– Лучше места для нее было не сыскать, – подтвердила какая-то из фей, а остальные согласно качнули головами.
– Нет! – Маргарета вскочила на ноги, лихорадочно озираясь, словно собираясь тут же бежать сквозь чащу, не разбирая дороги. – Место Эли – с нами! В ее родном доме! Моя девочка там одна, совсем больная и слабая… Среди диких зверей, во тьме… Отчего она не идет домой? Она заблудилась? Я… я найду ее, чего бы это ни стоило!
– Лес защищал ее от проклятия куда лучше, чем это сделала бы ты, смертная ничтожная женщина! – безжалостно оборвала ее сбивчивую речь фея. – Ему, быть может, и недоставало сил, чтобы разрушить чары нашей сестры, но древние духи чащи мудры. И хитры. Они сделали всё, чтобы продлить жизнь твоей дочери. И всё, чтобы она не оставалась одна…
– Она… не одна? – повторила Маргарета то ли с испугом, то ли с надеждой.
– С ней тот, чья судьба – погубить ее. Или спасти… – Феи подступали всё ближе, кольцо теней вокруг Маргареты сжималось. – Даже лучшие из нас не всевластны, и кому, как не старым духам, знать, что вода, просочившаяся в крошечную трещину, рано или поздно разрушит самую великую стену, самую крепкую скалу… Хитрые духи, мудрые духи! Быть может, твоя дочь и спаслась бы, ведь в тот миг, когда она отважилась отказать нашей сестре, ее судьба еще раз переменилась… Эли сама сделала себя особенной вопреки тому, что было определено для нее сделкой, ведь обычному человеку нипочем недостанет храбрости спорить с нами! Крошечная трещина, но иной раз ее достаточно, чтобы рухнула твердыня…
– Так мне не нужно искать Эли? – Маргарету бил озноб от близости фей: ох и холодны были тени! Недаром каждая из них казалась собранной из кусочков морозного зимнего неба, усеянного яркими звездами.
– Ах, если бы… если бы… – вздохнули сударыни феи. – Наша сестра слишком любила играть со смертными; мы давно говорили ей, что это изменит ее природу… Мы лишены того, что вы называете жалостью, но вместе с тем не держим зла. Наша сила велика – разве имеем мы право быть мстительными? Разве можем из-за обиды нарушать договоры, свидетелями которых были туманы и звезды? Но сестрица, забавляясь с людьми, переняла у них много дурного. Ее теперь снедают низкие чувства, злые страсти – и ради утоления жажды, вызванной злыми страстями и низкими чувствами, она покинула Дивные Края, позабыв о чести нашего рода. Кто бы мог подумать, что твоя дочь так сильно уязвит ее гордость своим отказом?..
– Эли ни в чем не виновата! – вскинулась Маргарета, не поняв толком, о чем шепчут феи, но готовая без колебаний защищать дочь до последнего вздоха.
– Мы не виним ее, Маргарета. Твоя дочь была дерзка, но честна и не нарушала условий сделки, – прошелестела одна из фей, склонив голову. – Не о ней мы печемся – жизнь ее всего лишь блик солнечного луча, взмах крыльев бабочки. Мы скорбим по нашей сестре, которая губит себя из-за великой обиды, возникшей из-за ничтожной причины…
– Сударыни феи, – взмолилась Маргарета, понимавшая все меньше. – Если моя дочь стала вам в чем-то помехой – забудьте о ней, снимите заклятие, и я клянусь, что мы никогда более не потревожим вас ни словом, ни делом!
– Сестра наша создала хитрое плетение, но теперь, когда его узлы нарушены, расплести его не сможем ни мы, ни она, – вздохнули феи. – Именно поэтому мы откликнулись на твой зов и прошли сквозь туманы, как ни противен нам мир людей. Слушай же, Маргарета, слушай и запоминай, ведь в полночь уйдем и мы, и наше волшебство. Сестрица-фея, узнав, что Эли при пособничестве лесных духов может победить чары, не нарушив притом договора, обезумела от ярости. Позабыв о древних законах и порядках, она решила вмешаться в ход событий, хотя и знала, что Дивный Край никогда не примет ее обратно после такого бесчестья. Но уязвленная гордость помрачила ее ум, и сестрица погубит себя, лишь бы Эли не смогла сойти с того пути, который был изначально предопределен проклятием!
– Что она сделала? – со страхом спросила Маргарета. – Как она собирается навредить моей дочери?
Глава 19
Сомкнутое кольцо фей – едва только они заслышали эти слова – распалось: тени, как подхваченные ветром сухие листья, взмыли вверх, затем заметались из стороны в сторону, и Маргарете показалось, будто она видит мелькание длинных когтистых рук. Дочери туманов, как хищные черные птицы, жадно ловили искры волшебства, которыми полнилась ночная тьма, и стоило только искорке попасться в когти – как она бесследно исчезала. Безумный быстрый танец этот продолжался недолго – одна за другой феи камнем падали вниз, выстраиваясь в ряд. Совиные круглые глаза у каждой теперь светились ярким желтым пламенем и, несомненно, видели нечто, недоступное обычному человеку.
– Вижу, как сестрица кружит над пепелищем, – прошелестела первая фея.
– Вижу, как сестрица меняет обличье, – таким же тихим мертвым голосом отозвалась вторая.
– Вижу, как сестрица ждет при дороге, – сообщила третья.
– Вижу, как сестрица привечает путников, от которых пахнет дымом и кровью, – добавила четвертая.
– Слышу, как сестрица обещает им, что отыщет для них мальчишку…
Шелест нечеловеческих голосов слился для Маргареты воедино, и ей стоило немалых усилий прислушиваться к словам фей, – больше всего ей хотелось зажать уши и зажмуриться, чтобы не видеть бесконечную череду круглых немигающих глаз. Смутные образы – люди и отзвуки их бесед – возникали у нее в голове, и каждый новый причинял больше боли, чем предыдущий. А феи всё говорили и говорили о своей сестрице, пока глаза их не начали тускнеть.
– Вижу, как сестрица всюду сеет осколки…
– Вижу, что каждый осколок – острее ножа…
– Слышу, что над каждым осколком сестрица шепчет заклинание…
– Хватит! Хватит! – закричала Маргарета, не выдержав. – Я все поняла! Я все увидела!.. Но что мне делать? Как спасти Эли?!
Феи смолкли, вновь превратившись в черные тени, клочки звездного неба. Должно быть, и им нелегко дались чары ясновидения – каждая словно уменьшилась в росте, мерцающие звезды, которыми были усеяны их одеяния, потускнели, голоса стали едва слышны.
– Сестрица, забыв обо всем, играет людьми: они стали орудиями ее злой воли. Сами того не зная, они послужат ей, хоть и думают, что служат только самим себе… Мы будем честнее и ничего не скроем от тебя. Проклятие должно пасть или исполниться согласно условиям сделки. Не следовало нашей сестре покидать этот сад и уходить в мир смертных, теперь для нее нет пути назад. Но за ее долги и преступления туманы спросят со всего нашего племени, ведь свидетелями уговора с тобой выступали духи и здешнего мира, и Дивного Края. Мошенничество! Дурная слава! Никогда еще фей не обвиняли в столь низком преступлении… Помешай нашей сестре, Маргарета! Останови смертных, которых она направляет!
Вовсе не такого ответа ожидала Маргарета. Придя в сад, она полагала, что ей придется просить о снисхождении или же о помощи… однако сегодня феи сами нуждались в услугах смертной!
– Но я как могу остановить их? – растерянно спросила она, поняв, что более к своим словам феи ничего прибавлять не собираются. – Мне незнакомы эти люди, я не знаю, где их искать…
– Твой муж, Одерик, знает о них достаточно, – был ответ. – Он взял верный след и встретил нужного человека, но все еще слеп и глух, когда речь заходит о колдовстве. Отправляйся к нему, Маргарета, и расскажи все, что узнала о нас!
– Да как же мне найти его, – чуть не плача, вопросила Маргарета, – если он уехал несколько дней тому назад с каким-то чужестранцем, сам не зная, куда тот направляется? Одним богам известно, где они сейчас! К тому же Одерик забрал с собой всех верховых лошадей и толковых слуг, оставив мне только горничных, огородниц да кухарок…
Тут она смолкла, осознав, как жалко и неуместно прозвучали все ее возражения: «Ох, недаром сударыня фея так прогневалась на меня, разглядев как следует! Я и в самом деле не гожусь для великих дел! Сама магия туманов снизошла до меня, чтобы дать поручение, а я кудахчу, как заполошная тетушка, которой страшно и лишний шаг за порог сделать, если на улице дурная погода…»
Но феи вовсе не стали насмехаться над Маргаретой и спрашивать: «Разве не говорила ты недавно, что готова на все, лишь бы спасти дочь?» – напротив, сударыни из тумана слушали ее жалобы внимательно, переглядываясь и подавая друг другу едва заметные знаки.
– В самом деле, – произнесла одна из фей, задумчиво покачивая головой, – мы позабыли, насколько слабы смертные. А ты к тому же не пользуешься милостью леса, как твоя дочь. Тебе не уйти далеко одной по здешним тропам, а времени мало… мало…
– Я… я вернусь домой, прикажу запрячь повозку… – говорила тем временем Маргарета, силясь собраться с мыслями и обрести решимость. – Расспрошу соседей, не видали ли они, куда направился тот чужестранец…
– Нет, это никуда не годится! – феи одна за другой взмахнули своими длинными тонкими руками, закачали головами. – Придется нам помочь тебе…
– Вы проводите меня и укажете дорогу? – с робкой надеждой спросила Маргарета, но феи издали дружное печальное восклицание, похожее на протяжную трель ночной птицы.
– Достаточно того, что одна из нас нарушила древнейшие законы и покинула пределы старого сада! Мы вышли из туманов лишь для того, чтобы поговорить с тобой, – и в полночь исчезнем. Нам не место в людском мире!
– Но как же тогда…
Тут феи рассмеялись и закружились вокруг Маргареты, вновь исполнившись звездного сияния сверху донизу.
– Этой ночью мы окажем тебе честь, смертная женщина, и разрешим промчаться по дорогам, ведущим сквозь туманы. Так тому и быть! Волшебные тропы бесконечно длинны и запутанны, но наша магия поможет тебе сократить путь, и ты увидишь своего мужа еще до наступления полуночи… Торопись, Маргарета! В полночь наше волшебство исчезнет, и ты забудешь многое из того, что мы рассказали. Быть может, тебе и вовсе покажется, что все это – лишь сон!
– Мне и сейчас так кажется, – вздохнула Маргарета, но феи уже не слушали ее. Быстрыми тенями они разлетелись вокруг, оставив ее в растерянности и одиночестве, – но вскоре вернулись.