Не знаю, что бы я сделала, однажды увидев его по-настоящему.
Его умелые руки скользят все ниже, пока не касаются края моей юбки. А потом пробираются под нее, пальцы оказываются на ягодицах, обводя край нижнего белья. Сначала один, потом второй. Назад и вперед, касаясь едва ощутимо.
Трусики становятся мокрыми, и я закрываю глаза, прижавшись щекой к стеклу, чтобы его прохлада ослабила охвативший меня жар.
– Крю…
– Мне остановиться? – Он вынимает руку из моего белья, и я постанываю. – У тебя такая мягкая кожа, маленькая птичка. Мне трудно перестать к тебе прикасаться.
Меня раздирают противоречивые чувства. Я знаю, что должна сказать ему «нет». Все и так зашло слишком далеко. У него эрекция. Он трогал мой лифчик. Запускал руки мне под юбку. Случилось все то, что я обещала отцу никогда не делать, пока не встречу своего будущего мужа.
Но потом его руки снова оказываются у меня под юбкой, один палец проскальзывает под трусики, и у меня вырывается стон, который звучит приглушенно возле окна.
– Черт, ты такая мокрая. – Крю просовывает руку еще дальше, касается пальцами складок, и я подставляю бедра ближе, желая большего. Борюсь со стыдом, который норовит меня захлестнуть – желание слишком велико. – Господи, Рен.
Он ласкает пальцами вход, продвигаясь чуть дальше, и мое тело сотрясает дрожь. Даже не представляю, как, должно быть, выгляжу со стороны, прижавшись грудью к окну и оттопырив задницу, пока Крю медленно вводит в меня палец…
– О боже, – выпаливаю я, задыхаясь.
Крю сразу прекращает.
– Хочешь, чтобы я остановился?
– Нет! – Я умру, если он сейчас остановится.
Он проталкивает палец глубже, и я крепко сжимаю его мышцами. У него вырывается прерывистый стон.
– Расслабься.
Я пытаюсь, но слишком взволнована, напугана и возбуждена. Еще никогда не позволяла парню так ко мне прикасаться, и испытываю незнакомые ощущения. Странные. Чудесные. Восхитительные.
Все разом.
– Я делаю тебе больно? – спрашивает он.
Я мотаю головой, вновь упершись руками в стекло, и, открыв глаза, наблюдаю, как падает снег, пока Крю ласкает меня пальцами. Он вводит один до самого основания, а потом вынимает – и господи, какое восхитительное трение. Мне нужно больше.
Издаю прерывистый вздох, когда Крю снова просовывает его внутрь, и чувствую, как он второй рукой задирает мою юбку, открывая перед собой мою задницу.
– Черт возьми, ты убиваешь меня, Пташка. Как же сексуально, – тихо бормочет Крю, и я чувствую, как его напряженный взгляд опаляет кожу. Я молчу, не зная, что ответить. Тело само начинает двигаться в такт с его пальцем, бедра покачиваются, и когда он полностью убирает руку, я готова расплакаться.
– Повернись, – хрипло велит он, обхватив меня за бедра, и мне остается только послушно встать к нему лицом. Он припадает к моим губам, целуя так жадно, так крепко, что я могу лишь прильнуть к нему и позволить поглотить меня.
Крю запускает руку мне под юбку, касаясь передней стороны трусиков. Я вскрикиваю ему в губы, когда он надавливает пальцами и начинает медленно поглаживать.
– Хочешь, чтобы я остановился? – спрашивает он, и я слышу торжество в его голосе.
Он знает, что подловил меня.
– Н-н-нет, – лепечу я и запрокидываю голову, когда он просовывает пальцы под белье и полностью обхватывает меня ладонью.
– Тебе нравится?
Я киваю, не в силах произнести ни слова, когда он грубо надавливает пальцем на клитор.
Внезапный звонок пугает нас обоих. Открыв глаза, вижу, что Крю смотрит на меня, недовольно нахмурив брови. Он так и не убрал руку из моих трусиков. Кроме звонка телефона слышно только наше тяжелое дыхание.
– Это не мой, – сообщает Крю, и я понимаю, что он прав. Звонит мой телефон. – Не обращай внимания, – просит он, наклоняясь за очередным поцелуем, но я останавливаю его, упершись руками в грудь.
– Надо посмотреть, кто звонит, – тихо возражаю я. Звонок прекращается, и я с облегчением выдыхаю. – А может, потом.
Крю расплывается в порочной улыбке и снова меня целует, скользя языком в рот, и в тот же миг телефон звонит снова.
Он отстраняется, не убрав руку из моего белья.
– Где он?
– В кармане моего пиджака. – Я лезу в карман и, достав телефон, вижу, что звонит папа. Прикусываю нижнюю губу, и чувство вины усиливается десятикратно. – Это мой отец.
– Господи. – Крю убирает руку и отступает от меня. – Ответь.
Без его рук я ощущаю пустоту и с тихим вздохом смотрю на экран, представляя, каким будет мой голос, если я отвечу на звонок. Сбивчивым. Напряженным. Губы все еще покалывает от поцелуев Крю, клитор пульсирует от прикосновения его пальцев.
– Не могу.
Звонок стихает, и я убираю телефон обратно в карман. Крю тянется ко мне, но я резко отстраняюсь, внезапно начав сомневаться.
Во всем.
Он хмурит брови, внимательно на меня глядя.
– Все нормально?
– Мне пора. – Я оглядываюсь туда, откуда мы пришли, и мне становится невыносимо оттого, как там темно. Как в страшной бездонной пещере, которая ведет в никуда.
– Пташка, брось… – начинает Крю, но я качаю головой, и он замолкает.
– Я… я так не могу. – Меня раздирают противоречивые чувства. Папин звонок посреди самого страстного момента в моей жизни испортил настроение. Заставил сомневаться в себе – и в Крю. – Я не готова.
– Рен. – Он проводит рукой по волосам, потирая затылок. – Не уходи. Останься еще ненадолго.
– Я должна. Просто… возможно, это была плохая затея. Я не такая, какой ты меня считаешь, Крю. Я слишком боязливая, слишком пугливая. Никогда не занималась ничем подобным.
– Я обещал, что буду продвигаться так медленно, как ты захочешь.
– И ты все сделал безупречно. – Я отвечаю робкой улыбкой, но чувствую, словно могу разрыдаться в любой момент, поэтому отвожу взгляд, не в силах больше смотреть в его красивое лицо. – Мне нужно идти.
Я выбегаю из комнаты и мчусь во мрак, стуча подошвами туфель по бетонному полу. Заметив дверь, открываю ее, и меня переполняет облегчение, когда я вновь оказываюсь в главном зале библиотеки. Я иду между стеллажами, пока впереди не показывается наш стол, и спешно натягиваю пальто. Хватаю рюкзак.
А потом удираю из библиотеки, так громко хлопнув дверью, что, клянусь, слышала, как мисс Тейлор на меня шикнула.
Только вернувшись в общежитие, я отправляю отцу сообщение.
Я: Прости, была в библиотеке, готовилась к проекту. Перезвоню, когда приму душ, хорошо? Тут идет снег, и я промокла, пока возвращалась к себе.
Папа: Все хорошо, Тыковка. Перезвони, когда сможешь. Просто проверяю, как ты.
При виде его ласковых слов и прозвища, которым он называл меня, сколько себя помню, я сразу же разражаюсь слезами.
– У меня есть новости, – сообщает папа после недолгого разговора и привычных вопросов вроде «как ты?» и «как дела в школе?». Я сижу на кровати после того, как приняла душ и переоделась – как и говорила.
– Какие? – с опаской спрашиваю я, собираясь с духом.
– Мы с твоей мамой… попытаемся наладить наш брак.
Мгновение я молча перевариваю услышанное.
– На этой неделе начнем семейную терапию. Мы хотим, чтобы все получилось. Ради тебя. Ради нас, – говорит он. – Мы не можем взять и сдаться после двадцати пяти лет.
– Не делайте это ради меня, – возражаю я совершенно серьезно. – Речь не обо мне. А о вас с мамой.
– Я знаю, но ты тоже часть этой семьи. Пускай ты взрослеешь и скоро начнешь самостоятельную жизнь, – произносит он.
Почему это похоже на ложь? О, я знаю почему.
– Несколько дней назад ты пытался свести меня с Ларсеном фон Веллером, – напоминаю я. – В надежде, что он станет моим будущим мужем.
Все это по-прежнему звучит совершенно нелепо. Даже если бы Крю не предостерег меня насчет Ларсена и не наговорил о нем гадостей, я бы все равно держалась отстраненно. Несговорчиво. Когда я приехала в дом фон Веллеров и едва перекинулась парой слов с Ларсеном, он понял, что его шансы невелики. Поэтому он оставил меня в покое.
Слава богу.
– Я не могу сделать этот выбор за тебя. Мы с твоей матерью поговорили об этом. Мы запаниковали при мысли о том, что ты останешься одна, и о том, что может с тобой случиться.
От его слов и кроющегося в них смысла по венам медленно разливается злость. Отец до сих пор не верит, что я могу сама о себе позаботиться, и считает, что буду постоянно делать сплошь неправильный выбор.
Хотя, возможно, его беспокойство обоснованно. Взгляните, как легко я уступила Крю в библиотеке. Боже, он ведь в самом деле засовывал в меня пальцы, и я ему это позволила. Мне это понравилось.
Стыд охватывает тело, словно поток раскаленной лавы, воспламеняя меня, но не в лучшем смысле.
– Со мной все будет хорошо, – уверяю я, сделав прерывистый вдох. – Я уже не маленькая девочка. И я хочу пойти в колледж.
Я еще не на все сто согласна с этим планом, но на слух он вполне неплох, а это самое главное.
– Я думаю, что в колледже ты расцветешь, – подхватывает папа с излишним энтузиазмом. – Можешь жить в общежитии, заведешь новых друзей.
Он хочет надежно спрятать меня в общежитии, совсем как сейчас в «Ланкастере». Тогда ему не придется за меня волноваться, и он сможет спокойно заниматься своими делами, зная, что я в колледже.
– Так и планирую, – весело щебечу я голосом, каким недавно говорила с Фигом. Полным фальшивого обаяния с ноткой сарказма. Странно, что оба этого даже не заметили. – Мне пора, пап. Нужно заниматься проектом.
– По какому предмету?
– По психологии. В паре с Крю Ланкастером. – Я закрываю глаза, осознав ошибку. И зачем я снова о нем упомянула? Ради удовольствия произнести его имя? Вспомнить о том, что недавно между нами было? Несмотря на стыд от того, что он со мной делал, я не могу выбросить его из головы. Крю занимает центральное место в моих мыслях, а с ним и все, чем мы занимались. И хотя я знаю, что не должна допускать, чтобы мы снова остались наедине, в глубине души знаю: скорее всего, позволю этому случиться.