Курт выписал инсулин пациенту в соседней палате. И что с этим инсулином случилось? Она принялась пролистывать базу данных, покуда не отыскала больного из двадцать первой палаты. Ага, вот он. Боб Секстон. Глюкоза пятьсот пятьдесят при норме сто. Выписано тридцать единиц инсулина. При этом через час уровень глюкозы в крови не поменялся.
Надо будет поговорить с Сэлом и выяснить, кто ввел инсулин. Эмма сделала скриншот, четко осознавая, что нарушает правила защиты конфиденциальности. Если меня поймают, я влипла. Людей увольняли и за меньшее. Ну и что? Я заведующая медслужбой неотложного отделения. Что бы там ни говорил Майк, а безопасность и благополучие пациентов — моя зона ответственности.
Она принялась изучать второй случай. Та-а-ак! Стоп! Сыпь с нарывами и есть второй случай, а первый — это пациентка с переломом бедра, которой занимался Алекс. Отыскать карточку не составило труда: в тот день скончалась лишь одна больная с переломом бедра. Эмма просмотрела документы, отыскала отчет патологоанатома. Перелом бедра, атеросклероз, возрастные изменения головного мозга и т. д. и т. п. Результаты химико-токсикологического исследования еще не готовы.
Жизненные показатели вызывали у Эммы беспокойство. Изначально пульс и давление были повышенными. Потом пришли в норму. Такое впечатление, что ей сперва стало лучше, а потом, через полчаса, она взяла и померла. Почему?
Эмма сделала еще один скриншот и принялась составлять список.
Это, значит, пациентка № 1.
Пациентка № 2 — гипогликемия.
Пациентка № 3 — подопечная Алекса. Обезвоживание, умственные нарушения. Она не умерла, но была на грани. Изначально жизненные показатели более-менее в норме.
Пациент № 4 — мои, с болями в спине. Показатели в норме. Анализы ему не делали, рентген тоже. Результаты вскрытия придется подождать. Этот пациент, в отличие от других, не был старым и хронических заболеваний не имел. Просто заурядная боль в спине. Карлос сказал, что оставил лекарства на стойке. Они пропали. Может, их кто-то ввел? Или я упустила какую-то патологию, которая в итоге и свела пациента в могилу? Расслоение стенки аорты? Аневризма?
Она снова попыталась понять, чем схожи все четыре случая.
Три разных лечащих врача. Первый случай — Алекс, второй — Курт, третий — опять Алекс, в четвертом случае врачом была она сама.
Одна медсестра, два медбрата: Бренда, Карлос, Бен и снова Карлос.
Четыре пациента. Номер один — женщина, восемьдесят шесть лет, поступила из дома престарелых. Номер два — женщина, девяносто восемь лет, состояла в браке. Номер три — женщина, девяносто лет, поступила из дома престарелых. Номер четыре — мужчина, пятьдесят три года; за исключением жалоб на спину, проблем со здоровьем не имел.
Вот эти боли в спине никак не вписываются в общую картину. Есть ли тут система? Или просто неблагоприятное стечение обстоятельств? Цепочка не связанных между собой событий. У нас тут все же неотложка, и смерть некоторых пациентов — неизбежность. Зачем их сюда привозят? Потому что считают, что больные находятся при смерти. Нередко так оно и есть.
В животе снова заурчало, да так громко, что, наверное, было слышно даже на парковке. В бутылке совсем не осталось воды. Завтра снова на работу. Тейлор сидит дома одна.
Эмма схватила сумку и направилась к выходу. Дверь кабинета она запирать не стала: должна была прийти уборщица.
Глава 31Ангел
Все прошло идеально. Выше всяких похвал. Безупречно сработано. Жалко, что этому мужику пришлось отправиться на тот свет. Хотя с другой стороны, он теперь не мучается от боли в спине.
Вот только жалко Эмму. Бедняжка все ломает голову, не упустила ли она чего. Как бы мне хотелось рассказать ей правду.
Мне пришло в голову отойти от привычного шаблона. Дельная мысль. Запутаю ищеек, отправлю по ложному следу.
Ну как, Карлос, понравилось? Тупой латинос! А вот тебе урок: нечего оставлять препараты без присмотра. Понятное дело, пациенту пришлось ввести чуточку больше. В противном случае у меня бы не получилось его убить.
Иду на ланч и вижу пациента в третьей палате. На лице кислородная маска. Пока он спит, ему помогает дышать аппарат НИВЛ[6]. Это пациент Карлоса. Снимаю с больного маску.
Нет, стоп, я ведь могу придумать кое-что и получше. Возвращаю маску на место и отключаю ее от аппарата.
Смотрю, как стремительно падает сатурация. Девяносто. Восемьдесят пять. Семьдесят девять.
Лицо у мужчины приобретает очаровательный лиловый оттенок.
Семьдесят четыре.
Так, пожалуй, пора сваливать, пока меня тут не застукали.
Уже шестьдесят восемь.
Глава 32
Когда Эмма вернулась в отделение, чтобы заступить на вечернее дежурство, то обнаружила в четвертой палате Фейт, играющую с ребенком. При виде заведующей медсестра улыбнулась. В зеленой отутюженной униформе Фейт показалась Эмме особенно красивой. Сейчас девушка будто бы вся лучилась изнутри. Ни печали, ни слез, ни страдания на лице. Перед Эммой была прежняя счастливая Фейт.
— Привет, как у тебя дела?
— Отлично, доктор Стил! А у вас?
— Тоже неплохо. Еще раз хотела тебя поблагодарить. Если бы не ты, меня сейчас тут не было бы.
— Да о чем вы говорите? Это ведь я затащила вас на ту гору. Я просто была обязана вернуть вас живой и невредимой.
Эмма рассмеялась:
— Ладно тебе, скромница.
— Может, еще куда-нибудь сходим? — предложила Фейт.
— Я только за. Главное, не спускай с меня глаз.
— Само собой, доктор Стил! Вы… Я… я хочу стать такой же, как вы!
Эмма покраснела.
— Только не забудь заранее назначить место и время для вылазки.
Подобные прогулки полезны для здоровья. Да и дружба с Фейт мне не повредит.
«Доктор Стил, зайдите в первую палату!» — раздалось по громкой связи.
Пациентке в первой палате приходилось несладко. Равно как и Джуди со Сьюзи, которые пытались пересадить ее с инвалидного кресла на койку. Ступня женщины имела насыщенный лиловый оттенок и была неестественно вывернута. Стоило медсестрам приподнять пациентку, как она тут же взвыла. Эмма поспешила на помощь. Она наклонилась, подхватила бедняжку под колено, а Джуди со Сьюзи — под руки. На счет «три» ее удалось пересадить на койку. Но стоило больной ступне коснуться матраса, как женщина издала еще один вопль.
— Наложить шину. Капельницу. Морфин. Ортопеда, — отрывисто произнесла Эмма.
Джуди бросилась выполнять распоряжения.
— Стул для сопровождающего.
Мужчина, державшийся обеими руками за раковину, был бледен как полотно. Сьюзи пододвинула ему стул, и он тут же на него осел. Эмма, взяв ступню больной за пятку, как можно осторожнее придала ей положенное природой положение. Постепенно стенания и всхлипы женщины стихли. Ступня тоже поменяла цвет, сперва побелев, а потом порозовев. Значит, восстановился нормальный кровоток.
— Я очень вам сочувствую. У вас перелом лодыжки. Нужно было ее вправить, чтобы обеспечить нормальное кровоснабжение тканей. Мы дадим вам болеутоляющее.
— Мне уже лучше.
— Что с вами случилось?
— Упала с коня. Он у меня занервничал, встал на дыбы. Вот я и свалилась. А он наступил мне на ногу.
Эмма поежилась.
— У вас еще что-нибудь болит?
— Нет, больше ничего.
Перелом голеностопного сустава. Ортопед явно не будет в восторге.
Так, собственно, и случилось. С Эммой он разговаривал как с идиоткой, но пациентку в ортопедическое отделение все же забрал. Вернувшись на свое рабочее место, Эмма обнаружила, что ее ждет Алекс.
— У тебя есть свободная минутка?
— Разумеется, — соврала она, вспомнив свое расписание.
Алекс многозначительно огляделся по сторонам. Повсюду сновали люди. Пятая палата была свободной. Они отправились туда и затворили за собой дверь.
— Эмма, у нас в отделении творится что-то неладное. Ты слышала, что вчера случилось с моим пациентом?
— Пока нет.
— Пациент поступил из дома престарелых. Деменция. Курильщик с огромным стажем, задыхается, без кислорода жить не может. Я сделал все, что мог. Буквально все. И стероиды, и антибиотики, и магний. Подключил его к аппарату НИВЛ. Состояние стабилизировал. Ладно. Пошел проведать другого пациента. Возвращаюсь, а этот уже синий. Пришлось его интубировать.
— При деменции такое бывает. Человек не соображает, но на уровне подсознания маска ему не нравится. Он ее инстинктивно пытается снять. Бац! Кислород падает, диоксид углерода взлетает, и делу конец.
— Да, он был плох, но не до такой степени. Когда его привезли, он даже не был синим. Более того, ему полегчало. Впрочем, самое паскудное не это. Маска была на месте. Ее кто-то отключил от аппарата.
— Очень странно.
— Мягко сказано. Ты заметила, что у нас пациенты мрут как мухи? Причем сплошь старики с деменцией.
— За исключением моего, с болями в спине.
— Да, этот не вписывается в общую картину. Зато остальные…
— Алекс, они все были тяжело больны и в солидном возрасте. У них изначально был не самый благоприятный прогноз. Да, такие пациенты порой умирают. Это естественно.
— Эмма, ну ты же сама прекрасно понимаешь… — Алекс закатил глаза.
— Да. Понимаю. И я согласна, что в отделении в последнее время творится неладное. У тебя тоже возникли подозрения?
— Их кто-то убивает. Из милосердия, — кивнул Алекс.
— А как насчет пациента с болями в спине? Какой был смысл его убивать?
— Согласен, этот случай не похож на остальные. Может, он и не имеет отношения к другим смертям.
— А может, как раз его гибель и есть ключ к разгадке. Зачем его понадобилось убивать?
Алекс пожал плечами и задумался. Наконец он произнес:
— Знаешь, я смотрел один детектив. Убийца отправил на тот свет кучу народа только для того, чтобы скрыть одно-единственное преступление. Вдруг у нас все наоборот? Что, если пациент с болями в спине был единственным, кого убийца изначально не желал трогать?