И ко мне.
Прогнав мысли, я брожу по галерее и останавливаюсь перед каждой работой, рассматривая ее критическим взглядом. Все они великолепны. Художница использует смелые мазки и сочные краски. Яркие образы, которые не оставляют простора воображению. На картинах в основном изображены люди. Женщины. Мужчины. А еще питомцы. Представлен один городской пейзаж, однако он уже продан, вероятно, потому что это единственная картина, выполненная в таком стиле.
Я завидую тому, кто ее купил.
А еще снова и снова возвращаюсь к одной картине. На фоне насыщенного темно-зеленого цвета изображена женщина, сидящая на полу, а неподалеку от нее лежит кошка. Женщина протягивает к ней руку, которая выглядит неестественно короткой, а кошка смотрит прямо на меня, в то время как женщина не сводит с нее глаз.
Образ, запечатленный на картине, лишает спокойствия, и я каждый раз ухожу.
А потом вдруг снова оказываюсь перед ней.
– Думаю, эта нравится тебе больше всех, – произносит знакомый мужской голос.
Я замираю, дыхание перехватывает, и, медленно обернувшись, я вижу…
Передо мной стоит Крю Ланкастер, приковав взгляд к висящей перед нами картине.
Зачем он здесь? Как узнал? Откуда пришел? Я даже не заметила, как он вошел в галерею. Видимо, слишком увлеченно рассматривала каждую картину.
– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я с придыханием.
– Услышал, что до конца года в Трайбеке проходит выставка. Решил заглянуть. – Крю прячет руки в карманах и смотрит на меня. – Ты тоже на нее пришла?
Мне хочется его ударить. Или обнять. Кажется, словно я его выдумала. Это вообще по-настоящему?
– Вообще-то да.
Можно подумать, он не знает.
– Забавное совпадение. – Крю снова сосредотачивается на картине, молча изучает ее, а потом подходит к табличке с информацией, висящей возле нее. – Хм-м. Интересно. Эта называется «Две киски».
– Нет. – Я подхожу к картине, проталкиваясь мимо него, чтобы прочесть название картины…
«Две киски».
Крю посмеивается, когда я поворачиваюсь к нему лицом, на котором, несомненно, отразился шок.
– Поверить не могу, что она так называется.
– А я могу. Разве искусство не должно будоражить?
Я гляжу на него в неверии. А еще не могу поверить, что он здесь. Стоит передо мной. Он так хорошо выглядит в джинсах и черном пиджаке поверх темно-серого свитера. На ногах найки, на голове – шапочка, которую он снимает и прячет в карман, оставив волосы торчать во все стороны.
Меня так и манит их пригладить. Провести по ним пальцами. Узнать, такие ли они мягкие на ощупь, какими кажутся на вид.
– Почему ты решил, что мне нравится эта картина? – интересуюсь я.
– Потому что ты постоянно к ней возвращаешься.
– И давно ты здесь?
– Достаточно, чтобы увидеть, как ты уже делала это трижды. – Крю делает шаг ближе и понижает голос. – Купи ее, Пташка. Ты же знаешь, что хочешь.
От его слов закипает кровь, и я, повернувшись к нему спиной, снова смотрю на картину.
– Больше всего мне нравится зеленый цвет. Такой насыщенный.
– Зеленый – твой любимый цвет?
Я чувствую, как он подходит ближе, как меня пронизывает тепло его тела. Держу себя в руках, чтобы не прикоснуться к нему, хотя мне очень этого хочется.
– Нет. Мне нравится розовый. Или красный. – Я колеблюсь, а потом спрашиваю: – А какой у тебя любимый цвет?
– Зеленый. – Он наклоняется, приближаясь губами к моему уху, совсем как в моих вчерашних фантазиях. – Как цвет твоих глаз.
Ноги дрожат, и я, встав прямее, опускаю голову в попытке совладать с дыханием. Что он пытается сказать?
Чего хочет добиться?
– Так ты собираешься ее покупать? – Крю так близко, что его дыхание касается моего уха. Шеи. Подняв голову, я встречаю его напряженный взгляд, и чем дольше мы смотрим друг на друга, тем сильнее пересыхает во рту. – Покупай. Чутье подсказывает тебе, что она та самая.
Я поджимаю губы из страха, что ляпну какую-нибудь глупость, например, о том, что мое чутье вдруг подсказало, что это он – тот самый.
Но я молча проглатываю слова, которые норовят сорваться с языка.
– Давай еще пройдемся по галерее, – предлагаю я. – Хочу убедиться, что хочу именно эту картину.
– Ты никогда не совершаешь импульсивных поступков, Пташка? – Его тон мягок. Едва ли не соблазнителен.
– Нет. Не особо.
– Попробуй как-нибудь.
– Зачем?
– Необдуманные поступки порой раскрепощают.
Я не знаю, каково быть раскрепощенной. Чувствовать себя свободной. Мне это неведомо. Мне говорят, что, где и когда я должна делать. Всю жизнь меня полностью контролируют.
– Искусство дарит мне чувство свободы, – говорю я.
Крю склоняет голову.
– Как это?
– Трудно объяснить. – Я вновь смотрю на картину. – Глядя на нее, я чувствую, что могла бы стать другим человеком. Например, может, я девушка, которая лежит на полу и хочет, чтобы ее кошка подошла поближе и дала себя погладить.
Крю посмеивается.
– Думаешь, такое послание пыталась донести художница?
– Не знаю, что она пыталась донести, но вижу я именно это. Досаду. Она просто хочет быть любимой. Разве не этого мы все хотим? – Я поглядываю на него.
Он не произносит ни слова, но выражение его лица говорит о многом.
– Мы все по-разному воспринимаем искусство, – продолжаю я. – В этом его прелесть. Оно не однобоко, а многогранно. Заключает в себе миллион идей, мыслей и образов.
Крю пристально смотрит на меня оценивающим взглядом, а когда заговаривает, его голос звучит низко и хрипло.
– Мне нравится твоя страсть к искусству. И к красоте.
Я гляжу на него, удивленная его комплиментом.
– А мне нравится все красивое.
– Мне тоже. – Крю внимательно рассматривает меня, словно впервые видит по-настоящему. – Кстати, о красоте. Симпатичный наряд.
Я даже не возражаю, когда он задерживает взгляд на моей груди.
– Спасибо.
– Обычно ты такое не носишь.
Я вздергиваю подбородок.
– Ты видел меня только в школьной форме.
– Верно.
– Но сегодня я пробую что-то новенькое.
– Мне нравится. – Он слегка улыбается. – Купи картину.
Я отвечаю не раздумывая:
– Хорошо.
Крю улыбается шире.
– А когда купишь, можем вместе пообедать.
– Ты хочешь пообедать со мной? – Я хмурюсь. Если мы это сделаем – если я пойду с ним, то между нами все изменится.
Это может изменить всю мою жизнь.
– Да. А ты со мной?
Я медленно киваю, а сердце бешено колотится в груди.
– Да, – отвечаю я еле слышно.
– Как вам выставка, мисс Бомон?
Ассистентка галереи разрушает чары, и мы с Крю оборачиваемся к Кристин, которая с улыбкой стоит перед нами.
– Она чудесна, – отвечаю я. – Мне трудно решить, какую работу выбрать.
– О, значит, вы точно что-то купите? Мне не терпится узнать, на чем же вы остановитесь.
– Она подумывает насчет этой, – Крю указывает на картину, перед которой мы стоим.
Кристин смеется.
– Поразительная работа во всем: от выбора цвета до названия. Думаю, этой выставкой художница хотела немного шокировать публику.
– Дело в цвете, – говорю я, вновь глянув на картину. Понимаю, что Крю внимательно на меня смотрит. Так пристально, что становится немного не по себе. – Мне нравится зеленый.
– Очень красиво, – мечтательно произносит Кристин, тоже глядя на полотно. Вижу по ее глазам, что она тоже хотела бы им обладать. Ими всеми. Поэтому она здесь и работает. Скорее всего, изучает историю искусств и хочет окружить себя искусством, которое откликается в ее душе. Красивыми предметами, которые вызывают чувство, словно вот-вот лопнешь.
Мне оно знакомо.
– Я возьму ее, – решаю я и по лицу Крю понимаю, что он одобряет мой выбор.
– Прекрасно. Пойду выставлю счет на продажу, – говорит Кристин, а затем уходит в переднюю часть здания.
– Отличный выбор, – замечает Крю, когда она уходит.
– Спасибо. Мне правда нравится. – Я смотрю на картину – на мою картину, – и в груди щемит все сильнее. – Вот только не знаю, где ее повесить.
– У себя дома?
– Наверное. Не хочу, чтобы она была в родительской коллекции. Она принадлежит мне. – Я снова встречаюсь с Крю взглядом. – Только мне.
Глава 16
Рен
Когда я завершаю покупку и мы собираемся уходить, Кристин приносит мое пальто. Крю, забрав его, помогает мне одеться, а затем собирает мои волосы и пальцами касается шеи, когда вытаскивает их из-под воротника. Не прекращая перебирать ими пряди, он гладит меня по волосам, и, взглянув на него, я вдруг не в силах отвести глаз от его напряженного взгляда.
– Чтобы не запутались, – тихо говорит он, и я киваю, не в состоянии подобрать слов.
Поэтому молчу, погрузившись в мысли. Осознавая, что это не плод моих фантазий, как прошлой ночью. Крю правда здесь, стоит передо мной и внимательно на меня смотрит. Так же внимательно, как я на него.
Чувствует ли он притяжение между нами? «Химию»? Или все это невзаимно? А я просто глупая девчонка, влюбившаяся в парня, который не проявляет к ней никакого интереса? Он просто потакает мне? Играет со мной?
Крю приехал на выставку, чтобы найти меня. У его появления нет иных причин, кроме желания увидеться со мной.
Со мной.
Он сопровождает меня из галереи на улицу, опустив руку мне на поясницу. Смотрит в обе стороны, а потом берет за руку и ведет через дорогу к черному «мерседесу», который ждет у обочины. С водительской стороны выходит мужчина в черном костюме и приятно улыбается.
– Вы нашли свою гостью, мистер Ланкастер.
– Нашел, – отвечает Крю. – Рен, это Питер.
– Приятно познакомиться, – говорю я Питеру, пожилому мужчине с сединой в темных волосах и с теплыми карими глазами.
– Мисс. – Питер кивает мне, а затем открывает перед нами заднюю дверь. Я сажусь первой, Крю забирается следом за мной, и дверь захлопывается, оставляя нас в полной тишине. Слышно только тихое урчание двигателя и мое учащенное сердцебиение.