«Платите добром за добро, – сказал Конфуций, – а за зло справедливостью». Это правило можно назвать Бронзовым или Медным: поступай с другими так, как они поступают с тобой. Это закон возмездия, «око за око, зуб за зуб» плюс «долг платежом красен». В реальном поведении людей (и шимпанзе) это всем известный стандарт. «Если враг склоняется к миру, то склонись и ты к нему» – эти строки из Корана привел президент Билл Клинтон при заключении мирного соглашения между Израилем и Палестиной. Чтобы не взывать к лучшему в других, мы изобрели нечто вроде методики выработки условного рефлекса, вознаграждая их за добро в наш адрес и наказывая за зло. Мы не покорны, но и не безжалостны. Звучит обнадеживающе! Или же правда в том, что «минус на минус не всегда плюс»?
Из еще менее благородного металла «сделано» Железное правило: поступай с другими так, как хочешь, прежде чем они поступят с тобой, как хотят. У него есть и другая формулировка – кто оплачивает банкет, тот и заказывает музыку, – из которой видно, что оно не просто отмежевывается от Золотого правила, но и презирает его. Этим кредо втайне руководствуются многие, при условии что им за это ничего не будет, в том числе зачастую и власть имущие, хотя и не говорят об этом вслух.
Наконец, следует упомянуть еще два правила, широко распространенных в нашем грешном мире. Они очень многое объясняют. Одно из них – пресмыкайся перед вышестоящими, презирай нижестоящих – это девиз бандитов и норма во многих социумах приматов. Фактически это Золотое правило начальников и Железное – подчиненных. Поскольку сплав железа и золота неизвестен, назовем его для удобства Оловянным. Другой популярный принцип: в любых обстоятельствах отдавай предпочтение близким родичам, а со всеми остальными поступай как заблагорассудится. В эволюционной биологии это правило клановости называется «семейным отбором».
При кажущейся прагматичности Бронзовое правило имеет порочное следствие – нескончаемую вендетту. Кто первый начал, уже не важно. Насилие порождает насилие, и у каждой из сторон есть причины ненавидеть другую. «Нет пути к миру, – сказал А. Масти[41]. – Мир и есть путь». Но путь мира сложен, а путь насилия прост. Даже если почти все хотят покончить с вендеттой, единственный акт мести провоцирует ее продолжение. Слезы вдовы и осиротевших детей погибшего родственника не дают сложить оружие. Старики припоминают ужасы, виденные ими в детстве. Наше рациональное начало пытается сохранить мир, но страсти взывают к мести. Экстремисты с обеих сторон могут всегда рассчитывать друг на друга. Они сообща противостоят всем остальным, с презрением отметая призывы к взаимопониманию и милосердию. Несколько горячих голов способны спровоцировать на зверства и войну великое множество более сдержанных и здравомыслящих людей.
Многих на Западе так возмущает шокирующее соглашение с Адольфом Гитлером, заключенное в 1938 г. в Мюнхене, что они не способны отличить сотрудничество от примиренчества. Вместо того чтобы оценивать каждый шаг по достоинству, мы просто объявляем противника вселенским злом, идущим на уступки исключительно из вероломства и понимающим лишь язык силы. Возможно, в отношении Гитлера это было справедливо. Но в общем это ошибочное представление, как бы ни хотелось, чтобы вторжение в Рейнскую демилитаризованную зону натолкнулось на силовой отпор. Подобное суждение концентрирует антагонизм обеих сторон и значительно повышает вероятность конфликта. В мире, где есть ядерное оружие, бескомпромиссная враждебность сопряжена с особыми, страшными опасностями.
Я не сомневаюсь, что разорвать долгую череду взаимных акций возмездия очень трудно. Некоторые народности – например, индейцы кайнганг с Бразильского нагорья – дошли практически до самоуничтожения, поскольку не нашли средств вырваться из этого порочного круга. Вспоминаются также воюющие этносы бывшей Югославии, Руанды и других уголков мира. Железное правило дает кучке безжалостных и могущественных людей преимущество перед всеми остальными. Золотое и Серебряное правила грешат благодушием. Они постоянно оставляют безнаказанными жестокость и эксплуатацию. Они рассчитывают обратить людей от зла к добру, показав им, что можно быть добрыми. Но существуют социопаты, которым нет дела до чувств других, и трудно представить, чтобы Гитлер или Сталин устыдились, испытав нравственное перерождение при виде благого примера. Но возможно ли нечто среднее между Золотым и Серебряным правилами, с одной стороны, и Бронзовым, Железным и Оловянным, с другой, – правило, более эффективное, чем любое из них в отдельности?
Правил так много! Как узнать, каким воспользоваться, какое сработает? Отдельно взятый человек или народ может руководствоваться сразу несколькими. Неужели мы обречены выбирать наудачу, полагаться лишь на интуицию или механически повторять банальности? Давайте попытаемся ненадолго отрешиться как от тех правил, которым нас учили, так и от тех, что кажутся нам истинными в силу внутреннего чувства справедливости.
Поставим цель не подтвердить или опровергнуть усвоенные максимы, а найти по-настоящему действенные. Можно ли протестировать противоречащие друг другу нравственные нормы? Можно ли изучить этот вопрос научными методами, не забывая о том, что реальный мир намного сложнее любой модели?
Мы привыкли к играм, в которых кто-то побеждает, а кто-то проигрывает. Каждое очко, взятое противником, на это очко отдаляет от победы нас самих. Кажется, что игры по схеме «выиграл/проиграл» – естественная вещь, и многим людям трудно даже представить себе игру без победителя и побежденного. В привычных нам играх проигрыш просто уравновешивает выигрыш. Поэтому они называются играми с нулевым итогом. Намерения противника совершенно очевидны: в рамках правил игры он сделает все возможное, чтобы вас одолеть.
Многие дети приходят в ужас, впервые увидев воочию, что в играх с нулевым итогом можно и проиграть. На грани банкротства в «Монополии» они выпрашивают себе преференции (например, освобождение от арендных платежей) и, не добившись своего, могут в слезах объявить игру жестокой и бесчувственной – что, разумеется, истинная правда. (Я видел, как разъяренные и униженные игроки, не только дети, опрокидывают игровую доску, и швыряют на пол карточки и металлические фишки.) По правилам «Монополии» игроки не имеют возможности сотрудничать ко всеобщей выгоде. Игра этого не предполагает. То же самое можно сказать о боксе, футболе, хоккее, баскетболе, лакроссе, теннисе, ракетболе, шахматах, всех олимпийских состязаниях, гонках на яхтах и автомобилях, карточных играх, детской игре в «Классики» и узкопартийной политике. Ни в одной из этих игр невозможно руководствоваться Золотым, Серебряным или хотя бы Бронзовым правилами – применимы только Железное и Оловянное. Почему почитаемое нами Золотое правило столь мало употребимо в играх, которым мы учим детей?
После миллиона лет постоянных племенных войн мы приучены мыслить по схеме игры с нулевым итогом и считать любое взаимодействие состязанием или конфликтом. Однако ядерная война (и многие войны с использованием обычных видов оружия), экономический спад и уничтожение среды обитания – это ситуации типа «проиграл/проиграл», а такие жизненно важные для человека вещи, как любовь, дружба, родительство, занятия музыкой и изобразительным искусством, обретение знаний, предполагают обоюдный выигрыш. Если все, что мы видим, это игра на победу или поражение, значит, наше восприятие опасно узко.
Научное направление, изучающее эти вопросы, называется теорией игр и применяется в таких областях, как военная тактика и стратегия, торговая политика, корпоративная конкуренция, ограничение загрязнения окружающей среды и разработка планов ядерной войны. Хрестоматийный пример среди игр – «Дилемма заключенного». Это что угодно, только не игра с нулевым итогом. Обоюдный выигрыш, «выиграл/проиграл» и обоюдный проигрыш являются равновероятными результатами. В «священных» книгах вы не найдете действенной стратегии для этого случая. Сугубо практическая игра.
Итак, представьте, что вас с товарищем арестовали за серьезное преступление. В игре не важно, совершил ли его кто-то один из вас, оба или никто. Важно, что полиция считает вас виновными. Не давая вам шанса сверить показания или выработать общую стратегию, вас помещают в отдельные камеры и, наплевав на правило Миранды («Вы имеете право хранить молчание…»), стараются получить ваши признания. Вам сообщают, как это иногда делает полиция, что товарищ сознался и свалил вину на вас. (Друг называется!) Возможно, копы говорят правду. А может, лгут. Вам разрешено только объявить себя невиновным или виновным. Если вы вообще желаете что-либо сказать, какова наилучшая тактика сведения наказания к минимуму?
Вот возможные результаты.
Если вы отрицаете, что совершили преступление, и ваш друг (поведение которого вам неизвестно) делает то же самое, доказать вашу вину сложно. Пойдя на сделку со следствием, вы оба получите очень легкое наказание.
В случае, когда признались оба, властям ничего не стоит раскрыть дело. За сотрудничество вы оба можете получить относительно небольшой срок, хотя и не так легко отделаетесь, как в первом варианте.
Если же вы все отрицаете, а товарищ признается, обвинение запросит максимальное наказание для вас и минимальное (а то и никакого) для него. Ничего себе! Вы рискуете стать жертвой подставы – в теории игр, «предательства». Как, впрочем, и он.
Если же вы с товарищем сотрудничаете – оба настаиваете на своей невиновности (или оба сознаетесь), – то оба избегаете худшего. Вы предпочли подстраховаться и, сознавшись, гарантировать себе наказание средней тяжести? Тогда ваш друг, утверждающий, что невиновен, когда вы сознались, сам себе сделает хуже, а вы, если повезет, вовсе избежите наказания.
Обдумав все варианты, вы приходите к выводу: что бы ни делал товарищ, для вас выгоднее предать, чем сотрудничать с ним. Увы, это справедливо и для него. Но при обоюдном предательстве вы оба получаете худший результат, чем при сотрудничестве! Это и есть дилемма заключенного.