— Менг!
— Что?
— Секстионер Ольвериус!
— Ну, что?
— Брандольф, ложись!
Валед вовремя успела увернуться от летящего в ее сторону снаряда.
Небольшая капсула мелкокалиберной артиллерии ударила секстионера Менга в грудь.
Сверхсила Таларуса легко смогла нейтрализовать угрожавший жизни милиционера снаряд, тем более что Менг в последний миг перед роковым ударом сумел подставить под острие капсулы рукоять боевого молота.
Сверкнув белой искрой и звонко чиркнув о металл молота, капсула отлетела вверх, с треском раскрошив один из камней высокого полукруглого потолка.
— Не хило! — весело прохрипел Ольвериус, наконец дождавшись настоящего дела.
— Беги вдоль стены! — Элеонора не стала дожидаться, когда стрелявшие по ним оппоненты начнут вязкую перестрелку.
Вместо того чтобы проверить силу своих бронебойных снарядов на нагрудных пластинах врага, Элеонора сразу же ответила залпом из нижнего ствола комбовинтовки.
Две эктоплазматические пули быстрым шлейфом обозначили свой полупрозрачный путь от выходного ствола оружия до намеченной цели.
— Это тебе не Ангеларум, Нора. — Говорила Де-Ворла сама себе, немного успокаивая разбушевавшиеся волны адреналина. — Остановись! А не то ты вскоре окажешься без эктоплазмы, а ее запас очень важен для тебя сейчас. Особенно, если за скелетами в бой пойдут их братья — призраки.
В пустых глазницах воина-скелета мигнула красноватая полоска удивления. Тяжелый доспех из прочнейшего драконида свободно пропустил пулю-призрак через слои своей сверхпрочной структуры. В левую часть грудной клетки и середину живота — именно туда целилась Де-Ворла, когда посылала снаряды смерти за новой жертвой. У Живого гражданина Социума в этих участках тела находились жизненно важные органы, повреждение которых не оставляло ни единого шанса на выживание. Воин-скелет был почти что нематериальной субстанцией, надетой на физическую оболочку, некогда наделенную духовной силой. Как призрак, только более стабильный, вечно живущий и намертво прикрепленный к конкретной форме, воин-скелет мог умереть только при разрушении державшей его формы или при поражении воскресившей его души.
Физическую форму, которой у воинов-скелетов являлись кости давно умерших существ, надежно защищали драконидовые доспехи, поэтому повредить ее было не так просто, а вот с душой призрака пуля-призрак расправилась без труда.
Издав протяжный вой, плавно переходящий в плачевный визг, воин-скелет растворился, оставив после себя яркую вспышку белого света, какое-то время освещавшую небольшое пространство вокруг утонувших в мутной воде драконидовых доспехов.
Менгу повезло немного меньше со своим противником.
Не имея винтовки или какого-либо еще стрелкового оружия, секстионер действовал только в единственном, возможном для себя ключе, — шел на предельной скорости на сближение с врагом.
Оборонительное заклинание Дымчатого щита исправно отражало все мелкие пули, выпущенные по милиционеру крутящимися стволами комплексного противопехотного оружия.
— Воин-скелет, что ж, отлично, — радостно сетовал Менг.
С каждым шагом милиционер приближался к стрелявшему в него врагу.
Но ярый напор и сила милиционера насторожили воина-скелета. Слишком хорошую защиту выстроил Менг. Пули не могли пробиться к телу секстионера, и тогда солдат некромантов выпустил четыре миниракеты.
Летевшие расходящимся клином, снаряды перекрывали любой путь к маневру или отступлению.
А до заветной костяной головы в тяжелом шлеме Ольвериусу не хватало всего лишь нескольких десятков шагов.
Первая мини-ракета ударила в магическую стену дымчатого щита.
Менг почувствовал, как взрывная волна отодвигает его назад. Ноги пока что держались пола, сохраняя необходимую точку опоры.
Действовать с дистанции было слегка поздновато, но когда третья мини-ракета достигла цели, милицонер решил больше не ждать. На него и так давила сила, сравнимая с тягой тяжелого грузовика. А вот если воин-скелет будет менять угол обстрела, то щит Ольвериуса может просто не выдержать шквального залпа, ведущегося почти что с трех сторон.
— Меня не постигнет участь Ле-Шатардьи, — сквозь силу процедил Менг, и его рука бросила боевой молот.
Через стену кипящего огня и ревущего воздуха секстионер метнул боевой молот в находившегося впереди врага.
Но воин-скелет успел-таки сместиться в сторону, и удар боевого молота пришелся не точно в центр груди, как изначально задумывал милиционер.
Руны Таларуса, усиливавшие ударную мощь боевого молота, смогли одолеть естественные пределы прочности драконидового сплава. Разорванный в месте удара доспех также не спас костяную руку, обмотанную тонким слоем эктоплазмы. Всего лишь один неточный удар милиционера, и оппонент лишился оружия.
Воин-скелет, атаковавший Менга, громко захрипел, стоило его руке вместе с комплексным противопехотным пулеметом отлететь в сторону. На месте оторванной конечности все еще блестел беловатый след легкой эктоплазматической оболочки, а упавшая в воду костяная рука все еще держала спусковой триггер пулемета, отчего оброненное скелетом оружие продолжало стрелять, даже находясь под водой.
Из-под лицевой пластины октаэдрического драконидового шлема вырвалась волна яростного хрипа, когда воин-скелет нанес первый удар.
Техномагию воин-скелет мог легко нейтрализовать, поскольку сам являлся частью таковой. Секстионер Милицариума это прекрасно понимал и свой арсенал техномагических заклинаний решил не использовать. Воин-скелет аналогичные боевые оценки вынес и своему оппоненту, вспомнив, как дымчатый щит Менга отражал летевшие в него ракеты, а также артиллеристскую снаряд, спокойно отраженный боевым молотом, заставил солдата Аунеэрии отказаться от простых заклинаний техномагии. Поэтому свой первый шаг в наступлении воин-скелет провел очень быстро и изящно, нанеся прямой удар кулаком в грудь.
— У меня сейчас абсолютно нет оружия, — только сейчас спохватился секстионер, вовремя перехватывая нацеленный в его ребра удар.
Лишенный явных признаков мышечной массы и каких-либо химически активных процессов в своей структуре тела, воин-скелет, тем не менее, обладал изрядными физическими возможностями, превосходя спортивно развитого человека по силе и скорости в семь, а то и девять раз. У поднятых из могил воинов-скелетов кости тоже были втрое крепче, нежели у обычного живого существа. Это механическое свойство воскрешенные из мертвых получали благодаря изворотливому уму своих создателей — некромантов. Зная общий уровень знаний о хрупкости старых костей и способ убиения воина-скелета, некроманты закладывали в свои создания эдакий сюрприз для их будущих противников. Крепость костям предавалась с помощью длительной обработки в специальных минеральных растворах. В милицейских архивах говорилось, что оживленные эктоплазмой скелеты брались мощной лапой-манипулятором за ключицу и живьем опускались в гигантский чан с кипящим реагентом.
Менгу пришлось все это прокрутить в своей голове в тот момент, когда его рука остановила несущийся к его груди кулак, а свободная ладонь мягко подключилась к нижней части локтевого сустава, и дальше плавный рычаг снизу вверх принес воину-скелету некоторые неудобства.
У нормального человека давно сломался бы локоть, но солдат некромантов был покрепче, и когда секстионер провел бросок из болевого захвата, то воин-скелет ответил ему выпадом ноги.
Щуплые на вид и не блещущие умом воины-скелеты в драке были не так уж легки на поражение. И Менгу пришлось в этом убедиться, подставив левое плечо под удар облаченной в драконидовые броню костяной ноги.
Небольшой присев, легкое уклонение головы, а затем и корпуса, вправо, сопровождаемое перемещением ног для финального удара. Менг делал все, как положено в сложившейся ситуации, и поэтому получил достаточно неприятный и стандартный контр выпад от противника в виде змеиного захвата шеи.
Использовав силу рук секстионера и крепкое тело, под завязку накаченное силой, воин-скелет слегка замкнул кинематическую цепь, сделав так, что милиционер какую-то долю секунды сам себя чуть не задушил.
Когда голени и ступни сжались вокруг его шеи и черепа, Менг почувствовал, что эту драку нужно прекращать. Тем более что противник сам же допустил скверную оплошность, недооценив силу и выносливость оппонента.
В планы воина-скелета не входило дальнейшее поднятие милиционера вверх. Давление на захваченную руку и плечо вдруг резко ослабло, а голова снова оказалась над водой. Милиционер отпустил нижнюю точку приложения своей силы, разорвав кинематическую цепь, построенную воином-скелетом.
Солдат Аунеэрии вовремя догадался о грозящем ему фатальном броске, но скорость движений милиционера была очень велика.
Резко сбросив нижний захват, Менг одновременно выпрямил спину и сделал легкий прыжок на полметра вверх, отталкиваясь от мокрого камня только лишь ступнями и помогая себе мышцами голени.
Воин-скелет грамотно попытался найти для себя точку опоры, вовремя сбрасывая ноги с плеч милиционера.
— Пора вниз! — секстионер Милицариума Ольвериус в одно мгновение перехватил облаченную в драконидовые броню шею.
Использовав накопленную в своем теле сверх силу киберангела Таларуса, секстионер милиции провел сокрушительный бросок, придав голове воина-скелета многократное ускорение.
Даже для закованных в драконидовые броню прочных костей целенаправленный бросок сверху вниз с высоты в полтора метра не сулил ничего хорошего.
Получив мощный упругий удар, позвонки воина-скелета растрескались как фарфоровые тарелки при ударе о камень.
Менг довольно проводил взглядом мигнувшего эктоплазмой, умершего воина-скелета, и радостно поприветствовал булькнувшие в мутной воде драконидовые доспехи.
Но слова радости так и не успели слететь с мокрых от пота губ — алюминиевая капсула небольшого снаряда ударила Менга в правое плечо, а затем всю грудь обожгло уколами жалящих тело острых пуль.