Глава 15
Леся занималась уборкой в комнате и внимания ни на кого не обращала. У нее только мелькнула мысль, что гости могли бы и помочь ей ворочать тяжелую мебель, которую сами же и перевернули. Но эта мысль мелькнула и пропала. Леся уже достаточно долгое время жила одна, так что привыкла все делать самостоятельно.
Да и в самом деле, так ли уж нужна эта самая мифическая мужская сила в обычной городской квартире? Чтобы передвинуть тяжелый шкаф, вовсе не нужен мужчина. Достаточно шкаф разгрузить от набитого в нем барахла, а потом поставить краешек на коврик, и дальше шкаф будет скользить по паркету словно по льду. Чтобы выйти из трамвая, совсем необязательно дожидаться руки кавалера. Достаточно покрепче уцепиться за поручень, и все будет в порядке. Таскать тяжелые сумки из магазина – вот уж вовсе чушь. Для этого мужчина совсем не нужен. Надо всего лишь сделать не один рейс, а два или три. И тогда сумки будут совсем не такие тяжелые, и лишние часы на свежем воздухе не помешают.
Консервные банки, если уж они совсем никак не открываются, можно поставить под горячую воду. А если уж и это не поможет, тогда подцепить крышку ножом или просто проткнуть ее. Конечно, после этого для вторичного использования она уже не годится. Но честное слово, стоимость нескольких крышек для закатки будет куда меньше, чем обходится самое скромное содержание в доме одного взрослого и пригодного для открывания банок мужчины.
Вот и сейчас, стоило Лесе предложить пройти на кухню и немного перекусить, как оба ее гостя сделали стойку и тут же согласились. А ведь Леся предложила всего лишь из вежливости! Она совсем не собиралась сегодня устраивать званый ужин. Но поди ж ты! Пришлось!
Заглянув в холодильник, Леся слегка успокоилась. Так, у нее имеются приличные запасы фарша, который можно и даже нужно пустить в ход. Не известно ведь, сколько еще будет отключен свет. А без холодильника фаршу уже наутро придет полный и окончательный каюк. Он и так у нее простоял уже сутки. Дольше тянуть нельзя, надо его обрабатывать. Дальнейшее обследование полок холодильника показало, что кроме фарша имеются еще остатки картофельного пюре. Оно слегка застыло и посерело, но тем лучше. Не так будет жалко пустить его в ход.
Леся быстро извлекла сотейник, намазала дно сливочным маслом и выложила половину пюре, растоптав его ложкой на манер лепешки. Сырое яйцо в пюре уже было добавлено, так что второе Леся класть не стала. Вместо этого она занялась фаршем. Налила на другую сковородку кукурузного масла, добавила мелко нарубленный лук и чеснок, обжарила их, а потом добавила фарш. На горячей сковороде фарш быстро превратился в аппетитные крохотные комочки. И Леся переложила их на пюре. Сверху закрыла вторым слоем, залила взбитым яйцом и поставила в горячую духовку.
А пока основное блюдо готовилось, Леся занялась закусками. Очень быстро перед мужчинами появился салатик с красной рыбой, оливки и рулетики с сыром, ветчиной и зеленью. Выставив на стол тарелку с нарезанным мягким хлебом, Леся плюхнулась на стул. И тут наконец почувствовала, что не все ладно между двумя ее гостями.
Оба мужчины невзлюбили друг друга с первого взгляда. Это было ясно, стоило посмотреть, как они таращились друг на друга. И что самое скверное, даже поев и подобрев, они менять свое отношение друг к другу не собирались.
Пока мужчины делили между собой Лесю, Кира сидела в сторонке. Сидела и дулась. Ей было обидно! Обидно до чертиков. Как же это так? Обычно у них с Лесей все было поровну. А тут такой облом! У Леси сразу два поклонника, которые не могут поделить ее между собой и, того и гляди, вцепятся друг другу в глотку. А у нее, у Киры, нет ни одного даже самого завалящего кавалера. Обидно! Горько и обидно!
Между тем Висюлькин еще больше подлил масла в огонь.
– А я ведь к вам не с пустыми руками пришел, – заявил он, метнув в сторону Усамы уничтожающий взгляд.
Мол, знайте наших!
– Я ведь навел справочки о вашем расследовании.
Подруги оживились.
– Да?
– И как?
– Боюсь, новости у меня не самые обнадеживающие. Убийца Алекса до сих пор не установлен.
Кира переглянулась с Лесей, и та спросила:
– Как же так? Ведь Лана написала предсмертную записку и в ней четко сказала, что Алекса прикончила она.
Висюлькин вздохнул.
– Увы, в деле появились новые обстоятельства и они уже не позволяют однозначно считать Лану убийцей Алекса.
– Новые обстоятельства? И что же это за новые обстоятельства? Вот он, да?
И Кира кивнула в сторону Усамы.
– Следователь, который ведет дело об убийстве Алекса, думает, что его прикончил брат?
– Насчет брата ничего не знаю, – ответил Висюлькин, причем по его лицу было ясно видно: он бы очень хотел, чтобы убийцей действительно оказался этот тип. – А обстоятельства такие… Начну с самого незначительного. В квартиру Ланы уже после смерти девушки приходила какая-то женщина.
– Домработница?
– Подруга?
– Соседка?
Висюлькин покачал головой.
– Не похоже.
– Ну, приходила, и что с того?
– Женщина вела себя очень странно. Закрывала лицо. И когда соседка Ланы из квартиры напротив выглянула на шум открывающейся двери, женщина так заторопилась, что даже уронила на пол ключи.
– Ключи? Что за ключи? От этой квартиры? Откуда они у нее?
– Вот и я об этом же думаю. Обычно ключи дают только очень близким людям. А у бедняжки Ланы таких людей не было. Брат в тюрьме. Любовник погиб. По логике вещей, ключи ей давать было просто некому.
– Может быть, какая-то подруга?
– Как я вам уже рассказывал, по долгу службы мне много приходилось общаться с покойницей, – вздохнул Висюлькин. – Так вот! Подруг у нее не было. Ни одной! Даже приятельниц, и тех не было. Вообще, Лана была из породы девушек, которые вызывают острую неприязнь у женской половины человечества и восхищение у другой половины.
– Очень может быть. Но так или иначе, а из близких людей кому покойница могла дать ключи от своей квартиры? У Ланы были только брат и любовник. Оба на момент ее смерти отсутствовали.
Кира пожала плечами.
– Странно. Кто же была та женщина?
– И что этой женщине было нужно в квартире Ланы?
– Так вот! Вы меня перебили, и я не договорил! Та же соседка, которая видела входящую в квартиру Ланы женщину, не оставила своего наблюдательного пункта.
– И что?
– Незнакомка пробыла в квартире Ланы примерно полчаса. И как только вышла на лестничную клетку, старуха тут же выскочила из своей квартиры.
– И?.. Как выглядела та женщина?
– Она была одета в темное платье и шляпку с широкими полями. За ними она и скрылась от не в меру любопытной старушки. А когда та попыталась подойти к ней поближе, попросту оттолкнула бабку и убежала.
– И та совсем ее не разглядела?
– Нет. Только руку.
– И что с рукой?
– Бабка сказала, что это была рука холеной женщины. Хороший профессиональный маникюр, дорогие кольца, нежная кожа. Однако женщина была уже не первой молодости, хотя и тщательно следила за собой.
– Значит, это была не Лена Пахомова, – решила Кира. – Хотя она и жена Ланиного брата и по сути могла бы прийти к ней домой, но Лена, во-первых, женщина молодая, а во-вторых, следить за собой ей просто некогда.
– Да. До последнего времени Елена вообще работала домработницей. А чистя картошку, маникюр особенно не сбережешь.
– Тогда кто же приходил?
– Загадка.
Кира посмотрела, как Леся ловко шинкует красный лук для салата, который она соорудила на скорую руку, и ощутила приступ внезапного раздражения. Сейчас эти двое, Усама и Висюлькин, будут лопать Лесин салат. А за что, спрашивается, им такая честь? Ничего толкового они пока что не рассказали. И Кира придирчиво, словно сварливая свекровь у нелюбимой невестки, спросила у Висюлькина:
– Что-нибудь еще удалось узнать по делу Алекса?
Тот помялся, но все же ответил:
– Ваш знакомый банкир, Клим Петрович, тоже был у следователя на подозрении. Понимаете, почему?
– Ну да. Месть за честь дочери и все такое… Понимаем. А почему был? Что изменилось?
– Так вот изменилось. Непосредственно на время убийства у него нашлось алиби.
– А чего же он тогда так нервничал?
– Боялся, что жена пронюхает.
– О чем?
– О его алиби.
Висюлькин не сдержался и хихикнул. Подруги недоуменно вытаращились на него. О чем это он?
– Что жена пронюхает? Другая женщина обнаружилась?
– Хуже!
– Мужчина? – ахнула Кира. – Клим Петрович – педе…
– Нет! – поспешно перебил ее Висюлькин. – Все не так страшно. Банкир был у проститутки. Только не у дорогой путаны, к которой запись за полгода вперед и с которой не стыдно появиться в обществе. Наш богатый и преуспевающий Клим Петрович – столп общества, образчик высокой нравственности и морали – был в гостях у самой обычной гостиничной проститутки.
– С чего это вдруг? У него ведь и жена есть.
– Есть, – кивнул Висюлькин. – Очень эффектная женщина. И жена, и любовница – мегазвезда, и еще другие женщины тоже не хуже. Но поди ж ты! Потянуло его на обычную шалаву. Недаром говорят, что после сладенького всегда хочется солененького. Вот и нашего Клима Петровича, должно быть, на солененькое потянуло.
– А не похоже, чтобы проститутка врала?
– Тогда и сутенер ее врет. И другие девушки, которых Клим Петрович тоже осмотрел, но выбрал себе некую Аришку. С ней и уединился. И все то время, когда убивали Алекса, банкир был занят совсем другим делом.
И Висюлькин торжествующе посмотрел на Лесю. Хорош ли я, говорил его взгляд? Достоин ли я похвалы и награды? Но занятая своими мыслями Леся даже не заметила взгляда следователя. Тот тоже это увидел и приуныл. Однако, будучи по натуре борцом, решил пустить в ход последний козырь.
– Да… Кое-что еще есть.
– Что?
– Даже не знаю, важно это или неважно, но так и быть, скажу!
– Скажи.
– Дело в том, что на ноже найден один отпечаток.