о не то, значит, так оно и есть.
Глава 6. Родители – скрытые нарциссы
«Тебе очень повезло с папой/мамой!» Окружающим может казаться, что у вас идеальные родители. Они выглядят милыми, общительными и рассказывают всем, как сильно пекутся о своих детях. Именно такие мамы обычно отправляют записки с благодарностями, открытки с соболезнованиями и приносят пироги соседям, переживающими трудные времена. Или участвуют в школьном родительском комитете. А папы тренируют футбольную команду сына или дочери, с ними легко в общении, их все обожают. На людях они добры и терпеливы со своими детьми. Другим мамам остается только мечтать, чтобы их мужья были такими же замечательными.
Большинство детей СН не догадываются, что один из их родителей является скрытым нарциссом. Порой они живут в этом заблуждении лет до 30. Исходя из моей практики, именно в этом возрасте у людей открываются глаза. Болезненный, но полезный опыт.
В детстве отпрыски СН постоянно слышат, как им повезло иметь таких маму и/или папу. Так происходит не всегда, но довольно часто. Ребенка это только сбивает с толку и опровергает сложившееся у него представление о родителях. Должна сказать, что я заметила некоторые различия между СН мамами и СН папами. Бывают разные семейные истории, но характерные черты повторяются, и эмоции, которые возникают у детей, тоже. Они невероятно эгоистичны и используют своих детей в качестве энергоресурсов.
Родители СН бывают либо слишком вовлечены в жизнь своих детей, либо абсолютно нет. Не вовлеченный, отстраненный родитель участвует в общении с детьми только тогда, когда оно строится вокруг интересующих его вопросов. В такие моменты дети чувствуют себя любимыми, но длится это недолго. СН не будут заниматься тем, что интересно ребенку. Они не знают своих детей и не понимают их потребностей. Если только поверхностно, но тратить время на то, чтобы изучить их получше, они не станут. СН часто навешивают на своих детей очень далекие от их истинной сущности ярлыки. Как и все нарциссы, они проецируют свои проблемы на детей, называя их манипуляторами, любителями все контролировать, эгоистами и тому подобное. Словом, «награждают» своих близких такими эпитетами, которые относятся как раз к ним самим.
Некоторые родители СН прекрасно справляются с маленькими детьми, пока те не достигнут возраста, в котором у них появляется собственное мнение. С этого момента папа или мама СН постепенно отстраняются. Дети начинают раздражать и выводить из себя, потому что больше ими (СН) не восхищаются. Они перестают быть для своего родителя СН источником обожания и внимания, как это было раньше, когда малыши бежали навстречу с радостными криками «папа!» или «мама!». И не важно, слишком глубоко или совершенно недостаточно родитель вовлечен в жизнь ребенка, результат неизменно один – ни тот ни другой не помогает ему взращивать свое «я». Ребенок чувствует себя одиноким и незаметным.
Все СН по сути своей эгоисты, и из них получаются такие же родители. Они хотят получать от своих детей внимание и похвалы. Бывает, что родители СН уделяют больше времени и любви «золотому ребенку», который больше других восхищается ими. Ребенок, не стремящийся «жить их жизнью», раздражает и злит. Его будут наказывать молчанием и отстраненностью. К ребенку, который готов их слушать, папа или мама СН лояльнее, в основном это более чувствительные, эмпатичные дети, не любящие конфликтовать. Другой ребенок (или дети) получает ярлык своевольного, эгоистичного или манипулирующего. СН даже не придется ничего им говорить, они и так всегда будут чувствовать осуждение и неприязнь со стороны СН родителя.
«Золотого ребенка» пестуют, к нему лучше относятся. Может показаться, что ему повезло, но на самом деле ему приходится изо всех сил стараться быть идеальным, чтобы не потерять эти любовь и внимание. Такие дети видят, что с их братьями и сестрами обращаются по-другому. Естественно, у них возникает желание сохранить приятное ощущение, когда мама или папа тебя любит, поэтому они довольно рано понимают, как нужно себя вести, чтобы получать эту любовь. И вся их последующая жизнь отягощается необходимостью быть лучшими во всем. Им внушили, что только так можно заслужить и сохранить любовь и внимание окружающих. Понятие безусловной любви им не ведомо, поэтому они часто выбирают партнеров, которые не могут подарить им непрерывный поток чистой любви. У них никогда не бывает ощущения, что в жизни все складывается удачно, и они годами идут рука об руку с отчаянием и печалью.
Жизнь со СН оставила глубокий отпечаток в душе каждого моего собеседника. Я даже заметила, что те, кто состоял в браке со СН более 20 лет, содрогались всем телом, рассказывая мне свои истории. Их губы дрожали. Было много слез и сумбурности. Их буквально трясло, как вернувшихся с войны людей, переживших невообразимые страдания. Они пребывали в шоковом состоянии. Были травмированы и пытались докопаться до истины.
Совсем другое дело – повзрослевшие дети родителей СН. Их окружал легкий ореол тихой грусти. Я видела потрясающих женщин и мужчин, подавленных и закрытых, как те, в чьей жизни было очень много скрытого абьюза, который долгое время высасывал из них жизненные силы. Это уставшие и эмоционально опустошенные люди.
Мое сердце разрывалось на тысячи кусков, когда я разговаривала с ними. Все эти невероятно сильные и умные женщины и мужчины, годами ранились о тех, кто должен был их любить, и при этом постоянно слышали от друзей, каким замечательным человеком был их тайный злой гений или как им повезло с родителями.
Одна женщина рассказала, как сильно она ненавидела, когда к ней приходили друзья, потому что ее мама была очень мила с ними, и все думали, что у девочки прекрасная жизнь. А она в этот момент умирала изнутри, и никто этого не видел. Или, например, Гейл, которая не любила выходить в люди с мамой и наблюдать, как та включает сногсшибательное обаяние, одурманивающее окружающих. Ей тоже отчаянно хотелось получить такое же внимание. Дома она словно ходила по тонкому льду, стараясь угадать мамино настроение, потому что если ей это удавалось, то в доме царил покой. Мама постоянно твердила, какая она замечательная мать по сравнению с другими родителями. В детстве Гейл верила, что это правда, что для многих ее мама была даром небес и бесценным сокровищем. Она выглядела идеальной во многих отношениях. Эта женщина была столпом общества и волонтером в церкви. И только когда Гейл перевалило за 30, она поняла, что мама была скрытым нарциссом.
Маму Кристи окружающие тоже считали прекрасной матерью. Каждое Рождество их дом утопал в причудливых украшениях, но ей всегда казалось, что мама делает это, чтобы произвести впечатление на друзей и соседей. Когда Кристи стала старше, мама перестала украшать дом и начала жаловаться на то, как сильно она ненавидит праздники. В итоге Кристи пришлось все делать самой. К тому же мать стыдила ее за любовь к Рождеству. А ее дни рождения вообще проходили либо очень тихо, либо в виде масштабной вычурной вечеринки, призванной произвести впечатление на людей, которая устраивалась мамой для себя, а не для Кристи. После своего выпускного Кристи вернулась домой, где ее ждала большая, красиво оформленная коробка. Она с волнением открыла ее, но обнаружила там только зеленые полотенца и набор белых пластиковых вешалок. Ее сердце было разбито. Несмотря на то что мамины подарки годами оборачивались горечью разочарования и кричали о равнодушии и незнании матерью собственной дочери, в девушке еще теплился огонек надежды, что в этот раз все будет по-другому, а подарок покажет, что маме не все равно и она хочет преподнести ей нечто особенное в этот знаменательный день. Кристи так надеялась вытащить из коробки чудесный подарок со смыслом, и в то же время ей было стыдно за свою неблагодарность. Она улыбнулась и сказала маме «спасибо».
Разочарование и крадущийся за ним следом стыд из-за собственной мнимой неблагодарности – вечные спутники жизни со скрытым нарциссом. Как и надежда на то, что человек, который, как вам кажется, любит вас и должен знать вас лучше всех, всегда придет на помощь.
Кристи призналась мне, что прожила всю свою жизнь с перманентным ощущением тихой грусти. И это было невозможно не заметить, общаясь с ней, что разбивало мне сердце. Это была добрая, заботливая, искренняя, честная, умная и нежная женщина. И она заслуживала гораздо большего. Многие взрослые дочери матерей СН поведали мне истории своего взросления. Это были истории о растерянности, жестокости и манипуляциях, перемешанных с признаниями в большой любви. Большинство из них считали своих матерей лучшими подругами до тех пор, пока не вступили во взрослую жизнь.
Мама Алли постоянно ее хвалила. И всегда участвовала в ее жизни. Она так активно следила за школьными успехами дочери, что переделывала многие ее проекты, чтобы они гарантированно вызвали восторг учителей и одноклассников и получили высокую оценку. Мама доставала все необходимые Алли книги и материалы. При этом она постоянно была на взводе, поэтому Алли никогда не забывала убираться и выполнять другие домашние обязанности, чтобы помочь матери. Это привело к тому, что Алли росла в непрекращающемся стрессе. Она чувствовала свою ответственность за нервозность мамы, думала, что в этом виновата она. Ей казалось, что, если бы ее не было, мама была счастливее. Мамы СН часто выбирают роль мучениц. Мама Алли возводила такие обыденные вещи, как приготовление ужина, в разряд подвига, из-за чего девочка постоянно ощущала непомерный груз вины. Это такой вид мощнейшей скрытой манипуляции, который заставляет детей испытывать вину и стыд. Они часто корят во всем себя и думают, что ответственны за чувства родителей СН.
Помимо этого родители СН очень далеки от понимания истинного состояния своих детей. Рассказывают окружающим несоответствующие реальности красивые сказки об их достижениях. «У Томми все отлично!» – говорят они друзьям, хотя на самом деле Томми постоянно прогуливает школу, потому что у него депрессия.