Миллион терзаний — страница 2 из 10

2-й  ж и л е ц (кричит в коридор). Экипажева забирают!

ЯВЛЕНИЕ VII

Входит соседка Артамонова.

А р т а м о н о в а. Голубчик! Анатолий Эсперович! Да что же это делается? Да за что же это вас в милицию?

Г о л о с  з а  с ц е н о й. Господа! Экипажева забирают! Милиция пришла!

М и ш а. Граждане! Что за паника? Никакой милиции нет. Это вам показалось. Видите? А ну, граждане! Попрошу посторонних очистить помещение. (Выпроваживает всех жильцов Артамоновой. Кричит в коридор.) Нету никакой милиции! Разойдитесь!

Э к и п а ж е в. И в коридоре нету... милиции?

М и ш а. И в коридоре нету.

Э к и п а ж е в. Нуте-с.

А р т а м о н о в а. Я так переволновалась... Так переволновалась...

Э к и п а ж е в. Уверяю вас, госпожа Артамонова, - напрасное волнение. Берите с меня пример. Вы видите, - совершенно я спокоен. Мы, интеллигенция... Может быть, в кухне - милиция?

М и ш а. Нету в кухне милиции. Нету! Успокойся.

Э к и п а ж е в. Нуте-с. Русская интеллигенция всегда была жертвой полицейских репрессий. Радищев. Декабристы. Октябристы. Пушкин, Лермонтов, Жуковский... Слышишь, Михаил! Ты должен склонить голову перед этими святыми именами, а не глупо ухмыляться. Вот, госпожа Артамонова, современная молодежь. Полюбуйтесь!

А р т а м о н о в а (со вздохом). Да, уж... (Оживившись.) Анатолий Эсперович! Кстати, об интеллигенции. Нас с вами можно поздравить.

Э к и п а ж е в. Что такое?

А р т а м о н о в а. Наконец-то Советская власть взяла лучшую часть старой интеллигенции на особое снабжение.

Э к и п а ж е в. Не может быть!

А р т а м о н о в а. Уверяю вас. Муж моей дочери, мой зять, инженер Белье, прикреплен к закрытому распределителю. Представьте себе, в месяц по твердым ценам выдают кило масла, четыре с половиной кило мяса, тридцать литров молока, кило колбасных изделий.

Э к и п а ж е в. Кило колбасных изделий...

А р т а м о н о в а. Тридцать штук яиц, два с половиной кило рыбы, сто граммов чаю, пять кило сахару...

Э к и п а ж е в. Сахару...

А р т а м о н о в а. И еще что-то там. Да, кило сметаны, три кило фруктов... Вы разве не получили? Да, еще тридцать пачек папирос...

Э к и п а ж е в. Н-нет. Не получил.

А р т а м о н о в а. Да, впрочем, вы ведь не служите. Ах, Анатолий Эсперович, голубчик, почему вы не служите?

Э к и п а ж е в. Служить бы рад - прислуживаться тошно.

А р т а м о н о в а. Ну что вы, что вы! Давно все наши служат.

Э к и п а ж е в. Все, но не я. Экипажевы никогда не продавали своих убеждений... как некоторые.

А р т а м о н о в а. Если это намек на мужа моей дочери, моего зятя, инженера Белье... Муж моей дочери, инженер Белье...

Э к и п а ж е в. Французик из Бордо. О да. Молчалины блаженствуют на свете.

А р т а м о н о в а. Анатолий Эсперович! При всем моем уважении к вам... Вы должны знать, что инженер Белье...

Э к и п а ж е в. Я не хочу знать никакого Белье. Меня не интересует чужое белье. Да-с. Грязное чужое белье.

А р т а м о н о в а. Гражданин Экипажев! Вы забываете, что я - мать. Это слишком. Вы сами три раза служили. И вас отовсюду выгоняли по чистке. Да, по чистке.

Э к и п а ж е в. Я запрещаю вам говорить в моем доме подобные вещи!

А р т а м о н о в а. Этот дом такой же ваш, как и мой.

Э к и п а ж е в. Ах, пардон. Я не знал, что вы за экспроприацию частной собственности. В таком случае я запрещаю вам говорить подобные вещи на моей площади. Меня не выгоняли по чистке. Я сам уходил по чистке, потому что не желал работать с хамами. Да, с хамами! Как некоторые подозрительные "интеллигенты".

А р т а м о н о в а. Да кто вы такой? А может быть, вы сами и есть подозрительный интеллигент? Почем я знаю! Я с вами в университете не училась. Вызубрили десять слов: "интеллигенция", "идеалы", "принципы", "произвол", "знамя" - и кричите на всю, всю квартиру, как попугай.

Э к и п а ж е в. Молчите!

А р т а м о н о в а. Не замолчу! Всех жильцов терроризировали. Пикнуть вам наперекор боятся. А вдруг на самом деле - великий интеллигент, мученик за идею... Радищев...

Э к и п а ж е в. Я запрещаю вам!

А р т а м о н о в а. Сюртуком пугаете! Собственных детей убедили, что духовный интеллигент. У нас люди доверчивые, - поди проверь, что именно вы интеллигент и именно духовный.

Э к и п а ж е в. Па-а-прашу вас не переступать больше порога моей комнаты.

А р т а м о н о в а. А может быть, вы просто бывший околоточный надзиратель!

Э к и п а ж е в. Мерси! Между нами все кончено. Идите! Ступайте скорее на кухню варить свои обеды из подачек, полученных инженером Белье от большевиков.

А р т а м о н о в а. И пойду. Тьфу! (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ VIII

Те же, без Артамоновой.

Э к и п а ж е в. Мерси! Масла кило, мяса четыре с половиной кило. Молока тридцать литров. Колбасных изделий кило. (Мише.) Что ж ты молчишь, как чурбан? Твоего отца оскорбляют в собственном доме, а ты прилип к окну и ничего не видишь и не слышишь! Я тебе говорю, Михаил! Чего ты в окне не видел? Трамваев не видел? Брось книжку. Брось эту дрянь. О, если бы твоя покойная мать видела все это! Некому передать знамя. Некому... (Впадает в задумчивость.) Тридцать штук яиц. Два с половиной кило рыбы. Сто граммов чаю. Пять кило сахару. Кило сметаны. Три кило фруктов. Да-с... Варятся щи с капустой. В щах лежит большая свиная нога... Ух-х-х!

ЯВЛЕНИЕ IX

Входит, запыхавшись, Шура с сумкой.

Ш у р а. Вагон остановился.

Э к и п а ж е в. Поздравляю вас.

Ш у р а. Аккурат против самого дома. В окошко видать. Поглядите, Миша, стоит мой вагончик. Авария. Против самых наших ворот испортился. Такое счастье!

Э к и п а ж е в. Вот-с. Картина. Панно. Советский транспорт. Нет людей. Нет настоящих интеллигентных людей!

Ш у р а. Минут десять простоим. Ой, Анатолий Эсперович! Кого я только что видела! Я только что вашу дочку видела.

Э к и п а ж е в. Мою дочку? Которую?

Ш у р а. Калерию Анатолиевну. Ой, Миша, подержите сумку. Я такая взволнованная, такая взволнованная...

Э к и п а ж е в. Где?

Ш у р а. Возле Курского вокзала. Там наш вагончик остановился. Испортился. Аккурат напротив. Авария. Я смотрю - и вдруг вижу, Калерия Анатолиевна на извозчика с мужчиной садятся. Такая вся загорелая. Видать, прямо из Крыма. А мужчина, знаете, ее за талию поддерживает. Прямо цирк.

Э к и п а ж е в. Стой! Какой мужчина?

Ш у р а. Обыкновенный мужчина, просто человек. Понятия не представляю. Обыкновенный ее муж.

Э к и п а ж е в. Как - муж! Вышла замуж?

Ш у р а. Говорит, вышла замуж.

Э к и п а ж е в. О, господи! Да что же ты с ней - разговаривала?

Ш у р а. Ой, где там! Я ее только спросила, кто такой, а она кричит через все уличное движение, дескать, замуж вышла. Как раз между ними и нами грузовик-пятитонка встрял. Я только успела через грузовик спросить - куда едете. А она обратно, через грузовик, говорит: сюда едет. К вам, Анатолий Эсперович.

Э к и п а ж е в. Дальше. Дальше. И что же?

Ш у р а. А дальше ничего. Еще один грузовик-пятитонка между нами и ими встрял и два ломовика аккурат встряли. Ну, они и поехали. А потом мы поехали. А он ее за талию держит. Прямо цирк, не будь я гадом. Так что можно вас поздравить. Они сюда едут. А я, значит, теперь должна свою койку освободить?

Э к и п а ж е в. Опять - койку?

Ш у р а. Ну - постельку, постельку...

Э к и п а ж е в. Наоборот. Наоборот. Для меня этот брак, собственно, не является неожиданностью. Калерия мне давно писала из Крыма, что за ней ухаживает один молодой человек. Прекрасный, интеллигентный, - подчеркиваю: интеллигентный, - молодой человек из хорошей фамилии. Вы, вероятно, слышали, присяжный поверенный Николай Николаевич Ананасов? Так это его сын. Сын Ананасова. Консультант по делам искусств. Они будут жить у Ананасовых. Прекрасная партия, прекрасная.

М и ш а. Слава богу, наконец-таки Калька выскочила замуж.

Э к и п а ж е в. Я тебе запрещаю говорить о старшей сестре и о браке в таком тоне. И приведи себя в порядок. Сейчас они приедут. Я требую, чтобы ты держал себя достойно. Надеюсь, ты не заставишь меня краснеть за тебя перед господином Ананасовым.

М и ш а. Я все равно ухожу сейчас.

Э к и п а ж е в. Тем лучше... Да... Сюртук. Где мой сюртук? И - в парикмахерскую. Надо привести себя в порядок. (Смотрит в зеркало.) Боже, как я опустился! Как опустился! Шура, вы мне разрешите? Я у вас из сумки возьму в счет платы за... постельку один рубль или даже лучше два? А то у меня временно стесненные обстоятельства.

Ш у р а. Ей-богу, я не знаю, Анатолий Эсперович. Вчера вы брали. И позавчера брали.

М и ш а. Не надо. Вот возьми. Я сегодня получил сорок восемь рублей.

Э к и п а ж е в. Вот как! Это другое дело! Где ты получил? Впрочем, можешь не отвечать. Я не смею залазить тебе в душу и насиловать твое "я". Экипажевы никогда не насиловали чужого "я". Будем считать, что беру у тебя эти деньги на сохранение.

М и ш а. Зачем на сохранение? Бери просто. Я у тебя живу. Ты без работы.

Э к и п а ж е в. Ни слова. Я никогда не позволю себе брать деньги у собственного сына.

М и ш а. Ты же у Калерии и у Агнессы берешь.

Э к и п а ж е в. Да. Беру. Но на сохранение. Подчеркиваю - на сохранение.

М и ш а. Пускай будет на сохранение.

Э к и п а ж е в. Нуте-с. Если они приедут в мое отсутствие, прошу тебя, прими его радушно, но достойно. Не забывай, что он Ананасов, а ты Экипажев. Молодая поросль русского либерализма. (Величественно идет в парикмахерскую.)

ЯВЛЕНИЕ X

Без Экипажева. Пауза. Звонит будильник.

М и ш а. Ух ты! Половина третьего. Пока папаша красоту наводит... (Достает из сундука милицейскую форму и одевается.)

Ш у р а. Куда торопитесь? Подождите.

М и ш а. А может быть, мне на пост становиться надо.

Ш у р а. А где ваш пост?