— Вы у нее были после посещения Константинопольской?
— После.
— Странная какая-то получается история. Ну посчитайте сами. Вы были у Константинопольской в начале апреля. Посетили Крышкину после беседы с ней, то есть не раньше начала апреля. И говорите, что целью этих посещений было желание узнать адрес вашей школьной подруги Елены Зайчиковой.
— Все так.
— Но к тому времени вы уже знали адрес Зайчиковой. Более того, вы с ней уже встречались. В начале марта. То есть за несколько дней до визита к Константинопольской и к Крышкиной.
Ржавцев молчал.
— Опять забыли?
Ржавцев допил содержимое бокала, потом стукнул кулаком по столу:
— Да разве такое забудешь! Дурная она стала. Зря я к ней приезжал. Зря.
Индейкин снова включил компьютер, и на экране появилась вульгарная дама лет сорока в ярком желтом платье в обтяжку.
— Она, Елена, — зло буркнул Ржавцев. — Ишь ты, разоделась! Жаба на выданье.
Голос следователя:
— Зайчикова Елена Витальевна. Двенадцатое марта 1987 года. 13 часов 35 минут.
7. Допрос Зайчиковой
Следователь. Имя, фамилия, семейное положение, где работаете, где проживаете?
Зайчикова. Зайчикова Елена Витальевна. Тридцати пяти и много более лет.
Следователь. Точнее, пожалуйста.
Зайчикова. 1953 года рождения. Замужем не была. Работаю официанткой в кафе «Глория». Проживаю: улица Марата, дом 5, квартира 8.
Следователь. Почему вы вчера не явились? Вы получили повестку?
Зайчикова. Занята была. В Большом театре выступала. Не верите? Правильно делаете. По амурным делам занятие у меня выпало. Женщина я хоть и в годах, но временно незамужняя. У вас в приемной высокий такой все сокрушался, что курю я много. Чем так курить, говорит, лучше изменять мужу. Ваша правда, отвечаю, только тут место неподходящее. Вас не будет смущать, если я закурю?
Следователь. Я хочу поговорить с вами об одном человеке.
Зайчикова. Отчего не поговорить! Это кошки мяукают, а люди разговаривают. Кто вас интересует?
Следователь. Нас интересует гражданин Ржавцев Ростислав Романович.
Зайчикова. Ржавцев? Славик? А вот про этого не расскажу. Не хочу. Это мое детство. Думаете, всегда я такая была? Все было по-другому…
Следователь. И всё-таки расскажите о том, когда и где вы с ним встречались.
Зайчикова. Случайно мы с ним встретились, на улице. Дату скажу точно: восьмого марта. Зацепка у меня на это число пришлась. Он меня сразу узнал. Я-то сама себя в зеркало не всегда узнаю. А он узнал. Зашли мы в кафе. Посидели, поговорили. После школы мы не виделись, так уж о нас позаботились. Про меня до него ничего не дошло… И начинает слова всякие хорошие говорить. Послушала я его и… «Дай, — говорю, — слово, что выполнишь». Дал. «Ну а теперь встань и уйди. И чтобы навсегда…» Не хотела я. Разные мы. Он встал и ушел. Вот и все. Он хороший парень. Больше не встречались… А зачем?
Индейкин не стал выключать компьютер, и на экране застыло злое лицо Зайчиковой.
Ржавцеву это не понравилось:
— Да выключите вы. Смотреть противно.
Индейкин выключил:
— Я с вами согласен. Неприятная особа. Но разрешите, я подытожу. С Зайчиковой Еленой Витальевной вы встретились восьмого марта 1986 года. И таким образом, ваши посещения Константинопольской и Крышкиной, произошедшие в апреле, мотивировать желанием найти Зайчикову нельзя.
— Убедили.
— В таком случае зачем же вы все-таки посещали Крышкину? Ведь она была последней, кого вы посетили в апреле 1986 года?
— Последней. Мне не терпится услышать ее показания.
— Это невозможно. В ночь перед вашим отъездом из СССР на нее было совершено нападение. Она скончалась.
— Значит, убийство?
— Убийство. Убийство. Скажите, Ростислав Романович, зачем вы убили Крышкину Антонину Матвеевну?
2. Официантка из «Глории»
8. Только факты
Ржавцев жестом подозвал официанта. Спросил Индейкина:
— Вам что-нибудь заказать?
Тот отказался.
— А мне надо. Не каждый день обвиняют в убийстве! Причем голословно. И даже не голословно, а на основании литературного прецедента. Есть человек с инициалами Раскольникова, и есть убитая старуха, а посему местные Шерлоки сразу начинают искать топор. Вот если бы сейчас обнаружилась задушенная дама, они тут же бы арестовали бармена и стали бы его пытать, где Яго. Разве не так?
— Я всего лишь посольский дьяк. Я только собираю факты.
— А кому теперь нужны эти факты? Старуху схоронили. Книга захлопнута. Сказка на совести сказочника. Щелкунчики вернулись в свои коробки.
— В том-то и дело, что не вернулись. Понимаете, какая дальше вышла катавасия… После беседы со следователем, о которой я вам докладывал, ваша школьная подруга Зайчикова Елена сразу отправилась в Москву… Вы ей сказали, где работаете?
— Да. Но не уверен, запомнила ли.
— Запомнила. Шестого января она беседовала со следователем в Ленинграде, а уже двенадцатого приехала в Москву. Сначала пыталась встретиться с Таганкиным М. С., но он оказался в командировке, и четырнадцатого встретилась с Барсуковым Н. А.
— Вот ведь как развернулись дела! Сначала машина, которую угнали. Потом визит к Зайчиковой. Потом приписывают убийство. И что еще? Мы снова посмотрим кино?
— Посмотрим.
На экране появляется Барсуков. Он в той же поношенной кожаной куртке, сидит неподвижно, как врос в стул, поджав плечи.
— Осунулся, — прокомментировал Ржавцев. — Совсем Барсука запугали. Он милицию боится.
Голос следователя:
— Барсуков Николай Антонович. Четырнадцатое января 1987 года. 12 часов 30 минут.
9. Допрос Барсукова Николая Антоновича
Следователь. Посмотрите на эту фотографию. Узнаете ли вы эту женщину?
Барсуков. Узнаю.
Следователь. И кто это?
Барсуков. А не знаю. Стоял я около нашего института, а она подходит.
Следователь. Вы с ней раньше встречались?
Барсуков. Не встречался. Я с такими, гражданин следователь, не встречаюсь.
Следователь. Почему она к вам подошла?
Барсуков. Не знаю.
Следователь. Но она к вам подошла?
Барсуков. Подошла.
Следователь. И что сказала?
Барсуков. Спросила, как найти Ржавцева.
Следователь. И вы ей ответили?
Барсуков. Я ей ответил, но, с другой стороны…
Следователь. Постарайтесь подробнее вспомнить разговор, Николай Антонович. Память у вас хорошая?
Барсуков. Хорошая.
Следователь. Ну так рассказывайте.
Барсуков. Значит, так. Стою я около института, а она подходит и спрашивает, как найти Ржавцева. «Так ведь он уехал», — отвечаю. «Когда вернется?» — спрашивает. «Оттуда, — говорю, — гражданочка, не возвращаются». Она так и обмерла: «Помер, что ли?». Я молчу, головой киваю: вроде бы да, а вроде бы нет. А потом уклончиво: «Помереть вроде и не помер, но если и вернется, то нескоро». Она подумала чуток, потом спросила: «Его, что ли, посадили?». Я опять же молчу и головой киваю: вроде бы да, а вроде бы нет. А потом многозначительно: «Всех нас когда-нибудь посадят». Тогда она меня спросила, не дурак ли я, причем, особо отметьте, употребила не «дурак», а похожее неприличное слово на букву «м». И тогда я ей строго: «Покажите документы, гражданочка. Всякие тут ходят. Может, вы шпионка». Она меня еще раз назвала тем же неприличным словом, сказала, что я большой-большой… и ушла. Но, отметьте, я так и не выдал, где находится Ржавцев. Оскорблению подвергся, но не выдал.
Следователь. У вас сложилось впечатление, что она вас знает?
Барсуков. Нет. Думаю, подошла к первому, кого увидела около института. Скажите, Ржавцев был шпионом?
Индейкин нажал кнопку, экран погас.
— Что скажете?
— А то, что развеселил меня Барсук. Видите, как дело оборачивается: шпион!
Индейкин сохранял официальный тон:
— Двадцатого января она встретилась с Таганкиным М. С.
На экране снова возник Таганкин. Он вальяжно расположился в кресле и во время беседы держал в руках солнечные очки.
— На машине приехал, — заметил Ржавцев. — Он эти очки носит, только когда за рулем. За большие деньги купил. Деньги у него водились, жена в Ювелирторге работала.
Голос следователя:
— Таганкин Михаил Семенович. Двадцатое января 1987 года. 10 часов 30 минут.
10. Допрос Таганкина
Следователь. Посмотрите на эту фотографию. Узнаете ли вы эту женщину?
Таганкин. Узнаю. Но кто такая, не знаю.
Следователь. Как вы с ней познакомились?
Таганкин. Слово «познакомился» неправильное. Я с ней не познакомился. Я с ней беседовал только один раз. Она подошла ко мне у входа в институт и спросила, где Ржавцев. Я ответил: «В бегах». Она не поняла — решила, что он на ипподроме. Спросила, на каком ипподроме. Я сказал, что на том ипподроме, где он сейчас, не он смотрит, как бегут лошади, а на него смотрят, когда он бежит. Она удивилась, стала очень нервной, а потом спросила меня, на каком ипподроме бегу я, и посоветовала участвовать в собачьих бегах. А когда я ей втолковал, где он на самом деле, она стала еще более нервной, сказала, что много где побывала, но чтобы в одном месте встретить вместе столько кретинов, так это в первый раз. Я с ней согласился и, чтобы ее не расстраивать, охотно причислил к кретинам себя.