– Если ты прав… – В этом Перис не была убеждена. – Почему же тогда напали на меня? Какое я ко всему этому имею отношение?
– Сначала я не знал, а теперь мне кажется, что знаю. Когда мне явилась блестящая идея прийти к тебе под дверь, я подсказал моему Макиавелли отличную мысль. Ему открылось новое поле деятельности. Мы должны подозревать друг друга в тайных умыслах. Я запугиваю тебя, чтобы ты заняла мою сторону с борьбе с Попсом, ты с ними, кто бы они ни были, хочешь меня разорить из-за старинной семейной вражды и, полагаю, из-за Синтии. А в результате мы так заняты, строя друг другу козни, что у меня не остается времени на поиски моего настоящего врага.
Перис спросила:
– Синтию не обойти?
– Нет. Я не собираюсь вас ссорить, но давай об этом позже, ладно?
– Ладно, – так и быть. – Наконец, благодаря тебе я могу не опасаться, что мои работы будут копировать.
Тобиас вздохнул:
– Будем надеяться. Что бы ни случилось, ты не одна. Как много угадывалось за его словами!
Тобиас сжал ее руку:
– Больше не одна. Ну, идет?
Теперь была очередь Перис проявить сдержанность.
– Посмотрим.
Должно быть, в ее глазах Тобиас уловил эту сдержанность.
– Пусть пока все идет по-старому. Если я начну сомневаться в твоей безопасности, я помогу тебе переехать.
– Я никуда не поеду, – сказала Перис и добавила: – Нет, Тобиас, нет. Не пытайся простереть надо мной свою тяжелую мужскую руку. Я слишком долго была одна… Охотно верю, что ты нашел ответы на множество вопросов, но я не притворяюсь слабой беспомощной женщиной.
– Обсудим это позже, – ответил он ей, усмехнувшись. – Ты примешь меры предосторожности, о которых я тебя просил?
– Да.
– Пусть все видят, что ты мне по-прежнему не доверяешь. Ты думаешь, что ради наживы я хочу принести Попса в жертву.
– Я и вправду так думаю.
У него хватило ума не перевести все в шутку.
– И чем меньше я тебя вижу или слышу о тебе, тем меньше мне это нравится.
– Звучит неплохо.
– А для меня это как гвоздь в стуле или время, расходуемое впустую. Нам нужен кто-то, кому мы оба доверяем, на случай, если мы не сможем общаться друг с другом.
Не глядя ему в глаза, Перис сказала:
– Найджел меня не любит. И очень сильно.
– Найджел слышал перебранку в Скагите. И подозревает тебя в попытке преднамеренного убийства. Убийства меня. Он появится быстро, если надо, но я думаю, его я тоже заставлю думать, что я вызвал тебя сюда только для того, чтобы хорошенько запугать.
– Он так думает? – Перис от удивления открыла рот.
– Я ему так сказал, и он теперь в этом убежден. Скорее, подойдет Билл. Он, на худой конец, не спросит меня ни о чем, если я попрошу его подвезти тебя. Но у него богатое воображение, и он может поднять суету. – Какой-то звуку двери заставил Тобиаса придвинуться ближе к Перис и перейти на шепот: – Моя секретарша, Глэдис. Она никогда меня не подводила. Если потребуется, мы сможем ей довериться. А ты? Кого ты предложишь?
Перис убрала руку и встала. Потерев глаза под очками, она сказала:
– Тебе не понравится, но я предлагаю Синтию.
– О Господи, нет!
– Она эгоистка… Мы с тобой это знаем. Но она желает мне добра, и я не скажу ей… Я ей не скажу ничего, кроме того что боюсь, – наверное, ей следовало сказать ему, что о самой страшной вещи Синтия не узнает – не узнает, что Перис влюбилась в того, в кого влюбляться было нельзя.
– Эй, Тобиас, – голос Билла Бауи был понижен до уровня, приличествующего больничной палате. – Могу я войти?
Тобиас провел тыльной стороной ладони по бедру Перис сверху вниз.
Перис затрепетала.
– Я не скажу ей ничего, пока не придется объявить, что мы любим друг друга, – прошептала Перис. – Честное слово, я знаю, если надо, Синтия все для меня сделает.
Тобиас хотел что-то сказать, но удержался, посмотрел ей в глаза и принял решение:
– Положимся на твои чувства. Синтия так Синтия. – И добавил громко: – Входи, Билл.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Сидя на полу со скрещенными ногами, Перис склонилась над столиком, стоящим перед кушеткой. Она пыталась сосредоточиться на эскизе заколки для свитера из витой серебряной нити – и не слушать раздражающего постукивания босых ног Синтии.
– Я по-прежнему уверена, что Тобиас что-то затеял.
Перис подняла свою кружку и отпила немного кофе.
– Ты говоришь это как минимум двадцать раз каждую минуту.
– Не преувеличивай.
– Ну тогда двадцать раз за время любого нашего разговора.
– Сегодня утром в газете появилась очередная статья, – Синтия внимательно рассмотрела один из своих ногтей и, судя по всему, отнеслась к нему неодобрительно. – Там сообщается, что Попс больше ни с кем по радио не разговаривает. Они рассуждают на тему, как бы он и вправду не морил себя там голодом.
– И как раз тогда, когда Эмма решила отправиться в круиз на Аляску, – Перис покачала головой. – Я могла бы… отговорить ее. Но я не собираюсь просить помощи у полиции. Они и так уже думают, что Делайты и Квинны – криминальный вариант ссоры ипохондриков.
– Расскажи еще раз, что этот гад ползучий, который сюда пролез, тебе сделал?
Перис крутила между ладонями свою кофейную кружку и задумчиво смотрела на Синтию.
– Если не возражаешь, мы не будем на этом останавливаться, – Перис беспокоило то, что ее сестра была зациклена на вопросах секса, в особенности если дело касалось какого-нибудь извращения.
– Мне надо, чтобы сегодня вечером ты пошла со мной в гости, – сказала Синтия неизвестно в который раз с тех пор, как пришла к Перис сразу после завтрака.
Перис правильно угадала – только что-то лично важное могло заставить Синтию подняться в час, который она считала неприлично ранним.
– Перис?
– Я не могу. – Она не виделась с Тобиасом целую неделю после их встречи в госпитале, но по телефону они разговаривали ежедневно… и еженощно. – В своей теории конспирации Тобиас может и ошибаться. Но на меня напали; напали и на него. И нет сомнения, что это сделал один и тот же человек.
– Я не понимаю, почему держать тебя здесь взаперти считается лучшим способом сохранить тебе жизнь до ста десяти лет. В конце концов, на крышу дома может упасть самолет.
– Ты же знаешь, что это не разговор.
– Я знаю, что ты будешь в полной безопасности сегодня со мной в гостях, – скользнув на пол рядом с Перис, Синтия подогнула ноги и натянула на бедра длинный черный свитер. – Там будут все. У тебя будет возможность завести полезные деловые знакомства.
– Не понимаю, зачем я тебе нужна. Возьми с собой какого-нибудь мужика. Мы обе знаем, что на это тебе потребуется не более десяти секунд.
Сложив губки бантиком, Синтия облокотилась на стол и повернула голову, чтобы посмотреть, что рисует Перис.
– Я вижу, ты не понимаешь – я по-прежнему не имею дела с мужчинами. Со временем я опять буду готова, но сейчас еще рано.
Синтия пребывала сейчас в таком настроении, что Перис отказалась от попыток выяснить подробности их интимной жизни с Тобиасом, хотя на языке так и крутились вопросы типа: «Ты уверена, что он делал все то, что ты рассказываешь? Не могла бы ты признаться, что слегка преувеличиваешь?»
– Перис, пойдем со мной…
Тобиас был чрезвычайно притягателен сексуально, но и Синтия получала немалое удовольствие от своей сексуальности. Конечно же, один и тот же мужчина может быть совершенно разным с разными женщинами.
Перис опустила голову и уперлась лбом в край кружки. Мысль о том, что у Тобиаса могли быть другие женщины, доводила ее до исступления. И это ее пугало.
Словно издалека, она услышала голос Синтии:
– Там будет один издатель. Я знаю, что если заставлю кого-нибудь прочесть мою книжку, ее сразу купят. Агентам я не доверяю. Если бы я могла, я бы вообще без них обходилась.
– Разве ты не думаешь, что с агентом работать надежнее? – рассеянно спросила Перис.
– Зачем я должна платить кому-то еще, если и сама могу все сделать?
– А контракты?..
– Я не дура. Я знаю, что можно подписывать, а что нельзя.
– Ну, как знаешь.
Синтия повернула к себе рисунок Перис.
– Очень мило. Ну так ты идешь?
– Если я хочу, чтобы к сентябрю у меня была готова коллекция, мне надо еще очень много сделать, – тем более, она обещала Тобиасу, что не будет никуда выходить, ожидая, пока кто-то сделает очередной шаг против них.
– Ты всю эту неделю пахала, как лошадь. Какой ущерб могут нанести тебе несколько часов отдыха?
Перис легла на спину на полу:
– Ну хорошо, пойду, пойду. А теперь ты меня оставишь одну?
– Да! – Синтия вскочила на ноги. – Там и галерейщики всякие будут. И всякие театральные люди. И деньги, Перис, большие деньги.
– А как ты собираешься меня туда протащить? Как свою горничную?
Синтия легонько пнула Перис.
– Надень что-нибудь из своих собственных украшений. И это дикое платье из красного шифона. Никто ведь не может знать, что оно куплено на блошином рынке. Мы подадим его как нечто авангардистское.
Перис щелкнула пальцами:
– До тех пор, пока не появится кто-нибудь, видевший его в балете на льду.
Угрожающий взгляд Синтии был единственным ответом.
Оставшись наконец одна, Перис вернулась к своим наброскам. Прошедшая неделя оказалась на редкость плодотворной. Вместо того, чтобы уничтожить все новые модели, она сделала небольшие, но чрезвычайно важные изменения. Первым делом она хотела хорошенько поработать над ожерельем, на счет которого была уверена – его пиратским образом скопировали. Переделка заключалась в том, что она заменила аметист большим зеленым турмалином и обвила его несколькими серебряными нитями.
Тишина была нарушена громким мурлыканьем Альдонзы. Свернувшись клубком, кошка дремала в луче солнечного света, проходившего через голубую вазу и оттенявшего белые пятна фиолетовым.
Возле вазы стоял телефон.
Перис вовсе не хотела, чтобы Тобиас составлял расписание каждого ее шага. Он, конечно же, должен понять, что выход с Синтией в гости никакой опасности не таит.