Кажется, еще никогда не видела саму себя такой счастливой.
– Кто это был? – требовательно спрашивает отец.
– Крю Ланкастер. – Мой голос звучит на удивление спокойно.
Он хмурится, убирая телефон обратно в карман.
– Погоди… сын Реджи?
– Да, – встревает мама, – младший.
– Мы учимся в одной школе, – добавляю я. – И в одном классе.
– Хмм. – Он поглядывает на маму. – Может, он более перспективный вариант для нее, чем сегодняшний мальчик.
Мама согласно кивает.
У меня отвисает челюсть.
О чем это они? Сегодняшний ужин с фон Веллерами продиктован не только папиным желанием обсудить с ними рабочие вопросы?
– О чем вы говорите? – спрашиваю я, когда никто не спешит продолжать. – Мы с Крю просто… друзья.
– Зачем он приехал в галерею? – спрашивает папа. – Я…
У отца звонит телефон, и он, тотчас достав его из кармана, смотрит на экран и говорит:
– Я должен ответить.
А потом выходит из комнаты.
Сразу после его ухода мама делает щедрый глоток из бокала.
– В следующий раз напиши отцу. Он ужасно волновался.
– Простите, – тихо отвечаю я, злясь на саму себя за то, что машинально за все извиняюсь. Никогда даже не пытаюсь объясниться или постоять за себя.
– Ты же знаешь, каким он становится.
– Знаю. – Я киваю, собираясь с духом, чтобы задать вопрос, который не дает мне покоя. – Почему папа тебе это сказал?
– Что сказал? – Она намеренно прикидывается дурочкой. Я же вижу.
– О том, что Крю более перспективный вариант.
Мама вздергивает подбородок.
– Мы рассматриваем все варианты для твоего будущего.
Я так сильно хмурю брови, что жест отзывается болью в голове.
– Какие еще варианты? Например, выдать меня замуж за Ларсена? Поэтому мы сегодня ужинаем в их доме? Он один из кандидатов, которые мы всерьез рассматриваем?
И почему я утруждаюсь использовать слово «мы»? Как по мне, родители сами изучали варианты без моего участия.
– Он не такой уж и плохой кандидат. Из хорошей семьи. Фон Веллеры очень богаты, – замечает мама.
– А мы нет? Зачем мне беспокоиться о деньгах? Я не хочу выходить замуж сразу после школы. – Это даже звучит нелепо.
– Успокойся. Ты не выйдешь замуж после школы, дорогая. Это слишком рано. Но мы хотим подобрать тебе в пару того, кто обеспечит твое будущее. – Она делает еще один глоток вина с невозмутимым видом, словно ее вообще ничто не волнует.
А я чувствую, будто моя жизнь рушится прямо у меня на глазах.
– А если я хочу пойти в колледж?
На ее лице отражается явное недоумение.
– Ты правда этого хочешь, Рен? Это пустая трата времени.
Я вздрагиваю от ее слов. Она намекает, что считает меня глупой?
– Не знаю. – Я пожимаю плечами, испытывая желание защититься. Я подала документы в несколько колледжей, выбрав в качестве специальности историю искусств. – Может, захочу сперва взять академический отпуск. Отправиться в путешествие по Европе, осмотреть все галереи.
– Вот только ничего не сможешь купить.
Я хмурюсь.
– Почему? Я купила сегодня картину.
– Сложно объяснить. – Мама опускает взгляд, теребя огромный бриллиант на пальце. Это не ее обручальное кольцо. Не знаю даже, откуда оно взялось, но камень такой огромный, что похож на фальшивку. – Ты не поймешь.
Сердце замирает. Она ведет себя странно.
– Скажи мне.
Мама вздыхает и, подняв голову, смотрит на меня затуманенным взором.
– Нам сейчас придется повременить с крупными покупками. Масштабные произведения искусства дорого стоят. Ты же знаешь.
– Но почему? Я не понимаю. Разве у папы плохо идут дела?
Она издает сдавленный смешок.
– С компанией твоего отца все нормально. Бизнес процветает. Рынок недвижимости на подъеме.
– Тогда в чем дело?
– Твой отец хотел, чтобы мы сообщили тебе об этом вместе, но, как всегда, бросил нас. – Мама расправляет плечи и поднимает подбородок. – Мы разводимся.
Я смотрю на нее, разинув рот и чувствуя, как потрясение пробирает меня до нутра.
– Что? Я была здесь на прошлой неделе в День благодарения, и вы вели себя как ни в чем не бывало. Вы до сих пор живете вместе.
– Мы пока не хотели тебе говорить, но твой отец здесь больше не живет. Съехал несколько недель назад.
– Несколько недель назад? – потрясенно повторяю я.
– Он хотел подождать до следующего года, провести с тобой Рождество и твой день рождения, но… больше нет смысла скрывать это от тебя, дорогая. Ты заслуживаешь знать правду. Мы разводимся. Уже наняли адвокатов и занимаемся разделом всего приобретенного в браке имущества, включая предметы искусства.
Мама машет рукой на стоящую рядом скульптуру, свою самую любимую.
– Вы их поделите?
– Он отказывается оставлять какие-либо из работ или делить их пополам. Считает, я должна выкупить его долю, если хочу их получить. – У нее вырывается горький смешок. – Я не стану платить миллионы долларов из своего кармана за предметы искусства, которые и так мне принадлежат. Это смешно.
Я не знаю, что сказать. Мне трудно ей поверить. Почему они разводятся именно сейчас? Разве это не слишком сложно и затратно? Они так долго были вместе. Почти двадцать пять лет.
– Для разрешения спора мы в итоге поделим их и продадим. Все. Я не смогу оставить ни одну из моих работ, – продолжает мама, и у нее на глазах наворачиваются слезы.
– Ох, мам. – Я уже много лет ее так не называла. Мне больно видеть ее в таком состоянии. – Я знаю, как много они для тебя значат.
– Да, да, это так, но я справлюсь. Все хорошо. Мы устроим аукцион. – Она всхлипывает, пальцами смахивая слезы. – Все, что есть в доме, уйдет с молотка. Тебе, пожалуй, не стоит доставлять сюда купленную тобой картину, если не хочешь ее лишиться.
– Погоди, а как же полотно Колен в моей спальне?
– Оно слишком ценное, Рен. Все, что представлено в этом доме, войдет в общую коллекцию, которую мы собрали за время нашего брака, – объясняет мама.
Я моргаю, прогоняя подступившие слезы.
– Но папа подарил мне ее на день рождения!
– Мне жаль, милая. Я ничего не могу поделать. – Она снова отпивает вина, будто ставит точку в разговоре.
Я ухожу из гостиной в расстроенных чувствах, иду в свою спальню и захлопываю за собой дверь, не беспокоясь, что кто-то может услышать или разозлиться. В нашем доме не бывает криков, громких ссор и хлопанья дверьми. Все обсуждается вежливо. Тихо. С достоинством.
Порой вся эта тишина и достоинство раздражают. Например, моя мать и то, как спокойно она объявила о скором разводе.
Переодеваясь в легинсы и безразмерный свитер, я не могу выбросить из головы мамины слова.
Как я могла не замечать? Знаю, что они не всегда ладят. Папа все время работает. Много путешествует. Поздно приходит домой. В детстве я редко его видела. Когда стала старше, он старался быть рядом, особенно после того случая с форумом. В то время он меньше работал и всегда приходил к ужину. Иногда даже помогал мне с домашней работой, хотя это случалось нечасто и обычно сводилось к тому, что мы вместе сидели в его домашнем кабинете, пока он работал за компьютером. Мама всегда говорила ему, что мне нужны более крепкие отношения с отцом. Позитивный мужской образ, чтобы во взрослом возрасте не страдать от недостатка отцовского внимания.
Но потом родители отправили меня в «Ланкастер», и теперь я редко вижусь с ними обоими. Не бываю дома и не наблюдаю их ежедневного общения. Летом они всегда планируют много семейных поездок. Хотя прошлым летом мы мало путешествовали. Папа работал.
Возможно, их отношения уже тогда дали трещину.
Раздается стук в дверь, и, не успеваю я сказать «войдите», как она распахивается, а на пороге показывается отец с раздраженным выражением лица.
– Мы можем поговорить?
Я плюхаюсь на кровать, подтягивая ноги к груди и обхватывая их руками.
– Да.
Он закрывает за собой дверь и, прислонившись к ней, наблюдает за мной.
– Твоя мать предупредила, что обо всем тебе сообщила.
Я киваю, не зная, как реагировать.
– Я хотел сказать тебе. Вместе с ней, единым фронтом, – начинает он, но я перебиваю.
– Вы уже совсем не едины.
Он резко выдыхает и потирает щеку.
– Я хотел, чтобы все вышло иначе.
– Почему ты вынуждаешь ее продать все произведения искусства? – тихо спрашиваю я. Смотрю на картину, висящую на стене. Мой подарок, который вовсе не был подарком. – Мама сказала, что я не могу ее оставить.
Папа внимательно рассматривает картину, а затем смотрит на меня.
– Это очень ценная работа. С ее продажи можно выручить много денег.
– Так вот к чему все водится? К деньгам? Поэтому вы все продаете? Не сомневаюсь, что ты неплохо заработаешь на маминой коллекции, которую она так усердно собирала все эти годы. – Ох, как я зла. Зла, что он так ее предал. Зла, что так бессердечно заставил ее отказаться от коллекции, которую она собирала последние двадцать лет.
– Я инвестировал в эти работы. Она покупала их на мои деньги. Эта коллекция принадлежит мне в той же мере, что и ей, – говорит папа, отходя от двери. – Не ведись на ее слезливые истории. Просто она злится, что все складывается не в ее пользу.
– Я ее не виню. Все это несправедливо.
– Жизнь несправедлива, Тыковка. Полезно усвоить этот урок сейчас, пока ты еще молода. С тобой будут случаться неприятности, и порой с этим ничего нельзя поделать. Вопрос лишь в том, какой выбор ты делаешь. – Отец расхаживает по комнате, останавливаясь, чтобы рассмотреть картину, которая больше мне не принадлежит. – Я в своей жизни принял несколько дурных решений, но лучшим моим решением был брак с твоей матерью и твое появление на свет. Надеюсь, ты мне веришь.
– Тогда почему вы разводитесь? Раз она – твой лучший выбор в жизни? – Я не осознаю, что плачу, пока не чувствую, как слезы капают с лица.
– Люди меняются. Хотят от жизни разного. – Выражение его лица становится мягче. – Я не хочу тебя ранить. И мама тоже.