Однако философско-аналитические дискурсы хоть и вызывали бурную полемику в прессе, все же оставались уделом узкой аудитории интеллектуалов, специалистов из соответствующей научной среды. Основная масса читателей, зрителей или слушателей жаждала ясных и недвусмысленных объяснений. Взоры многих были обращены на глав основных мировых конфессий. Правда, судя по их туманным речениям, ясности не было и в высших теологических сферах. Интересней всех поступил Далай-лама, заявивший, что ничего нового с нами не происходит: мир всегда был таким, но одурманенные материальностью мы самонадеянно этого не замечали, а ныне наступило прозрение, и за это мы должны быть благодарны Источнику всего сущего. Примерно в том же духе высказались и факихи из Аль-Азхара, духовного университета в Каире: Аллах проявляет свою неуклонную волю, и правоверным следует лишь молиться, чтобы понять и принять ее. К молитве призвал также Патриарх Московский и всея Руси: «Ищите, и обрящете, толцыте, и отверзется вам», провозгласил он на Всероссийской молитве в храме Христа Спасителя в Москве. Даже Ватикан, славящийся своими чеканными формулировками, в этот раз высказался неопределенно: «Все свершается по Воле Божьей, и мы должны принимать Волю Его и как Милость Его и как назначенное Им испытание». Вместе с тем в пространной энциклике Папы, озаглавленной ни много ни мало как «О Боге и мире», присутствовало одно любопытное рассуждение. Бог настолько велик и непостижим, истина, провозглашенная Им, настолько полна всесокрушающего Божественного Сияния, что человек не способен напрямую ее воспринять: она ослепит и сожжет неподготовленную к прозрению душу. Человеку для общения с Богом нужен квалифицированный посредник, пастырь, ведущий его по необъятным небесным пажитям, и таким пастырем является для него Вселенская Церковь, несущая Дух Святой непосредственно от Иисуса Христа.
По слухам, тут же заполыхавшим в сетях, на данной интерполяции, внесенной в текст буквально уже в макете, настоял кардинал Дженовезе, глава Конгрегации доктрины веры и наиболее вероятный преемник Папы в следующем понтификате, который на тайном совещании в Ватикане, многочасовом, как водится, полном разногласий, взаимных упреков, страстей, прохрипел севшим голосом: да хрен с ним, с Богом, до сих пор спокойно обходились и без него, главное сейчас – сохранить Церковь, а с Богом мы потом как-нибудь разберемся.
Говорил он так или нет – теперь уже не установить. Через три месяца кардинал Дженовезе сгорел – в прямом смысле этого слова, не осталось даже костей, только пепел – на богослужении в одном из римских соборов. Опять-таки, по слухам, он весь последний месяц практиковал «Духовные упражнения» святого Игнатия (Игнацио де Лойолы, основавшего орден иезуитов), моля Бога, чтобы сошел на него свет Божественной веры. И, вероятно, молитва его была услышана. Во всяком случае, по свидетельству очевидцев, когда тело его одевалось огнем, на лице кардинала сияла неземная улыбка.
Так или иначе, но традиционные церкви и религии устояли, тем более что большинство низовых служителей не заморачивались схоластическими концептами, а говорили с верующими на том языке, который использовался ими уже тысячи лет. Лучше всего их мнение выразил тот же аббат Милле – пресса по-прежнему его охотно цитировала:
«Прежде чем возносить молитву, спросите себя: а чего, собственно, я хочу? Спасения души или мимолетных земных богатств? Жизни вечной, дающейся в Боге, или успеха в мирских делах? Бог насморк не лечит – для этого есть медицина. И не интересует Его ни франчайзинг, ни мерчандайзинг, ни эффективный ритейл. Спросите себя: нет ли на мне греха, который мешает моей молитве взлететь? Спросите себя: кто я такой, чтобы хоть на мгновение, хоть мимолетно обратить на себя Его взор?»
Впрочем, это была одна из многих и многих цитат, разливавшихся по сетям бескрайним потоком. Аббат Милле отнюдь не утратил своей популярности, но на медийном небе зажглись и другие, более яркие звезды. Основное внимание прессы привлекал в тот момент девятнадцатилетний Сахтья Нана Маджит, американец индийского происхождения, который, делая исключительно удачные ставки на Нью-Йоркской фондовой бирже, всего за полгода превратился из скромного брокера в солидного мультимиллионера.
«Я сначала три тысячи раз возносил молитву Сваям-Бхагавану Кришне и только потом принимал решение о купле или продаже акций, – сияя телевизионной улыбкой, без устали повторял Маджит в своих интервью. – Тот, кто правильно молится, обязательно обретет откровение».
Случай с Маджитом оказался поразительно вирулентным: еще довольно долгое время можно было в репортажах и роликах наблюдать, как на американских, да и на некоторых европейских биржах, а также на биржах Токио, Куала-Лумпура, Веллингтона и Сингапура сотни брокеров, облаченных в желтые одеяния, сначала воздевают руки, вдохновенно восклицая «Харе Кришна!», бьют в бубны, звенят бронзовыми бубенчиками и лишь после этого делают ставки. Аналогичная мода быстро распространилась в казино Лас-Вегаса, по слухам, омывая счастливчиков долларовым дождем. Более того, она, активировав другие конфессии, была подхвачена и политиками: мэр Нью-Йорка, Аарон Фоссенберг, победивший на выборах вопреки всем прогнозам и ожиданиям, заявил, что он две недели провел в непрерывных молитвах и «Яхве, справедливый и милостивый, вознаградил рвение моего сердца». А сенатор от штата Массачусетс Аджия Гведора Олкотт сообщила прессе, что своим успехом на выборах она целиком обязана милости Девы Марии, которую коленопреклоненно, без сна и отдыха, молила об этом трое суток подряд.
Конечно, таких счастливцев, таких «божьих избранников», взлетевших, рассыпая огни, петардами ввысь, были считанные единицы. Согласно данным той же АКИЗА, не более одной сотой процента. И разумеется, главная трудность по выявлению и регистрации их заключалась в том, что невозможно было определить: успех в каждом конкретном случае был обусловлен благоприятным стечением обстоятельств или неким трансцендентным вмешательством, эти обстоятельства сфокусировавшим. Тем не менее все крупные корпорации и даже многие государственные учреждения отныне срочно обзаводились собственными «молитвенными бригадами», соответственно вкусам или религиозной ориентации большинства. Никого уже более не шокировало, если во время заседания топ-менеджеров или совета директоров из соседнего помещения, через намеренно открытую дверь доносились завывания мантр, экзальтированные песнопения спиричуэлс или гипнотизирующие ритмичные удары там-тама…
Весь мир был охвачен горячечным молитвенным возбуждением. Казалось, что любая мечта может быть осуществлена, если только соответствующим образом обратиться к Всевышнему. Сразу же возник колоссальный запрос на профессионалов: священники различных конфессий и деноминаций шли нарасхват, гонорары за исполнение эффективных молитв сравнялись с гонорарами кинокумиров и звезд эстрады, количество коучингов, тренингов, курсов, где обучали, как надо молиться правильно, чтобы получить требуемый результат, разрасталось со взрывной быстротой, в сети чемпионами по скачиванию стали «авторские сборники» с молитвами на все случаи жизни, а на радио и телевидении зашкаливали рейтинги тех ток-шоу, где с темпераментом, доходящим до драк, обсуждались преимущества протестантских хоралов над медлительными буддийскими речитативами или обрядов инициации племени оссевего над умопомрачающими радениями русских хлыстов. Желание человека получить все сразу и даром, не упорным трудом, а лишь произнеся несколько слов, совершив простенький ритуал, было неизлечимо.
Никакой экономический кризис не препятствовал этой красочной вакханалии. Более того, социальные психологи утверждали, что именно кризис, истирающий деньги в пыль и обнуляющий обыденную ценность труда, способствовал преобразованию привычной реальности в фантасмагорическое «Поле чудес», в нечто такое, где шарик, катящийся по рулетке, определяет жизнь и судьбу. И вероятно, было бы интересно и весело наблюдать данный грандиозный спектакль, великолепное действо, разворачивающееся на подмостках мира – в бурях аплодисментов, в созвездиях бенгальских огней, если бы не одно обстоятельство: сами эти подмостки уже ощутимо поскрипывали – пошатывались, кренились, оседали, грозя обрушиться в любую минуту.
Ничего удивительного, что в этой обстановке всеобщего ликования и одновременно смятения, в ситуации глухого отчаяния и сверкающего калейдоскопа надежд, когда, непрерывно меняясь местами, становилось призрачным и то и другое, статья, опубликованная двумя журналистами на сайте The Washington Post, где утверждалось, что спецслужбы Америки разрабатывают сверхсекретный проект, предполагающий нанесение глобальных ударов совершенно новым, необычным оружием, и что «обезьянья чума» в Китае – первое следствие их деятельности, пусть и стала сенсацией, но всего на пару воскресных дней, – ее тут же заслонило множество точно таких же вздувающихся и лопающихся пузырей. Никого особо не интересовали происки американских спецслужб – другие события выскакивали в топ новостей. Уже произошло землетрясение в Йеллоустонском заповеднике, сравнительно небольшое, однако превратившее значительную часть его территории в грязевое болото, уже возникли яростные пророки в Калифорнии, Коннектикуте и Оклахоме, возвестившие о Царстве Божьем на земле, а из «библейского пояса» (южные штаты) двинулся на Вашингтон марш «истинных американцев», предводитель которого, Теннессийский пророк, Иеремия Борг, поклялся изгнать «предателей белой расы» из Сената, Конгресса и президентской администрации, уже поползли слухи о фантастическом Ледяном Звере, свирепствующем на Аляске, и уже стали появляться в городах Америки первые зомби – кадавры, ожившие мертвецы.
Подмостки Театра Земного действительно оседали.
«Мы погружаемся в ад, – сказал по этому поводу профессор Бернгауз, кстати, глава отделения АКИЗА в Соединенных Штатах. – Мы слепнем и глохнем. Мы не замечаем очевидных вещей. Мы деградируем. Мы утрачиваем представление о праведности и грехе. Милость Божья оказалась для нас непосильным грузом. Она топит наш утлый земной корабль».