Майя дрожала. Она уткнулась в шею Эмили. Как и прежде, от нее пахло бананами. Эмили сильнее прижалась к впалой груди Майи. Каково это было – резать себя бритвой, а потом смотреть, как истекаешь кровью? У Эмили имелись и свои скелеты в шкафу, но даже в самые мрачные минуты жизни – скажем, когда ее отвергла Эли, или после того, что случилось с Дженной, – она страдала от чувства вины, ужаса и стыда, но никогда у нее и в мыслях не было сделать что-то с собой.
Майя подняла голову, и их глаза встретились. Улыбнувшись чуть печально, она поцеловала Эмили в губы. Эмили вздрогнула и с удивлением посмотрела на нее.
– Иногда лучшие подруги целуются, – сказала Майя. – Видишь?
Они прижались друг к другу лбами, едва не соприкасаясь носами. На улице яростно насвистывали сверчки.
И тут Майя потянулась к ней. Эмили растаяла от прикосновения ее губ. Их рты раскрылись, и она почувствовала мягкий язык Майи. У нее перехватило дыхание, когда ее пальцы утонули в жестких волосах Майи, спустились к ее плечам, потом пробежались по спине. Майя просунула руки под рубашку Эмили и прижалась ладонями к ее животу. Эмили невольно вздрогнула, но тут же расслабилась. Это было в миллион раз приятнее, чем поцелуи Бена.
Руки Майи поднимались все выше и, наконец, накрыли чашечки бюстгальтера. Эмили закрыла глаза. Рот Майи был необыкновенно вкусным, с ароматом виски и лакрицы. Майя стала целовать ее грудь и плечи. Эмили запрокинула голову. Кто-то нарисовал луну и россыпь звезд на потолке фотобудки.
Вдруг занавеска шелохнулась. Эмили вскочила, но было поздно – кто-то отдернул занавеску. И тут Эмили увидела, кто это был.
– О боже! – пролепетала она.
– Черт! – эхом отозвалась Майя. Бутылка «Джек Дэниелс» грохнулась на пол.
Бен держал в руках два стакана пива.
– Что ж, это многое объясняет.
– Бен… я… – Эмили стала неуклюже вылезать из будки, стукнувшись головой о косяк.
– Не вставай ради меня, – произнес он убийственным, насмешливым, злым и обиженным тоном, которого Эмили никогда раньше не слышала.
– Нет… – пропищала Эмили. – Ты не так понял. – Она наконец выкарабкалась из будки. Следом за ней и Майя. Краем глаза Эмили заметила, как Майя забрала из лотка их фотографии и сунула к себе в карман.
– Даже не смей ничего говорить, – прошипел Бен. Затем он повернулся и запустил в нее стаканом с пивом. Ее окатило теплой волной с головы до ног, и пустой стакан отскочил в кусты.
– Бен! – крикнула Эмили.
Бен помедлил и бросил другой стакан, уже прицельно, в Майю. Пиво разлилось по ее волосам и лицу. Майя закричала.
– Прекрати это! – Эмили задыхалась от возмущения.
– Лесбиянки чертовы, – брезгливо произнес Бен. Она различила слезы в его голосе. Затем он повернулся и неуклюже побежал в темноту.
23. Исландская Ария добивается своего
– Финляндия! Я тебя обыскался!
Это было часом позже, когда Ария выходила из фотобудки. Ноэль Кан стоял перед ней, в боксерах от «Кельвин Кляйн», мокрых и прилипших к телу. В руке он держал желтый пластиковый стаканчик с пивом и полоску только что отпечатанных фотографий Арии. Ноэль слегка тряхнул головой, и капли воды с его волос забрызгали ее мини-юбку от «Эй-Пи-Си».
– Почему ты весь мокрый? – спросила Ария.
– Мы играли в водное поло.
Ария посмотрела в сторону пруда. Парни лупили друг друга по голове розовыми надувными макаронинами. На берегу девчонки, в почти одинаковых мини-платьях от «Альберта Феррари», сидели группками и сплетничали. Возле живой изгороди, неподалеку от них, она засекла своего брата, Майка. Он болтал с какой-то малолеткой в крошечной клетчатой мини-юбке и туфлях на платформе.
Ноэль проследил за ее взглядом.
– Это одна из квакерских девчонок, – пробормотал он. – Чумовые цыпочки.
Майк поднял голову и увидел Арию и Ноэля вместе. Он одобрительно кивнул головой.
Ноэль протянул ей фотографии:
– Классные снимки.
Ария просмотрела их. Изнывая от скуки на этой нелепой вечеринке, она минут двадцать просидела в фотобудке. На тех фотографиях, что были у Ноэля, она предстала в образе похотливой кошечки.
Да все напрасно. Она притащилась на вечеринку в полной уверенности, что Эзра, сгорая от ревности и страсти, придет и заберет ее отсюда. Но, черт возьми, он же учитель, а учителя не ходят на тусовки своих учеников.
– Ноэль! – крикнул Джеймс Фрид с той стороны лужайки. – Бочонок пуст!
– Черт, – выругался Ноэль. Он оставил мокрый поцелуй на ее щеке. – Это пиво для тебя. Никуда не уходи.
– Слушаюсь, – отшутилась Ария, глядя ему вслед. На бегу его боксеры медленно сползали вниз, приоткрывая бледные, отточенные спортивными тренировками ягодицы.
– Ты ему действительно нравишься.
Ария повернулась. Мона Вондервол сидела на траве в нескольких шагах от нее. Белокурые локоны обрамляли ее лицо, огромные солнцезащитные очки в золотой оправе сползли на кончик носа. Старший брат Ноэля, Эрик, лежал рядом, положив голову ей на колени.
Мона слегка прищурилась.
– Ноэль потрясающий. Он будет отличным френдбоем.
Эрик расхохотался.
– Что? – Мона склонилась к нему. – Что смешного?
– Она немного перепила, – объяснил Эрик Арии.
Пока Ария соображала, что бы такого сказать, пискнул ее мобильник. Она достала его из сумочки и посмотрела на номер. Эзра. Боже мой, боже мой!
– Хм, алло? – тихо произнесла она в трубку.
– Привет. М-м, Ария?
– О! Привет! Как дела? – Она пыталась говорить непринужденно и хладнокровно, насколько это было возможно.
– Я дома, пью скотч и думаю о тебе.
Ария закрыла глаза, и ее будто окатило теплой волной.
– Серьезно?
– Да. Ты на грандиозной вечеринке?
– Ага.
– Не наскучило?
Она рассмеялась.
– Немного.
– Не хочешь заехать?
– Ладно.
Эзра начал объяснять маршрут, но Ария уже знала, где он живет. Она посмотрела его адрес на картах Гугла, но не могла же она ему сказать об этом.
– Круто, – сказала она. – До встречи.
Ария невозмутимо сунула телефон обратно в сумочку и щелкнула каблуками своих сапог. Йеееес!
– Эй, я вспомнил, откуда я тебя знаю.
Ария повернула голову. Эрик, прищурившись, смотрел на нее, пока Мона целовала его в шею.
– Ты подруга той красотки, которая исчезла, верно?
Ария посмотрела на него и смахнула с глаз челку.
– Не знаю, о чем ты говоришь, – сказала она и отошла в сторону.
Роузвуд по большей части состоял из огороженных частных владений и модернизированных конеферм с бескрайними полями, но возле колледжа, в квартале Олд-Холлис, тянулись беспорядочно застроенные мощеные улицы с осыпающимися особняками в викторианском стиле. Они были покрашены в цвета «вырви глаз» – фиолетовый, розовый, бирюзовый – и обычно разделены на квартиры, которые сдавались в аренду студентам. Ария до пяти лет жила в таком доме, пока ее отец не получил должность преподавателя в колледже.
Медленно спускаясь по улице, где жил Эзра, Ария заметила дом с греческими буквами на фасаде. Туалетная бумага обвивала стволы деревьев. Во дворе другого дома стоял мольберт с недописанной картиной.
Она подъехала к дому Эзры. Припарковав машину, взбежала по каменным ступенькам на крыльцо и позвонила в колокольчик. Дверь распахнулась. На пороге стоял он.
– Вау, – вырвалось у него. – Привет. – Его губы изогнулись в смущенной улыбке.
– Привет, – ответила Ария и улыбнулась, подражая ему.
Эзра рассмеялся:
– Я… м-м, ты здесь. Вау.
– «Вау» я уже слышала, – поддразнила его Ария.
Они вошли в прихожую. Скрипучая лестница с разномастными ковриками на каждой ступеньке вела наверх. Справа дверь была приоткрыта.
– Это моя квартира.
Ария зашла и сразу обратила внимание на старомодную ванну на ножках, стоявшую посреди гостиной. Она вопросительно посмотрела на него.
– Ее не передвинуть, слишком тяжелая, – смущенно произнес Эзра. – Так что я храню в ней книги.
– Круто. – Ария оглядела комнату Эзры с гигантским эркером, пыльными встроенными книжными полками и желтым плюшевым продавленным диваном. В воздухе витал легкий запах макарон с сыром, но на потолке висела хрустальная люстра, каминная полка была выложена причудливой мозаикой, а в камине лежали настоящие поленья. Это было куда ближе духу Арии, чем пруд с утками за миллион долларов и особняк Канов с двадцатью семью комнатами.
– Я определенно хочу здесь жить, – сказала Ария.
– Я не перестаю думать о тебе, – в унисон ей сказал Эзра.
Ария оглянулась через плечо.
– Правда?
Эзра подошел к ней сзади и положил руки ей на талию. Ария слегка подалась к нему. Они постояли какое-то мгновение, и Ария повернулась. Она залюбовалась его чисто выбритым лицом, впадинкой на кончике носа, зелеными крапинками в глазах. Она коснулась родинки на мочке его уха и почувствовала, как он вздрогнул.
– Я просто… не могу не замечать тебя в классе, – прошептал он. – Это пытка. Когда ты выступала с докладом…
– Ты коснулся моей руки сегодня, – поддела его Ария. – И заглядывал в мою тетрадку.
– Ты поцеловала Ноэля, – парировал Эзра. – Я извелся от ревности.
– Значит, прием сработал, – прошептала Ария.
Эзра вздохнул и обнял ее. Их губы встретились, и они слились в лихорадочном поцелуе, руки заскользили по спинам. Они прервали поцелуй всего на миг и, задыхающиеся, посмотрели друг другу в глаза.
– Больше никаких разговоров о школе, – сказал Эзра.
– Идет.
Он увел ее в крошечную спальню, где по всему полу была раскидана одежда, а на прикроватной тумбочке стояла открытая упаковка чипсов «Лейс». Они сели на кровать. Матрас был широковат и свисал по бокам, и, хотя покрывалом служила жесткая джинсовка, а постель была усеяна крошками от чипсов, Ария никогда не испытывала большего блаженства.
Ария лежала на кровати, уставившись в трещинку на потолке. Уличный фонарь отбрасывал длинные тени по всей комнате, придавая коже Арии странный розоватый оттенок. Прохладный ветерок из открытого окна задул свечу сандалового дерева на тумбочке. Она услышала, как Эзра включил кран в ванной.