– Почему? Мы даже никогда не разговаривали. А как только я поняла, что ты ко мне цепляешься, стала избегать, насколько это возможно.
– Потому что я хотел тебя, но на корню это отрицал. – Его улыбка безмятежна. Немного высокомерна. – И взгляни-ка. Теперь ты моя.
Но единственная ли это причина? Крю якобы ненавидел меня? Странно. Ему настолько претило это предполагаемое влечение ко мне, что он скрывал его, поступая как полный придурок и ужасно со мной обращаясь? Злобно на меня глядя, если я осмеливалась хотя бы взглянуть на него? Тогда…
Все это ненормально.
– Думаешь, я твоя? – я вскидываю брови.
– Я уговорил последнюю девственницу в нашем классе уехать со мной на выходные. – Пыл в его взгляде, который подсказывает, что он думает обо всем, чем мы до сих пор занимались вместе, приближает меня к окончательной потере невинности. – Вполне уверен, что ты моя.
– Так легко вычленить твою самоуверенность, Крю Ланкастер. – Я целую его в щеку и резко отстраняюсь, когда он снова пытается завладеть моими губами.
– Ты только что сказала слово «член», Пташка?
Я тут же прихожу в ужас оттого, что он вообще мог такое предположить.
– Нет конечно. Я сказала «вычленить».
– Не-а. Я слышал «член». – Он ухмыляется. – Продолжай. Скажи. Я знаю, что тебе хочется.
Я качаю головой.
– Ни за что. Я не хочу произносить такие слова.
– Очень жаль, – бормочет Крю, приковав взгляд к моим губам. – Я бы с удовольствием послушал, как ты произносишь череду пошлых словечек своим нежным голосом.
– Думаешь, у меня нежный голос?
Он кивает.
– Может, ты могла бы прошептать мне их на ушко.
Я медленно мотаю головой.
– Нет, не могла бы.
Крю не слушает мои возражения.
– Знаешь, чего я на самом деле жду с нетерпением?
– Чего?
– Когда снова увижу, как ты обхватываешь губами мой член. – Он смотрит мне в глаза. – Надеюсь, в следующий раз ты возьмешь его глубже.
Кажется, мои щеки пылают, и все от его слов.
– Ты меня смущаешь.
– Никогда не смущайся. – Крю притягивает меня ближе, пока я едва не оказываюсь у него на коленях. – Привыкай, Пташка. Мы будем заниматься этим все выходные.
Я театрально надуваю губы.
– Ты обещал показать мне рождественские огни.
– И покажу. – Он чмокает меня в нос. – За часик. Не дольше.
– Крю, – я толкаю его в грудь, но он не поддается.
– Рен, – отвечает он игривым тоном, а его глаза блестят, пока он рассматривает меня. Крю красив как никогда.
Настолько, что у меня щемит сердце.
Боже, что же я делаю? Он сам сказал в тот субботний вечер на заднем сиденье машины прямо перед тем, как впервые меня поцеловал.
Добром это, наверное, не кончится.
Боюсь, что он прав.
Глава 38
Рен
Близится вечер, мы осматриваем магазины в центре города и, взявшись за руки, прогуливаемся мимо роскошно украшенных витрин. Крю потакает мне каждый раз, когда я останавливаюсь полюбоваться красивыми рождественскими украшениями или хочу заглянуть в магазин, хотя никогда ничего не покупаю.
Честно говоря, мне некому покупать рождественские подарки. Бабушки и дедушки и со стороны матери, и со стороны отца скончались. Братьев или сестер у меня нет. С дядями и тетями у меня не настолько близкие отношения. Остаются родители, а что можно купить людям, у которых есть все, что они только могли пожелать?
В детстве было намного проще. Тогда я могла делать им подарки на уроках. Не было никакого давления. А теперь я должна найти что-то особенное и уникальное, но ничего не выходит.
Воздух свежий и морозный, а небо затянуто тучами. На тротуарах лежит снег, а тонкие деревья увешаны белыми мерцающими гирляндами. Повсюду рождественские украшения. Большие сосновые ветки оплетены простыми красными лентами. В витринах магазинов высятся красиво наряженные елки. Едва открывается дверь почти любого магазина, и раздаются звуки рождественской музыки, наполняя меня радостным волнением.
У меня еще никогда не было парня во время зимних праздников и моего дня рождения. Вернее, у меня вообще никогда не было парня. И хотя я не уверена, что могу считать Крю Ланкастера своим парнем, похоже, что он вполне мог бы им быть.
И это кажется бо́льшим волшебством, чем праздничная пора.
Я вспоминаю о вчерашней ночи и о том, что между нами было. Как мы поужинали, а потом целовались. Пытались посмотреть фильм, но оба едва могли держать глаза открытыми. В итоге мы отправились в кровать, но так ничем и не занимались. Потом проснулись и стали готовиться к новому дню, словно для нас совершенно естественно спать вместе.
Было приятно спать с Крю. Рассматривать его лицо, пока он не проснулся. Он выглядел так мило, как маленький мальчик, которым когда-то был. Я разбудила его прикосновением к щеке, и едва открыв глаза, он посмотрел на меня так, словно ничего чудеснее в жизни не видел. Оттого мое сердце словно расширилось в груди, наполнив меня надеждой, в которой я нуждалась после вчерашних сомнений.
Крю весь день терпеливо потакал всем моим капризам. Мы позавтракали в ресторане отеля. Поехали прокатиться по округе и осмотреть роскошные дома, все до единого украшенные к праздникам. Наконец мы отправились в центр города, где толпы людей ходят по магазинам в поисках подарков. Мне кажется очень естественным, проводить так время с Крю. Видеть, как он улыбается мне, хочет прикоснуться. Я могу к такому привыкнуть.
И это ужасно страшно.
Я брожу по магазинчику, полному бесполезных, но красивых безделушек, а Крю терпеливо ждет рядом. Вдруг я резко останавливаюсь и громко выдыхаю.
– Не знаю, что подарить маме на Рождество.
– Так вот что ты ищешь? Подарки маме?
– И папе. – Я беру вырезанную из дерева птицу и верчу в руках, оценивая работу. – Им невозможно угодить.
– Моим тоже.
– Что же ты им подаришь? – Я выжидающе на него смотрю.
– Ничего. – Крю пожимает плечами.
Я хмурюсь.
– Ты ничего им не купишь?
– А зачем? Они ничего от нас не ждут. Особенно от меня.
– Почему особенно от тебя? – Я кладу птицу на полку, но ее сразу же берет Крю.
– Я младший ребенок в семье. От меня вообще многого не ждут, – признается он, взвешивая птицу в руке. – Думаю, хочу эту.
– Красивая, – соглашаюсь я. – Мне кажется, в этом магазине все сделано руками местных мастеров.
– Она напоминает мне о тебе. – Крю протягивает ко мне руку с птицей на раскрытой ладони. – О моей маленькой Пташке.
Сердце распирает в груди, и я изо всех мысленно велю ему успокоиться.
– Очень мило, – бормочу я.
– Я возьму. И ты тоже купи. Подаришь родителям. Скажешь, что она олицетворяет тебя. – Он кивком указывает на других птиц на полке.
– Хорошая мысль. – Я смотрю на оставшихся, выбираю наиболее понравившуюся и иду за Крю. Мне на ум вдруг приходит вопрос, и, помешкав, я выпаливаю: – А ты хочешь что-нибудь на Рождество?
Он поворачивается ко мне.
– В подарок от тебя?
– Ну да. – Я закатываю глаза, словно в этом нет ничего особенного. Но мне кажется, что это очень важно. И страшно.
– Если ты хочешь. – Он идет к небольшой очереди на кассе, и я спешу за ним.
– А ты подаришь мне что-нибудь на Рождество? – Ох, как жалко прозвучало. Глупо. Может, даже отчаянно.
От его улыбки у меня перехватывает дыхание.
– Я думал об этом. Даже придумал несколько вариантов.
Он возбудил во мне любопытство.
– Что, например?
– Не могу сказать. Это должен быть сюрприз.
Я хмурюсь. Чувствую это.
– Терпеть не могу сюрпризы.
Крю лишь смеется и встает в конец очереди, чтобы купить птичку. Я стою рядом и размышляю, что ж он мог бы подарить мне на Рождество/день рождения. Мне бы хотелось провести этот день с ним. Ожидается, что я проведу его с родителями, и в любой другой год я бы нисколько не возражала. Мне не нужны были гости в мой особенный день. Мы всегда устраивали небольшую вечеринку с моими друзьями уже на следующий, но в этом году я планировала устроить нечто грандиозное.
Однако все планы рухнули. Испарились, как и большинство моих дружеских отношений. Теперь единственный человек, с которым я хочу провести свой день рождения, – это Крю.
Захочет ли он к нам присоединиться? Разрешит ли мой отец? Даже если папа даст согласие, знакомство Крю с моими родителями станет важным событием. Я не знаю, захочет ли он этого. Тогда наши отношения будут казаться очень серьезными.
Не думаю, что мы уже дошли до этого этапа.
– Какие у тебя планы на праздники? – непринужденно интересуюсь я, словно поддерживаю легкую беседу.
На самом же деле я допытываюсь.
– Проведу их у родителей, как и говорил. Думаю, в этом году мы все соберемся в сочельник, потому что в Рождество у Шарлотты свои планы, – говорит Крю. – Будет встречать его с родственниками со стороны мужа.
Я помню, как несколько месяцев назад видела фотографии со свадьбы. Было красивое торжество. А у невесты сногсшибательное платье.
– Когда я был младше, мы все собирались в доме моего дяди в Лонг-Айленде. Оставались там на несколько дней, и было весело. Но когда мы стали старше, то стали редко ездить. Особенно после того, как тетя с дядей развелись. Все пошло наперекосяк, – поясняет он.
Я думаю о родителях и их объявлении о разводе – папа сказал, что они постараются восстановить брак. Я уже не знаю, чему верить. Не будут ли праздники проходить из-за этого странно и некомфортно? Надеюсь, нет.
Выйдя из магазина, мы находим пекарню, в которой подают кофе, поэтому встаем в очередь и заказываем сахарное печенье с глазурью и латте. Потом снова выходим на улицу, устраиваемся возле кирпичной стены и наслаждаемся сладостями.
– Здесь так холодно. – Я ставлю пакет с печеньем на подоконник и обхватываю горячий стакан с кофе ладонями. – Жаль, что внутри не было свободных столиков.
Крю достает печенье из пакета. Огромную светло-голубую звезду. Он протягивает ее мне, и я откусываю одну из вершин. Во рту настоящий взрыв из сахара и хрустящего печенья, и я не могу сдержать стон.