Лиза и Тимка специально прилетели из Крыма, чтобы проводить Илью, а затем планировали задержаться в Москве до конца новогодних праздников. Они собирались наверстать упущенное за все те годы, что провели порознь: гулять по городу и устраивать себе романтические свидания, забредать в кинотеатры на первый попавшийся сеанс и самозабвенно целоваться на последнем ряду, как озабоченные школяры, перекусывать в кафе, пить вино из пластиковых стаканчиков, сидя на заснеженной скамейке в парке, кататься с горки и на коньках…
Они расписались в прошлом месяце, шокировав всех родных и друзей подобной прытью. “Вам не понять, — смеялся Берендеев, даже не пытаясь скрыть того, как неприлично счастлив и как безумно влюблён в собственную жену, — мы шли к этому целых двадцать пять лет и просто не могли больше ждать!” Только Лизина свекровь, казалось, ни капли не была удивлена.
Лариска, узнав о том, что сестра вышла замуж и насовсем перебралась в Крым, пребывала в настоящем трансе, изо всех сил пытаясь скрыть зависть. Мама шепнула младшей дочери потихоньку, что “бедненькая Лорочка” закатила истерику на предмет того, что Лизе всегда везло по жизни и даром доставалось то, за что другие бьются годами. Лиза в ответ на это только пожала плечами, не зная, то ли плакать, то ли смеяться в голос.
Мама тоже приехала в аэропорт — она не могла не проводить в Америку единственного внука, хоть и тряслась от ужаса, представив, что Лариска прознает обо всём и наверняка расценит это как предательство. Лиза уже даже не обижалась, у неё давно всё переболело и перегорело. Весь недостаток любви, недополученной ею в жизни, сейчас с лихвой компенсировал Берендеев — тот, кому по-настоящему была небезразлична Лизина судьба. С мужем ей несказанно повезло, чего уж лукавить… Лиза не могла надышаться на Тимку и часто, просыпаясь ночами в холодном поту от очередного кошмара, тут же ощущала надёжное тепло его объятий и моментально снова засыпала — абсолютно счастливая и успокоенная.
Руслан со своей девушкой Лёлькой тоже приехали в Шереметьево, но всё внимание Ильи в данный момент было приковано к Марине. Лиза знала своего сына как никто другой и понимала, что ему сейчас очень и очень нелегко, несмотря на непроницаемое выражение лица. Он очень привязался к этой девочке, по-настоящему привязался, и разлука с ней была непростым испытанием.
— Можно мне тебя обнять? — спросила Марина, заглядывая Илье в лицо. Он молча кивнул, и она прижалась к нему так крепко, словно боялась, что их вот-вот силой оттащат друг от друга. Слёзы текли по её лицу ручьями — так же, как и у Лизы, и было видно, что свитер на груди Ильи промок буквально насквозь.
— Ты плачешь, — сказал Илья.
— Сейчас перестану, извини, — торопливо выговорила Марина.
— Я буду писать тебе каждый день и присылать фотографии.
— Я тоже… — всхлипнула она. — И надеюсь, что ты будешь там по-настоящему счастлив.
— Я очень постараюсь, — серьёзно ответил Илья. — Хотя без тебя это будет не так-то легко.
Марина прошептала что-то, Лиза не расслышала, но Илья ответил внятно и чётко:
— Я тоже тебя люблю.
Тимка деликатно кашлянул и потянул жену в сторону.
— Давай отойдём на пару шагов, — тихонько сказал он. — Дадим Илье и Марине нормально попрощаться…
— Конечно! — Лиза смутилась, кляня себя за недогадливость.
Наконец были сказаны последние прощальные слова, произнесены последние слова напутствия, подарены последние торопливые поцелуи и взяты последние обещания. Илья ушёл, а Лиза, повинуясь какому-то порыву, вдруг обняла Марину за плечи.
— Ну всё, хватит, успокойся, — сказала она, глядя на её зарёванную мордашку, впрочем, хорошенькую даже сейчас. — Илья не хотел бы, чтобы ты плакала из-за него.
Марина послушно кивнула и вытащила из сумки упаковку бумажных платочков.
— Ты не пропадай, ладно? — попросила Лиза совершенно искренне. — Пиши, звони, заходи в гости, пока мы в Москве… я всегда буду тебе рада.
Марина недоверчиво посмотрела на свою несостоявшуюся свекровь.
— Правда?.. И вы на меня не сердитесь?
Лиза даже рассмеялась от такого предположения:
— Господи, да за что? Ну, не получилось у вас с моим сыном… что с того. Ты не должна чувствовать свою вину и ответственность за это. На тебя легло слишком тяжёлое решение.
— Вы же переехали в Крым к любимому человеку, — осторожно возразила Марина, покосившись на Берендеева.
— Я — это другое. Во-первых, Ялта не так далеко от Москвы, как Сиэтл. У меня не было интересной работы, как у тебя, а также незаконченной учёбы и прочего, что могло бы удержать меня в Москве. Но, девочка моя… ты всё равно дала Илье очень многое, — Лиза от души улыбнулась ей. — Он был счастлив с тобой, потому что чувствовал твою любовь — ту, которую прежде не дарил ему никто. Так за что мне на тебя сердиться?.. Я признательна как минимум за то, что благодаря тебе мой сын узнал, что такое настоящие, нормальные отношения с девушкой. Пусть и ненадолго…
— Спасибо… — прошептала Марина и тоже порывисто обняла её.
— Мы на машине. Подвезти тебя? — предложил Тимка, но Марина обернулась в сторону Руса с Лёлькой и покачала головой.
— Нет, спасибо, я на аэроэкспрессе с друзьями доберусь. Так быстрее.
Лиза ещё некоторое время стояла и смотрела им вслед.
— О чём задумалась? — спросил муж.
— О том, что они такие молодые… и такие счастливые, несмотря ни на что, — улыбнувшись, отозвалась она. — А ещё о том, что иногда требуется слишком много времени на то, чтобы понять, без кого твоя жизнь просто не имеет смысла.
— Потянуло на философию? Вероятно, ты проголодалась, — подмигнул Тимка.
— О-о-о, включился режим “строгий доктор”? — Лиза засмеялась и потёрлась своей щекой о его щёку.
— А как иначе, Берендеева? — поддел он её, хотя Лиза не стала менять документы, слишком много хлопот. Просто Тимке очень нравилось “примерять” свою фамилию на жену, словно он пометил территорию: “Моё! Не трогать!”
— Значит, поедем кормить тебя и гулять, — пообещал он, беря жену под руку и заботливо поправляя на ней шапку.
— Слушаюсь и повинуюсь, мой господин, — отозвалась она.
— Зачем ты это сказала? — застонал он в притворном страдании. — У меня же фантазия сразу в определённую сторону свернула…
— Фантазёр, — расхохоталась Лиза, — извращенец!
— А я думал, тебе нравятся все мои извращения.
— Угу, обожаю, — Лиза взъерошила его волосы. — Господи, Берендеев, как же сильно я тебя люблю, ты даже представить себе не можешь.
— Могу, — серьёзно отозвался он, перехватывая её руку и поднося к своим губам. — И очень даже представляю.
– Ladies and gentlemen, welcome onboard Flight SU102 with service from Moscow to New York. We are currently third in line for take-off and are expected to be in the air in approximately ten minutes time…*
Илья откинулся на спинку кресла, вставил в уши наушники, закрыл глаза и крепче сжал в руках спиннер.
___________________________
*Дамы и господа, добро пожаловать на борт рейса SU102 с обслуживанием из Москвы в Нью-Йорк. В настоящий момент мы являемся третьими в очереди на взлёт и, как ожидается, будем в воздухе примерно через десять минут… (англ.)
Эпилог
Сиэтл, штат Вашингтон, Соединённые Штаты Америки
Два года спустя
Когда меня просят охарактеризовать Сиэтл одним словом, в голову только и приходит, что “дождливый”. Девять месяцев в году здесь сыро и пасмурно, а снега я не видел ни разу, хотя это уже моя третья американская зима.
Не то чтобы я сильно тосковал по морозам и снегопадам, но в преддверии Рождества и Нового года, когда венки омелы появляются на двери каждого дома, всюду звучат рождественские гимны и сверкает иллюминация, а многочисленные ёлочные базары наполняют воздух смолистым хвойным ароматом, я иногда вспоминаю о снеге.
Хотя, скорее всего, грущу я не по самому снегу как таковому, просто в эти дни как никогда хочется быть рядом с любимыми и родными людьми. У американцев есть понятие “family get-togethers” — семейные посиделки, когда все близкие съезжаются издалека, чтобы собраться вместе за праздничным столом. Меня нельзя назвать слишком общительным и компанейским, но в этот период даже я скучаю по тем, кто мне дорог. По тем, кто остался в России…
В остальное время скучать мне не приходится: я люблю свою работу, мне хорошо и спокойно в Сиэтле. Как ни странно, но здесь я практически не ощущаю себя “чужаком” или “инопланетянином”. Новые знакомые, соседи и коллеги общаются со мной на равных, все очень дружелюбны и приветливы. К слову, я не единственный аутист в нашем офисе, но никому нет дела до того, что я аспи, к тому же ещё и русский. Прежде всего я интересую их как человек, как личность… что очень непривычно и довольно приятно. Нет ощущения того, что ты один-одинёшенек в целом мире. При этом никто не пытается залезть в душу, если видит, что я держу дистанцию — а меня это более чем устраивает.
Говорят, в Сиэтл ежедневно приезжает около восьмидесяти новых жителей. Это похоже на правду: город стремительно растёт и развивается. Он расположен между заливом Пьюджет-Саунд и озером Вашингтон, а с другой стороны окружён цепью гор, поэтому может увеличиваться только в длину, не расширяясь. Это сказывается на трафике — в Сиэтле постоянные кошмарные пробки. Правда, обосновавшись на новом месте, я практически сразу купил себе спортивный велосипед и теперь всюду добираюсь без проблем и вовремя.
В целом город очень красив: кругом вода, горы и вечнозелёные леса, недаром неофициальное название Сиэтла — Изумрудный город. К сожалению, купаться в океане можно только пару месяцев летом, всё остальное время он жутко холодный. Впрочем, зимы всё равно мягкие, поэтому в городе полно бомжей, особенно в центре.
Здесь готовят лучший в стране кофе — кстати, первая кофейня “Старбакс” открылась именно в Сиэтле. А ещё тут множество азиатских ресторанов и магазинов, которыми владеют китайцы или индийцы. Время от времени я беру у последних различные специи и еду на вынос. Можно делать это и чаще, но, к сожалению, индийцы ужасно болтливы и назойливы, а это раздражает — мне необходимы определённые эмоциональные ресурсы, чтобы настроиться на очередной визит.