— Хорошо, — подумав немного, кивнула Ритка, а Стас спросил:
— Могу ли я узнать, кто такой Севрюгин?
— Ты же слышал, папин друг.
— А с какой целью он похитил вашего покойного родителя?
— Спроси у него при случае. Наверное хотел убедиться, что папа мертв.
— А папа мертв? — невинно поинтересовался Стас. — Мы с Риткой переглянулись и мачеха с достоинством ответила:
— Такими вопросами не шутят, молодой человек.
— Прошу прощения, — расшаркался он и повернулся ко мне. — Мы едем или вы предадитесь печали?
— Едем, — поспешно согласилась я и, только оказавшись в машине, спросила:
— А куда? У тебя что, есть план?
— Откуда бы ему взяться? — обиделся Стас. — Предлагаю для начала посетить фирму «Белый парус», раз Севка там трудился или вкладывал туда свои денежки. Может удастся что-то нащупать…
— Не очень-то в это верится, — усомнилась я, — при чем здесь какая-то фирма?
— В основном при том, что ее хозяин — мой приятель. Думаю, он не откажет нам в услуге. Я ему позвонил, пока ты общалась с ментами, он ждет нас в кафе «Элвис». Заодно перекусим.
Кафе выглядело весьма респектабельно, а молодой мужчина, ожидавший нас, солидно. Дорогой костюм, галстук в полоску и золотые запонки. Последнее, с моей точки зрения, было явным перебором, но в целом смотрелось неплохо. Завидя нас, мужчина поднялся и с интересом глядя на меня, протянул Стасу руку.
— Головкин Иван Сергеевич, — представил его Стас. — А это Маня. С ее мачехой случилась большая беда… Впрочем, я тебе рассказывал. Очень рассчитываю на твою помощь.
— Не уверен, что смогу помочь, но постараюсь, — сообщил Иван Сергеевич. Мы устроились за столом и сделали заказ. Мужчины некоторое время болтали о делах, к нашему появлению здесь никакого отношения не имеющих, и только когда я начала беспокойно ерзать, соизволили перейти к главному.
— Фамилия Лукин тебе знакома? — спросил Стас. — Лукин Всеволод Николаевич.
— В общем, да, — с усмешкой ответил Головкин.
— Его подруга утверждает, что он работал у тебя .
— Ты сказал, его убили? — уточнил Иван Сергеевич. — Я правильно понял?
— Правильно. Его убили в Маниной квартире и обвиняют в этом ее мачеху, по совместительству его подружку. Мы в этом очень сомневаемся и…
— И занимаетесь ерундой, — вновь с усмешкой заметил Иван Сергеевич. — Стас, ты же умный человек и обязан понимать, —, убийства должны расследовать менты. — Тут он перевел взгляд на меня, затем обернулся к Стасу и кивнул. — Ну, хорошо.
Само собой, все, что я скажу здесь, здесь и останется.
— Само собой, — оживился Стас, а Головкин продолжил:
— Значит, так. Лукин числился в нашем штате то ли менеджером, то ли кем-то еще. И деньги получал. Часть по ведомости, а часть в конверте. Каждый месяц. Сам я с ним ни разу не встречался и фамилии, честно говоря, не знал. Только после твоего звонка проявил интерес.
— Так он работал у вас или нет? — нахмурилась я. Мужчины переглянулись и с сожалением уставились на меня .
— Конечно, нет, — улыбнулся Иван Сергеевич. Надо признать, улыбка у него была шикарная, а зубы наверняка вставные, настоящие так не выглядят. К несчастью, в этом мире очень многое вызывает сомнение, как, к примеру, эта улыбка или слова Ивана Сергеевича.
— За что же он получал деньги ? — рассердилась я.
— Вы, должно быть, далеки от бизнеса, — продолжая ласково улыбаться, заметил Иван Сергеевич.
— Я вообще-то экономист, правда сейчас не работаю.
— Вам повезло. А я работаю. Часов по пятнадцать в сутки.
— Сочувствую, только причем здесь Севка? — нахмурилась я. Мужчины вновь переглянулись.
— Кто его к тебе устроил? — спросил Стас. Головкин пожал плечами.
— Павлик, конечно.
— Выходит, он из их команды?
— Необязательно. К примеру, просто чей-то друг или приятель. Если у тебя есть связи…
— Найдем, — кивнул Стас.
— Я действительно ничего о нем не знаю, — заключил Иван Сергеевич и приналег на еду. Стас последовал его примеру, ничего другого не оставалось и мне — Если я вас правильно поняла, — минут через десять не выдержала я, — Севка у вас только числился. Но Рита говорит, что посещала его в вашем офисе, у Севки был собственный кабинет с табличкой «коммерческий директор».
На лице Ивана Сергеевича появилось изумленное выражение.
— Коммерческий директор? — переспросил он.
— Да.
— Чепуха какая-то, — пожал он плечами. — А это не могло быть шуткой?
— Чьей шуткой? — начала я злиться.
— Знаете что, поговорите с моим замом. Он как раз имел дело с этим Лукиным, я его предупрежу.
С Головкиным мы простились возле кафе, он отправился совершать свой трудовой подвиг, а я наконец обрела возможность сурово заметить:
— Ничего не понимаю.
— Неудивительно, — серьезно кивнул Стас.
— В каком смысле? — насторожилась я.
— А ты в каком смысле сказала?
— Кончится это тем, что я как Ритка начну биться головой о стену. Севка у него работал или нет?
— Ты же слышала, он получал деньги.
— За что?
— За место под солнцем.
Я немного пошевелила мозгами и наконец-то начала соображать.
— Никаких денег Севка в бизнес Головкина не вкладывал?
— Конечно, нет.
— Но деньги получал?
— Не для себя.
— Головкин платил за «крышу»?
— Я восхищен твоей сообразительностью.
— Но если эти деньги Севка просто передавал другому лицу, то на что же он тогда жил? Не думаю, что он был Рокфеллер, но «Ауди» чего-то стоит и в тратах он себя не урезал.
— Откуда деньги, мы и попытаемся узнать.
— Ты хочешь встретиться с Павликом? — догадалась я.
— С кем? — удивился Стас. — А-а… нет, вот с ним мне точно встречаться ни к чему.
— Почему?
— У на аллергияс друг на друга .
— Ты можешь ответить по-человечески? — возмутилась я.
— Могу, — покаянно вздохнул Стас. — Павлик, в миру Павленко Сергей Витальевич, будучи юношей посещал спортшколу, которую я тоже посещал. Он считал себя выдающимся самбистом, подозреваю, считает так и сейчас. Но у меня он ни разу не выиграл, — самодовольно сообщил Стас, а я с тоской подумала: «Он еще и выпендрежник», но вслух спросила:
— И поэтому у вас взаимная аллергия?
— У него поэтому, а у меня по другой причине. Когда я начал заниматься бизнесом, он активно пакостил мне.
— Аллергию лечил?
— Точно. Мне даже пришлось перебраться в другой район города. Сама понимаешь, повод любить его у меня отсутствует.
— Все мужчины — сумасшедшие, — покачала я головой. — Как же мы узнаем, чем занимался Севка, если у вас взаимная аллергия?
— Вовсе необязательно беседовать о Севке с самим господином Павленко. Там у меня немало старых приятелей, которые не прочь поболтать со мной.
— Занятные у вас отношения. Что ж, поедем к приятелям?
— Сначала не худо бы договориться о встрече. Такие люди, как правило, заняты. То запой, то сауна…
— Тогда звони.
Он сделал несколько звонков, но лишь четвертый по счету стал удачным, Стас договорился о встрече. Предыдущие трое абонентов должно быть в самом деле пребывали в запое, ибо связно говорить не могли.
Встреча была назначена на завтра. Итак, наше следствие заметно тормозится, а Ритка, между тем, бьется головой о стену. И вообще, искать убийцу совсем неувлекательно, наоборот, даже скучно.
Я покосилась на Стаса, не ожидая от него никаких дельных предложений, но оказывается они у него были.
— Давай посетим частного детектива.
Я с готовностью кивнула и мы отправились в офис, который снимал детектив.
Впрочем, назвать эту халупу офисом язык не поворачивался.
Контора размещалась в двухэтажном доме, неподалеку от вокзала. Дом был до того ветхим, что власти сочли необходимым жильцов выселить, как говорится, от греха подальше, но дом почему-то не снесли, хотя это было бы безусловно самым решением разумным. Более того, кто-то из отцов города решил, что если дом не снесли, простаивать он не должен и помещения сдали в аренду. Весь второй этаж занимала община евангелистов, о чем я узнала из объявления на двери, где сообщалась дата очередного собрания, на первом — пункт приема стеклопосуды, крошечный магазин «Журналы и газеты» и офис господина Тихонова Ильи Владимировича (так значилось на визитке, прикрепленной к обшарпанной двери кнопкой).
Мы постучали, нам не ответили и мы на свой страх и риск вошли. Несмотря на солнечный день, в комнате царил полумрак, так как были опущены жалюзи на двух окнах, третье выходило во двор, прямо на раскидистое дерево, где в настоящий момент сидела ворона и громко каркала.
Комната была небольшой и практически без мебели, стол, два стула возле стола и два возле двери, облезлый шкаф, тумбочка с электрочайником на ней и рекламным плакатом на стене, выполненном, безусловно, самодеятельным художником: «Семейные проблемы, угон автомобилей, быстро и по доступным ценам».
В первый момент я решила, что помещение пустует, но вдруг мужской голос недовольно произнес:
— Заткнулась бы ты, дура, без тебя тошно. — А вслед за этим из-под стола появился мужчина в светлых брюках на подтяжках и полосатой рубашке. Двигаясь на четвереньках, он вроде бы что-то искал, заметил нас, покраснел и добавил:
— Ворона. — Поспешно выпрямился и принялся жаловаться на жизнь. — С утра телефон отключили, опять что-то роют. Повредили кабель. Роют и роют, что за манера такая? Невозможно работать… Здравствуйте, — точно опомнившись, произнес он.
— Здравствуйте, — лучезарно улыбаясь, поприветствовал его Стас, пока я пребывала в некотором недоумении. И офис, и дурацкий плакат, а главное сам хозяин ничего общего с моими представлениями о частном сыщике не имели. Ни тебе красавца с белозубой улыбкой в лихо заломленной шляпе с широкими полями и кобурой подмышкой, ни юной секретарши с обожанием взирающей на героя. Чувство юмора и способность насмешливо смотреть смерти в глаза, судя по всему, тоже отсутствовали. Дядька (на вид сыщику было никак не меньше шестидесяти) походил на бухгалтера крошечной ко