— Проинформируйте сержантов Джексона и Нила, когда они прибудут, — попросил Мадден. — Все рапорты направляйте прямо в отдел несчастных случаев. Спасибо за помощь.
Он прошел в отдел несчастных случаев, передал полученную информацию полицейскому, занимающемуся сбором материалов, затем сердито обратился к другому инспектору, из отдела общественных связей.
— Что это? — резко спросил он.
— Пресса, сэр. Конференция должна была начаться десять минут назад.
Мадден ничего не ответил, взяв со стола последнюю сводку.
— Через пять минут, — сказал он, быстро переваривая информацию, не содержавшую в себе ничего существенного, за исключением того, что он уже знал о Пауэле. И постарался настроить себя на встречу с представителями прессы.
В койференц-зал он вошел точно через пять минут. Выглядел деловым и радушным. Игнорируя все заявления, собранные раньше, коротко и понятно обрисовал ситуацию на сегодняшнюю минуту и закончил свое сообщение известиями из Белсвейта.
— Мы ищем человека по имени Артур Пауэл. У нас есть причины полагать, что он, весьма вероятно, поможет нам в расследовании, — заявил Мадден. Но не дал журналистам никакой информации о Пауэле, не упомянул о его письме Диане.
Как только он замолчал, на него обрушился град вопросов.
— Я буду отвечать по порядку, — строго сказал он. — Джентльмен впереди, да, да, начнем с вас.
— Скажите, кто такой Пауэл? Каковы его отношения с Дианой?
— Пока мы этого не знаем. Знаем только, что он писал ей.
— Что было в письме?
— Сейчас мы еще не можем раскрыть этого.
Спокойно и методично Мадден продолжал отбивать атаку, поражая любопытствующих ответами «без комментариев». На вопросы личного характера о Диане отвечать он не может, прессе придется наводить справки где-нибудь в другом месте. «Нет (на этот раз с легким презрением на лице к задавшему вопрос), фотографию отрезанной руки получить нельзя», — ответил он. «Нет, — ответил он и на вопрос (на этот раз с выражением искреннего сожаления), есть ли фотография Пауэла, — в настоящее время ее нет, но она будет представлена так скоро, как только возможно, если не найдут его самого». Да, он тот офицер, которому поручено расследование, — ответил он (на этот раз с выражением скромности на лице). «Мадден» пишется с двумя «д», имя — Вильям. Нет (и это должно быть ясно и понятно), он не руководит расследованием убийства.
— Все, в чем мы уверены точно, — пояснил он терпеливо, — это в том, что мисс Портер исчезла и что она получила серьезное увечье. Мы очень хотели бы найти ее и имеем основания полагать, что мистер Пауэл мог бы помочь нам в этом. Прошу прощения, но больше ничего добавить не могу. Обещаю информировать вас о дальнейшем развитии событий. Спасибо за сотрудничество.
Пресса была недовольна, но задача Маддена и состояла в том, чтобы использовать ее, а не помогать. Теперь у газетчиков более чем достаточно материала, чтобы продолжать свою работу. Кровавое происшествие в Пунт-Ярде, связанное с красивой и знаменитой актрисой, оказалось богатым, раздражающим материалом для ненасытных аппетитов передовиц и экрана. В то время, как сплетницы в Белсвейте не уставали чесать языками, а Мальтрейверс сидел беспомощный, с растущей от страха болью в голове и груди, в то время, как шла обычная деловая жизнь в Веркастере, а полицейский аппарат неустанно работал, скользкие и пророческие фразы, порой оживленные красивыми прилагательными и драматическими наблюдениями, начали собираться и оформляться в чудовищную картину ужаса.
«Полиция охотится за мясником, который жестоко искалечил актрису Диану Портер…», «Город живет в страхе после того, как была обнаружена отрубленная рука, безжалостно прибитая к двери в тени собора…», «Есть опасения за жизнь одного из блестящих талантов Британии», «Полицию волнует ужасный вопрос — будет ли найдена другая рука Дианы?», «Люди в веркастерском соборе сегодня стоят на коленях и молятся за прекрасную молодую женщину, которую они любили», «Диана Портер — беспомощная, замученная пленница чудовища», «Лондонский театральный мир сегодня расстроен новостями о том, что…», «…Лондонский театральный мир сегодня выведен из состояния равновесия тем…». Оперируя фактами, которые были в их распоряжении, самые заурядные журналисты творили чудеса — проявляли талант.
Мальтрейверс согласился дать интервью репортерам от имени всех обитателей Пунт-Ярда. Он старался контролировать свои чувства и сохранять спокойствие даже тогда, когда один из них попросил его произнести по буквам «Гедда Габлер». Журналисты настойчиво добивались сведений о виновнике беременности Дианы, о которой упомянул Мадден, требовали рассказать о ее друзьях-мужчинах. Убедив их, что это, конечно же, не он, Мальтрейверс, однако, не смог подать им идеи, кто бы мог быть им.
— А как насчет этого парня, Пауэла? — спросил один.
— Безусловно, он никогда не был ее любовником. Насколько мне известно, Диана даже не знакома с ним. — Мальтрейверс, прошедший специальный инструктаж у Маддена, понимал: информация о Пауэле не должна быть подробнее того, что сказано о нем в заявлении полиции.
— Он отрубил ей руку? — пристал к нему другой репортер.
— Не знаю. Спросите у полицейских.
— Мы пытались сделать это. Они не говорят. Скажите вы.
— Они не говорят потому, что не знают! — Мальтрейверс, чье терпение уже иссякло, тяжелым взглядом оглядел журналистов, собравшихся в Пунт-Ярде. — Я понятия не имею, черт возьми, кто отрубил ей руку. Но это было сделано. Поверьте, я гораздо больше заинтересован в том, чтобы Диану нашли, чем в том, чтобы выяснять, кто сделал это. Все, кто волнуется за Диану, хотят, чтобы ее поскорее отыскали и обеспечили ей соответствующее лечение. Мы очень благодарны вам за то, что вы сообщили в газетах, по радио и телевидению о ее исчезновении. А сейчас, ради Бога, попытайтесь помочь найти ее!
В Белсвейте Джексон и Нил пришли к выводу, что они охотятся за человеком-невидимкой. Пауэл проработал в супермаркете более трех лет, но за это время у него не появилось друзей среди сослуживцев. Он прожил три года в одной квартире на Севастопольской террасе, но и среди соседей у него не появилось приятелей. Это был тихий, квалифицированный, не честолюбивый, словом — безликий человек.
Его квартира, в которую они вошли, была такой же ординарной, без всяких излишеств, с мебелью, принадлежащей хозяину, и тоже мало что могла сказать о личности ее владельца. На стенах не было ни фотографий, ни афиш, ни личных писем от родных и друзей. Такая коллекция книг в бумажных переплетах — смесь из военных романов, научной фантастики и триллеров, которую они нашли — могла оказаться у любого. Среди книг имелись две о вкусной и здоровой пище. В ящике стола Джексон обнаружил коллекцию крупномасштабных, с военно-топографическими съемками карт Уэлса и Западной Англии, на которых под некоторыми пунктами стояли даты прошлых лет. Пока он изучал карты, Нил, хмыкнул, что означало: он сделал великое открытие, вытянул из-под кровати дешевый пластмассовый чемодан, в котором хранились альбомы с фотографиями и цветными диапозитивами, подобранными без всякого вкуса, и запечатлевшие виды сельской местности. Под каждой фотографией проставлены название места и года. Борроудейл, 1973. Эксмор, 1974. Сазерлэнд, 1975. В расположении фотографий не было никакой хронологической последовательности, за исключением прошлогодних, запечатлевших Сноудонию. Не стоило труда сравнить фотографии с помеченными названиями на картах и понять, что они совпадают. Все отмеченные пункты являлись отдаленными частями Британии.
— Посмотри сюда, — сказал Джексон. Он раскрыл последний альбом и обнаружил в нем фотографии Скандинавии, датированные 1976—1977 годами. Как раз эти годы отсутствовали в предыдущем альбоме. — Он был за границей, — прокомментировал инспектор. — Давай посмотрим, есть ли где-нибудь тут его паспорт?
Ни паспорта, ни другого официального документа не нашли. Обнаружили только переписку с отделом социального страхования за период болезни Пауэла, случившейся с полгода назад, и пропуск в строительное общество Галифакса, в котором у Пауэла лежала на счету тысяча фунтов. Этот вклад давал ему еженедельно десять фунтов, а раз в год, в июле, когда он собирался в отпуск, он мог снять двести.
— Человек с двумя лицами, — констатировал Джексон. — Мне всегда неуютно с такими. Они заставляют тебя постоянно думать о том, что таит в себе оборотная сторона их жизни. — Пока Джексон говорил, как раз эта «оборотная сторона» и всплыла на поверхность.
Полицейские Белсвейта сняли отпечатки пальцев Пауэла — они были обнаружены лишь в одном месте квартиры — и сравнили их с имеющимися в их архиве. Когда Джексон и Нил вернулись в полицейский участок, их уже ждали результаты проверки и телефонограмма Маддена с приказом поскорее вернуться в Веркастер. Оказалось, десять лет назад Артур Пауэл сидел в тюрьме Южного Уэлса.
У Маддена уже была собрана полная информация о Пауэле: Артур напал на шестнадцатилетнюю дочь своих соседей, перерезав ей ножом горло. Жил тогда Пауэл вместе с родителями в шахтерской деревне близ Свонси. Он сам сдался в руки полиции и во всем признался: нож он не хотел пускать в дело, думая только попугать, но, когда девушка завизжала, вынужден был сделать это. В тюрьме просидел только шесть месяцев, потому что вел себя безупречно. Психиатрическое обследование показало, что он интроверт, имеет трудности в отношениях с женщинами. Его отец, шахтер, рано ушел на пенсию из-за плохих легких. Семья оказалась в тяжелом материальном положении, и матери пришлось идти работать. Она сумела устроиться старшей официанткой в ночном клубе Свонси, от случая к случаю подрабатывала проституцией. В отчете говорилось, что отношения между супругами оставались тем не менее хорошими, и, хотя муж знал о ее занятиях, тайна неукоснительно сохранялась обойми. Казалось, и мальчик ни о чем не догадывается. Но, когда в разговоре с Артуром психиатр намекнул на нее, Артур проявил к врачу враждебность и полностью отверг даже предположение