, темные и пыльные улочки были настолько заполнены народом, что туда не пытался внедриться ни один автомобиль. Мы проталкивались сквозь сплошной людской поток, и хотя внешний вид немедленно выдавал в нас иностранцев, за нами не охотились ни нищие, ни прокаженные. Все они «дежурили» у мечети и Красного Форта.
Четырнадцатого ноября, за два дня до начала нашего похода по Северной Индии, Джефф Торп, приехавший в индийскую столицу двумя неделями раньше на туравтобусе из Стамбула, заприметил наши велосипеды, «посаженные на цепь» позади палатки. Джефф, новозеландец, уже год как окончивший колледж, полгода назад прилетел в Лондон, откуда на велосипеде «докатился» до Турции. Первоначально он задумал отправиться на велосипеде из Нью-Дели в Непал, но к моменту нашего знакомства почти отказался от этой затеи.
Мы крепко спали, когда он, слишком взволнованный, чтобы дождаться утра и познакомиться со спящими внутри «парнями», принялся сотрясать стойки нашей палатки. Энтузиазм и мягкий, добрый нрав Джеффа тотчас покорили нас, и мы втроем большую часть ночи скоротали за разговором.
— Уже две недели торчу в Нью-Дели, все пытаюсь собраться с силами, — начал Джефф. — Поездка автобусом из Стамбула едва меня не доконала. Когда приехал сюда, то уже не мог крутить педали — чертовски ослаб. Потерял фунтов тридцать В иранских деревушках особо не разъешься. Рис да кусок баранины, вот и все. Потом в Пакистане я подхватил дизентерию и, по-моему, до сих пор от нее не избавился. Почистил зубы сырой водой в городишке недалеко от Лахора. Ну так вот, парни из нашего автобуса кипятили ту воду для питья, а после наблюдали уйму червей, плавающих по поверхности.
Последние две недели я только и делал, что ел и отдыхал. Думаю, я вполне набрался сил, чтобы снова оседлать «коня», но мне не очень-то хочется выбираться с велосипедом на индийские дороги. Уму непостижимо, как в этой стране люди водят машины. Вы и представить себе не можете, что за аварии я видел по пути сюда из Лахора. Наблюдал, как индийский автобус врезался в повозку, которую тянули два буйвола. Все: повозка, шофер, буйвол — от толчка взвились в воздух, а автобус едет себе вперед, как ни в чем не бывало. Видел, как автобусы, грузовики, легковушки и мотоциклы таранили друг друга, как наезжали на рикш и велосипедистов. И знаете еще что? Большинство грузовиков на дорогах ночью совсем не включает огней. Наш водитель сумел разглядеть грузовик только тогда, когда едва не влепился. Представляете?
Во всяком случае, к тому времени, когда наш автобус прибыл в Нью-Дели, я решил, что путешествовать по Индии на велосипеде слишком опасно. По крайней мере, думаю, никогда не решусь на это в одиночку. По-моему, больше шансов выжить в этом походе, когда с тобой рядом еще двое; в том смысле, что за дорогой следили бы все, а не один. А кроме того, грустно ведь путешествовать в одиночку. С радостью поехал бы с вами, конечно, если вы не против. А если станет невыносимо, ну, ничего, только скажите, и я уйду, без обид.
Мы оба были счастливы, что Джефф составил нам компанию. Мы понятия не имели, как индийцы, жители глинобитных хижин в глухих деревушках, разбросанных вдоль сельских дорог Северной Индии, могут отреагировать на иностранцев, а в памяти все еще было свежо предостережение мистера Крокера. Вдобавок после всего пережитого в Египте перспектива появления в наших рядах еще одного мужчины придавала мне больше спокойствия. Если в Индии нам предстоит встреча с опасностями, то пусть нас будет как можно больше, думала я.
В ночь накануне отъезда из кемпинга мне не спалось — слишком я волновалась; из головы не шли рассказы Джеффа о неосторожных до безрассудства индийских водителях. Заснула я уже почти под утро. Мне снилось, что нас с Ларри переехал грузовик и шофер оставил наши изуродованные, безжизненные тела валяться в грязи на обочине. С окрестных полей сбежались индийцы поглазеть на трупы; в конце концов, так и не удосужившись сообщить о нашей гибели властям, они отправили нас на погребальный костер.
Пожалуй, я и в самом деле не чаяла добраться до Индии. Когда мы втроем выезжали из кемпинга, в то время как большинство его обитателей-иностранцев выстроилось у ворот в ожидании увидеть, как нас поглотят волны уличных велосипедистов, внезапно мной овладело предвкушение чего-то удивительного и рассеяло все мои опасения. Казалось, до Тадж-Махала и Эвереста подать рукой. Мы снова в пути, в конце концов, у нас все получится! Так в душе кричала я себе. Но мой восторг оказался кратковременным.
Минуты за две мы добрались до главного хайвэя южнее Агры, и там, на перекрестке, были встречены грудой покореженного листового металла. Два тяжелых грузовоза только что «перепахали» друг друга, усыпав асфальт разбитым вдребезги стеклом и всевозможными деталями.
— Вот что я скажу вам, ребята, — прокричал Джефф. — Давайте смотреть в оба!
На протяжении следующих десяти миль мы воочию наблюдали, как из-за неравномерной нагрузки опрокинулся набок переполненный автобус, как «в лоб» столкнулись мотоциклы, и видели дюжину велосипедных аварий, в которых велосипедисты либо крушили друг друга при столкновении, либо летели на обочину, пытаясь увернуться от лихого водителя грузовика. Один парень «нырнул» головой вперед и плашмя рухнул на асфальт хайвэя, когда его велосипед наскочил на огромную черепаху, лежавшую на дороге.
Мы на скорости проносились сквозь стайки велосипедистов, высматривая на дороге навозные кучи, неспешно трюхающие деревянные повозки, бродячих коров, рикш и мотоциклистов, которых то и дело заносило с прямого пути в сторону заметно раздавшегося потока велосипедистов, теснившихся у бровки хайвэя. Утешало то, что со мной по-прежнему была Библия мистера Крокера, припрятанная в рулевом ранце. В двадцати милях от Нью-Дели мы вырвались из суетной промышленной зоны, кольцом окружившей столицу, и поток дорожного движения сузился до ручейка. На дороге попадалось очень мало частных машин. В стране, где школьный учитель в месяц зарабатывает двадцать пять долларов, автомобиль по карману не многим. Остаток дня прошел как относительно спокойная, мирная прогулка по ровному асфальту. Время от времени нас обгоняли сикхи на мотороллерах, приветствуя нас по-английски. Порой мы катили бок о бок с крестьянами на велосипедах, с важными мужами, восседавшими на верблюдах или слонах. По грязной обочине дороги брели пешие: местные крестьяне, группы странствующих кочевников и тощие, кожа да кости, босоногие, бородатые и длинноволосые божьи люди, на которых не было ничего, кроме белых дхоти. Какой-то парнишка шагал на юг в сопровождении взрослого медведя-губача на длинной цепи. Ступни и копыта месили пыль у бровки дороги, вздымая над хайвэем буроватую дымку.
Мы почти не переговаривались друг с другом, старательно вбирая и пытаясь «переварить» все, что замечал глаз. Мы внимательно разглядывали домики в крохотных деревушках — глинобитные строеньица с дочиста выметенными земляными полами. По сравнению с Египтом и сельские дома, и дорожки, ведущие к ним, были чисты и опрятны. Женщины очищали хайвэй, поля и деревушки от вечных навозных куч, которые после «запекания» на солнце сжигались как топливо. Даже в самых убогих деревушках женщины и девушки носили яркие сари и золотые и серебряные украшения. Они торопливо шагали по пыльным улицам с начищенными до блеска медными кувшинами, поразительным образом сохранявшими равновесие на их покрытых покрывалами головах. Мужчины и мальчишки были одеты в широкие хлопчатобумажные штаны и туники или в рубашки и брюки западного образца. Мне странно было видеть, что часто именно мужчины обстирывали всю семью.
Всякий раз, когда мы останавливались передохнуть, починить спустившую шину, перекусить бананами и мандаринами или облегчиться, будь то близ дороги, деревни или поля, люди всегда останавливались или прекращали работу, чтобы поглазеть на нас. Как выяснится в последующие дни — главной особенностью нашего путешествия по Индии станет то, что мы неизменно, везде будем находиться под прицелом чьих-нибудь любопытных глаз. В Индии нам не видать уединения.
Изо дня в день, куда ни глянь, всюду — люди, пристально следящие за нами и внимательно изучающие каждое наше движение. В Египте хотя бы в промежутках между деревнями попадались безлюдные участки пути. В Индии такого не было.
Если мы останавливались на пустой дороге, то непременно невесть откуда вокруг нас собиралась компания от двух до десяти человек. Если же люди копошились в полях, брели по обочине или проезжали мимо на велосипеде, то, заметив нас, они тотчас же бросали свои дела и со всех ног устремлялись к нам. Затем они подступали к нам вплотную и с любопытством, а зачастую с недоверием, таращились на наши велосипеды и походное снаряжение. Когда же мы останавливались в городках, чтобы купить еды, весть о нашем прибытии распространялась в мгновение ока, и в считанные секунды нас окружали сотни смуглых лиц, мучимых любопытством и глядящих на нас во все глаза. Эти лица принадлежали мужчинам, мальчишкам и девчонкам; в городских толпах никогда не было женщин.
В Индии из-за постоянного присутствия людей в течение дня я почти не имела возможности облегчиться без постороннего глаза. У Ларри и Джеффа с этим не было проблем. В Индии «в обычае» справлять большую и малую нужду у дороги — у мужчин, но не у женщин. К несчастью, местность от Нью-Дели до непальской границы оказалась большей частью ровной, занятой под сельскохозяйственные угодья, с редкими деревьями или кустарниками, за которыми можно было бы укрыться — но и возле них непременно торчал индиец, а то и два. Я выбирала пятачок, как можно более удаленный от шоссе и от людей, затем я обматывала вокруг талии полотенце и усаживалась на корточки. Случалось, местные все-таки подглядывали за мной, но я научилась их игнорировать.
Индийцы сильно отличались от обитателей Верхнего Египта, причем в лучшую сторону, что, принимая во внимание их многочисленность, стало для нас истинным облегчением. Путешествие по стране, «напичканной» людской массой, само по себе изнурительно, однако, будь тысячи индийцев, с которыми нам приходилось сталкиваться, враждебно настроены по отношению