Любимый…
Не верю до сих пор, что мы вместе. Что просыпаемся в одной кровати, вместе проводим день, пока я не уезжаю на пары, а потом меня встречают и продолжают холить и лелеять. Не верится, что фантазии стали реальностью, а его шершавые губы касались меня везде, где только можно.
Эти три месяца оказались куда насыщеннее восемнадцати лет моей жизни. Каждый день наполнен чем-то необычным. Поступками, словами, действиями, необычными местами. Не знала, что можно так жить.
Что существует что-то иное, кроме мысли о выживании в интернате и после выпуска. Не знала, что можно быть такой счастливой с этим человеком. А ведь когда-то я его ненавидела. Из-за Миши. Надеюсь, он простит мне это. Олег ни в чем не виноват. Он хотел, как лучше. Обещал еще одну благотворительную выставку устроить для помощи детдомовцев. А я поддержу. Сделаю все, чтобы деньги пошли куда нужно, а не в карман директорам и воспитателям.
Живот потихоньку прошел, однако голова все еще кружится, вертится в разные стороны. Не замечаю, как засыпаю, укутавшись в одеяло. Да, так хреново мне никогда не было. Но стоит проснуться, все, как рукой сняло. Есть только хочется ужасно. Вряд ли на выставке кормить будут.
«Ев, придешь на пары?»
«Ева, уже третья пара пошла. Физик злой, как черт! Ты придешь?»
«Вот лекции. Отработать лабораторку можно на следующей неделе. Завтра увидимся?» — гласили сообщения от одного Валеры.
В последнее время его слишком много в моей жизни. Хотя нет, по сравнению с Олегом, это так, капля в небо. По его просьбе не так часто общаюсь с одногруппником, но все же он хороший друг и верный товарищ, в отличие от этих стерв.
Кстати, Лика так и не добилась моего ареста. У нее, конечно, папаша со связями, но и мой Олег не последний человек. Нам пришлось много инстанций пройти, прежде чем сдвинуть дело в нашу сторону. Тест на психическое состояние, анализы, постоянная дача одних и тех же показаний и опрос свидетелей, которые в первый день буквально сговорились против меня.
Мне грозил реальный срок, но Олегу удалось скостить его до условного лишения свободы на три года. Уж лучше так, чем в тюрьме. Три года без выезда из страны как-нибудь переживу.
Черт! Уже шесть часов, а я выгляжу, как курица с гнездом на голове! Надо срочно собираться! Чтобы он увидел меня в конце зала, взглянул на меня и мы встретились глазами. Чтобы он меня заметил. А не как в прошлый раз, когда он был увлечен разговором с бывшей.
Нет! Не нужно думать о плохом. Это в прошлом, а нас ждет светлое будущее. Без других женщин, без моего прошлого.
Только с моим мужчиной, которого я ни с кем не разделю.
Эта выставка отличается от предыдущей. Более сдержанная, более романтичная, в красных тонах. И здесь много портретов. Гораздо больше, чем на прошлой выставке. Вокруг ходили официантки в черно-белых парадных костюмах, а на половине лица красуется красная маска. Похоже больше на маскарад, а не на художественную выставку известного человека в мире искусства.
Все эти картины мне знакомы, все рисовались в моем присутствии. То есть писались. Хорошо, что Олег мысли не читает — отругал бы. Но это ерунда. В каждой я узнаю каждую минутку нашей совместной жизни. Вон в той грязь и яркие фары автомобиля. Именно тогда мы познакомились лично с художником Соломоновым. В другом зале — белые снежинки на фоне двух разговаривающих друг с другом людей. Наши встречи в интернате.
А вон там — сгустки сине-зеленых красок. Местами проступали черные оттенки, местами красные. Наша страсть в мастерской. Когда я отдавалась ему раз за разом. Телом и душой. Всем возможным. Я бы все ему отдала. Любимому мужчине.
Дежавю. Дурацкое чувство, что сейчас происходит то же самое, что и некоторое время назад. Оно часто преследовало меня в интернате и редко подводило. И сейчас то же самое. В последний раз, когда я искала глазами любимого, обнаружила его в компании другой. Но не сейчас. Он стоял возле микрофона, болтая с каким-то мужчиной. Через пару секунд музыка затихает.
— Друзья, — произносит Олег в микрофон. Посетители тут же обращают на него внимание. — Хочу открыть весну именно этой коллекцией. Эта выставка необычная, не совсем по погоде, но именно ею я хотел открыть начало весны. Спасибо всем, что пришли. А так же хочу сказать спасибо одному важному для меня человеку, — и тут же находит меня глазами. Улыбается. И я улыбаюсь в ответ. Мурашки по спине побежали. Как в те далекие времена, когда я почувствовала его руки на своих плечах. И его тело. Близко-близко. Но через пару мгновений Олег отводит взгляд. — Я счастлив, что ты появилась в моей жизни. Всем спасибо за внимание.
Музыка снова заиграла. Милые дамочки и их мужья-толстосумы рассортировались в разные стороны. Прикрыли от меня моего мужчину. В костюме, с очаровательной улыбкой на лице. И даже сейчас не стал замазывать татуировки на костяшках. Любимый. Мой любимый мужчина.
Но когда я вижу его снова, то он уже разговаривает с дамочкой. Сука!
— Вы ведь Ева? — ко мне подходит какой-то мужчина.
— Да.
— Приятно познакомиться. Олег много о вас рассказывал.
Он кому-то говорил о наших отношениях? Какому-то левому мужику, который смотрит на меня слишком любопытно? Или это Эдгар в маске? Слушай, это ни хрена не смешно!
Но большее недоумение я почувствовала, когда глаза Олега сконцентрировались на мне. Прожигают меня на сквозь, взгляд не отводит, хотя та баба ему что-то миловидно шепчет. Сучка крашеная!
И не смей на меня так смотреть! Сам милуешься с какой-то особо пристарелой, вот и общайся дальше. Этот молодой человек, кстати, интересный. Ладно, вру. Скучный до ужаса, дупло всем своим видом напоминает. Но все же ответ от меня звучит:
— Взаимно, — мило улыбаюсь мужчине и продолжаю общение с ним.
Глава 30. Ревность на грани
Как только речь заканчивается, а я спускаюсь с импровизированной сцены, посетители расходятся по разным углам. Снова толпа народу, снова аншлаг. На меня все глядели так, словно я на глазах кого-то изнасиловал. Может, показалось? Все же это первый раз, когда Ева приходит посмотреть на мои работы в новом статусе.
Тяжело скрываться, тяжело спрятать свои чувства в дальний угол ящика. Они так и прут наружу. Моя речь тому подтверждение. Кто-то перешептывался, кто-то жал плечами в ответ и только моя малышка глядела на меня пронзительно и влюбленно.
Сегодня она в том самом платье, которое мы выбрали в магазине в первый день. Я выбрал. Ева в нем идеальна. Фигурка отлично выглядит в нем. Кудри завила. Макияж неброский нанесла. Моя красавица.
Выставка действительно получилась грандиозной, посетители так внимательно рассматривали картины, но только мы с Евой знали, как именно они писались. Как эта малышка вдыхала в меня жизнь, как подстрекала на воплощение новых идей, на игру с цветами, фактурами, объемом. Пыталась уговорить на карандашную технику, но я не поддался. Слишком много мороки, много ляпов и цвета невозможно передать так четко, как в масле.
— Слушай, чувак, не пались ты так, — предупредительно цедит Эдгар, когда я спускаюсь со сцены. Надо Еву найти, не видно ее с такого ракурса.
— Ты о чем?
— О девчонке. Ты ее чуть не сожрал на хрен со сцены.
Серьезно? Именно так это выглядело со стороны? Не удивительно. Ева так смотрела на меня, снова губы до красноты покусывала, заставляя вспомнить, что мы вытворяли вчера ночью. Маленькая чертовка.
— Не сожру, она же моя…
— Протеже? — перебивает друг саркастично. — Я же вижу, как ты смотришь на нее, и это не взгляд заботливого наставника. Если я заметил, то и у других возникнут вопросы.
Блядь! Обрадовал, друг.
— Сильно палюсь?
— Сильно. Кстати, тебя Альбина Викторовна искала. Хочет обсудить частный заказ.
Снова эта женщина. Что, опять муженек налево ходит, а ее посылает на «важные» мероприятия? Ответ очевиден. Интересно, что же они там навыдумывали?
— Как всегда, все прекрасно, Олег, — произносит нежным голосом женщина, подойдя к нам. Эдгар в это время ретировался к другим потенциальным клиентам.
— Рад стараться. Вы хотели обсудить…
— Да! Мы с мужем желаем украсить гостиную вашими работами и…
Она продолжает что-то говорить, активно жестикулирует руками, чуть не разливает на меня шампанское, а я в это время молюсь, чтобы Ева не увидела нас и не надумала ничего в своей головушке. Но поздно.
Заглядывать чуть за спину Альбине и натыкаюсь на озлобленный взгляд моей малышки. Смотрит на нас, как на врагов, которых нужно немедленно дисквалифицировать с поля зрения. Ревнивица моя. Забавная такая, нахмуренная, губки сжала. Не переживай, малышка, это всего лишь часть моей работы. Скоро мы уединимся и…
А этот подонок что здесь забыл?
Глава 30
Встал нагло рядом с моей Евой, угостил шампанским! Слышь, отошел от нее! Немедленно! Мало того, что Янку окучил, решил еще и мою малышку увести? Хрен тебе, ясно?
Блядь!
Какого ж хера она улыбается ему? На меня больше не смотрит. Берет шампанское и делает пару глотков, не отводя взгляда от этого проходимца Глеба. Сука! Если ты сейчас же не отойдешь от Евы, я тебе такое устрою! И срать я хотел на толпу, на своих потенциальных покупателей! Ты у меня…
— Олег, с тобой все в порядке? — отвлекает меня Альбина, улыбаясь накачанными губами. Подделку можно отличить от оригинала моментально. Как картины, так и части тела. Вот моя Ева улыбается натуральной припухлостью.
И не мне!
Блядь!
Я этому уебку ноги выломаю и спички вставлю, словно так и было! Гондон напыщенный!
— Да, в полном, — отвечаю спокойно.
Ни хрена я не в порядке, пока этот уебок липнет к моей девочке! А, нет! Уже не липнет. Но все равно поговорю с тобой, гондон херов!
— Добрый вечер! — рядом с нами тут же появляется улыбающаяся Ева. Смотрит сначала на меня, затем на женщину напротив. Краем глаза замечаю, как Эдгар отводит Глеба куда подальше. Спасибо, друг.