Он не останавливался, его темп становился быстрее, движения – грубее, а близость его кожи согревала мою спину.
– Скажи, что никогда не оставишь меня.
– Я никогда не оставлю тебя!
Гортанно прошипев, Роум обхватил ладонями мои груди и перекатил бутоны моих сосков между пальцами.
– Ты никогда не убежишь.
– Я никогда не убегу!
– Обещай мне.
– Я обещаю! – прокричала я, потому что его рука опустилась между моих ног, лаская меня.
– Ромео… Я… а-а-а! – Оргазм пронзил меня, подобно молнии, разбивая на миллион кусочков, оставляя меня невесомой и слабой.
Роум прижался губами к коже моего плеча, помечая меня, затем еще дважды толкнулся и наполнил своим теплом.
Я опустилась лицом на мягкую подушку, и Ромео лениво заскользил носом по моей шее.
– Я люблю тебя, детка, – прошептал он и крепко прижал меня к своей груди, пока мы переводили дыхание.
Ромео Принс напоминал калейдоскоп. Он трахал меня, как будто ненавидел, но обожание и любовь всегда бурлили на поверхности, и я не могла представить его другим.
Пресытившись, в течение нескольких минут мы неподвижно лежали, прежде чем я задрожала от вечернего ветерка, дующего через трещины в старых деревянных стенах.
– Замерзла? – тихо спросил он.
– Немного.
В последний раз поцеловав меня в висок, Ромео вышел из меня и развел огонь, используя коробок спичек с камина. Я раскинулась на диване, совершенно измученная, и стала любоваться, как его великолепное загорелое тело блестит от последствий нашего свидания. Я восхищалась тем, как его твердые мускулы напрягались и изгибались при каждом движении.
Ромео повернулся в мою сторону и поймал меня за откровенным разглядыванием. Вытянув руки, он с дерзкой ухмылкой покрутился вокруг своей оси.
– Подходи к своему идолу, детка. Преклоняйся у моих ног.
Я хихикнула и запустила ему в голову затхлой красной подушкой, от которой он уклонился, но притворился разозленным.
Накинувшись на меня, он покачал головой.
– Маленькая Молли Шекспир, неужели ты не знаешь, что не стоит трогать дикого зверя?
– Я так понимаю, в этом сценарии ты – дикое животное?
Он поджал губы, и небольшой рубец, полученный от удара его матери, поднялся на нежной губе.
– О, ты даже не представляешь… Я вполне оправданно одичал.
Возвышаясь надо мной, Ромео переместился, закрывая пелену тьмы и впуская свет.
Я привлекла парня к губам, нежно схватив за затылок. Тепло его тела мгновенно согрело меня. Высвободив руку из объятий, Ромео потянулся за лоскутным одеялом кремового цвета со спинки дивана, накрыл нас обоих и обнял меня, пока я водила ногтем по контору его татуировки эмблемы футбольной команды Алабамы.
– Ты в порядке, малыш? – тихо спросила я.
Твердые мускулы на мгновение напряглись, прежде чем Ромео прохрипел:
– Буду, ведь у меня же есть ты.
Я опустила подбородок на его грудь и встретилась взглядом с его темными глазами, заметив просачивающуюся сквозь них печаль.
– Это ты выбрал меня.
Печаль растворилась в счастье, и на губах Роума появилась довольная улыбка.
– И я бы сделал это снова.
Я покраснела.
– Твои родители когда-нибудь были к тебе добры?
Ромео покачал головой и, задрав подбородок, уставился в потолок. Я была уверена, что он пытался побороть тяжелые воспоминания. Я потянулась и взяла его за руку. Когда он так делал, мне всегда становилось легче. Роум повернулся ко мне и криво усмехнулся.
– Ты когда-нибудь был счастлив?
– Нет, – покачав головой, прошептал он.
– А сейчас?
– Абсолютно счастлив. Наконец-то я узнал, что значит любить и быть любимым. Но я чертовски боюсь, что все закончится. Мои родители так просто не сдадутся.
– Я буду с тобой.
– Клянешься?
– Клянусь. Я люблю тебя. Я твоя.
Ромео поднес мою руку к губам и поцеловал каждый палец.
– Ну и что теперь? Футбол? Достигнешь величия? Мирового господства?
Он пожал плечами.
– Полагаю, что да.
– А чего хочешь ты, Ромео? Чего в жизни ты хочешь сильнее всего?
– Тебя.
– Нет, серьезно, малыш, чего ты хочешь? Перед тобой открыты все двери.
Он вздохнул и опустил глаза.
– Только тебя, детка. С тобой я чувствую себя как дома.
Я оседлала его талию и прижалась головой к шее.
– Я есть у тебя. Вся я, столько, сколько ты пожелаешь.
– Правда? Ты у меня навсегда? Потому что можно сказать, что я обрубил связь с единственной семьей, которая у меня имелась.
– Ромео, ты – моя семья. Ты. Ты и мои сумасшедшие подруги – единственная причина моего существования. Как ты не понимаешь?
– Потому что я не могу поверить, что это правда.
– Только ты и я, Ромео.
– А что будет, когда меня задрафтуют? Что, если ты выберешь университет на другом конце страны? Или за пределами Штатов? Ты никогда не обсуждаешь со мной свое будущее, и меня это беспокоит. Теперь, когда у меня появилась ты, я не могу себе представить, как отпущу тебя.
Я поцеловала Ромео в губы и скользнула языком ему в рот, чтобы встретиться с его языком.
– Мы со всем разберемся по ходу дела.
По правде говоря, я не загадывала наперед.
– М-м-м… Ладно, мы сделаем так, чтобы все получилось, несмотря ни на что.
Роум приподнял бедра, и его твердость сладко уперлась в местечко между моих ног.
– Ромео.
– Сегодня ты останешься здесь со мной, у камина.
– А что это вообще за место?
– Старый дом, где жили рабы.
Мои глаза расширились.
– Что???
Он фыркнул от смеха.
– Расслабься, детка. С тех пор его отремонтировали или, по крайней мере, подчистили. Я часто ночевал здесь, когда дома становилось совсем плохо. Мои родители никогда сюда не приходили. В каком-то смысле это мой настоящий дом.
Бедра Ромео раскачивались сильнее, и мышцы внизу моего живота напряглись.
– Тогда да, я останусь на ночь. – Я прижала его руки к дивану. – Могу я вести? Один раз?
Он медленно покачал головой, возвращая в игру Ромео, который все держал под контролем.
– Нет. Но хорошая попытка, Шекспир.
Ромео резко меня перевернул и придавил мое обнаженное тело, заставляя меня взвизгнуть. Игриво прикусив мочку моего уха, он поставил меня на колени.
– Не волнуйся, детка, я о тебе позабочусь.
Глава 19
– Итак, мы уезжаем в Оксфорд в пятницу на неделю или две, тут реши сама. Презентация во вторник, и, если публикацию одобрят (скрести пальцы!), прежде чем отдать ее в печать, нужно будет все как следует отредактировать, чтобы покончить уже с этим делом. Я пробуду в Великобритании несколько недель, но у тебя здесь учеба и… – Широкая улыбка осветила морщинистое лицо Сьюзи. – Тебя будет ждать твой молодой джентльмен. Я слышала, ты его талисман?
Я покраснела и опустила голову.
– Да, я, наверное, пробуду в Англии всего неделю, если вы не против. Через несколько недель «Тайд» участвует в чемпионате Юго-Восточного дивизиона, и если они выиграют, то дальше их ждет Национальный…
Я вскочила со стула и бросилась в сторону мусорной корзины, в которую меня и вывернуло. Сьюзи подошла ко мне сзади и мягкими круговыми движениями начала растирать мне спину. Я приняла предложенную салфетку, вытерла рот и прижала руку к голове.
– Ух, что-то мне нехорошо.
Сьюзи обеспокоенно меня изучала.
– Ты заболела? Последние две недели тебя не было видно.
– Похоже, что заболела. Меня тошнит последние несколько дней. Должно быть, желудочный грипп или съела что-то не то. Курица на обед пару дней назад показалась мне странной на вкус. Вполне возможно, дело в ней.
– Ты слишком загружаешь себя, Молли. Ты сжигаешь себя. Поспи остаток дня, тогда почувствуешь себя лучше. Договорились? Возвращайся в отличной форме, и завтра мы все закончим с этими бумажками.
– Не стану спорить. Спасибо.
Сьюзи помогла мне встать на ватные ноги, и я мгновенно снова почувствовала тошноту.
– Кому я могу позвонить? Соседям по комнате? Или, может, твоему молодому человеку?
Я покачала головой, опираясь на ее стол, чтобы не упасть.
– Нет, я… – Новая волна тошноты пронзила мой желудок, и я практически нырнула на пол и вовремя схватилась за мусорное ведро.
– Боже мой, Молли, – охнула Сьюзи, прижав ладонь к груди.
Я полезла в карман и достала телефон, не поднимая головы от мусорного ведра.
– Можете позвонить Касс? У нее должны быть занятия рядом с этим зданием, если я не ошибаюсь. Она заберет меня.
– Безусловно. Я беспокоюсь за тебя. Ты очень бледная.
Я сделала глубокий вдох через нос и прислонилась спиной к холодной стене, закрыв глаза.
«Просто прекрасно».
– Ух ты, милая. Ты похожа на Ворчуна из «Улицы Сезам». – Я приоткрыла глаза. – Фу, беру свои слова обратно. Ты просто дерьмово выглядишь!
Я заставила себя улыбнуться.
– Приветик, Касс.
Она наклонилась, подхватила меня под руки и поставила на ноги.
– Тебя все еще тошнит?
Я нахмурилась.
– Периодически накатывает. Я предлагаю вернуться домой, пока тошнота не вернулась.
– Принято, девочка. Мой пикап припаркован перед зданием.
Касс сообщила заранее Лекси с Элли о нашем приезде, поэтому они ждали нас в моей комнате, приготовив таблетки и горячие и холодные полотенца. Невозможно было не проникнуться их стараниями.
Лекси подошла и обняла меня.
– Как ты, Молли?
– Обычный желудочный грипп, девчонки. Ничего страшного. – Я подошла к кровати и забралась на нее, чувствуя себя гораздо лучше дома.
– Я отправила сообщение Роуму, – отчиталась Элли.
– Не следовало этого делать. Он все равно на дневной тренировке.
– Тогда он увидит его, когда закончит. – Она взяла прохладное полотенце и положила мне на лоб. А затем все трое повалились на мою кровать.
– Итак, какой фильм будем смотреть? – спросила Лекси.
– Я собираюсь спать, – объявила я, закрыв глаза и растирая пальцами пульсирующие виски.