– Ты глаз не сводишь, Пташка. – Его низкий голос снова отзывается пульсацией между моих ног, напоминая о том, что он проделывал со мной пальцами в прошлый раз, когда мы были вместе.
От воспоминаний по телу пробегает дрожь.
– Ты без рубашки, Крю.
Он поглядывает на себя, проводит рукой по грудной клетке, а потом снова смотрит мне в глаза.
– Тебя это беспокоит?
Я мотаю головой.
– Нет. Просто я…
– В шоке?
– Я этого не ожидала. – Я сжимаю бедра, испытывая… ноющую боль.
Желание.
– Я больше не хочу смотреть этот фильм. – Крю наклоняется, берет ноутбук и ставит его на стол, однако не спешит присоединиться ко мне на кровати.
– Я тоже, – тихо признаюсь я.
Мгновение мы просто смотрим друг на друга, а потом я снова, как зачарованная, опускаю взгляд на его грудь. Пальцы так и чешутся от желания прикоснуться к нему, и я прикусываю нижнюю губу в попытке совладать с бушующими во мне чувствами.
Предлог провести время с Крю, чтобы посмотреть фильм для учебы, давно позабыт. Наши страстные поцелуи это подтверждают. Я знаю, зачем он меня пригласил. Знаю, зачем я пришла.
– Иди сюда, – велит он, и я не противлюсь.
С чего бы?
Встаю с кровати и, подойдя к нему, позволяю взять меня за руку. Крю притягивает меня ближе. Я кладу руку на его бок, и горячая кожа обжигает мою ладонь. А подняв голову, вижу, что он уже наблюдает за мной с озорной улыбкой.
– У меня кое-что есть для тебя.
– Что?
Он сует руку в карман и достает леденец на палочке. С вишневым вкусом. Мой любимый.
Я смотрю ему в глаза.
– Зачем ты купил мне леденец? – Я знаю зачем. Просто хочу услышать это от него.
Крю наклоняется, прильнув губами прямо к моему уху, и я дрожу.
– Хочу взглянуть, как ты его сосешь.
Все тело вспыхивает.
– Зачем?
– Я не врал, когда сказал, что не мог перестать думать о том, как ты сосала леденец на уроке. О том, как ты была сексуальна. Какими красными стали твои губы и язык от конфеты. – Крю прижимается лицом к моему лицу. – Я хочу поцеловать эти красивые красные губы, – шепчет он мне на ухо. – Хочу почувствовать твой вкус.
Я едва дышу, когда он отстраняется, с ухмылкой снимает обертку и бросает ее через плечо.
– Крю… – Я уже собираюсь отчитать его за то, что мусорит, но он перебивает.
– Соси. – Он проводит леденцом по моим губам. В одну сторону и в другую. Обводит их контур. Я размыкаю их, и он засовывает конфету мне в рот. – Давай, Пташка.
Я обхватываю леденец губами и сосу. Крю не сводит с моего рта глаз, в которых вспыхивает любопытство.
– Высунь язык. Оближи ее. – Он вынимает конфету изо рта, но задерживает ее возле губ.
Крю, как обычно, подхватывает что-то, начавшееся невинно, – зачастую с моей подачи, – и превращает в нечто пошлое.
Почему-то я не возражаю. Я хочу этого.
Хочу показать ему, что могу сделать с леденцом.
Преодолевая смущение, я медленно обвожу конфету языком, все это время не разрывая зрительного контакта. Сердце бешено колотится, и, закрыв глаза, я облизываю леденец, обхватываю его губами, а потом с хлопком выпускаю изо рта.
– Господи, – бормочет Крю едва ли не с болью. Открыв глаза, я вижу измученное выражение его лица, и меня вновь захлестывает пьянящее чувство, а с ним и осознание.
В сексе кроется сила. Во мне и в моей сексуальности. А я всегда его боялась. Боялась отдаться не тому человеку. Боялась унижения и стыда от того, что поделилась своим телом с тем, кто этого не заслуживает.
Может быть, Крю Ланкастер и не заслуживает – не заслуживает меня, но я все равно ему себя отдам. Я уже подарила часть себя, а сегодня вечером отдам еще частичку.
Я вижу по его глазам, что он хочет меня, и это опьяняет. Понимание, что его чувства так же сильны.
Потому что я тоже его хочу.
Крю вынимает леденец у меня изо рта и целует, а когда просовывает язык между моих губ, у него вырывается низкий стон. Все тот же голодный звук, который он всегда издает во время поцелуев, словно не может остановиться. Я отвечаю ему, позволяя поглощать меня, и ласкаю его язык своим. Крю посасывает его, и я веду руками по его груди, поражаясь силе, которую ощущаю под ладонями. Гладкой теплой коже и твердым, крепким мышцам. Поросли волос на груди.
Он первым разрывает поцелуй и смотрит на меня, тяжело дыша.
– У тебя вишневый вкус.
Я киваю; в голове пусто, все тело покалывает. Смотрю на его губы и тянусь, чтобы снова поцеловать, и Крю, обхватив мой затылок ладонью, отдает мне контроль. Я исследую все возможные способы, как могу поцеловать парня. Мягко. Грубо. Прикусываю его нижнюю губу, и он издает рык.
Этот звук побуждает меня прикусить еще сильнее.
Я втягиваю его верхнюю губу между своими. Обвожу их форму кончиком языка. Просовываю между его губ и скольжу им по его языку. Обхватываю его голову руками и запускаю пальцы в шелковистые волосы.
Крю опускает руки мне на бедра, направляя к кровати, и я позволяю ему без раздумий. Без тревог.
Как только снова окажусь с ним на этой кровати, может произойти что угодно.
Что угодно.
Я присаживаюсь на край матраса, Крю встает передо мной, а его возбужденный член натягивает ткань штанов почти перед моим лицом. Я смотрю на него. Он такой большой. Толстый.
Гадаю, чего Крю от меня хочет.
– Не пугайся. – Его голос звучит низко, хрипло и невероятно сексуально. – Этот вечер посвящен только тебе.
Он берет пакет с попкорном и бросает его на пол. Тот опрокидывается, и зерна рассыпаются по всему полу. Похоже, Крю все равно.
Все его внимание сосредоточено на мне.
Не дав мне погрузиться в раздумья, он наваливается на меня и прижимает спиной к матрасу. Нависает надо мной, такой мрачно прекрасный и весь мой.
По крайней мере, сегодня.
Внезапно Крю снова берет леденец и проводит им по моим губам. Я высовываю язык, охотно облизываю конфету и, клянусь, чувствую, как его член становится все тверже возле моей ноги.
– Ты талантливо управляешь языком, – хрипит Крю.
Я смеюсь, по телу проносится пьянящее чувство власти. А затем я снова хорошенько облизываю леденец.
– У меня есть мысль, – говорит он и хватается за край моей толстовки. – Давай снимем ее.
Меня пронзает паника, и я останавливаю его, накрыв его руку своей.
– Подожди.
Если он снимет с меня толстовку, между нами произойдет еще более разительная перемена. Хотя все и так уже изменилось после недавних событий. После того, как он запустил руку мне в трусики и ласкал меня, пока я не начала стонать, прижимаясь к нему, как самая настоящая слабачка.
Он замирает, поймав мой взгляд.
– Я не стану давить. Ты же знаешь.
По спине пробегает дрожь от страха. Я хочу ему доверять. И я доверяла в той потайной комнате в библиотеке, когда он просунул пальцы между моих бедер.
– Что ты хочешь сделать? – спрашиваю я.
– Снять с тебя кофту. Лифчик. – Чем дольше он на меня смотрит, тем мрачнее становится его взгляд.
Я таю от его слов, от того, как они просты, но в то же время действенны. Сказанное им не должно быть так приятно, но все же это так.
Я убираю руку и киваю, давая ему разрешение.
Крю снимает с меня толстовку и бросает ее в сторону. Я лежу в одном только нежном кружевном лифчике. Соски выпирают под тонкой тканью, все тело обдает жаром, когда он смотрит на мою грудь.
Внезапно он наклоняется и проводит губами по груди, высовывает язык и лижет возбужденный сосок через кружево. Протянув руку, расстегивает переднюю застежку лифчика, и чашки расходятся в стороны, полностью меня обнажая.
Крю отстраняется и смотрит на мою голую грудь, затем спускает с плеч бретельки. Я ерзаю, сбрасывая лифчик, и с облегчением выдыхаю, когда он снова уделяет внимание моей груди. Его прикосновения оставляют огненный след, и я всхлипываю, когда он берет сосок в рот и глубоко всасывает.
Я теряюсь в прикосновении его губ. Он тянет и посасывает. Облизывает. Рисует круги языком. Отрывается от моей груди и подносит к губам леденец, который, как оказалось, все еще держит в руке.
– Соси.
Я послушно сосу и хорошенько облизываю, а потом Крю убирает его, подносит к моей груди и проводит влажной блестящей конфетой по соску. Обводит его снова и снова.
Затем наклоняется и берет сосок в рот.
Я со стоном запускаю руки ему в волосы и притягиваю ближе.
Крю продолжает пытку, словно ему нравится сводить меня с ума от желания. Играть с моим телом конфетой. Водить ей по соскам. Сосать, покусывать и доводить меня до исступления. Он уделяет так много внимания моей груди, что я начинаю ерзать и дергать ногами. Сводить их и разводить в попытке унять пульсацию между бедер. Я возбуждена. Вся мокрая от его внимания, и когда он в итоге берется за край моих легинсов, едва не рыдаю от облегчения.
Наконец-то, думаю я.
– А сейчас я кое-что сделаю, – предупреждает Крю, и я замираю. – Только не пугайся, ладно?
Когда кто-то говорит не пугаться, наоборот, хочется именно это и сделать.
– Х-хорошо.
Он поднимает голову и смотрит мне в глаза.
– Я серьезно. Будет приятно. Доверься мне.
Я киваю и закрываю глаза, когда он спускает легинсы по моим ногам, лаская руками кожу. Они с тихим шлепком падают на пол, и вот он прокладывает дорожку из поцелуев по моему телу. По внутренней стороне коленей. По бедрам. А когда прижимается ртом к переду белья, я прикрываю глаза рукой от легкого стыда.
Но я слишком возбуждена. Влага так и сочится из меня, и я знаю, что уже неприлично мокрая. А мне все равно.
Леденец снова в деле. Крю ведет им по передней стороне трусиков, сильно надавливая.
– Я сниму их. – Он просовывает пальцы под резинку. – Если ты не возражаешь.
Я не возражаю. Хочу, чтобы он их снял. Хочу узнать, что он сделает дальше. Даже не представляю. Все это так ново, и у меня совсем нет опыта. Я удивлена, что Крю еще не велел мне остановиться, потому что наверняка успела сделать каку